Хроники Эринии. Дракон стремится к морю.

— Итак, что мы имеем, — голос воеводы возвращает меня в её кабинет, — вместо того, чтобы скрывать от Пришельца опасный артефакт, офицер использует его, чтобы привлечь чужака. Вместо того чтобы атаковать пришельца всеми силами, которыми он располагает, офицер вступает с ним в честную дуэль один на один. Вместо того чтобы захватить Скитальца живым, офицер убивает его. И ещё, почему ни я, ни королева ничего не знаем о плите? Вот лишь некоторые вопросы, которые ждут тебя во Дворце.

— Ты хочешь услышать, что я отвечу на них? — улыбаюсь я, — начнём по порядку?

— Я знаю, что ты скажешь во дворце, — качает головой Ратмира, — и что последует за этим. Поэтому слушай внимательно, — продолжает она.

— В операции ты не участвовала. Тебя не было в моём кабинете, поэтому приказа захватить пришельца живым ты не получала. И указание де Монтиньи...

— Кто он мне, кто я ему?

— Не надо, — предупреждающе подняла палец воевода, - далее, ты не работала с плитой и не вызывала Пришельца. Он сам пришёл. Но за несколько минут до его прибытия, ты догадалась об этом. Это и объясняет твоё поведение. Почему ты встретилась с ним один на один. Это должно быть как-то связано с ритуалами боевой некромантии.

— Я попыталась вступить с ним в контакт, — на полном серьёзе произнесла я, — усыпить бдительность, войти в доверие. Беседа без свидетелей располагает к откровенности.

— Великолепно, — просияла Мира, — а ваш бой...

— Это и есть традиции некромантов. Паладины смерти обожают чередовать слова со смертельными ударами. Кстати, это правда.

— Слабости есть у всех, — пожала плечами Ратмира,— и здесь ты плавно переходишь к тому, что узнала от пришельца. Тебе ведь будет, что сказать?

— Его рассказ пролил свет на многое, — кивнула я.

— Ну а его смерть, — начала воевода.

— Несчастный случай, — уверенно проговорила я.

— Несчастный случай? — вскинула бровь Мира.

— Пришелец выпил спиртное. К сожалению, в тот момент его психика и так была слишком расшатана, и эти капли "настоящего ямайского" стали для него последними в прямом и переносном смысле. С ним случился приступ, во время которого, чужак поразил себя контактным заклинанием боевой некромантии. Увы, мои старания спасти его оказались тщетны.

— Если королева будет слишком раздражена гибелью пришельца, ты озвучишь эту версию, — после некоторого раздумья сказала воевода, — ведь в его крови, действительно обнаружен алкоголь.

— Надеюсь, что королева затронет эту тему, — улыбнулась я.

— У тебя всегда было извращённое чувство юмора, — сокрушённо вздохнула Мира, — теперь насчёт плиты. Первое — почему о ней никто не знает?

— Потому что это моё, — любезно пояснила я.

— Я понимаю, что у Монтиньи железная хватка, но королева тоже капризна, — по-видимому, возразила Мира.

— Официально, мы заинтересовались плитой лишь из-за её повышенной устойчивости к внешнему воздействию. Больше ничем себя она не проявила. До сего дня о её истинной сути знали лишь двое — я и де Лотье. Но мы в одной лодке.

— Другими словами, и сообщать было нечего, — хмыкнула воевода, — прекрасно. Результаты экспериментов?

— Подтвердят эту версию, — улыбнулась я, — Любомудра ничего не смыслит в некромантии.

— Хорошо, — одобрительно кивнула Мира, — раз с этой стороны тебе ничего не грозит, можно с чистой совестью приступать к главному. Что на самом деле представляет собой этот монолит?

— Разумную тварь, которая прекрасно умеет искушать и соблазнять, а также подчинять своей воле тех, кто проявляет слабость. Да и помимо этого, могу тебя поздравить, она — наша родственница.

— Нам никогда не везло с ними, — поморщилась, словно от зубной боли, воевода, — ну, и кем она работает?

— Она пронзает само пространство, образуя проход в мир Создателей. Точнее не в сам Девятый Круг, а куда-то в Восьмикружье. Но если честно, наша сестра— специалист широкого профиля. Ты же представляешь, сколько энергии необходимо, чтобы создать такой портал. Если направить её в иное русло...

— В чём подвох? — прямо спросила Мира.

— Плитой нельзя управлять, — просто объяснила я, — она лишь предлагает свою помощь. Но обязательно в обмен на что-то. И ты права, она — настоящее чудовище. Видела бы ты, от чего этот монолит приходит в восторг.

— Откуда такая уверенность?

— Из личного опыта.

— Значит, она помогла тебе в схватке с пришельцем, — ладонь воеводы сжалась в кулак, — на правах старшей сестры, да?

— Согласись, это по-нашему. Придти на помощь той, кому грозит беда, защитить слабую от сильного — это ли не истинное благородство? Разве тебя не переполняет гордость за свою родственницу?

— Я рада, что она поддержала честь нашей семьи. Фон Эффенвальды никогда не прячутся за спинами слуг и вассалов и никого не посылают на верную гибель. Только кто из нас встретил смерть в своей постели?

- Полагаешь, и нам это не грозит?

— За кое-кого я точно не поручусь. Хорошо, что она хочет от тебя взамен?

— Мне предлагают стать капитаном грозного боевого корабля, — про мечты о моём вспоротом животе я тактично умолчала, — зачем, пока ума не приложу, да и его команда настроена решительно против.

— И этот корабль бороздит бескрайние просторы отнюдь не в нашем мире, верно?

— Некоторое время назад, — объяснила я всё с самого начала, — группа паладинов смерти, создав при помощи плиты Гадеса портал в Инферно, проникла в Восьмикружье. Вот по нему они и путешествовали на "Валрусе", чей капитанский мостик Создатели намерены освободить для меня.

— Так плита или Создатели?

— Мне кажется, они действуют заодно. Так вот, в Хёлльмунд некромантам пробиться не удалось. Мне не ведомо, что после этого произошло на корабле, но я знаю, что двое из его команды вернулись в наш мир. Вероятно, они оба надеются проникнуть в Девятый Круг напрямую отсюда. Другого объяснения их манёвру я не нахожу.

— И плита им в этом не помощник? — прищурилась Мира.

— Очевидно, она не хочет этого, — предположила я, — вот только почему?

— Вряд ли эти двое — союзники, — задумчиво произнесла воевода, — пусть даже их цели и совпадают.

— Это потому что Уильям прибыл к нам в одиночку? — спросила я.

— Вот именно,— кивнула Мира, — ты примешь предложение Создателей? — в её тоне обречённость явно преобладала над беспокойством.

— Я не люблю оставаться в долгу, — спокойно ответила я.

— За что тебе их благодарить? За спасение жизни?

— Жизнь воина ничего не стоит. Раньше или позже — какая разница? Нет, я благодарна им совсем за иное. Когда мы хороним Горяну и девушек?

— Завтра, — глухо проговорила Мира.

— И что бы мы чувствовали, зная, что их убийца не мёртв, а безнаказанно разгуливает по королевству, готовя очередной удар? И если бы мы хоронили не шестерых, а гораздо больше?

— И что будет завтра царить в твоей душе?

— Я не почувствую себя беспомощной и бессильной предотвратить зло. За такой дар я заплачу сполна.

- Эгоистка. Почему ты? Почему не фон Вейхс? Почему не твой супруг? — даже сейчас Мира выразила всю свою неприязнь, а вот интересно к кому же — к лорду Милославу фон Валленроде или же к паладину-стратегу Ордена Молитвенного Дома Рональду Мортимеру?

— Наверное, я, как будущая мать, острее ощущаю всю бесценность и хрупкость жизни на этой земле, — задумчиво уставилась я в потолок.

— А экипаж "Валруса"? Его мнение тебя не смущает?

— Сначала я займусь теми, кто уже покинул его, — раскрыла я мои карты.

— Почему?

— Потому что Уильям мне посоветовал. А он хоть и был весьма словоохотлив, но словами не бросался. Мне придётся уйти из Дружины, — неожиданно для самой себя вдруг добавила я.

— Защищать Родину уже времени не будет?

— Если кому-то из этой пары удастся его замысел, что последует за этим?

— Мы не знаем, — хладнокровно пожала плечами воевода.

— Но нам известно следующее, — возразила я, — в Хёлльмунд Скитальцев не пропустили.

— Если честно, меня волнует иной вопрос, — грустно улыбнулась Мира, — почему Создатели пустят туда тебя?

— Возможно, они ожидают, что я, один раз нарушив запрет, и дальше пойду по этой скользкой дорожке? Наверное, это им как-то на руку.

— Если это действительно так серьёзно, - после длительного раздумья решила Мира, — я добьюсь, чтобы тебя перевели в резерв Дружины. Очков мне это, конечно, не прибавит, ибо объяснить причину никому, кроме королевы, я не могу. Разумная плита, которая подчиняет себе всякого, кто решит воспользоваться её могуществом, целых два боевых некроманта, роющих подкоп в Девятый Круг — у Её Величества голова пойдёт кругом. А нашей родственнице действительно нельзя противостоять? Ты же ведь сумела.

— Я целый год скрывала её существование от тех, кому, по долгу службы, обязана была сообщить. Решай сама.

— Не прибедняйся, — лёгкая усмешка проскользнула по губам воеводы,— уверена, ты больше опасалась, что плита может попасть в руки де Монтиньи, чем грезила мечтами о невообразимом могуществе.

— Де Монтиньи — тёмная лошадка. Он знал о Скитальцах.

— Я вот тоже так подумала, — кивнула Мира, — кстати, если последние наведаются к нам всей компанией...

— Против Уильяма классическая магия оказалась совершенно бессильной, — покачала я головой, — даже если учесть, что на "Валрусе" он был старшим офицером...

— И что им противопоставить?

— Боевая некромантия — лучшее средство, — ответила я, — проверено лично.

— А искусство паладинов, тяжёлое огнестрельное оружие, рукопашный бой? — посмотрела мне в глаза воевода.

— Можно и так, — усмехнулась я,— только потерь будет на порядок больше. Если мы в доле с похоронным бюро...

- Кисть они давать перестали, — укоризненно произнесла воевода, похоже, разом погребая все радужные надежды похоронных дел мастеров, — и всё же, боевую некромантию запретили не из пустой прихоти, — напомнила Ратмира.

— О да,— засмеялась я, — она сполна показала свою эффективность. Но с другой стороны, мы же — военные. Кому как ни нам?

— И то правда, — согласилась воевода, — если что, как быстро, ты подготовишь девчат?

— Я вообще-то неважный учитель, но ведь учить буду плохому,— весело ответила я.

— Кто бы сомневался, — вздохнула Мира, — а что если дружно помолиться? Призвать на помощь Создателей? Не оставят же они нас в беде.

— Ну, это уже не по нашей части, — напомнила я, — в общем, пока это беспредметный разговор. Надеюсь, завтра, я представлю отчёт о силах и численности предполагаемого врага. Тогда и поговорим.

— Откуда информация? — вскинулась воевода.

— Есть источник, — туманно ответила я, доставая из внутреннего кармана мои новые часы.

— Стильная вещь, — отметила Мира, — когда успела?

— Подарок, — коротко ответила я, — от того, кто разбирался в прекрасном. Мне пора. Встретимся на похоронах, — поднялась я с кресла и направилась к дверям.

— От тебя одни неприятности, — бросила мне в спину воевода,— ни одной благой вести.

— Одна есть, — остановилась я у самого выхода, — меня читают даже там.

Если кому-то и показался странным наш разговор, то только не мне. Наверное, опять из-за воспоминаний. Сколько мне? Три годика? Мама подзывает меня и торжественно даёт шоколадную конфету.

— Ещё,— требую я.

— Зачем тебе? — строго спрашивает мама.

— Для Ратмиры, — отвечаю я, — ещё.

— Какая ты умница, — умиляется мама, — конечно же, бери.

Крепко сжимая конфету в кулачке, я бегу по лестнице вверх в комнату Миры.

— Пухлик, тебе чего? — с весёлым удивлением спрашивает она.

— На! — с сияющим взором протягиваю я ей мой дар.

— Это мне? — смеётся она, — спасибо, но я не хочу.

-На! — я тяну руку к её лицу, не обращая никакого внимания на слова, — на!

Мира внимательно смотрит мне в глаза, затем улыбается и берёт конфету.

— Вот ты какая, — негромко произносит она, но я уже довольная бегу к себе.

В пятнадцать лет я сделала то, о чём мечтала уже многие годы. Ведь мы — людичи-венеды, самая сильная раса в мире Чёрной Луны. Я подошла к Мире и, обхватив её за талию, оторвала от пола и торжественно пронесла несколько шагов. Далось мне это нелегко, к тому же Ратмира, не ожидавшая от меня такой прыти, возмущённо голосила:

— А ну поставь меня на место!

Но я не отступила. И поставила её именно там, где и планировала. Конечно, сразу же после того, как Ратмира почувствовала под ногами опору, мы вернулись в изначальную точку нашего путешествия, исполняя совершенно противоположные роли, но в итоге. В итоге Ратмира впервые очень внимательно посмотрела не меня. Во второй раз столь же пристально она взглянула на меня, когда изучала мой диплом военной академии Ястребиной горы. Я запомнила этот взор.