Shinji and Warhammer (p.2)

— О? "Мы"? Ты про Аянами?

— Ага. Рей. — Она пожала плечами.

— Ты с ней больше не враждуешь?

— Ой, не пойми меня неправильно. Она просто кукла. Даже хуже, бесполезная кукла. Не такая уж она и идеальная, пусть и пытается. Я её даже немного жалею.

Ярость всё еще питала её, но её навыки намного улучшились без всяких натяжек и хитростей. Она -заработала— эту силу, каждую йоту, и поэтому стала намного сильнее, чем могла бы себе вообразить. Если бы она сейчас оглянулась на прошлую себя, на ту эгоцентричную причину для борьбы... если бы она осталась такой, её было бы слишком просто победить. Раз за разом сражаясь с равными, она отточила свои навыки до бритвенной остроты. Безумная атака против тех, кто был просто методичен в бою, закончилась бы очевидным и быстрым поражением.

Она сражалась. Иногда побеждая, иногда терпя поражения. Это больше её не волновало. Даже мотивировало. Синдзи побеждал в настоящих боях в основном за счет своих странных умений. Рицуко твердо ЗАПРЕЩАЛА ему нарушать законы физики в ЕЁ симуляторе. Рей училась поменьше полагаться на стреляло и при необходимости сходиться врукопашную. Но ближний бой оставался коньком Аски.

Всё было... хорошо. Даже проиграв, она становилась сильнее, поскольку видела, где её тактика её подвела. Она могла это исправить. И затем -победить-, пока противники не выдумаю что-то новое.

Каору улыбнулся.

— Похоже, тебе стало легче. Ты, наконец, нашла свою силу, не так ли? Без тебя они не справятся.

— Конечно же, все должны приложить свои силы ради Высшего Блага! Если один ошибется, то все пострадают. — Она засмеялась. — Мне нужно быть сильной и делать свою работу. Пусть они играют вокруг. Я Ленгли-Сорью Великая, и я лучшая в своем деле.

— Пилотировать Евангелион?

— Нет. Быть собой.

Каору зааплодировал.

— Очень, очень хорошо, Аска! Я искренне восхищаюсь твоей мудростью в этом. Теперь у тебя есть сила, внутренняя мощь, и никто её у тебя не отберет. — Он счастливо улыбнулся. — Ты не сломаешься от внешнего давления.

Она покраснела и отвернулась.

— Ну, а что насчет тебя? Чем ты занимался?

— К сожалению, ничего такого интересного. Встретился со спонсорами. Затем проведал братьев. Они разбросаны по всему миру, мы... семья со связями.

— Ты на кого-то работаешь? — внезапно спросила Аска, внезапно осознав, как всё это удобно складывалось. Киришима была шпионом. А он?..

— Ну, да. Фирма, занимающаяся инвестициями и поглощением, или что-то вроде, они помогают мне со счетами за мое лечение. Честно говоря, там всё завязано на мою мать. Они ей очень сильно должны, и я подумал, что тоже могу быть полезен. Поискать возможностей в тех городах, где мне и так придется бывать.

— Прости...

Он пожал плечами.

— Всё нормально. Эм... извини, конечно, но не всё в мире вращается вокруг Евангелионов. — Тут он замолчал и задумчиво подпер рукой подбородок. — Ладно, может быть, и вращается, с учетом того, что они спасают нас от уничтожения, но... иногда нам правда нужно жить так, как получается.

— Так... прости меня за то, что я решила, что ты подбиваешь клинья.

Впервые Каору застонал:

— Вот тебя -надо было— так всё поставить? Хотя... — Он помолчал и усмехнулся. — ... ты и -правда— очень милая.

Аска закрыла лицо руками.

— Ой, хватит... — Обычно на такое признание она ответила бы "конечно же". Но теперь она смутилась. Он упомянул об этом как о не подлежащем обсуждению факте, без привкуса лести. Девушка посмотрела на него сквозь пальцы.

— Знаешь. Ты мудр не по годам... это ты на работе своей научился или родился таким?

Каору засмеялся.

— Ой, правда. Те люди, с которыми мне приходится работать, они такие самовлюбленные, кровососы худшего пошиба и не каются. Мне даже поговорить с тобой уже в радость. Тут даже сравнивать нечего.

— Сочувствую... — поморщилась Аска. — Тебе правда надо с ними так часто встречаться?

— Чаще, чем мне хотелось бы, — ответил он. — Но сомневаюсь, что мне придется их долго терпеть. Они считают, что надели на меня поводок, но очень скоро... я буду свободен. Затем я им наглядно продемонстрирую, чем они пытались командовать без малейшего понимания.

В этот момент на его лице появилась крохотная и очень злая улыбочка. Аска нашла это интригующим. Они еще немного пообщались и посмеялись над историями друг друга. Солнце медленно садилось, небо окрасилось в красный, затем в темно-пурпурный.

Каору вдохнул горький ночной воздух. Затем он повернулся к Аске и уставился на неё. Очень скоро она нашла это некомфортным.

— Во время моих путешествий мои мысли постоянно возвращались к тебе. Я искал достойных и не находил таких, как ты.

— Каору-кун, что?..

Он сунул руку в карман.

— Сорью-сан... не примете ли вы это как знак моего уважения?

Каору достал кулон и показал ей. Он блестел под лучами заходящего солнца. На тяжелой золотой цепи висел круглый янтарный круг с геометрическим узором. Меньший круг, снежно-белый, находился в верхней половине большего, его обрамляло серебро. Красное служило фоном, отделенное вертикальной линией проведенной от белого круга. При ближайшем рассмотрении становилось ясно, что вставка была выполнена не из одного камня, а из тысяч крохотных рубинов, каждый из них сиял по-своему.

Аска задохнулась. Она протянула руку, но замерла. Он взял её руку, раскрыл ладонь и вложил в неё кулон.

— Что... что это?.. — выдавила она.

— Это называется септ, символ Т`ау и философии Высшего Блага. — Он постучал пальцем по знаку. — Также это символ того, что ищет моя семья, урок, которому научила нас наша мать, перед тем как она... как её отняли у нас.

— ...твоя мать? — Аска подняла его на свет, и он замерцал под лучами заходящего солнца. Все его части блестели, идеально дополняя друг друга. Она начала качать его, словно маятник. Кулон оказался увесистым... не может быть? Золото. Рубины. Это не серебро. Это платина.

Твою ма...

Она вытянула руку, держа его двумя пальцами.

— Я не могу приять это! — заявила она, почти сорвавшись на крик.

— Аска?..

— Я не... это слишком. Слишком ценное... — прошептала она. Она смотрела на него почти с мольбой на лице. — Слишком неожиданно. — Она скривилась словно бы от боли. — Чего ты ожидал от меня?

Каору покачал головой.

— Всё, чего я прошу, это принять его. Он очень важен для меня, но... после всего я сомневаюсь, что всё еще достоин носить его. — В этот момент он выглядел очень одиноким. — Теперь ты можешь понести Высшее Благо.

Пилот сжала кулон в руках и прижала к груди.

— А хватит ли мне силы?..

Этот тон, эта искренность... одинаковы. Чтоб их обоих. Почему им так легко удавалось заставить её сердце биться?.. Они верили в её силу, и это было ей очень приятно... однако в то же время напоминало, что если ей так важно одобрение, то она еще недостаточно сильна.

— Пожалуйста, мисс Сорью, — произнес Каору. — Мне -нужно-, чтобы он был... у тебя.

Хоть она и любила поговорить про незрелость окружающих, она и сама была очень неопытна во всём этом. В конце концов, ей было всего четырнадцать, а её постоянные попытки выглядеть постарше просто отпугивали тех, кто мог бы ей помочь в этом вопросе.

Она желала этого доверия, честного влечения... но только на своих условиях. Она до сих пор боялась.

Только два человека ей полностью доверяли... без оговорок вложив свои жизни и сердца в её руки. Однако Синдзи... она просто не ощущала, что находится в центре его мира. Даже если он смотрел на неё, казалось, что ей нужно благодарить его даже за каплю этого внимания, сражаться против чего-то огромного и более важного, что скрывалось там. Не говоря уж про всех этих девочек и (нет, не ревную, чтоб его!)... Каору ощущался как её и только её.

И это был подарок, а не просто безделушка.

Она подняла свое лицо, её губы приоткрылись...

Она ощутила, как что-то прижалось к ним. Она чувствовала, как её сила утекает, что она плавится в его руках. Исчезала её нерешительность и взамен пришло, она не знала, как это назвать... словно маркер, пишущий на её душе.

Это не была похоть, они не смели попробовать чего-то большего... словно мотыльки у огня, что кружатся вокруг и знают, что он их уничтожит.

Она пила это доверие, пожирала его нужду. Она могла быть сильной только тогда, когда это нужно было другим. Но не тогда, когда это нужно было только ей самой. Кому-то нужно было это видеть.

И затем, много времени спустя, она снова почувствовала себя такой слабой и одинокой.

Аска открыла глаза и увидела улыбающегося Каору, в его глазах сиял триумф.

— Я бы хотел сказать, что сожалею... но нет... Аска.

— Каору-кун...

Он прижался к ней своим лбом.

— Я так восхищаюсь тобой, Аска. Когда-нибудь ты сделаешь то, что изменит этот мир навсегда. И я буду там, чтобы увидеть это. — Девушка содрогнулась, она чувствовал себя глиной в его руках. Её глаза потеряли фокус. Она облизнула губы.

Он встал и потянулся.

— Ну... уже поздно, не так ли? Разве тебе не пора домой? — сказа он, протянув ей руку. — Могу я провести тебя до дома?.. Ночью может быть опасно.

"Да пошли они!" — хотела огрызнуться Аска. — "Я сама о себе могу позаботиться". Вместо этого она улыбнулась.

— Хорошо... — она приняла руку и встала. Позволила ему надеть кулон себе на шею. — Спасибо, Каору-кун.

— Это меньшее из того, что должно быть ради тебя сделано... — отозвался он.

В тишине они дошли до её дома, но периодически многозначительно поглядывая друг на друга. Они сломали стену, но теперь на её месте возникло странное давление. Каору никогда не увлекался планами, и в этом смысле Аска была идеальна. Он попросту был непредсказуем. То, что он искренне заботился о девушке, делало всё это еще более горьким. Он не пожертвовал бы ею просто так, только ради чего-то действительно важного.

Аска одновременно чувствовала подъем и вину. Всем она нужна была ради Евангелиона. Парни видели тело. Девушки видели характер. Очень немногие видели личность. Всё, что не относилось к пилотированию, было не их делом! Как такая капелька эгоистичности повредит Высшему Благу?

Она остановилась.

А как оно послужит Высшему Благу? Он был её и только её. Если они узнают, это уменьшит удовольствие. Это была только её личная радость. Аска подумала, что это всё может для неё значить, и пусть Ева была смыслом её бытия, но она занимала не так уж и много времени. Она ничего не боялась внутри Евангелиона, но вне его ей постоянно нужны были доказательства своей силы.

Высшее Благо, как объяснял Каору, не дает ей силы. Оно просто открывает её для своей собственной.

Она обернулась и сладко улыбнулась.

— Я думаю, что дальше я и сама дойду.

— Хорошо. — Он поклонился. — До свиданья, Аска.

— Увидимся завтра?

— К сожалению, мне нужно кое-где побывать. Фактически, только сегодня я мог с тобой увидеться. — Он знал, что только в этот день внимание Синдзи будет отвлечено. Если встретиться с ним слишком рано, он не сможет победить. — Но я пока буду тут.

— Эй, ну хоть позвони! — крикнула она, и еще раз помахав рукой, отправилась домой. Темная громада дома уже была ясно видна. Она напевала по пути до дома.

Каору ждал, пока она не исчезнет из поля зрения. Затем он подошел к ближайшему зданию и устало сел. Аска была пилотом Евангелиона, и сияние её души подавляло. Он застонал. Это смертное тело было таким слабым. Он с трудом мог поверить, что кто-то мог считать это честным обменом. То же относилось к смертному сердцу...

У него не было плана. Если бы он начал планировать, Синдзи Икари мог бы заметить и взломать его... ему нужно быть терпеливым охотником, сперва разрушив ЕГО надежды, заставив ЕГО отчаяться. И только тогда он мог надеяться на победу.

"Правильно, Шас`О?" — подумал он.

"Приблизься... съев плод познания, он видит не дальше этого. Они могут только стать еще большими глупцами. И все они будут сокрушены весом собственных амбиций".

"Наконец, мы будем отомщены, мой старый друг".

-o-

Когда она пришла домой, Синдзи еще не было. Снова зашевелилось ощущение предательства. "Что там делают он и... эта девка... до сих пор?" Аска сжала кулак. Не то чтобы он заявил на неё права или наоборот... Синдзи был готов сражаться с ней, но не -за— неё. Она до сих пор не знала, что ей думать про это. Она правда хотела, чтобы он назвал её своей... как какую-то принцессу из сказки?

Хмыкнула. Ну да, конечно. Она, как минимум, считала себя Королевой.

Прикоснулась к кулону. Спрятанному под рубашкой. Ощутила... злость. Да. Ревность? Ладно. Может, ей и стоит это признать. Она чувствовала, что предает его, даже если он эдакий чертов эстрогеновый магнит. И в тоже время словно бы он предавал её. Аска терпеть не могла, когда её игнорируют.

-...ладно! — фыркнула она. Пусть развлекается, можно подумать, это её волнует! Она не была его игрушкой и не собиралась прибегать по первому свистку. Если он правда хочет её, то пусть покажет готовность сразиться за неё. Она искренне желала этого, этой восхитительной преданности, от того, кого она считала равным себе. Если её отталкивали, то этот человек начинал её притягивать к тому, кто мог сравниться с ней своей железной волей.

Она ощутила свое сердце.

И она ощущала, что всё это так... неправильно. Словно бы она могла бросить вызов всему миру и победить. Словно бы любой разум, встретившийся с ней, был бы разорван в клочья её решительностью. Внутри неё бурлила неведомая сила.

"Чтоб это всё..." — прошептала она. Она всё еще чувствовала, словно её разорвало пополам.

Когда Аска пришла, она всё еще была немного нервной. Конечно же, Мисато поинтересовалась причиной этого.

— Не твое дело! — рявкнула девушка и быстренько закрылась в своей комнате.

Мисато пожала плечами и вернулась к пиву. Подростки. Вечно с ними что-то не так. Она, конечно же, тоже искала внимания в свое время, но не до такой все-таки степени! С другой стороны, большую часть своих подростковых лет она провела в околокататоническом состоянии. Кое-кто мог бы и сказать, что она до сих пор наверстывает упущенное. Всё это место просто тонуло в гормонах.

И первый человек, рискнувший напомнить, что ей скоро будет тридцать, рисковал потерять пару зубов.

-o-

-o-

Через три дня, или шестнадцать дней спустя после нападения Сандалфона, пришел доклад. Стратегический Совет JSSDF созвал специальное собрание ради него. Один из генералов, как раз тот, который отвечал за надзор за поглощением проекта Jet Alone Проектом Е, засмеялся и треснул по столу стопкой бумаг.

— Отлично написано! — заявил генерал Киёсато Акира. — Даже и не скажешь, что она пристрастна!

Другой генерал, постарше и с круглым лицом, покрытым глубокими морщинами, хмыкнул. Посмотрел на свою копию. Его глаза, спрятанные за очками, выцвели не только из-за возраста, но и потому, что он видел слишком много взрывов во время периода Реконкисты после Удара.

— Это всё, что наша разведка может добыть из Токио-3? — поинтересовался генерал Рё Минава.