Противостояние

Глава 9.

— Ну здравствуй, Академия, — пробормотала я, ногой закрывая дверь в комнату и с облегчением скидывая на пол слишком уж тяжелые сумки с обязательными гостинцами из дома.

Уезжать из дома в этот раз, наверное, было даже тяжелее: во-первых, я знала, к чему возвращаюсь, а во-вторых, конец каникул означал и окончание наших с Джейком ежедневных свиданий, открывая пору писем и редких встреч. Не соблазняли ни занятия по бытовке, ни подруги. Я впервые по-настоящему влюбилась, и это чувство отодвигало на второй план все, что казалось безумно важным до этого. Перед девочками заочно было немного стыдно, перед магией и Эннелией Террин — стыдно в чуть меньшей степени, но эта эмоция все равно терялась где-то в ворохе куда более ярких и теплых.

К тому же помимо расставания с Джейком возвращение в Академию несло в себе еще один огромный минус: Николас. Видеться с ним, начинать новые ссоры — а они будут, — выполнять совместные задания... Одна мысль об этом вызывала стойкое чувство раздражения. И деваться совершенно некуда.

Стук в дверь был почти ожидаем и даже желанен. Пусть Джейк и вышел на первый план за эти две недели, но без Лэйри я все же ужасно скучала.

— Эй, гроза всех нерадивых преподавателей, сообщников не набираешь? — послышался из коридора ее звонкий голос. Распахнув дверь, я втащила улыбающуюся подругу в комнату и заключила в объятия, крепкие настолько, насколько смогла. — Задушишшшь... — сдавленно прошипела она и в отместку сильнее сжала мои ребра.

Рассмеявшись и все же охнув от боли, выпустила Солэйр из тисков и с радостью, даже с какой-то гордостью призналась:

— Соскучилась по тебе.

— Ничего удивительного, — фыркнула Солэйр, демонстративно взбив прическу и закатив глаза. — Последние две недели мне это часто говорили.

С появлением Лэйри в комнате словно засияло доброе, радостное солнце, прогнавшее плохое настроение и грустные мысли. Наверняка и виду нас у обеих счастливо-глупый. Но это ничуть не смущает, наоборот: хочется кружиться по комнате и что-нибудь петь. Приятно начинать новый семестр с таких ярких положительных эмоций.

— Нати не приехала еще, не знаешь?

Лэйри покачала головой:

— Понятия не имею. Я сама приехала два часа назад, а сейчас вот увидела, как ты выходишь из экипажа. Разбирать сумки мне надоело, поэтому поднялась к тебе. — Подруга прошла к столу, прислонившись к нему и вцепившись пальцами в столешницу, и, обозрев мою поклажу, сваленную в центре пустого пространства, задумчиво изрекла: — Хм...

— Ожидала чего-то другого? — хмыкнула я, садясь перед первой сумкой на корточки.

Солэйр еще раз осмотрела ворох одежды, которую мне предстояло развесить, перевела взгляд на съедобные и очень вкусные гостинцы, сглотнула и предложила:

— А давай ты это оставишь на потом, а пока — чай попьешь с пирогом (уверена, он с вареньем), подругу сплетнями побалуешь, а?

— А потом все второй раз Нати пересказывать? — с сомнением протянула я в притворной задумчивости.

— А я и второй раз с удовольствием послушаю, — не поддалась Солэйр. — Может, при Нат ты еще что-нибудь интересное вспомнишь. А вспомнить есть что, я по глазам вижу! — Лэйри проницательно заглянула мне в лицо и победно вскинула кулак: — Да! Определенно, у тебя в твоем Тарлене происходило что-то очень занимательное. В таком случае, тем более — никаких сумок и шкафов! Чай, пирог — и подруга, готовая выслушать все-все-все.

Не улыбнуться было невозможно. Сопротивляться — тоже. Мне и самой не особо хотелось сейчас возиться с вещами, хотя и понимала, что надо. Но... Лэйри ужасно напомнила мне Лили своим ярым желанием выпытать из меня интересные подробности, да и самой не терпелось поделиться новостями, поэтому я даже возражать не стала, когда мне велели доставать из специальной коробки, предназначенной для путешествий на большие расстояния, пирог, а сама Лэйри ненадолго скрылась в ванной с чайником в руках.

Греющие камни уютно потрескивали, торопясь обеспечить нас горячей водой, пирог на удивление ровно и без крошек нарезался опытной рукой сладкоежки-Солэйр, а слова сами складывались в стройные предложения, повествуя о счастливых днях дома. С появлением Лэйри с моих плеч словно бы упал камень, навалившийся на меня, едва почтовая карета отъехала от тарленской станции. Солнышко — оно и есть солнышко: разгонит тучи, обогреет и подарит радость.

"Ну здравствуй, Академия!"

* * *

Радужно-эйфоричное настроение, унесенное с успешного занятия по бытовке и державшееся почти весь день, стремительно уползало в никуда с каждым новым шагом по ступенькам и окончательно испарилось, когда я села на стул перед преподавательницей психологии взаимодействия.

— Ну?

Требовательный взгляд Альтерии Чени заставлял чувствовать себя в чем-то виноватой, хотя это было немножко несправедливо. Но поделать с этим ничего не получалось, и я перевела взгляд на окно, за которым виднелось укутанное белыми комьями облаков небо и немного — укрывшиеся снегом верхушки деревьев. Кабинет профессора располагался на пятом этаже одной из башен, и в любое время года оставался светлым и солнечным. Но сейчас мне хотелось какой-нибудь тени: спрятать виноватый взгляд.

Окунувшись в зарождающиеся с Джейком отношения, я совсем забыла о том, что к началу нового семестра мы с Ники должны были хорошенько подумать над своим поведением, сделать выводы — и предложить пути решения нашей проблемы. Но я если и вспоминала о своем маге, то как-то мимолетно, радуясь тому, что у нас особенная связь, все же позволяющая мне быть счастливой, но — и только. А потому сказать профессору Чени мне было нечего.

Николасу, кажется, тоже. Слегка насупившись, он сидел рядом со мной, но не достаточно близко, чтобы я начала раздражаться, и бесшумно перебирал пальцами по подлокотникам: казалось, легкие поглаживания шершавой тканевой обивки успокаивали его, помогая отвлечься от какого-то внутреннего конфликта.

Впрочем... какой внутренний конфликт, какие 'успокоительные' поглаживания? Это же Ник, с чего я вдруг решила, что понимаю его? Мне даже не интересно, почему он замер в кресле такой же молчаливой статуей, не имея четкого ответа на вопрос профессора Чени. Едва ли можно составить предложение, в котором совместно будут упомянуты Ник и внутренние противоречия. Скорее, он просто великолепно (на свой лад) провел каникулы и совершенно не вспоминал о своем отвратительном поведении и задании, обозначенном перед отъездом нашими преподавателями. Потому и напустил на себя отсутствующе-неприступный вид.

Едва оформившаяся мысль породила жуткую иррациональную обиду. Я не думала об улучшении наших отношений, потому что впервые в жизни, кажется, влюбилась, а он... Потому что развлекался? Или, может быть, его все устраивает?

— Как же с вами непросто, — Альтерия с обреченно-уставшим вздохом откинулась на спинку кресла, и оно чуть качнулось назад, словно спружинило. Профессор привычно не обратила на это внимания, сосредоточившись на нас. Устроив руки на подлокотниках, переплела пальцы и поинтересовалась: — Сказать совсем нечего? Ни единой мысли?

Я чуть качнула головой, Ник же и вовсе не пошевелился, лишь продолжал коротко пробегать пальцами по обивке своего стула. Солнце каким-то чудом нашло лазейку в сплошном ковре из толстых пушистых облаков, обещавших скорый снегопад, и на краткий миг заглянуло в комнату. Очки Альтерии, лежащие на углу стола, блеснули, и блеск этот показался мне... укоризненным?

— Может быть, это и правильно в какой-то степени? — не выдержала я, раздражаясь от поднявшего голову чувства вины, которой за мной, вообще-то, не было. — Мы две недели не думали друг о друге, отдохнули, кое-что переосмыслили...

Меня прервал пренебрежительно-ехидный смешок с соседнего стула, и я мгновенно замолчала, надувшись. Кинув в сторону Ники злой взгляд, долженствующий в полной мере отразить всю палитру испытываемых к нему чувств, я повернулась к профессору. Пусть я не договорила, но она наверняка поняла мой вопрос.

— Лучше? — в ложной задумчивости протянула она, склонив голову набок. — Едва ли, но об этом позже. Раз вы и не подумали искать путей примирения и явились на назначенную встречу неподготовленными, я желаю услышать о ваших планах на ближайшую неделю. В контексте ваших взаимоотношений, естественно.

Сегодня общих пар у магов и проводников не было, и из головы как-то вылетело, что встречаться мы с Ники будем не только в кабинете профессора Чени, но и на занятиях. Возможно, придется тратить и личное время, но я об этом забыла, воодушевленная спасительным для меня 'за ручку' и поглощенная новыми эмоциями. Краем сознания помнила, что от Ники никуда не денешься и резерв ему восстанавливать придется, но думалось об этом... словно о чем-то далеком и не очень реальном. А ведь у магов начинаются более интенсивные занятия с Силой, плюс в расписании наверняка найдутся пары, помеченные обобщающей звездочкой...

Как же мне не хочется возвращаться в реальность!

— Не думала об этом... — растерянно и в какой-то мере огорченно призналась я, чуть пожав плечами. Ники продолжал отмалчиваться и словно бы вообще сидел здесь из одолжения.

— И все-таки, — продолжала настаивать Альтерия, и я с едва слышным вздохом сдалась. Мне не хотелось думать о том, где и как мы можем пересекаться с Ники, в то время как большая часть меня желала помечтать о том, что в общежитии меня, возможно, уже ждет письмо от Джейка, но с Альтерией не поспоришь. — Доставай расписание, Камелия, и особое внимание удели совместным парам. И каждый из вас по очереди — да-да, Николас, тебе не удастся молча отсидеться здесь, — будет вслух проговаривать свои эмоции и желания. Итак, Ками?

Мне это казалось до ужаса глупым. Что я должна говорить? 'Сегодня понедельник, совместных пар нет, и я бы вообще желала не портить себе день встречей с этим человеком?' Кажется, это не совсем то, чего ждет от меня преподавательница по психологии взаимодействия. Взаимодействия!

— Я...

— Профессор Чени, — Ники вдруг подался вперед, напугав меня резким движением. Черная челка упала на лоб, и он дернул головой, откидывая ее. Решительное выражение лица одновременно и настораживало, и вызывало желание хихикнуть. — Не подумайте, что мои слова являются признаком неуважения, но я считаю, что в подобных мерах нет смысла. Мы можем решить все прямо сейчас и довольно просто: с этого дня наше общение с Камелией сводится к минимуму, исключающему любые отношения, кроме выполнения прямых обязанностей. Кэм мне нужна, чтобы восстанавливать резерв, и на этом я буду настаивать, но с теми затратами Силы, что идут сейчас, можно ограничиться и совместными парами.

— Скоро этого будет мало, вам придется переходить на другие уровни взаимодействия, — прямо напомнила Альтерия, с интересом вглядываясь в своего студента.

Я же пребывала в откровенном шоке. Услышать подобные слова от Ники? Слишком маловероятно. Развернувшись полубоком, я недоуменно уставилась на мага, молчаливо требуя объяснений. Не то чтобы меня не устраивало подобное решение, но Ники не мог просто так взять и отказаться от быстро прижившейся привычки дразнить меня и выводить из себя! Не верилось мне в отсутствие подвоха в столь заманчивом предложении.

— Будем разбираться с этим потом, — Ники бросил на меня короткий взгляд, словно напоминая, что о довольно интересной способности восстанавливать резерв даже через простое прикосновение сейчас вспоминать не стоит. Я и не собиралась об этом говорить.

Хотя очень захотелось, когда Альтерия, чуть улыбнувшись, отмела предложение Ника:

— В вашем случае — не самая хорошая идея. За это время пропасть между вами будет только шириться, и когда ограничиваться объятиями и поцелуями уже не выйдет, мы получим проблему гораздо большую, чем имеем сейчас. Поэтому я не принимаю никаких возражений и настаиваю на том, что вам нужно не дистанцироваться — а наоборот, сближаться и разговаривать. И вы начнете делать это прямо сейчас.

Впервые за три с лишним месяца я была не согласна с профессором Чени. Ее слова подняли в душе волну протеста, которую мне с трудом удалось не выпустить наружу и не высказаться. Впервые то, что она воспринимала нас как обычных трудных студентов, вышло нам боком. А рассказать ей об истинных парах и их способностях теперь казалось невозможным: я чувствовала себя преданной. И не имело значения, что обо всем мы узнали именно от нее. За годы исследований, имея на руках лишь крохи информации, она стала относиться к истинным парам как к чему-то сказочному и уже нереальному, отказываясь увидеть такую в нас. И осознание черты, все-таки разделяющей нас, оказалось неожиданно болезненным.

А еще я впервые поняла, почему многие студенты побаиваются, и иногда и откровенно недолюбливают профессора Чени. До сего дня она относилась к нашим с Ники выходкам довольно лояльно, мягко поучая, рассказывая истории, которые могли бы помочь, и направляя, в общем-то, в правильную сторону. И даже сейчас ее действия можно было бы счесть правильными и разумными, если бы меня ожидало такое же будущее, как других проводников, если бы у меня не оставалось другого выбора, кроме как смириться с ситуацией. И правильными и разумными являлись ее поступки в связи с желанием изменить несправедливость во взаимоотношениях проводников и магов. Но все это несправедливо и неприменимо в отношении идеально совместимой пары. Ну, или, по крайней мере, в отношении идеально совместимой пары, в которой маг и проводник находятся в состоянии конфликта.

Ники, раздраженно выдохнув, откинулся на спинку и даже слегка отвернулся, а я, решив, что притвориться проще, чем пытаться что-то доказать, не открывая всей правды. Поэтому потянулась за сумкой, отыскивая в ней расписание.

Несколько недель спустя

Я научилась лгать. И меня это не радовало.

Не то что бы я никогда никого не обманывала раньше. Я не росла патологически честным ребенком: были и наказываемые за мои проделки Марек с Лили, были и не всегда приятные розыгрыши одноклассников, были и попытки обелиться перед родителями за пропущенные уроки и заваленные срезы. Но все это было как-то... не настолько систематизировано. Соврать под влиянием момента мне казалось допустимым, такое бывает в жизни каждого человека. Но лгать изо дня в день, намеренно, закрываясь от тех, кто действительно хочет помочь...

Преподавательница психологии взаимодействия, вопреки собственным стараниям, учила меня, как говорят, "плохому": теперь я лгала планомерно, каждое наше с ней занятие превращалось в отвратительный спектакль, в котором она участвовала, даже не зная о собственной роли. Ники, если и догадывался об этом, предпочитал отмалчиваться и наблюдать, позволяя мне с невозмутимым лицом обманывать профессора Чени. А Альтерия... боюсь, она всерьез принимала мои слова, радуясь несуществующему прогрессу в отношениях самой сложной пары нашего курса. Я рассказывала, не особо увлекаясь и не торопясь, о том, как переосмысливаю собственное положение в мире магии, как учусь воспринимать Николаса равным партнером, а не поработителем, как прихожу к осознанию ошибочности собственных действий и неправильности реакций... От встречи к встрече я постепенно убирала из взгляда непокорность и желание бороться за собственную свободу до конца, подпуская в голос все больше понимания, согласия, выказывала пренебрежение к прежней себе.