Собеседнику, впрочем, было все равно. Явно страдающий от жесткого похмелья толстяк увлеченно нёс какую-то малопонятную пургу, всячески стараясь ухватить своего собеседника за локоток, чему, впрочем, ловко и решительно воспрепятствовал Радулович, перенаправив совершенно не заметившего этого Риччи обратно к креслу.
— У меня имеется предписание касательно набора личного состава для абордажной группы из числа отбывающих срок искупления в исправительных учреждениях, — Николас устал выслушивать бред о "величии фамилии" и бахвальство касательно "незаменимости господина Риччи на своем месте", а потому действовал решительно и напористо: — Ввиду этого, а также сокращенных сроков выполнения приказа по набору личного состава в собственный экипаж, мне необходим доступ к имеющимся в вашем распоряжении людским ресурсам из числа здоровых и физически развитых заключенных с относительно высокой лояльностью, желательно из числа добровольцев. Где я могу их найти?
От столь резкого перехода "Жирный Жаб", как про себя поименовал борова Фрейзер, глупо захлопал серыми невыразительными глазами, разевая рот в тщетных попытках сказать что-то умное или как минимум разборчивое, но получалось у него, мягко говоря, не очень.
— А-э-э-а... Ну, я, наверное... Быть может... Кхах, господа зачем же вы?!..
Начинающий свирепеть Фрейзер уже готовился дать отмашку изрядно раздраженному поведением этого чиновника Радуловичу, что, скорее всего, привело бы к паре-тройке незапланированных гематом у господина Риччи, благо в нанесении побоев должностным лицам и вышестоящим по социальной лестнице разумным востроянец имел кое-какой опыт, но не потребовалось, ибо двери в кабинет распахнулись, и внутрь ворвался мужчина с начинающими седеть волосами, облаченный в странный гибрид сероватой пехотной формы Ландесвера времен Первой Мировой Войны и зимнего снаряжения Имперской Гвардии одновременно. В глаза бросились полковничьи эполеты и расстегнутая кобура с тяжелым кинетическим пистолетом на бедре.
Незваный гость, особо не обращая внимания на окружающих, действовал быстро, решительно и крайне неожиданно, просто-напросто подскочив к глупо раскрывающему и закрывающему рот пьяному толстяку, и, ни мгновения не колеблясь, вмазал тяжеленной рукоятью своего пистолета по зубам господина Риччи.
— Кхух! — подавился собственными зубами, соплями и кровью местный начальник колонии.
— Сволочь! — выплюнул неизвестный полковник, нанося еще один удар, на этот раз рукой в черной перчатке: — Ты что творишь, урод?
— Хм, — слегка озадаченно приподнял бровь Фрейзер, наблюдая за происходящим. — Однако...
Тем временем неизвестный полковник, видимо решив, что от борова, сползшего обратно в кресло и зажимающего разбитое лицо руками, а также глухо подвывающего, он уже ничего не добьется, развернулся к присутствующим и мрачно поинтересовался: — А вы еще кто?
Негромко хмыкнувший Николас шагнул чуть вперед, рукой придерживая явно собравшегося влезть в конфликт Радуловича, а затем представился: — Коммодор Имперского Флота Фрейзер, тактическая группа "Денеб". С кем я говорю?
— Командующий сто седьмым отдельным Штрафным легионом, полковник Джеймс Картер, — хмыкнув, обозначил себя мужчина. — Как я понимаю, именно ваш крейсер сейчас висит на орбите, на всякий случай наведя орудия на наш транспорт?
— Если вы про звездный галеон типа "Завоевание", то я счел необходимым предупредить различные... Казусы. Не знаю, что происходит у вас на борту, полковник, но в эфире сейчас некоторый бардак.
— А, вы про это, — отмахнулся Картер. — Побузят и успокоятся, не в первый раз уже. А до кого не дойдет через шоковые дубинки, просто вернем на планету. Пусть дальше себе в грязи, дерьме, холоде и радиации от голода подыхают.
— Все так плохо? — не наигранно удивился Фрейзер, не ожидавший такого, — Меня, конечно, предупреждали, но колония вроде как не строгого режима...
— Была! Была нестрогого, — скривился, как от зубной боли, полковник. — А потом вот этот боров, чтоб его демоны сожрали, решил, что он самый умный и нормы Администратума ему не писаны!
— А проверяющие куда смотрели? — в свою очередь изумился Фрейзер. — Объект ведь стратегический и для Механикус крайне необходимый! Ведь должны были прислать своего наблюдателя, чтобы сроки не срывались.
— Был наблюдатель. Еще полгода назад был. И флот обороны планеты тоже был... Когда-то, когда не было этой сраной войны и сраного варп-шторма! Всех загребли по мобилизации! — полковник саданул кулаком по столешнице, от чего глухо поскуливающий боров взвыл и скукожился в кресле.
— Господин капитан, — вдруг затрещала уже привычно вставленная в ухо вокс-бусина, — с орбиты докладывают, что фиксируют странные энергетические сигнатуры в районе Южного полюса планеты. Интенсивность нарастает.
— Докладывайте сразу, как только будут какие-то изменения, — бросил в вокс Фрейзер, а затем развернулся к Картеру. — Полковник, что у вас творится на юге? И откуда там высокоинтенсивная энергетическая активность, что её даже на пассивных ауспексах с орбиты видно?
— Какая еще активность? — изумился Джеймс. — Вы уверены?
— Полностью! — отрезал Николас, после чего переключился на общий канал: — Фрейзер — всем. Боевая тревога, алый код. Повторяю, всем подразделениям боевая тревога!
Полковник тем временем тоже попытался связаться с кем-то, но в этот момент произошло что-то странное. Во-первых, до того безучастно валявшийся в кресле, словно мешок с дерьмом, Риччи вдруг завозился, силясь подняться на ноги и что-то неразборчиво мыча, и со стороны коридора и приемной перед кабинетом раздался недоуменный возглас. А буквально через мгновение это случилось...
Волна странных вибраций прокатилась по помещению, принося с собой головную боль и заставляя хвататься за виски в тщетной попытке подавить резкие спазмы. Сбоку натурально скрючился, постанывая, полковник, а остальные прибывшие на планету вместе с Фрейзером посетители также испытывали "фантастические" ощущения. Вот только проблемы лишь начинались...
Риччи проворно и молча рванул прямо с кресла на ближайшего к себе человека, которым по совпадению оказался господин майор. Радулович, не ожидавший такой подлянки от толстого и слабовольного борова, а также частично выведенный из строя сильной болью, оказался застигнут врасплох и едва не рухнул на пол, пытаясь уклониться от пытающегося вцепиться в свою жертву зубами начальника колонии.
— Что тут, blyat, происходит?.. — едва успел выговорить Николас, как дверь со стороны коридора вдруг распахнулась, и внутрь ввалилась весьма интересная конструкция.
Первым в помещение вбежал хрипящий и безумно вращающий глазами служка, чьи совершенно безумные и черные глаза, лишенные какого-либо намека на зрачки, уставились прямо на Фрейзера, а затем монстр в человеческом обличии попытался прыгнуть на свою жертву. Не вышло. Буквально впечатавший тварь в стену заряд крупной керамической дроби, выпущенный из дробовика господина исповедника, стал тем спусковым крючком, который привел в чувство до того пребывавшего в некотором шоке Николаса, а заодно привлек внимание борова, до того сосредоточившегося на Радуловиче.
Впрочем, толстяку надо было пробежать целых семь метров до Иоганна, и все эти семь метров три ствола выплевывали в человеческую тушу потоки лазерных импульсов, керамику и тяжелые экспансивные пули, которые, как выяснилось, предпочитал в своем оружии более-менее оклемавшийся полковник. Тем не менее, живучий результат воздействия очередной глобальной херни планетарного масштаба и не подумал останавливаться, хотя и слегка притормозил. В итоге туша таки добралась до исповедника, получила прикладом в и так разбитую морду, но упорно попыталась вцепиться в Девана зубами. Именно что попыталась, ибо подскочивший сзади к уродцу Радулович снес монстру башку своей боевой востроянской силовой саблей.
Миг, и вот озадаченные и задумчивые взгляды, провожающие откатывающийся в сторону отделенный от тела череп, сменились пониманием того, что в коридоре как-то слишком тихо. Первым к двери аккуратно приблизился наиболее боеспособный и вооруженный сейчас Иоганн, не расставшийся со своим дробовиком на время визита к местному начальнику планетарной администрации и, по факту, существенно облегчивший положение всем.
Только-только открыли дверь, взяв на прицел коридор, как там кто-то взвыл, рванула фраг-граната, а затем и замелькали лазерные импульсы, перемешанные со вспышками выстрелов и порохового оружия и громким востроянским матом, дополняемым сложнопереводимыми диалектическими оборотами. А затем из-за поворота вывернул злой и взъерошенный Ланге с цепным мечом в руках, окинул присутствующих взглядом, пробежался по головам, словно пересчитывая, оценил валяющийся на полу труп и перешел к делу.
— Связи нет. Накрылась сразу, как это началось. Местные обезумели, либо и вовсе продались Хаосу.
— Ясно, — коротко и отрывисто бросил Николас, а затем перешел к насущным вопросам: — Где вы были? Что по потерям?
— Нас отвели в соседнее помещение, — поморщился Адам. — Сказали, что велено накормить и разместить, пока тут проходят "переговоры". Мы, понятное дело, от угощения вежливо отказались, а потом на нас попытались напасть с применением химического оружия.
— Herovo... Чем травили? — Фрейзер быстро прошел в центр холла, в то время как втянувшиеся в помещение бойцы приступили к организации обороны и созданию импровизированных баррикад.
— Какая-то гадость из технических смесей, — безразлично пожал плечами комиссар. — Анализаторы никто не глушил, засекли сразу. Затем герметизация и вырезание уродов, возомнивших себя самыми умными. Безвозвратных потерь нет. Пару бойцов зацепили, но не критично.
— Ясно... Так, господа, ваши предложения в текущей ситуации? — Фрейзер развернулся к присутствующим, слегка растерянно переглядывающимся. Ну да, подобных проблем не ожидал уж точно никто, да и образовавшаяся тактическая пауза позволяла продумать ситуацию. — Может быть вы, полковник? Все же у вас куда как больший опыт пребывания на этой планете. Полковник?!
— Как я могу быть уверен в том, что это не вы устроили подобное? — напряженно поинтересовался смещающийся в угол помещения Картер, не сводя с Николаса ствола своей ручной гаубицы, ошибочно называемой пистолетом.
— Вы в своем уме? — изумился Фрейзер. — Мы вместе отбивались от пары обезумевших уродов в соседнем помещении! Какого демона вы творите?
— Это не может быть доказательством вашей невиновности, — полковник оказался в углу помещения и, не сводя прицела с Николаса, вытянул из кармана кителя крак-гранату. — Думали, что возьмете меня живым? Нет, твари, я вас всех с собой...
Договорить он просто-напросто не успел, ибо отвлекшись на беседу, совершенно не обратил внимания на слегка сместившегося вбок Иоганна Девана, перехватившего свой дробовик за цевье. А потому не увидел ни замаха, ни молодецкого броска с хеканьем, а получил по морде лица тяжелым оружием и на миг выпал из реальности, умудрившись при этом всадить тяжелую экспансивную пулю куда-то в сторону Фрейзера.
Вот только господину коммодору на месте стоять просто не позволили...
— Кха, кха, тьфу... Слезьте с меня, тьху, — прохрипел Фрейзер, ощущая, как сверху навалились почти полторы сотни килограмм суммарного живого веса от тел Ланге и Радуловича, бросившихся прикрывать родное начальство, но слегка переусердствовавших на этом поприще.
— Как скажете, господин капитан, — индифферентно произнесли над ухом, пока востроянцы быстро и качественно вязали буйного полковника и производили полевой шмон.
— Спасибо... — просипел вздернутый на ноги Николас. — Так, поскольку главный источник информации к общению совершенно не расположен, а допрашивать его нет ни времени, ни смысла, предлагаю идти туда.
Взгляды всех присутствующих остановились на полумраке единственного коридора, в котором после самого начала всего этого пиздеца кто-то нехороший вырубил все имеющееся освещение...
* * *
— Бегом, бегом, бегом!!! — казалось, комиссар успевал быть везде. — Шевелитесь, беременные!
Ну да, матом ведь родное начальство не покроешь, а ситуация как бы располагала к подобному. Группа неслась через местные катакомбы, в которые с отключением всякой пародии на освещение превратились запутанные и узкие коридоры, на ходу отстреливаясь от лезущих из боковых дверей обезумевших клерков и административных работников, явно желающих отведать свеженькой человеческой плоти.
Мало того, снаружи доносился жуткий и пробирающий до костей вой, чьи-то безумные вопли и странное, пугающее хрипение и шипение, настолько громкие, что спокойно игнорировали многие десятки метров рокрита. Впрочем, возможно, виновато тут было как раз таки то самое неизвестное излучение, интенсивность которого, согласно показаниям сканеров с шаттлов, не только не снизилась, но и снова начинала расти. И вот это было плохо, ибо группа имела немаленькие шансы вновь свалиться с головными болями, но уже в совершенно непригодном для обороны помещении и в полном составе, что гарантировало почти моментальную гибель всех, пока еще живых, гостей с орбиты.
С орбитой, кстати, все было плохо. Тяжелая и слабо восприимчивая к радиоволнам атмосфера искажала передаваемый сигнал в обе стороны, и до крейсера там, над поверхностью, не могли достучаться ни маломощные вокс-передатчики офицеров группы, ни куда как более мощные, но все равно недостаточные для подобного станции связи на "Аквилах".
Пожалуй, первой хорошей новостью с момента начала всех этих неприятностей стало именно то, что оба летательных аппарата не только смогли уцелеть, но и взлетели, когда охрана из числа местных просто-напросто скорраптилась и склонилась перед Темными Богами, а остальное население центрального административного центра планеты превратилось в обезумевших и кровожадных тварей. В итоге сейчас оба шаттла носились над строениями и, используя все свое бортовое вооружение, пытались, как могли, помочь обороняющимся.
Наличие других выживших, ведущих бой с хаосней, стало как для Фрейзера, так и для остальных офицеров сводной группы крайне большой и, что уж греха таить, приятной неожиданностью. Во всяком случае, отстреливающиеся неизвестные оттягивали на себя внимание и обстрел павшей в объятия ереси охраны, позволяя гостям с крейсера покинуть строение, превратившееся в филиал высокобюджетного хоррора и скотобойни. Как выяснилось, далеко не все клерки и местные обитатели превратились в кровожадных тварей сразу, и далеко не все смогли попытаться запереться в отдельных помещениях.
В итоге сейчас группа уже несколько раз натыкалась на полуобглоданные тела и почти целиком сожранные трупы, продолжая отбиваться от наседающих со всех сторон тварей, которые, распробовав человеческого мясца, явно хотели еще. Причем такие "гурманы", что хреново, оказались значительно быстрее и опаснее прототипов, умудряясь выдерживать даже одиночные попадания из лазганов своими телами.
Поворот, еще один коридор, и мельтешащие лучи света от тактических фонарей... Да, ситуация была сложная, но, по словам Ланге, вполне решаемая. Всего-то и нужно было, что выбраться наружу, да преодолеть полсотни метров до ближайшей посадочной площадки. Правда, взваленный на закорки полковник, продолжающий без остановки материть своих пленителей и молиться Императору, хорошего настроения и нервов отнюдь не добавлял, но хоть удалось выяснить, что отбивающиеся снаружи неизвестные — это подчиненные Картера из числа все того же злосчастного сто седьмого Штрафного легиона. Правда, больше ничего выдавить из и так понявшего, что проговорился, полковника не получилось.
