Минус 32. Трилогия

У Валентины опять на глаза навернулись слезы. Она почувствовала себя очень одинокой. Одинокой, при живом и здоровом муже, который и находился-то от нее, в буквальном смысле в двух шагах. А вот с Михаилом расстояние между ними (физическое расстояние) не имело значения. Они ВСЕГДА были вместе. И представить даже было нельзя, что какой-то там эликсир будет для него важнее Валентины. И что он, вот так же, как Лисицын, бросил бы ее здесь одну на веранде и ушел, чтобы погрузиться в какие-то там научные изыскания и опыты.

В то золотое время, когда она встречалась с Михаилом, казалось, что не будет конца их встречам. Они оба были очень молоды, впереди много-много лет жизни. Все впереди. Они же были замечательной парой, они были созданы друг для друга. И вот...

А теперь перед глазами Валентины появилось ухмыляющееся лицо Ильи. Этого подонка, из-за которого и случилась трагедия. Валентина сгребла снег с перил веранды, слепила снежок, бросила его в сторону лица Ильи и закричала:

— Да будь ты проклят, ирод! Будь ты проклят!

Лицо Ильи расплылось и исчезло. Валентина посмотрела в сторону сарая. Услышал ли Лисицын ее крики? Может быть сейчас он, обеспокоенный, выскочит из свой лаборатории-сарая и побежит к ней? И спросит ее, что же с ней случилось, что она кричит? Но... шли минуты, а из сарая никто не выходил.

Да, когда Лисицын работает, вокруг могут хоть пушки палить, он даже ничего не услышит, настолько он уходит в другую реальность... В реальность, в которой нет места для Валентины. Валентина расплакалась.

Где-то в начале четвертого часа ночи, когда Кротов дремал, а Остапчук, прильнув к стеклу автомобиля и борясь со сном (только через два часа он должен был разбудить Кротова и тогда только смог бы поспать) смотрел в сторону двери подъезда дома 3/8. Эта дверь уже целый час, как не открывалась. А что удивительного? Ночь на дворе, все нормальные люди уже спят. Но Нефедов-то тогда за продуктами именно под утро из дома выходил. Может быть и сейчас...

И тут дверь подъезда открылась, и из нее вышел бородатый дедок. Это Нефедов? Не узнать, но по описаниям Кротова похож. Походка точно нефедовская, это однозначно. Остапчук растолкал Кротова.

— Миха, смотри. Это он?

Кротов протер глаза. А Нефедов уже прошел мимо "Логана" и сейчас шагал по дорожке возле дома, находясь спиной к Кротову и Остапчуку.

— А черт его знает, я же лица не вижу. Вылезаем из машины! — скомандовал Кротов. — Живее!

Они выскочили из машины и ринулись вслед за Нефедовым. Нефедов шел, не торопясь, поэтому догнать его не стоило особых усилий для крепких и нестарых еще мужчин. И вот, как и полтора года назад, Кротов встал перед профессором, а Остапчук оказался у него за спиной.

Кротов взглянул в лицо испугавшегося профессора. В свете уличных фонарей он мог достаточно хорошо рассмотреть его.

— Это он! — воскликнул Кротов. А Остапчук зловеще проговорил:

— Как там машинка-то твоя поживает, дядя?

Нефедов закатил глаза и, потеряв сознание, стал падать прямо на Остапчука. Тот подхватил его за подмышки.

— Ты сдурел, Валер, — Кротов покрутил пальцем у виска. — А вдруг он концы отдаст? Он же нам живым нужен. И здоровым.

Кротов и Остапчук усадили профессора на лавочку на детской площадке во дворе дома. Кротов похлопал Нефедова по щекам. Нефедов приоткрыл глаза, увидел Кротова и хотел было закричать, но тот предусмотрительно закрыл ему рот ладонями:

— Не надо кричать, Геннадий Михайлович. Мы пришли к вам с миром. Я прошу вас, выслушать нас внимательно...

В это же самое время Валентина встала с кровати. Ей захотелось выпить воды или сока. Хоть чего-нибудь. А где же ее дорогой муж? Опять заснул в лаборатории? Валентина прошла в гостиную комнату. Там на столе еще оставались остатки еды с праздничного стола. Тут и початая бутылка минеральной воды и пакет сока.

Она налила сока в стакан. Присела на корточки и начала медленно цедить сок через соломинку. Утолив жажду, она набросила на себя пальто, обула зимние сапожки и вышла на улицу... Снег, который шел почти весь день, закончился, и теперь ночное небо было усыпано звездами. Ветра не было совсем, полный штиль. Прекрасная романтическая обстановка.

Сработал датчик движения, установленный на стене дома, — включился светильник. По освещенной заснеженной дорожке Валентина направилась в сторону сарая-лаборатории. Белый пушистый снег приятно поскрипывал под ее ногами.

Возле сарая Валентина остановилась. Посмотрела на небо. На звезды, на растущую луну, нашла "ковшик" — созвездие Большой Медведицы. Да, в такую ночь так хорошо предаваться всякого рода медитациям. Но сегодня ее настроение совсем не располагало к этому. Она вздохнула и зашла в лабораторию.

Да, Лисицын действительно спал. Прямо в рабочем кресле. Его руки и голова лежали на столе. А вместо подушки у него была раскрытая тетрадь с какими-то расчетами, формулами, графиками. Рядом, на столе стояли какие-то колбы с жидкостями различных цветов. На газете лежали корешки какого-то растения.

Неожиданно губы Лисицына зашевелились — он что-то шептал во сне. Валентина нагнулась к мужу. А вдруг он сейчас произнесет например ее имя. Прислушалась.

— Экстракт тимьяна смешать с экстрактом зизифуса в пропорции один к трем... Залить водой в количестве...

Ну конечно, он даже во сне бредит своим эликсиром. Фанатик, неисправимый и одержимый фанатик. Валентина с какой-то ненавистью посмотрела на своего спящего мужа. Мужа??? А не пора ли вообще положить конец всем этим отношениям и подать на развод?

И она вдруг представила, как Лисицын отреагирует на ее предложение расстаться. О чем он подумает прежде всего? Уж точно не о ней. А скорее всего, первым делом прикинет, что если они разойдутся, то ему придется освободить сарай ЕЕ дачи и вывезти оттуда всю свою лабораторию.

Да, именно этот факт и "напряжет" Лисицына больше всего. Ну, вообще она может ему сдать свой сарай в аренду за некоторую плату... Ха, а чем Лисицын расплачиваться-то будет? Он же безработный и никаких доходов у него нет... А какая ей-то собственно разница? Пусть это будет его проблемой. И только его. Нет денег — пусть выметывается отсюда. А вообще-то говоря, даже если и будут у него деньги — зачем он ей здесь нужен? Из жалости? Из любви к науке? Нет уж, развод так развод.

И Валентина твердо решила для себя прямо завтра же с утра заявить Лисицыну о том, что пора им расходиться. Что ТАКИЕ отношения ее не устраивают.

14 января 2019-го года.

Вот и наступило время Ч. Время испытания машины времени, так сказать, в полевых условиях. Двое суток Кротов и Остапчук жили у Нефедова и помогали ему чем могли. Точнее сказать, помогали они больше по хозяйственным делам. Типа: поесть приготовить, в магазин сбегать, мусор вынести и тому подобное. А все остальное время просто, что называется, маялись в ожидании.

Нефедов проникся проблемой Кротова. Помочь ему исправить прошлое, казалось, сам Бог велел. Что касалось его приятеля Остапчука, то конечно же Нефедов не одобрял его планов. Но что поделать, затесался он в компанию. И как теперь от него избавиться? У Нефедова даже появилась мысль о том, чтобы забросить Остапчука в прошлое, да там его и оставить, но все-таки он решил отказаться от этого. Ладно, пусть человек сорвет куш, да поживет в свое удовольствие, хоть он этого и не заслужил. Не один он такой.

Переброску, посовещавшись, решили производить из Кузьминского лесопарка. Почему именно оттуда? Кротову был нужен именно тот район на юго-востоке Москвы. Остапчуку место "высадки" было безразлично — Москва и Москва, букмекерские конторы везде есть. Нефедову в общем-то тоже было все равно. И потом в Кузьминском лесопарке, как только стемнеет, точно можно отыскать безлюдный уголок...

На часах была половина третьего. Кротов и Остапчук уже спустились вниз, во двор. Нефедов остался в квартире один. Он уже отправил контрольную работу своему клиенту-студенту, уже позвонил Василию. И теперь вроде бы здесь, в 2019-м году, его ничего не держало.

Нефедов прощальным взглядом окинул комнату, в которой прожил полтора года, закрыл форточку и выглянул в окно. Посмотрел вниз, на пустую детскую площадку, на заснеженные горку, песочницу и качели. Затем перевел взгляд на березу, растущую напротив его окна, на ветке которой сидела серая упитанная ворона. Ворона вдруг каркнула и... перелетела на соседнее дерево, такую же березу, расположенную чуточку правее относительно Нефедова.

Профессор отошел от окна и взглянул на письменный стол. На столе, прямо посередине, лежала записка, написанная им полчаса назад, для Василия. Потом прошел в ванную, убедившись, что там выключен кран, и на кухню. Краны закрыты, газ выключен, свет тоже. Все, можно идти.

В коридоре Нефедов надел свое пальто и кроличью шапку, переобулся. Домашние тапочки положил в свою "походную" сумку, в которой помимо всего прочего лежал блок А. Там, в прошлом, вполне могут пригодиться. Выключил в коридоре свет, взял сумку и вышел на лестничную клетку. Запер квартиру на ключ. Спустился на один пролет и остановился возле почтовых ящиков. Бросил ключи от квартиры в ящик под номером 8...

Кротов уже в третий раз заводил мотор своего "Логана", а Нефедов из подъезда все не выходил. Остапчук нервной походкой прохаживался туда-сюда по дорожке возле дома 3/8. Проходя мимо машины Кротова, заглянул в ее окно.

— Мих, а вдруг он нас перехитрил, а? Слинял через какой-нибудь черный ход. Или по какой-нибудь пожарной лестнице с той стороны спустился, а?

— А здесь есть черный ход? — Кротов улыбнулся.

— Не знаю.

— А пожарная лестница?

— Не знаю.

— Ну вот, а раз ты не знаешь, то и нечего тут панику разводить, — Кротов снова заглушил мотор и решил, что больше не будет его заводить, пока не дождется профессора. — Сядь в машину, что ты тут слоняешься.

— А вдруг он чекистам позвонил? Вдруг он до сих пор на них работает, а нам просто лапшу на уши вешал, а? И они сейчас приедут и нас здесь повяжут.

— Не думаю. Валер, людям надо верить, а ты, — Кротов укоризненно покачал головой. — Все только по себе о людях судишь. "Слинял", "позвонил".

— А чего он тогда так долго там ковыряется? В сортир, что ли на дорожку решил заскочить и с запором там теперь сидит, а? Никак не может просра...

Остапчук не успел закончить свою невероятно мудрую мысль, так как Нефедов наконец-то вышел из подъезда.

— Ну вот, а ты все боялся, — усмехнулся Кротов и вылез из машины, чтобы открыть багажник.

Нефедов поставил сумку рядом с машиной и достал оттуда блок А, совсем небольшой по размерам (представляющий собой куб с длиной сторон не более десяти сантиметров), завернутый в плотную толстую ткань.

— На колени себе поставлю, — пояснил он.

— Смысл? — удивился Кротов. — Боитесь, что из багажника вылетит?

— Нет. Просто я не уверен, что по дороге у нас не будет никакой тряски. А блок я не проверял на устойчивость к вибрациям и ударам. И за то, что он не выйдет из строя, в случае езды по неровному дорожному покрытию, я не могу.

— О, как ты завернул, — Остапчук хмыкнул. — Сразу видно — ученый человек.

— Ну, поехали? — Кротов захлопнул багажник...

Они остановились на Краснодонской улице, неподалеку от одного из входов в Кузьминский лесопарк. Как раз уже стемнело. Вышли из машины. Достали из багажника две сумки: одну с личными вещами Нефедова, другую с собственно машиной времени без блока А.

— Геннадий Михайлович, вы несите свой блочок, а мы с Валерой сумки возьмем, — Кротов взял одну сумку, другую оставил для Остапчука.

Нефедов молча кивнул. Остапчук также молча взвалил на плечо вторую сумку.

"А все-таки неплохо вышло, что у меня появились молодые компаньоны", — подумал про себя Нефедов, крепко прижимая к груди блок А. — "Один бы замучался сумки тащить. Пусть даже до ближайшего пустыря. Плечо бы опять прострелило, и физкультпривет"...

— Не будем далеко углубляться наверное, да? — Кротов вопросительно посмотрел на Нефедова.

— Да, вы правы, смысла нет, — ответил Нефедов. — А то потом, ЕСЛИ ВСЕ БУДЕТ УДАЧНО, вам же тяжело будет найти точку, из которой вы отправлялись. Поэтому ставим сумки и давайте найдем какой-нибудь ориентир.

— Ориентир вот он — старая береза, — Кротов указательным пальцем показал в сторону толстенной березы с массивным каповым наростом в нижней части ствола. — Еще пацаном я ее примечал. Ну, на лыжах я здесь раньше часто катался.

— Отлично. Тогда давайте распаковываться, — Нефедов поставил на снег блок А и извлек из сумки оставшиеся блоки машины времени. Вставил блок А в нужный слот, подсоединил аккумуляторную батарею. Повернул по часовой стрелке тумблер включения питания. На передней панели машины зажегся зеленый светодиод. Встроенный жидкокристаллический экран засветился синим светом. Нефедов нажал одну из маленьких кнопочек рядом с экраном, и на нем появились какие-то цифры. Достал какую-то таблицу.

— Кто пойдет первым? — он обвел взглядом Кротова и Остапчука.

— Валер, давай ты. У тебя не такая важная миссия, — Кротов подтолкнул приятеля вперед.

— Ну давай я пойду, — Остапчук несмело подошел к березе, под которой сидел Нефедов с машиной времени.

— Вам какая дата нужна? — спросил Нефедов Остапчука.

— Ну давайте например где-нибудь к началу московского чемпионата мира. Где-то 13 июня 2018 года. А что вы там говорили про "если все будет удачно", а?

— Я ведь не могу дать гарантии, что все получится, — Нефедов смотрел в таблицу и нажимал на кнопки под экраном. — Может ничего не получиться вообще. А может и ошибка случиться.

— Ошибка? — Остапчук вздрогнул и напрягся всем телом. — А это как?

— Отправитесь вы не в 2018-й, а например в 1941-й.

— Нет уж, спасибо, — Остапчук попятился назад. — Лучше уж в 1945-й.

— Будем надеяться, что этого не произойдет, и мои расчеты оказались точными. А теперь давайте обговорим с вами процедуру возвращения. У вас же, в отличие от меня, задача стоит вернуться назад?

— Ну да, — Остапчук кивнул.

— Тогда слушайте меня внимательно. Время там и здесь течет не одинаково, и по моим подсчетам, значение коэффициента сдвига должно быть один к ста. То есть, если в прошлом пройдет 50 часов, то у нас здесь всего лишь полчаса. Следовательно, — тут Нефедов заметил, что Остапчук смотрит на него непонимающими глазами и вздохнул. — В общем, давайте по-простому. Вы попадаете в прошлое и засекаете время. Ровно через пятьдесят часов вы должны вернуться сюда, в отправную точку. А я здесь к этому времени опять запущу машину, и вы вернетесь в настоящее время. Поняли?

— Да вроде бы, — почесал затылок Остапчук. — Только мне кажется пятидесяти часов многовато.

— А сколько вам времени нужно?

— Если все получится, как я задумал, то вполне хватит шести-восьми часов.

— Понятно. Тогда давайте для простоты расчета поделим все на пять, ладно? То есть вы появляетесь здесь через десять часов, а я запускаю машину через шесть минут, хорошо? Итак, вы готовы?

— Готов, — Остапчук махнул рукой. — Была, не была.