| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Молчу-молчу, — подняв руки вверх, Сорока действительно умолкнул, предпочитая не рисковать лишний раз. Господин Смотрящий никогда ничего не говорил просто так. Проверять, выполнит он данное обещание или нет как-то не тянуло.
— Ну хорошо. Возьмём за беспричинную аксиому, что это кто-то из своих, местных то есть, — Лиса нахмурилась. — Но мы бы обязательно поняли бы, будь это наши люди. Значит, кто-то из молодых и ранних?
— Возможно, — Голубь страдальчески вздохнул. — А как это определить? Они сейчас все... Молодые да ранние.
— Есть предложение потрясти чёрный рынок, — Пёс широко зевнул, устало потерев глаза. Крупный, немного неповоротливый и в чём-то неуклюжий, тем не менее он пользовался вполне заслуженным авторитетом среди людей, занимающихся борьбой без правил. И встречаться с ним на ринге мало кто действительно горел желанием. — Такие артефакты не утаишь в подвале, не спрячешь за пазухой. Слишком большой риск оказаться пойманным. Нелегальные торговцы просто обязаны хоть что-то знать, коли задавать правильные вопросы.
— Вот ты к ним и отправишься, — фыркнул Кот. В ответ на страдальческий вздох в исполнении Пса "утешил". — Но ты будешь не один. С тобой пойдёт Сорока.
— Кот, ты что, хочешь его смерти как можно скорее? — Лиса тихо рассмеялась, рассматривая обиженные моськи мужчин. — Они же друг друга не выносят, совершенно. И в случае чего, выносить будут уже кого-то из них или же из тех самых торговцев. Отправь лучше вместе с Псом Дятла.
Стрекот клавиш прервался, сменившись судорожным кашлям. Секретарь собрания подавилась водой, которую захотела отпить в этот момент и теперь пыталась начать снова нормально дышать, выпучив глаза на ту, что выдвинула подобное предложение.
Лиса невинно похлопала глазами, мило улыбаясь:
— Ты же не против, верно? Да ладно, дорогая, ты скоро совсем зачахнешь на своей административной работе, перебирая бумажки! А тут хоть с новыми людьми познакомишься... Возможно.
— Ну и шуточки у тебя, — буркнула Дятел, вернувшись к стенографии.
По конференц-залу пронеслось тихое, ехидное хихиканье.
Ефросинья повернулась набок, подперев голову кулаком и раздражённо вздохнула. Собственно, она на многое и не рассчитывала, шестым чувством склоняясь к тому, что теневым дельцам вряд ли что-то известно. И да, у неё самой были кое-какие мероприятия, провернуть которые помог всё тот же Кот, так что в их честность, пусть и своеобразной и всего лишь под влиянием обстоятельства, она не сомневалась.
— Что дальше? — громким шёпотом осведомился Лексий, продолжая наблюдать за Смотрящим и его командой сквозь щели в вентиляционной решётки.
— Ты сам слышал. Они собираются допросить торговцев чёрного рынка. И тут, как бы ни была я уверенна в наших силах, способностях и знаниях, они справятся гораздо лучше, — Фрося задумчиво прикусила нижнюю губу. — Однако, надо мне будет встретиться с Максимом Степановичем, узнать результаты проверок...
— Максим Степанович? — Дубровский недоумённо посмотрел на нахмурившуюся Горюнову, вопросительно вскинув брови.
— Котовский, — хмыкнула Фрося, осторожно отползая назад. Труба заходила ходуном, задрожала и прежде, чем хоть кто-то из них понял, что происходит, часть её ухнула вниз, пробив пресловутый натяжной потолок. Оба незадачливых шпиёна проследили полёт куска конструкции вплоть до овального стола, на который она приземлилась. Переглянувшись, Лексий и Ефросинья на третьей космической осторожно поползли в сторону выхода, пока кому-нибудь из присутствующих не взбрело в голову проверить, кто обитает в дебрях вентиляции.
— Крысы? — предположил Пёс, рассматривая металлическую конструкцию, ставшую главным украшением стола.
— Мутанты что ли? — озадачилась Лиса, с опаской поглядывая на потолок.
— Ну всё может быть. Накушались чего-нибудь в лаборатории, что в подвале, вот и того... Модифицировались, — Крот снова снял очки, опять протирая тряпочкой толстые линзы. — Лиса, у тебя паранойя. Старая и незалеченная.
— Зато эффективно помогающая выжить, — тут же отреагировала на подобное заявление Лиса, отодвинувшись от стола и подозрительно покосившись на потолок. — Не хочу вас смущать, господа, но похоже нас подслушивали.
— Жучки нынче не в моде? Что, неужели кто-то додумался прицепить на крысу микрофон и передатчик, запустив несчастную в трубу? — Сова хмыкнул, качая головой. — Кому-то точно пора заняться своей паранойей. А то в один далеко не прекрасный день ты заявишь, что все мы — пришельцы нанятые правительством, похитившие бедную тебя для опытов.
— Эй! Правительственные организации действительно состоят в сговоре! — обиженно насупилась Дятел, тем не менее не отвлекаясь от основного занятия.
— Ну да. Теория мирового заговора... Как мы забыли, — всплеснул руками Волк, под общий, сдержанный смех.— Кот, так что будем делать-то?
— А? — Кот выплыл из состояния задумчивости, в котором пребывал с того самого момента, как почувствовал знакомое покалывание вдоль позвоночника. Так его магия и тело реагировала только на одного конкретного человека, а значит, он, точнее она, находилась в непосредственной близости.
К тому же, во время падения трубы он заметил мелькнувшие рыжие волосы, с характерным медно-красным отливом. И почему-то даже не удивился, сообразив, кто это мог подслушивать их совещание столь оригинальным способом. Правда, всё-таки, не мешает потом поговорить с Ефросиньей и объяснить ей, что достаточно было постучаться и войти. Кто-кто, а Кот не стал бы её выгонять и уж точно не был бы против её присутствия.
— Кот, ау! — перед его носом пощёлкали пальцами, вырывая из страшно важных дум. Тряхнув головой, мужчина уже более осмысленно и внимательно посмотрел на добродушно усмехающуюся физиомордию Пса. — О, наконец-то. Ты это куда со своими мыслями забрался? Уж не на Луну ли?
— На Марс, — фыркнул Кот, поправляя полы пиджака и стряхивая с рукавов несуществующие пылинки. — Отойди от меня, слюнями все брюки изгваздаешь, псина неотёсанная.
— Ой, простите, Ваше Величество! Этикету мы не обученные, беграмотные-с. Не велите казнить, велите миловать, — пискляво откликнулся Пёс, возвращаясь на своё местно. На его лице сияла довольная, полная ехидства улыбка.
— Шут гороховый, — вздохнул Голубь, постукивая дорогой зажигалкой по подлокотнику и прокручивая оную между пальцев. — Всё бы тебе хиханьки да хаханьки!
— Ну, как говорят? Коли помирать, так с музыкой, — Пёс оскалился и уже куда более серьёзно посмотрел на Смотрящего. — Кот, твои указания?
— Ты и Дятел идёте к дельцам чёрного рынка. Трясёте артефакторов и торговцев диковинками как хотите, но что бы в течение нескольких дней у нас были хоть какие-то ниточки, ведущие к тем, кто решил так побаловаться на нашей территории, — улыбка Кота стала опасно хищной, демонстрируя увеличенные верхние клыки.— А там, я думаю, каждому найдётся как себя развлечь. Нужно же будет убедить молодых да ранних, как они были не правы, идя против нас и волшебного мира.
— Сильно убеждать? — Волк показательно хрустнул пальцами.
— Ну мы же не изверги какие-то, — укоризненно пробормотал Олень, молчавший до этого. Он вообще был парнем тихим, незаметным, но гордым и птичкой, не смотря на то что Олень, довольно высокого полёта.
— Ну да. Мы просто уважаемый костяк крупнейшей ОПГ, подавившей всех конкурентов и заняв освободившуюся нишу, — язвительно откликнулась Лиса. Её товарищи переглянулись, хмыкнули и сдвинули бокалы, решив, что обсуждение дел на данный момент подошло к концу.
* * *
Квартира Горюновых-младших, чуть раньше
Самой большой проблемой в жизни Георгия Горюнова, более известного по тихой, милой семейной кличке Змий, являлось, как это ни банально, общение с детьми. И, как назло, Судьба каждый раз подкидывала ему какого-нибудь отпрыска, в основном чужого, и слёзно умоляла позаботиться о дитятке непутёвом. Обычно такие прецеденты заканчивались быстро и не особо радужно: обозлённый Змий за шкирку притаскивал сбежавшее из дома чада на поклон к родителям и сплавлял с рук на руки, радуясь, что ещё легко отделался.
Подперев кулаком подбородок, сонно зевая и лениво помешивая в литровой кружке кофе, он наблюдал за метаниями троицы парней, оставленных на его попечение. Радовал факт, что мальчишки достаточно взрослые и вопрос о том, кто будет менять памперс не вставал, за ненадобностью вышеупомянутого предмета.
Огорчал, что троица явно что-то задумала. И интуиция, обычно молчавшая в тряпочку, дабы не навлечь на себя гнев владельца, в данный момент вкрадчиво нашёптывала: дескать, не к добру такая оживлённость, в девятом часу вечера, очень не к добру. Если они на прогулку собрались, то на кой им колья осиновые, чесночная эссенция и три литра святой воды?
Змий вяло отмахивался от паранойи, пытаясь найти хоть какое-то, мало-мальски вразумительное объяснения такому пространному походному набору внучков. Однако и сам понимал, насколько это глупо и смешно.
По этой причине, а так же от осознания, что вместо приятного вечера ничегонеделания ему предстоит топать неизвестно куда, непонятно зачем, но с миссией проследить за потомками, Змий был мрачен, неразговорчив и в меру зол. И мрачнел он с каждой минутой всё больше и больше, потому как сборы троицы подходили к своему логическому концу. Последними в рюкзаки отправились серебряные кресты, с ладонь размером, одним своим видом внушающие трепет. Георгий на глаз прикинул примерный вес такого варианта бижутерии и мысленно присвистнул, с толикой уважения к паренькам. По всем, даже самым скромным прикидкам, такая штучка потянет килограмма на два-три. А учитывая, сколько они до этого барахла в сумки покидали, то общий вес их поклажи перевалил за все пять. Даже некоторое беспокойство в душе появилось, не надорвутся ли?
Впрочем, его тут же заглушило всё тоже недовольство от испорченного вечера. Нечего их жалеть, нечего. Его ж никто не пожалел бедного, когда на роль няньки для великовозрастных детишек определил! Сами набрали, сами пусть и тащат. Может, передумают в процессе и дома останутся, или травмы какие получат, что тоже вполне себе пригодный вариант.
Рассеяно почесав нос, Змий отпил кофе и тут же отставил кружку в сторону. Растворимый напиток отечественного производства оказался ещё хуже, чем он помнил. Расстроено вздохнув и широко зевнув, Георгий поднялся с облюбованного места. Потянувшись, ещё раз зевнул и только после этого поинтересовался у замерших парней, явно позабывших, что у них тут где-то дедуля обретается:
— Ну и куда же вы собрались, внучки мои ненаглядные?
— Э... — Антон поправил очки, пытаясь придумать, что бы ответить на поставленный вопрос. Разноглазый блондин, с ехидной улыбкой и ироничным прищуром вряд ли относился к той категории людей (или нелюдей?) которых можно было провести на мякине или легко обмануть. — На дискотеку?
— Симпатичное предположение, — согласно кивнул головой Змий, оценив попытку извернуться и уйти от правдивого ответа. Склонив голову набок, иронично изогнул бровь. — Я несколько отстал от жизни... Просветите меня, пожалуйста, это ж на какие дискотеки посетители с собой приносят осиновые колья, чесночную эссенцию и серебряную псевдо-христианскую бижутерию, весом под два кило с лишним?
— Тематические, — нашёлся Лев, смерив дедулю снисходительным взглядом. — Это такие дискотеки, где всё происходящее объединено общей темой. Сегодня у нас вампирская тема, готика, смерть и охота на упырей. Хотите присоединиться?
— Староват я для таких дел, — оскалился Змий, притворно сокрушённо качая головой. — Радикулит замучил, бессонница опять же, да и питаться надо не абы как, а по расписанию... Так что идите-идите, развлекитесь. Я телевизор посмотрю, да за домом присмотрю.
— Ага, — Эдуард недоверчиво посмотрел на новоявленного родственника. Слишком подозрительно быстро тот отказался от дальнейших расспросов и пошёл на попятную. Поправив ремешок рюкзака, потоптался на месте и уточнил. — Так мы можем идти?
— Валяйте, — махнул рукой Георгий, снова устраиваясь на уже привычном табурете и возвращая своё внимание проклятому кофе. Помедитировав на оный какое-то время, дождался, пока за троицей захлопнется дверь.
С тоской вздохнув, поставил локоть на столешницу, подперев кулаком подбородок, и жалостливо смотря на потолок, тонко-тонко затянул:
— Эх, жизнь моя жестянка... Да ну её в болото... Живу я ка-а-ак поганка! А мне лета-а-ать, а мне лета-а-ать, а мне летать охота!
Богатое воображение, подкреплённое не совсем здоровой фантазией, натренированной годами работы с самыми неординарными личностями со всего мира, тут же подкинуло парочку картин, рисковавших стать последним, что с ним произошло. Царственно придерживая подол юбки-шотландки, его заклятая сестрёнка Ефросинья с многообещающей улыбкой, со всего маху пинает его сначала в голень, затем проводит жёсткий хук слева, а после и вовсе проклинает чем-то сложно разборчивым на слух, но даже по одному только зловещему шипению уже становилось как-то страшновато за собственное бесперспективное будущее.
Резко помотав головой, Змий почесал нос. Поднявшись, вылил кофе в раковину и с прискорбием вынужден был признать, что придётся топать следом за внучками. В конечном счёте, это в его же интересах, иначе Фрося переплюнет все возможные фантазии, проявив невероятную изобретательность. Она опекала тех, кто был её семьёй, и яростно защищала свою обожаемую работу, споря до хрипоты и разнесённых магией комнат по поводу её результатов.
Честно говоря, Георгий вполне обоснованно побаивался того, что будет, коли кто-нибудь умудриться стать объектом обоих инстинктов. И совершенно не горел желание пробоваться на роль такого вот доморощенного смертника.
Из дома, где обитали его двоюродные внучки (словосочетание слегка коробило, только против правды не сильно-то повоюешь), Змий вышел при полном параде. Кожаная куртка, берцы и мотоциклетный шлем, найденный на полках кладовки, в коей он, без каких-либо попыток со стороны совести остановить его, порылся. Или, если говорить красивыми словами для полицейского протокола — провёл осмотр и ревизию вверенной ему территории со всем, что на ней находилось. Коротко оглядевшись по сторонам, мужчина сунул два пальца в рот и залихватски свистнул, вызвав бездну удивления у случайных прохожих. Те недоумённо переглядывались, пытаясь понять, что делает красивый, загадочный мужчина, сжимая в руках ярко-алый мотоциклетный шлем и поправляя перчатки без пальцев на руках, с самым что ни на есть философским выражением лица.
Сам же разноглазый блондин ждал, пока прибудет его личное транспортное средство. И оно не замедлило явиться на зов своего всадника. Мощный красавец "Harley-Davidson", известный как "Nignt Rod", тёмный, блестящий, с чёрными колёсными дисками по восемнадцать и девятнадцать дюймов, с оранжевой обводкой. Чёрный же окрас двигателя мощностью сто двадцать пять лошадиных сил, оригинальная выхлопная система и сидения высотой шестьсот сорок миллиметров. Плавные линии, отодвинутое чуть дальше обычного сиденье, хромированные детали, и выступающее вперёд переднее колесо, с широкой шиной, чуть уже задней покрышки в двести сорок миллиметров. Железный конь не казался излишне брутальным, но определённо выделялся на дороге, демонстрируя не только незаурядные инженерные решения фирмы-производителя, но и социальный статус своего владельца, его вкус и положение в обществе. Позволить себе такую игрушку мог далеко не каждый.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
