| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ну, тогда жди, — я все убрал.
Одно дело ингредиент для полезного раствора, если этого ингредиента у тебя на пару лет и совсем другое дело эквивалент денег. Жадным до финансов я никогда не был, но и раскидываться ими как-то не привык. Они полезный инструмент в решении проблем. Можно будет купить достойное оружие, экипировку и патроны. В таком случае на пару лет споранов точно не хватит на такой срок, их понадобится гораздо больше. Деньги это вообще такой предмет, что то они есть, то их сразу нет, так что, осознав ошибку, сбегал и разобрался со споровым мешком.
Наконец можно было двигаться дальше.
— Пошли, — выйдя из калитки и закрыв ее, указал направление движения.
Какое-то время шли молча. Точнее я шел молча, а спутница уговаривала кота не противиться. Обещала, что когда они дойдут до стаба, то кот получит все самое лучшее и будет, как сыр в масле кататься. Мол, ему даже мышей ловить не придётся. Будет вкушать рыбные деликатесы и самую вкусную натуральную колбасу. Разумеется, все будет без консервантов и сои. По всей видимости, для Занозы их отсутствие было важнее, чем для Дизеля.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты на Скота Эдкинса похож? — вдруг оставила кота и решила поговорить и со мной Заноза.
— Нет, не говорили. Я даже не знаю, кто это, — ответил я.
— Актер такой. У вас зарубежные фильмы, наверное, не показывают. Наверняка цензура? — предположила она.
— Цензура есть, но она большинство фильмов пропускает целиком. Не пускают только фильмы пропагандирующие гомосексуализм, оскорбляющие социалистический строй, советский народ и призывающие к свержению социалистического строя. По возможности такие сцены вырезают для нашего проката. Не пускают фильмы, только если после работы цензуры остается меньше 70 процентов от хронометража.
— Фильмы со злыми русскими пропускают? Там где мы бандиты и главные злодеи?
— Если они не оскорбляют советский народ и не делают всего, что я назвал. Таких фильмов я смотрел полно. В большинстве западных фильмов обязательно есть русский злодей, но этого Эдкинса я точно не знаю. Может, у нас его нет? Такое ведь возможно?
— Вполне, — она дернула кота, который вновь заупирался. — А может ты этот Скот Эдкинс и есть. Уж больно на него похож даже не смотря на изменения. А уж если убрать все изменения, то прямо копия будешь.
— У нас с тобой бесполезный разговор. Раз уж ты никак не уймешься, расскажи что-нибудь полезное, — решил менять тему.
— Что, например?
— Например, — я задумался. — Хочу знать больше о зараженных, внешниках, мурах, квазах и вообще обо всем в Улье.
— Давай про зараженных. Есть какие-то вопросы?
— Да полно. Начнем с того что хочу подробнее знать о стадиях развития. Кто за кем идет от самого начала? И не просто споровик, горошник, жемчужник. Первый пустыш. Ползун это ослабший от голода пустыш. За ним кто? Бегун?
— Погоди, — подняла руку Заноза. — Среди пустышей есть не только ползуны. Есть еще прыгуны или джамперы.
— Прыгают далеко? — приподнял бровь я.
— Нет, могут ускоряться, но совсем ненадолго. Пробежит метров пять, может десять и все. Сдувается. Это чуть-чуть начавший меняться в бегуна пустыш. Прыгнуть тоже может, но не так далеко как другие твари. Хотя, скорее всего дальше, чем человек.
— С этим ясно. Такого я видел, — кивнул.
— Из пустышей получаются бегуны. Считается что этих в улье больше всех. На бегуна наткнуться проще, чем на пустыша. Эти могут совершать довольно длинные скоростные рывки и могут бежать со скоростью не уступающей человеческой несколько километров. Матерых бегунов называют спидерами. Они очень опасны, если у тебя нечем от них отбиться. От таких на своих двоих точно не убежишь. Бегуны матереют дальше и становятся жрачами. Жрачей еще лотерейщиками зовут. Ты лотерейщика видел, когда мы с хутора улепетывали. Помнишь?
— Помню. Видел и не только их. Бегунов тоже видел и матерых и не очень. Что можно взять с бегуна? Я находил споран, но не всегда.
— А с них только спораны и можно брать. Больше в бегунах ничего нет. Когда пустые попадаются, а когда один или два спорана, но не больше. Давай дальше спрашивай.
— Что в лотерейщике?
— Тоже спораны, но изредка можно найти горошину. Его из-за этого лотерейщиком и зовут. Ведь лотерея же получается, — очередной рывок поводком кота. — Лотерейщик развивается в топтуна. Он больше, страшнее, сильнее, но узнать его легче всего по отсутствию причиндалов. Все кто до него причиндалы еще не потеряли и бегают с голыми писками. Если увидел лотерейщика без письки, значит, он вот-вот станет топтуном или его уже им можно считать. Еще его легко можно узнать по прыгающей походке и по костяным пяткам. Там происходят сильные изменения в стопе и, толи кость выпирает наружу, толи еще что. Я толком не знаю, но он ими стучит, когда ходит. Поэтому и зовется топтуном. Его еще чертом зовут, потому что кажется, словно он копытами стучит. С топтуна можно взять до 6 споранов и в половине случаев в нем есть горох. Топтун становится кусачем. У этого руки длинные и он напоминает обезьяну. Еще у него второй ряд клыков лезть начинает. В них почти всегда есть янтарь, хоть и почти мусорный. Споранов можно взять до 12. Горошин до 4. Из кусача получается рубер или иначе рапан. У них башка бывает на раковину похожа от костяных пластин. На руках шипы растут. Может больше полутоны весить и грызть толстые доски. Может разобрать машину, если на ней хорошей брони нет. Взять с него можно до нескольких десятков споранов, до 7 горошин. Еще говорят, что кто-то находил в таких жемчужину, но это редкость великая. Легче иммунным при загрузке кластера оказаться, чем найти в рапане жемчуг. Круче рубера только элита, а круче нее я никого не знаю. В таких споранов по нескольку сотен, полно гороха и практически всегда есть жемчуг. Говорят, что бывает и по семь жемчужин в твари, но это просто кайдзу какие-то, — она закончила.
— Что за кайдзу? Тоже зараженные? — совершил ошибку и узнал, что в ее мире существует фильм Океанский рубеж, в котором гигантские роботы сражаются с гигантскими монстрами. Еще узнал, что Годзилла в ее мире тоже снят и не раз и кайдзу и он это разные монстры. Ну, по крайней мере, это она так думала, а я другой информации не имел. Между разговорами о выдуманных монстрах поинтересовался, все ли элитники могут прыгать на 50 метров, как Тимошка, но точного ответа не получил. Ей говорили что-то о тварях с дарами Улья, и это мог быть один из таких даров, но это не точно.
Пока девушка, забыв о необходимости рассказать, о внешниках, мурах и квазах, усердно просвещала меня на тему фантастических фильмов ее родины мы вышли к чему-то новому и непонятному. О таком Заноза еще рассказать не успела. Нормальный лес, по которому мы шли, привычно обрезало точно ножом, но за ним начинался не новый нормальный лес, поле или что-то иное. За срезом начиналось нечто странное, чуждое и черное. Создавалось впечатление, что какой-то гигант облил черной краской большой участок леса. Антрацитово черные деревья. Точно такого же цвета трава и кусты. Рассмотрел даже птичье гнездо на ветке ближайшего дерева. Оно тоже было черным.
Я замер глядя на очередное непонятное явление.
— Мертвый кластер. Чернота, — прокомментировала спутница.
— Я так понимаю туда лучше не соваться? — уточнил я.
— Разумеется, — девушка всплеснула руками. — Если на пару минут влезешь то еще ничего, если сможешь выбраться, а если надолго, то с ума сойдешь или вообще помрешь. Потрогай. Оно на стекло похоже.
— Нет уж, — покачал головой. — Нет никакого желания. Как пойдем?
— Не знаю.
— Ты вообще разбираешься в местной географии хоть как-нибудь? — посмотрел на нее с любопытством.
— Не-а. Вообще не понимаю в этом ничего. Мне кажется, тут какой-то непонятный и постоянно меняющийся хаос.
— Кластеры загружаются одни и те же или похожие, а у тебя хаос, — немного удивился ее представлениям о мире я.
— Это не совсем так. Слышала, что появляются новые кластеры, но не знаю, появляются ли они в замен старых или как-то раздвигают их и появляются между ними.
— С раздвиганием звучит как полный бред, — сказал впрочем, без веселья и улыбки.
— Это Улей, детка, — усмехнулась она. — Тут иногда такая дичь творится, что ни один умник не разберется. Скорей уж мозги вывихнет и с ума сойдет, — тут она решила внести предложение. — Давай пойдем вдоль края. Тут, по крайней мере, внешников не встретим.
— С чего это?
— Людям становится плохо не только на черной земле, но и над ней. Вдобавок на черных кластерах электроника сбоит и дохнет. Беспилотник или вертолет может легко накрыться, вот они к таким местам без крайней нужды и не суются. Приборы попроще держаться подольше, но, как я слышала, тоже дохнут довольно быстро.
— Телефон? Часы? Компас? Оружие? — забеспокоился я.
— Наверное, тоже поломаются, но мы же туда не полезем.
На всякий случай отошел на несколько метров от черного леса. Там встал и немного подумал.
— Что-то незаметно, что бы внешники боялись этого явления. Нашу лодку утопил беспилотник. На пути к реке мы видели вертолет.
— Так, где река, а где чернота, — отмахнулась она.
— Это ножками далеко, а по воздуху, да по прямой расстояние плевое.
— Да может это маленькое пятнышко. Одно.
— Может и так, но мне так не кажется.
— Мало ли что тут кому кажется. Пройдем, увидим.
— Увидим, — согласно кивнул. — Будем идти, пока чернота не кончится или до поздней ночи.
— А если чернота кончится раньше ночи?
— Пошли, — не ответив на ее вопрос, зашагал вдоль черноты, не приближаясь к краю и прикидывая, сколько отмотали от реки.
— А знаешь, откуда берется чернота? — продолжила на ходу девчонка.
— Нет. Я же ее сегодня впервые увидел.
— Говорят, когда внешники заносят заразу в собственный мир, одним или несколькими черными кластерами может стать больше.
— То есть черные кластеры загружаются из зараженных миров? — уточнил я.
— Да.
— Может быть и такое, — на ходу пожал плечами.
— Краб не говорил что это точно так. Это легенда Улья. Тут много всяких легенд, не все из которых правда... — и речь пошла о легендах, подчас звучавших бредово даже на фоне всего происходящего со мной.
Прикинуть километраж по лесу не выходило даже примерно, и я плюнул на это дело. Шел, слушая болтовню занозы и приглядывая за левой стороной. Справа была чернота, а со слов спутницы из нее нападения ожидать не стоило. Твари не любили черноту также как и иммунные, а может даже сильнее. Ведь люди иногда совались в нее и проходили целые черные кластеры. Еще были и такие, кто знал как, и умел найти правильную дорогу через эти места. Кому-то помогал дар Улья, а кому-то опыт. Те же, кто совался сдуру и вовремя не выходил, оставались в черноте, навечно обращаясь в ее часть.
С перерывом на обед шли до самого вечера вдоль черноты. Устали как собаки. Заноза начала канючить и проситься на отдых. Пришлось огрызнуться на нее и заставить идти, но своего я добился — мы дошли до места, где кончалась чернота, и я вздохнул с облегчением. От нее исходило гнетущее ощущение, а уж когда с хрустальным звоном разбивалась отвалившаяся от дерева ветка, сердце уходило в пятки. С этим звоном у меня возникало ощущение как в детстве, точно я вернулся на похороны родителей. От этого во время пути и вызверился на Занозу, решившую ради этого звука побросать в черноту ветки и камни. Обидел девчонку сильно. Она промолчала чуть больше часа и все это время смотрела в сторону от меня, то есть на черноту.
Начало темнеть и пришло время думать о ночлеге. К этому времени как раз дошли до места, где чернота поворачивала крутым углом и граничила здесь с еще одним кластером. В углу находился небольшой тройник. Как объяснила заноза это своеобразный маленький стаб как раз в таких местах и располагающийся. Соответственно ночевать решили на тройнике. С двух сторон нормальные лесные кластеры и не известно, что может вылезти, но хоть с третьей стороны черный лес и беда оттуда не так вероятна.
— Ты вроде говорила, что патроны делать можешь, — сказал я после разогретого мной ужина из консервов.
— Да, а что? — заинтересовалась немного приободрившаяся после обильной трапезы девушка.
— У меня патронов к АПСу и Кедру мало совсем. В доме Бирюка такого добра не было, — расстроенно сказал я.
— Ну, могу и сделать несколько штук, — решила она сделать одолжение.
— Ну, так делай, — подбодрил ее жестом.
— Нет. Это так не работает, — она улыбнулась, — по крайней мере, у меня.
— Так как же это работает? — мой интерес был не подделен.
— Дай патрон, какой нужно сделать и ненужный патрон, — девушка протянула обе руки.
— Скажешь тоже. Ненужный патрон, — осуждающе покачал головой.
— Сейчас я могу только так, — развела руки в стороны, вроде как она не виновата.
— Давай тогда так, — дал ей патрон ПМ и патрон 7,62.
Вторых патронов было гораздо больше и какой-то частью патронов к СКС можно было пожертвовать в пользу пистолета и пистолета пулемета, которые мне были нужны не меньше.
Заноза посмотрела на них оценивающим взглядом. Взяла в одну ладонь патрон 9 на 18 ПМ, а в другую патрон 7,62. Прикрыла глаза и открыла вместе с ладонями. В обеих ладонях были патроны ПМ, но в той, где до этого лежал патрон к СКС, наличествовала некая мелкозернистая субстанция.
— Знаешь что это? — она кивнула на ладонь с зернистым веществом.
— Понятия не имею, — честно сказал я.
— Это полуфабрикат. Из него я могу делать патроны. Я вообще очень талантлива.
— Еще патронов сделаешь? — спросил я.
— Могу еще, — с энтузиазмом сказала ксер, и теперь я не мог не признать огромную полезность ее дара.
— Твой дар воистину чудесен, — сказал с восхищенным придыханием.
— Конечно, чудесен. Говорят, что далеко не все так могут. Кому-то для работы отдельно порох, гильзы и капсюли нужны. Я же могу переделывать все вот в такую массу, — подняла ладонь с остатками от патрона повыше, — а потом из нее клепать патроны нужного калибра. Лишь бы образец был.
— Чудно. Сколько сможешь сделать без напряга?
— Переделываю из других патронов, а это проще чем из хлама делать, так что думаю, штук сто осилю.
— Из хлама? Это как? Можешь из чего угодно сделать патроны?
— Не совсем так, но близко. Нужно что бы в хламе были подходящие химические элементы. Подходящий металл на гильзу и подходящий на пулю. Химия на порох и капсюль. Из хлама сделаю массу, а из нее наделаю патронов по образцу. Все как с переделкой одних патронов в другие, но значительно затратнее по силам. И еще кое-что могу, — она закинула в рот патрон ПМ и положила на ладонь с порошком пару патронов СКС, накрыла ладонь сверху второй ладонью. Когда она убрала вторую руку, то на раскрытой ладони лежало четыре патрона ПМ. — Так возможно вообще никто не может, а я могу и патронов так в раз больше делать и могу делать патроны большего калибра. Все могут только так, что бы длинна патрона была не больше ширины ладони, а я могу, так что бы патрон был в длину ладони.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
