Условие было выполнено. Полностью, согласно заложенному мной образу.
Но полено не имеет своей воли, доживает последние соки в коре, и как только те иссякнут, оно станет мёртвым.
Пошёл опять на базар, нужен был подопытный.
Повезло большому грызуну из семейства зайцевых*(уж скорее игуановых, но уши действительно длинные, служат локаторами, от зайца только мощные задние ноги позволяющие развивать большую скорость скачками, вместо шерсти чешуя, хвост длинный с шипами.), возможно сегодня он послужит мне пищей, или станет редким зверем.
Но эксперименты решил оставить на холодную голову, сейчас же нужно отвлечься и привычная работа для этого подходит лучше всего.
Переносная клетка оттягивала руку. Было неудобно.
Свистнул на поребрике тачку, и бегущий мимо бегунок свернул ко мне.
— К конторе Зелёного Банка.
— Два простых купона. — назвал сумму за работу бегунок.
— Вези. — так как простые купоны были очень ходовыми то их выполняли из металла. Внутри была капелька ртути и пустая трубка по которой капля могла смещаться. Редкий кудес смог бы такое подделать, даже вскрыв купон.
Простые можно было поменять в банке или на руках на средние. Которые представляли из себя хлопчатобумажный прямоугольник с закруглёнными углами и прошитый строчками шёлковых нитей. Картины на них менялись каждый цикл и купон которому больше трёх циклов становился недействительным, так как зерно и мясо обеспечивающее его к тому времени приходило в некондицию скатываясь до "простого". Так что становились предметом интереса коллекционеров и прочих собирателей материальных показателей истории.
Элитные представляли собой пластиковые карточки обрамлённые металлом инкрустированные самоцветами. Основная карточка была из пластика внутри которой была медная карточка с спиралью из рения. Картинка на пластике так же менялась каждый цикл, хотя по истечению обеспечения его можно было обменять в банке на новый средний купон.
Потому большие суммы принято было хранить в банковских счетах, которые обновлялись весом хорошего или элитного зерна и мяса, или ходовых металлов, отделочного камня, земляными фондами... со следующего цикла ещё и в кристаллах нергии, но проект пока ещё сырой, старейшины в городах обсуждают покон и соотношение кристалла к купонам.
При том, что фактически каждый может выдавать кристаллы от одного до бесконечности в день, это действительно могло бы стать проблемой. Но ответ и состоит в лёгкости.
Считаться будут только трудно воплощаемые, долговечные кристаллы с массой материи не менее 60%. Однако это мне очевидно, а старейшины не хотят лишится привычного уже уровня жизни и грызть вместо этого нергические кристаллы.
По моим замерам вязь за счёт постоянного потока может воплощать любые кристаллы с одинаковой скоростью, как теперь понятно, стоит лишь внести дополнение.
Люди не могут оставаться настолько сосредоточенными на протяжении всего процесса, и доля выбраковки будет огромной. Так что кристалл может создать каждый, но нишу займут мастера этого дела, а им сбивать цену на свою продукцию не с руки.
На брак же никто внимания обращать не будет, это ведь мусор, верно?
Под эти мысли и шелест покрышек по упругой дороге виляющей согласно изгибов и дуг кривой бегунок доставил его к нужному адресу.
Контора банка была красива и живописно расписана лепниной и красками, донося до горожан красоту полей, стада тучных животных, блеск руды...
Зал просторный, светлый, на входе помощник спросил цель визита и выдал номерок очереди. В зале стояли удобные кресла.
Присел откинулся, удобно. Заяц в клетке сидел тихо.
Глашатай отслеживающий номера и свободных клерков назвал мой.
— Мира вам и благополучия. Хотел бы взять зерно в рост, что мне для этого нужно?
— Доброго вам дня лошок. Вам нужен подтвержденный с городом договор о владении, или взятии земли в рост.
— Вот прошу. — передаю ей под разгораживающим стеклом договор. Имя моё и Рода настоящие. Но она пропускает эту информацию.
— Какие культуры вы хотите взять в рост, Леон Липовый?
— Так это, те что под сезон сейчас. На Сей*(месяц ~ равный апрелю) то уже поздно.
— Вы собираетесь разворачивать всесезонные теплицы?
— Да, конечно, в следующем цикле с прибыли... — смущаюсь немного.
— Тогда вам хорошо подойдут масленые и волоконные растения, ознакомьтесь с выбором. Это графа средней урожайности, это доля банка, это текущая потребность. — всё просто и понятно.
— Тогда меня интересуют вот эти виды, — пометил карандашом на верёвочке прикованным к конторке с десяток позиций.
— Для вступления договора между банком и лошком, вы должны будете заручится рекомендациями минимум двоих горожан занимающимися переработкой сырья. Если вы уже имеете такую, то можете проследовать для выдачи семенного материала в восьмое хранилище. Любой бегунок в городе укажет вам путь.
— Да, благодарю. — принял я свою копию договора. Пробежался глазами. Девушка посчитала площадь заявленных полей, разделила их на указанные позиции согласно требований заявок, то есть то, чего больше ждут, того мне предстоит больше посадить.
Прихватив зайца направился в конторы переработчиков. Секретарь узнав причину моего визита долго меня на пороге не держал, доложил начальству, и немного посидев в приёмной меня приглашали в кабинеты.
Сценарий в принципе один, их ставка за рекомендации так же примерна едина от двадцатой, до десятой части урожая в их пользу в первый цикл и от сороковой до двадцатой во второй, третий цикл будет, будет и дальнейший разговор.
Они же выведывали от куда я, чей сын, с кем знаком, записали приметы, взяли отпечатки на липкую ленту.
Прихватил зайца, отправился в контору по найму. Нанял на два цикла управляющего, учетчика и две бригады по пятнадцать рабочих. Треть от суммы найма потребовали отрывным листом или наличными на счёт в банке, остальное с выручки от урожая.
Бригадиры отправились собирать бригады, управляющий отправился принимать поле и посевные баки.
Не забыл зайца, бегунок довёз меня до конторки восьмого хранилища, оформил доставку на завтра.
Далее катался по своим предприятиям, смотрел как работают.
Вечером из завалявшегося в кармане корунда сделал нергию укрепления костей и дотронулся им головы зайца.
Корунд так же зрелищно рассыпался красными звёздочками и впитался в чешую зайца. Больше никаких эффектов.
Вечером Лео прошёлся по стаканам, пообщался с руководителями ячеек осведомителей. Получил папки отчётов из рук в руки. Отдал проходные распоряжения и уже в номере, после десятка посещённых стаканов разбирал отчёты.
Всё было как обычно, пока...
Заяц обезумел, начал жрать клетку! И его зубы царапали железные прутья!
"О, это хорошо."
"Чего же тут хорошего? Он же сейчас сдохнет?"
"Так дай ему чего он хочет."
"И чего же?"
"Леон, я иногда думаю, что у тебя чугун в голове. Корунд это что?"
"Оксид алюминия. Глинозём. Метал?"
"Егуа...зайцу понравилась твоя идея по усилению его костей, но вот диета не очень."
Успокоился заяц только когда получил землю с большим куском глины.
"Он же сдохнет..."
"И? Вскроем и узнаем что вышло, а так мучайся от неопределённости."
Пришлось отсылать гостиничного бегунка за более надёжной клеткой.
Лео заказал в номер рыбу, множество бутылочек с питающими веществами. Устроил выжимающую тренировку с шестом на заднем дворе, после чего принялся за эту противную гадость.
Я читал в лакуне... учебники по медицине, нужно было понять, что же я такое сотворил то.
В местной аптечке не оказалось капельницы, пришлось бегунку бежать до лекарской практики.
Как же меня шокировало откровение Лео, что ему больше не хватает времени снабжать меня всем нужным при засыпании и переходе, и теперь подготовку нужно вести заранее.
Я и не знал, что в меня столько жидкости вмещается.
Но хоть стали понятны причины появления красных точек на сгибе локтя, я уже чего только не думал, правда больше на сыпь всё списывал... м-да.
(460 день Эйлетъ. 1881 Лето от потери Связи. Нил.)
Нил, как обычно встретил меня блоком казармы. Кадетов третьего лета, а Лето тут оказалось в десять раз длиннее нормального Цикла, гоняли по убежищам, где мы наводили порядок. Используемые убежища тот ещё механизм, постоянно что-то ломается. Женщины, дети, мужики с дурной силой, но без права службы в вооружённых частях... Постоянно что-то отчебучат, а нам исправляй.
Механизированные штаны несущие на себе армию у-ров для всевозможного ремонта, позволяли в случае необходимости бегать со скоростью тридцать вёрст в час, а мягкая броня верхней половины тела и шлем позволяли не умирать от внезапного столкновение с препятствием на такой скорости.
После того как я разработал защитный комплект одежды для тела на Хан, согласился на операцию по укреплению костей тут на Ниле.
Две недели в лазарете и я взглянул на мир по новому. Меня больше не пугали всё более жёсткие тренировки по утрам и после дневни. Мне стало даже интересно учится драться, в основном потому, что раньше я был этого лишён.
— Стекло, ты чего вылёживаешь? — посмотрел на меня Трус. — Тренировка!
— Успею... — и теперь я мог то же совершить там... освободится от своей ущербности!
По моим подсчётам я тут старше себя там в три раза. Не удивительно, что я забыл очищающую вязь! Кто бы не забыл за почти пятьдесят циклов? А Лео знал, знал, как я отношусь к грязному телу и молчал... Что бы такое придумать?
Быстро облачившись в тренировочный комплект наше отделение последовало на зарядку плавно перетекая на полосу препятствий и перебегая десять вёрст за девяносто частей до стрельбища.
Уже от туда браво маршируя в столовую песню запевая.
Когда-то когда я только сюда попал тут шла война, она закончилась. Потом был мир, целых десять месяцев по времени Хан. То есть Цикл, тут прошло Лето, но для меня это было десять Циклов.
Десять циклов учёбы и отдыха, я усвоил урок и старался не выжигать себя учёбой.
Из-за вышедших из под контроля банкиров пришлось из дома переселяться в планер, воспитывать из ЗаРов пилотов и прислугу аэродромов Первого Борта.
Дома я теперь бывал редко.
Потом началась новая война по той же причине. Тут была нефть и прочие торговые интересы акул закона которые были нужны нашим акулам, на истинных владельцев этих ресурсов, обычных людей, всем было в той или большей мере плевать. Они полезны пока приносят подати, которых слишком мало чтобы отщипывать слишком много.
Та война продлилась пол цикла и снова оставила шрамы на теле страны, оправдала потери агрессоров нашими уступками.
Снова наступил мир. Я грыз все базы доступных учебников. Но приходилось так же учится управлять техникой и оружейными комплексами, системами наведения, запуска ракет в том числе.
Нас учили ходить на кораблях и подводных катерах, крейсерах, линкорах. Учили летать.
Лучших в направлении переводили из пехоты. Я был лучшим погонщиком и взломщиком, да и техником неплохим, что являлось смежной дисциплиной.
Медведа забрали в авиацию, Люба был страшен на земле, потому остался в пехоте, хотя у него несомненный талант флотоводца. Коготь и Трус неплохие бойцы, Трус скорее всего станет командиром отделения после выпуска.
После плотного приёма пищи мне на комм упал приказ явится в технические ангары. Второе место по популярности для меня.
К сожалению к кибервоинам меня после того случая не пускали.
В блоке облачившись по боевому, то есть в мехштаны и броню отправился к технарям, чинить подбитую технику и из трёх разбитых танков собирать один.
— Стекло, ты как всегда во всеоружии. — хлопнул меня по плечевой броне дежурный техник в одной спецовке когда-то синего, теперь застирано-выцветшей в масляных пятнах. Субтильный седой мужик ниже меня на голову, с одряблевшей кожей на шее и смеющейся сетью морщин у глаз. — Вон те красавцы твои, закончишь возьми командирские вездеходы на профилактику с пятого по пятнадцатый боксы.
— Понял. За работу лежебоки, работы подвалило. — отдал я голосовой ключ у-рам покоящимся в контейнерах штанов.
Говорят забавное зрелище, будто у меня из штанов полчище мышей выбегает.
— Слушай, старый, а как бы ты отплатил человеку, который пять лет над тобой втихаря насмехался?
— Тортик бы подарил, с надписью: С юбилеем! Это же кто над тобой так тонко ржал, что ты и не заметил ничего?
— Да есть один...
— Ну, я сказал, пять лет срок долгий, если всё это время вместе были, то и неча из-за ерунды враждовать. Врагов и так хватает.
— Благодарю за мудрость старый, возможно я вооружусь ей.
Усилители в ногах и спине позволяли кантовать повреждённую технику по первому сигналу роботов. У-ры механики при мастерской меняли узлы согласно проведённой диагностики и плану работ.
Другие малыши в это время заливали вибросваркой пробоины в композитной броне, слой за слоем, меняя частоту вибрации материи.
Эта война не могла закончится без полного признания грязных поползновений на нашу землю и насильственного проникновения групп жаждущих удовлетворить свои низменные инстинкты компаний.
И когда они выжмут насилием и алчностью из поруганной страны всё, то бросят её как использованную, умирающую от наркотической ломки и потешных болезней девку.
Или расчленят и скормят соседям, чтобы даже тени шанса у ущемлённой и уничтоженной страны не было на месть. Вся злоба и ненависть выброшенных людей тогда выльется на жадных соседей, решивших прибрать куски земли...
С акулами не воюют, их ловят рыбаки добывая печень и плавники, и иногда используя мясо.
— Ты чего такой смурной? — пихнул меня в броню Люба, от чего меня даже качнуло. — Пошли в кофейне посидим. Тут к санитарочкам пополнение прибыло.
Да, санитарки в расположении несут самые тяжёлые потери, врачи бессильно разводят руками, любовь, разит наповал.
— Пошли. — представителям Родов с родовой силой не возбранялось, а настоятельно рекомендовалось заводить несколько жён. Нам уже по шестнадцать летъ, в условиях перманентной войны мы обязаны оставить потомство до того, как уйдём на остриё рубежей. Везучие и опытные войны выживающие десятки лет на поле боя по возвращении в расположение буквально утопают в женском внимании и ласке.
— Так чего хмурый?
— Думаю о войне, о том, что мы теряем с каждым летом, а убиваем таких же как мы, потерпевших от чужой жадности без чувства меры. Думаю, что действуя так мы потерпим... потом дети наши потерпят, а внуков будут использовать, как захотят, после поражения-то таким беспринципным дельцам.
— Эк тебя накрыло.
— Вот скажи Люба, ты спутник сделать сможешь? — вроде как сменил я тему.
— Ну... не то, чтобы нет... но пожалуй... А какой?
— Ретранслятор, шпион, погодный, да любой.
— Хм... думаю, если разработать медитацию под процессы, то да, смогу.
— Воот, ты можешь! — поднимаю палец, — А они не могут! Мало у них Родов, боятся они их, изничтожают.
— И?
— И ничего. Ты главное береги себя, не помри ненароком и детишек побольше наделай пока мы ещё не рвём глотки дуракам умирающим за деньги и за ложь.
