— Ничэго, коллэга! Главное, Ви знаете — ЧТО(!!!) надо делать. А, КАК(!!!) сделать — как-нибудь, да прыдумаете.
Народ в зале, тоже — подбадривающе зашумел, типа: не очкуй, коллега — мы и, того не знаем и не умеем!
— Благодарю за доверие, коллеги! — ответствовал тот, — приложу все силы, чтоб оправдать.
— Оправдаете — куда Вы денетесь, — похлопал товарища по плечу Вологдин, — однако я продолжу с вашего разрешения обзор советской довоенной радиопромышленности... Естественно, без "помощи" классового врага не обошлось! В 1923 году, удалось заключить договор с Французской генеральной радиотелеграфной компании (Compagnie generale de L'Electricite). При помощи французских специалистов, трест наладил производство совершенно новых для СССР типов ламповых передатчиков, приемной аппаратуры, электронных ламп и выпрямителей. И, хотя по меркам Запада эти технологии уже были сильно устаревшими, для радиопромышленности СССР это был огромный шаг вперёд...!
Рисунок 147. Одноламповый приёмник ЛБ-2 отечественной разработки.
— ...Таким образом, с одной стороны — при поддержке государства, а с другой — возникшего спроса на рынке оживающей при НЭПе экономики, "Электротехнический трест заводов слабого тока" стал делать первые коммерческие успехи: было налажено производство, развёрнута широкая рекламная компания, заключены "твёрдые" договора с заказчиками. К 1924 году, в России уже было свыше 20 тысяч радиоприёмников на руках у населения, правда, всего лишь процентов пять из них — ламповые...
— ...Следующий хорошенький "рывок" советская радиопромышленность совершила в середине тридцатых, когда были налажены дипломатические отношения со Штатами, а с фирмой RCA (Radio Corporation of America) был подписан контракт об сотрудничестве. Разумеется, не бескорыстном! С той поры, на ленинградской "Светлане" и в подмосковном Фрязино, было развернуто производство американских радиоламп в металлических и стеклянных баллонах с октальным цоколем, а на воронежском "Электросигнале" освоили бытовые супергетеродины.
Рисунок 148. Первый отечественный ламповый радиовещательный приемник французской разработки, выпускавшийся серийно: "Радиолина Љ 2".
— ...Отставание советской радиопромышленности к середине 30-ых, имелось не только в области электровакуумных приборов, но и в производстве современных конденсаторов и сопротивлений. Поэтому, наряду с линиями по изготовлению американских радиоламп с октальным цоколем, на советских радиозаводах строятся цеха для американского оборудования по выпуску слюдяных конденсаторов и композитных сопротивлений. Производство последних, у нас налаживала не "RCA", а другая американская фирма — "International Resistance Company", имеющая соответствующий патент...
— ...Ну и, "американизация" — так во всём! Как "вишенка на верхушке торта": на радиозаводах страны началась конвейерная сборка радиоприёмников...
Рисунок 149. Сборка радиоаппаратуры на ленинградском заводе им. Козицкого.
— ...Довоенное сотрудничество с американцами, явно пошло на пользу: последними предвоенными достижениями советской радиопромышленности были девяти-ламповый "СВД-9" и одиннадцати-ламповый "Д-11". Экземпляр последнего, находился в кабинете Сталина и, безусловно — являлся предметом роскоши из-за своей недоступной для простого труженика стоимости. Эти образцы оставались непревзойдёнными по своим техническим характеристикам вплоть до 50-х годов!
Чуть отдохнув и испив из графинчика, Вологдин продолжил было:
— В это же время, в обоих столицах страны появились первые телевещательные студии...
Его перебили из зала, недоверчиво спросив:
— Вы про телевидение, коллега Вологдин?
— Да, про него! Не такие уж мы и "тёмные" — как сами себе представляем: первые три тысячи телевизоров под брэндом "Б-2" — с экранчиком размером с почтовую марку, в СССР были изготовлены с 1932-го по 35-ой год на ленинградском "Коминтерне" (завод имени Козицкого). В 1938 году, то же предприятие презентовало более сложную модель — телевизор "ТК-1". Новинка изготавливалась по американской лицензии и работала на 33-ёх лампах. Накануне войны, в стране уже насчитывалось порядка двух тысяч "зомбоящиков"!
Рисунок 150. Советский телевизор ТК-1 (1938 г.)
Оппозит с места выкрикнул:
— "Зомбоящики" нам не менее танковых раций нужны!
Впрочем, эта тема не получила развития...
* * *
На лице Вождя, кроме недоумения, ничего прочесть было невозможно:
— Что-то я вас с коллэгой Минцем, понять нэ могу! Один про "глубокую жо...". Извиныте — задницу, другой про "выдающиеся достижения" советской радиопромышленности. Когнитиевыдный дыссонанс, какой-то получается — вас послюшать!
— А никакого "когнитивного диссонанса", коллега Сталин! — ответил Вологдин, — "выдающиеся достижения" — это для нас, для нашего внутреннего потребления. А для всего остального мира — мы еле-еле проходим ими давно уже пройденное и, даже слегка подзабытое! Пока мы, не поднимая бровей, трудимся-мучаемся осваивая технологию изготовления радиоламп размером с огурец, развитые страны — Америка, Британия, Германия, перешли на радиолампы толщиной с сигарету. Или даже, размером с горошину в металлокерамическом корпусе — для радиовзрывателей зенитных снарядов. И, ещё вопрос качества — всю историю мучавший советскую электронику: для радиопромышленности нужна высокая культура производства — а, её не воспитаешь за пять-десять лет у вчерашних крестьян...
Помолчав, он добавил:
— "Мы должны догнать — иначе, нас сомнут" — золотые слова! Однако, при этом надо знать: догоняющий, всегда обречён на отставание. Разве, сие Вам неведомо?!
Сталин не нашёлся что ответить и встав, нервно заходил туда-сюда...
В звенящей тишине, раздался голос коллеги Минца:
— Разрешите, я кое-что проясню по этой ситуации, коллеги?
— Слюшаем Вас, очень внымательно.
— Определённые меры предпринимались, уважаемые коллеги! Где-то в 1938 году, нашими радиоинженерами и конструкторами (естественно — при помощи американцев с их технологиями), были разработаны и внедрены в серийное производство малогабаритные так называемые 2-ух вольтовые "малгабы". Эти лампы годились как для гражданских приёмников — так и для переносных пехотных радиостанций. На базе американских радиоламп с октальным цоколем — до войны и во время онной, были разработаны такие известные образцы радиотехники как пехотные радиостанции "РБ" и "12-РП", танковые "9-Р" и "10-Р", авиационные "РСИ-4" и "РСИ-6". В годы войны с применением тех же радиоламп разрабатывались новые радиостанции и совершенствовались модели предвоенной разработки. Некоторые образцы, как например — пехотная рация "РБ", очень долго служила и после войны — непрерывно совершенствуясь, конечно — "РБ-М", "РБМ-1", "РБМ-5"... Октальные радиолампы же, производились в Советском Союзе вплоть до 80-ых годов.
Рисунок 151. Пехотная радиостанция РБ-М образца 1942 года.
— Так, в чём же дэло?!
— Беда в том, что — как и во многом другом, у нас элементарно не хватало времени! Да и, заводы радиотехнической промышленности не были такими уж мощными — чтоб, в течении полутора-двух лет, перевооружить всю армию, авиацию и флот.
Иосиф Виссарионович, озабоченно нахмурил брови:
— Понятно: суетыться с этой — как её... С "RCA", надо начынать пораньше.
— Определённо НАДО(!!!), коллега Сталин!
Минца спросили из зала:
— А, правда, что из деталей гражданских приёмников — конфискованных у населения с началом войны, собирали военные рации? Может, это путь для большей радиофикации РККА? Насытить внутренний рынок радиоаппаратурой — в кредит продавая, например, бесплатно раздавая в учреждения и передовикам производства, затем — конфисковать при объявлении мобилизации и...
Рисунок 152. Радиолампы с октальным цоколем.
— Это правда, коллега, но только отчасти! Например, супергетеродины типа "СВД"[63], в девичестве — американские "RCA 140" ещё от 1933 года, имели неудачную конструкцию и для военной радиоаппаратуры малопригодны. А ведь, их было выпущено на воронежском "Электросигнале" больше всего! А, вот приёмник "6Н-1" пехотной радиостанции образца 1942 года, в большинстве своём, собиралась из элементов одноимённого гражданского.
Остановившись, Сталин сделал характерный жест трубкой:
— Это обстоятэлство надо обязатэльно учесть, коллэги!
Из рядов танкистов поднялся комбриг Калиновский:
— Коллега Сталин! В радиопромышленности надо срочно наводить железный порядок. До Великой Отечественной войны, радиотехническая промышленность выпускала в месяц всего 400 танковых радиостанций. Для ВСЕХ(!!!) бронеобъектов — от маленького разведывательного броневичка до огромного бронепоезда, понимаете?! А с началом войны, они вообще куда-то исчезли...
Ему ответил Вологдин, опередив Вождя:
— Я уже рассказывал всем коллегам главную причину такого положения: решение о создании отдельного Наркомата электронной промышленности СССР было принято слишком поздно. Могу ещё добавить: НКЭП, которому подчинялась радиопромышленность, оказался вне списка оборонных ведомств и, его предприятия снабжались оборудованием, материалами, комплектующими по остаточному принципу. Повторяю ещё раз: главная проблема того времени не отсутствие в СССР достойных разработок, а не налаженное должным образом массовое производство. Хотя, конечно, до немецкого качества нам...
Ворошилов его прервал:
— Недосягаемо — мы это уже давно поняли! Поэтому я и, долдоню вам всем в уши без перерыва на обед: надо ЗАДАВИТЬ(!!!) немцев КОЛИЧЕСТВОМ(!!!) в наиболее подходящий момент — в "День Х"!
После небольшого срача (куда без него!), Вологдин продолжил:
— Про "количество" могу рассказать на примере танковых раций — специально для коллеги Калиновского. До войны, они производились всего лишь одним цехом Московского завода Љ 203 имени Оржоникидзе... А, с началом её произошла вообще — КАТАСТРОФА!!! По мобилизационному плану, составленному каким-то не обезвреженным вовремя вредителем, даже питерский завод "Светлана" прекратил выпуск крайне дефицитных радиоламп для танков и перешёл на производство снарядов и...
Он, вытаращив по максимуму глаза, оглядел весь зал и лишь нагнав максимально жути, выпалил:
— Штыков для винтовок!
Послышались отдельные матерные слова, их всевозможные сочетания и даже целые нецензурные до неприличия, тирады.
— ...В результате последовавшей эвакуации ленинградских заводов же, выпуск танковых радиостанций был прекращён, практически — до середины 1942 года. Танки уходили на фронт без радиостанций!
В зале совещаний, как цунами — накатывающийся на густонаселённое побережье, возник возмущённый гул:
— Танк или самолёт без рации, это просто хлам!
— Это, какой-то саботаж — иначе не назовёшь! Ведь, рации всем требовались — вплоть до партизанских отрядов!
Докладчику пришлось повысить голос, чтоб перекричать толпу:
— ...И только в конце сорок второго, Ленинградский завод Љ 210 имени Козицкого, эвакуированный из Ленинграда в Омск, — почти прокричал докладчик, перебивая шум, — возобновил выпуск радиостанции "10Р", позже "10РК-26" и, наконец изюминкой на торте — "10РТ-26"[64].
Рисунок 153. Радиостанция 10РТ-26. Внешний вид.
* * *
Дождавшись тишины, Сталин спросил у Вологдина:
— Хорошо, ми все поняли — как обстояли дэла с радиопромышленностью накануне войны... Как будэм исправлять ситуацию с радиосвязью, коллэга?
— Ситуацию надо "исправлять" в общем и целом, коллега Сталин: первым делом — как можно раньше это начинать делать! Кажется, я уже вкратце — но довольно чётко, обрисовал ситуацию: у отрасли нет своего ведомства. По этой причине, Наркомат электропромышленности, к примеру — лучше выделит деньги на строительство громадной электростанции, чем на лишний цех, или даже завод по производству "слаботочных" изделий.
— ...Внутри радиопромышленности же, тоже — расцвет гигантомании: строятся самые мощные в мире радиовещательные станции, для них — мощнейшие радиолампы на 100 киловатт Бонд-Бруевича, охлаждаемые водой[65].
Прервавшись, докладчик полуобернулся к своим товарищам:
— В "реальной" истории, коллега Минц не компактными военными радиостанциями прославился — а руководством "Бюро мощного радиостроения".
Тут же, коллеги из зала вспомнили:
— "Да, здравствуют советские микросхемы — самые большие в мире"!
— "Мощное радиостроение"... Название говорит само за себя.
— Пропаганда и агитация — превыше всего! Наговорим с три короба "трудящимся всего мира" по радио и, они ликуя свергнут свои буржуазные режимы. Красной Армии останется только с триумфом прошествовать "от тайги до британских морей".
Несмотря на робкие возражения коллеги Оппозита-Файнберга:
— Без пропаганды — прежде всего своего населения, тоже никуда! Просто, она не должна быть такой топорной, какой была все 70 с лишним лет...
Вологдина поддержали:
— Закончили тем, что сами глушилки от "радиоголосов" строили!
— За что боролись — от того и распались!
Переждав срач, Вологдин продолжил с немалым "ядом" — недружелюбно косясь в сторону "вождей":
— Буржуи всего мира удивляются: нищая, отсталая страна и вдруг радиолампы величиной с человека. И, все из себя — такие "удивлённые", делают малюсенькие-малюсенькие такие "радиолампочки", помещающиеся во взрыватель зенитного снаряда...
Вождь грубо прервал докладчика:
— Хватыт искать выноватых и ковыряться в собствэнных гноищах! Ми этого, достаточно наслюшались ещё "там" — от всякой тупой либдэмшизы. Ви что прэдлагаете, коллэга Вологдин? Какие конкретные мэры Ви прэдлагаете прэдпрянять, чтоб хоть нэмного но подтянуть военную радиосвязь к немэцкому уровню?
Тот, практически не раздумывая, как отчеканил:
— Электронная промышленность СССР уже создана и к нынешнему 1927 году имеет заметные успехи. Но, этого критически мало! Чтоб, она стала двигателем научно-технического прогресса всей страны — её проводником в грядущее постиндустриальное общество, жизненно необходимо создать единый "Центр электроники". Это будет "столица российской электроники" (не только с приставкой "радио", кстати), с целым комплексом собственных ВУЗов, НИИ, опытных цехов и заводов — решающих все специфичные проблемы отрасли. В "Центре" должно разрабатываться буквально всё: от специальных материалов, технологического и контрольно-измерительного оборудования, непосредственно элементарных элементов, отдельных узлов и готовых изделий электроники. Короче: от разработки специальных сплавов — до менеджмента и маркетинговых ходов! Все это должно отрабатываться на опытных заводах и, затем передаваться для массового тиражирования на серийные заводы. В СССР к такому под самый "занавес" подошли — перед "развалом" у нас уже умели создавать подобные научно-производственные центры... А Я ТРЕБУЮ ПРЯМО СЕЙЧАС!!!! Я смогу — я кое-какие понятия имею, коллеги!
Отдышавшись от слишком эмоциональной речи, Вологдин продолжил:
— "Столицу" российской электроники я предлагаю построить в городе Саров, Нижегородской области. Ну, а предприятия радиоэлектронной промышленности, заранее "эвакуировать" на Восток — вплоть до Новосибирска, по плану коллеги Струмилина.
