— Люди... ответьте мне... вот вы, — спустившись, войдя в толпу, расступившуюся женскими охами, обратился Роин к застывшему на месте старику. — Вы хотите войны?.. Или вы все! Чего вы вообще хотите? — взглядом ведя по лицам, обращался он уже ко всем окружающим. Молодой с вершины лестницы улыбчиво за всем этим наблюдающий военачальник, пояснив, что этот серый люд не понимает по-артэонски, прокричав что-то толпе, вроде перевел его слова. Сначала раздался смех (осталось неизвестным, как именно подвернувшийся добрый молодец объяснил рвение Роя), но после воцарилась тишина полная серьезности. Следом за парой прямых, судя по интонации недовольных мужских возгласов разрушивших страх перед фигурой красавца-артэона (в их глазах), последовали робкие выкрики женских голосов обращенных к молодому сотнику. На окруженном артэонском представителе мирная толпа, изъясняющаяся на странном языке, побаивалась надолго задержать взгляды.
— Естественно они говорят, что хотят мира, хотят просто жить, — спустившись по лестнице, пройдя меж расступившейся толпы, сотник вблизи озвучил очевидное Роину. Притянув внимание артэонского посланника своим взглядом, из окружающей толпы на первый план вышла молодая выделяющаяся упитанной фигуркой девушка, облаченная в богатый красноузорчатый поневный комплекс с навершником. — Услышь нас артэонский посланник... — приковав внимание Роина умоляя своим приятным голосом начала она. Узнав свою родственницу, с недовольством прервал ее молодой сотник, в потоке не самого звучного местного языка очевидно озвучив ее имя. Она на местном наречии стала что-то перечить в ответ и местный военачальник, недолго думая, схватив за плечи, попытался силой уволочить эту своенравную женщину в сторону.
— Постой! — остановил его Роин. — Пусть она скажет, — так звучно и уверенно своего голоса даже он сам никогда не слышал. Стыдливо потерев лоб, добрый молодец отпустил ее, почтительно опустив глаза приблизившуюся к Роину. — Правитель Палир лучший на свете, он действительно хочет как лучше. Он не грабит свой народ, он правда хочет нас спасти, пожалуйста, оставьте его в покое, — на ломанном артэонском глядя Рою в глаза, благоговейно молила она. — Без него нам конец, — из ее глаз хлынули истерические слезы, Рой застывший в жалости на нее глядя, почувствовал ком подходящий к горлу. Где-то над головами из ночной темноты, пронизанной носимым ветром снегом, раздался чудовищный всех страхом сотрясший рев — одна из крылатых армидейских тварей пронесшись совсем рядом, напомнила об угрозе, замершей в паре километров от города по дороге на север.
— Ты что совсем умом тронулся?! — выскочив на улицу, раздраженно кричал Майлс, пронзая соответствующим взглядом своего стажера. — Мне нужно поговорить с вашим князем, наедине, — игнорируя спускающегося по лестнице Майлса, Рой обратился к здешнему молодому военачальнику. Тот, глядя в наивные, но серьезно настроенные глаза, в условиях безысходности увидев лучик хоть какой-то надежды, понимающе кивнул. — Господин посол, ваш помощник желает что-то сказать правителю. Прошу подождите пока на улице. Ну, или можете проследовать в соседнее здание, в нашу ратушу и подождать там, — собой закрыв Роина, удачно подвернувшийся адекватный военачальник остановил разъяренного Майлса, жестом призвав дворцовую стражу спуститься к ним. — Что?! — в диком недоумении скривился Майлс. Отгороженный от разъяренного босса молодым сотником Роин через толпу юркнул к лестнице, ведущей в чертог. — Ты что задумал уродец?! А?! — выглядывая из-за спины здешнего молодого военачальника, скованный его вежливой просьбой, в неистовстве Майлс кричал Роину в спину, который его проигнорировав скрылся за вратами дворцового зала. Уповая на интеллигентность артэонского посла, еще раз предложив тому подождать в ратуше, младой сотник, попросив извинить его, двинулся по лестнице, вход на которую за его спиной перегородили скрещенные древки копий здешней стражи. Майлс пышущий раздражением, местной толпой к лестнице во дворец прижатый, в слабеньком для придавившей стужи золоченом плаще своем, обхватив себя за плечи, сам себе под нос ответил, что подождет прямо здесь.
Из-за спины прозвучал приятный женский голос на ломанном артэонском предложивший отправиться в тепло и выпить чаю, который посол проигнорировал. Опустив гневные глаза под наброшенным на голову капюшоном, он терпеливо ждал стоя на морозе у лестницы, ведущей в княжий чертог. Местная звучащая голосами женщин толпа тем временем тихонько редела за его спиной. Рой в полумраке просторного зала сначала столкнулся с агрессивным непониманием окружения молодого князя отгородившего его фигуру стеной. Но при помощи подоспевшего следом новоявленного товарища в лице доверяющего сердцу здешнего сотника, все же добился возможности объясниться перед Палиром. Благородный сын канувших в лету степных правителей уселся в свое кресло у камина, разожженного ярче, лицом к нежданному странному собеседнику приготовившись которого внимательно слушать. Пара десятков его верных гридней, как и прежде полукругом обступали кресло своего правителя и фигуру стоящего перед ним артэонского посланника.
— Они там врут своему населению. Без доли иронии на полном серьезе официально называют то, чем здесь занимаются 'принесением просвещения', 'помощью'! Выставляют вас жуткими чудовищами, злыми просто потому, что злыми. Простые жители там даже не догадываются о том, что творят здесь эти их якобы защитники, — эмоционально выплескивал Рой. — Этому нужно положить конец. Нужно как-то рассказать простым артэонам обо всем, что здесь происходит. Но если я там начну трепать языком, они могут просто вырезать у меня память, на время сделать овощем. Я сам подписался под этим, обязался хранить всю эту одну большую военную тайну, так что просто так отправиться домой и начать там просветительскую миссию я не смогу. Нужно что-то делать здесь и сейчас. Не знаю как, но нам нужно привлечь внимание реальной артэонской общественности к сложившейся тут ситуации, — с искренней тревогой в глазах старался обращаться и к князю и к его окружению Рой. Палир щеку подперший рукой, сначала смотревший на посланника с иронией, но оценив его настрой, сковал лицо деловитой серьезностью. — Возьмите меня в плен, пообещайте, что убьете, если их войска тронутся с места. Главное пока остановить их, затянуть ситуацию, на которую быть может, со временем обратит внимание пресса, реальная общественность. Другого варианта я просто не вижу, — понурив голову, пробурчал Рой единственное в нее пришедшее.
— Нет, так не пойдет. Послов в плен не берут, это против всяких правил, — в раздумьях над предложенной авантюрой поднявшись с кресла, со сложенными за спиной руками встав лицом к огню в полную силу распылавшись гудящему в камине, пояснил Палир, которому сейчас было важнее всего сохранить свою честь.
— Но они там, на северной дороге и никуда не денутся. Они находятся в состоянии безумия, озверения, кровь для них сейчас как наркотик. Пожалуйста, давайте хотя бы попробуем, — умолял Рой.
— Нет, никого в плен я брать не буду, — произнес Палир, в категоричном отрицании качая головой.
— Но ведь в действительности это не будет взятием в плен, ведь я сам вам все это предлагаю. Сам выступаю инициатором пленения. Перед вселенной, великим разумом морально вы остаетесь чистым, — не отступаясь, уговаривал его Рой.
— Предлагаешь попытаться задурить твоим собратьям головы? А что если не получится? С нами-то понятно, но что тогда будет с тобой, ты вообще думал? — чуть смягчив суровость черт лица, в вопрошающем взгляде дружеским теплом князь одарил простосердечного Роина.
— Вып... выполните угрозу, — немного замешкавшись, с дрожью в голосе твердо для себя решил Роин. — Нужно проверить глубину их безумства. И если у этой бездны нету дна... то лучше уж вы как-то безболезненно, чем они. Да? — содрогаясь от страха перед возможным нежелательным исходом затеянной авантюры Рой, взгляд ищущий поддержки поднял на князя. С ужасом понимая, что творит он, делал осознанный выбор, оставляя свою судьбу на волю артэонского военного командования. Уйти и попытаться жить прежней жизнью этих людей бросив, ему не позволяло отягощающее грудь сердце. Палир, грузным вздохом ответив на его ищущий опоры взгляд, видя только самый страшный исход, опустил устало наморщенные глаза.
— Ну а как же самоотключение. Вы же артэоны вроде можете умирать, когда сами захотите, отключать себя? — басом нарушив безответную тишину тяжелую для Роя, поинтересовался богатырь из окружения князя.
— От роду меня зовут Роин сын Гроина и я не артэон, — удивил всех окружающих Рой, решив объяснить им, как он дошел до жизни такой. Выставив себя уникальным армидейцем, о котором не раз писали артэонские газеты (в том числе осветившее начало его карьеры в министерстве внешних дел), другом армидейского правителя, чью смерть так просто от тамошней общественности не скроешь. Ему действительно сейчас хотелось в это верить.
Майлса промерзшего под своим золотистым плащом, здешняя стража, в количестве десятка выйдя из ворот дворца, без лишних слов взяла под руки и поволокла к выходу из города. — Вы что мать вашу творите. Где Роин?! — дергаясь, закричал он. — Твой помощник теперь у нас в плену. В случае вашего нападения он будет убит, ступай и сообщи это в своем лагере, — на ходу пояснил один из стражников, не слабо удивив видавшего всякое посла. В итоге вытолкнутый за городские северные ворота, матерно возмущаясь, в незнании что делать потоптавшись на месте, Майлс в безысходности скрепя снегом поплелся в сторону военного лагеря собратьев артэонов. Тем временем окружающее степное пространство рассвирепело самым настоящим чудовищным бураном. Снег, носимый ветром, посыпался стенами, со всех сторон отрезавшими одинокую фигуру в золотистом плаще от окружающего мира. Натурально промерзнув до костей, чувствуя недомогание, леденящую потерю сил Майлс брел по снежным наносам, перерастающим в сугробы.
И вот за занавесом терзаемого ветром снегопада спасительно забрезжили огни военного лагеря, увидев которые насквозь промерзший посол вдруг наполнился страхом, застыв на месте. Зло и недовольство в нем выветрились и пришло трезвое осознание произошедшего, запульсировавшая совесть обязала бегло обмозговывать, что можно сделать в этой ситуации. Сыпля матами на самого себя, проклиная всю свою чертову жизнь, сквозь буран необходимости покоряясь он зашагал обратно. Под вязаной шапкой прикрытой капюшоном насквозь продрогший он стал покрываться нездоровым холодным потом, чувствуя как сознание расплывается, прибывая в шаге от погружения в сладкое небытие. Шатаясь из стороны в сторону, из последних сил он брел, держась своих былых следов обнаруживаемых с трудом. Руками упершись в возникшие из снежного полога бревенчатые ворота, зная, что за ними находятся людские вояки, он принялся кричать: — Впустите меня, дайте мне просто поговорить со своим помощником. Или я сяду, и буду тупо сидеть здесь, пока не умру от окоченения прямо у вас под носом! — Прокричав он, развернувшись, опустился на корточки, спиной привалившись к воротам, закутавшись в оледенелый плащ, изводясь дрожью от холода. Примерно минут через пятнадцать дверь в воротах открылась, и стража взяв под руки, быстро поволокла его к здешнему дворцу.
Все в том же свете камина, в зале, составляющем основу примитивного дворца, Роин виновато опустив глаза, ждал Майлса. Фактически внесенный здешней стражей в гулко затворившиеся врата, свалившись на колени от которой тут же отмахнувшись, Майлс вынужденно перебарывая себя, поднялся, едва удержавшись на ногах. Роин желающий ему помочь, но боящийся приблизиться попросил стражу оставить их наедине. Майлс едва не замерзший насмерть, бледный как труп, посмотрел на своего помощника невыносимым преданным взглядом. — Великий разум! Пожалуйста, подойди к огню, согрейся. Может чая с молоком, с медом? — переживал глядя на него Рой в лице и взгляде своей виноватости не отрицая.
— Ты издеваешься?! — дьявольски взбешенный сорвался криком Майлс. — Ты что здесь устроил глупец?!
— Я хочу помочь этим людям. Просто так уйти отсюда я не могу, — виновато бурча Рой взглядом молил о понимании.
— Помочь?! Ты что совсем идиот, ты, что не понимаешь, что фактом своего якобы пленения развязываешь нашим воякам руки. Теперь им даже никакие провокации устраивать ненужно, теперь у них есть официальная причина для приступа. Своей тупостью ты делаешь только хуже, все усугубляешь! — гневно кричал Майлс на виновато опустившего глаза и надувшего губы Роя.
— Они все равно пойдут на штурм. То есть моя жизнь ничего не значит? — не столько спросил, сколько озвучил вслух печальный факт Роин.
— Они дадут двенадцатичасовую возможность тебя освободить. Скорее всего. И независимо от результата после атакуют и тебя прикончат за компанию, дабы замять всю эту ситуацию.
— Ну а как по-другому помочь этим людям? Просто так уйти, их бросить, обречь, и типа жить дальше?! Пытаться жить дальше?
— Ты идиот. А я для чего здесь, зачем мы сюда вообще приперлись?! Вот она наша настоящая работа — языком находя компромиссы спасать жизни и этих людей и наших солдат с той стороны, которых, таких же, как и твой Джейсон, где-то там вне безумия ждут дома. Но делать это грамотно, учитывая обстоятельства, договариваться, находить оптимальные всех устраивающие решения. А ты сейчас все просто разрушаешь. Остановись, не делай этой глупости. Идем лучше отдохнем, выспимся, поразмыслим как нам разумно все это разрулить. Не бойся, в ближайшее время никто на этот городок нападать не собирается. Идем, — потянул его за плечо Майлс, сдержанно опустив полный пугающего гнева взгляд.
— Нет, — вырвался Рой, не столько разозлив, сколько напугав измотанного начальника. — Это все глупости, — разочарованно закачал он головой. — Ты знаешь, на решение командования мы не сможем повлиять. Действительно по-настоящему изменить ситуацию не в наших силах.
— Значит, решил с жизнью проститься?! Дебил конченый. А как же родные и близкие, друзья, семья, которую ты обрел в Армидее, на них тебе плевать? Или в твоем больном представлении они уже подонки артэоны живущие на костях и страданиях несчастных ни в чем невиновных людей юга? — в яростном взгляде жаждал от него главного откровения Майлс, после которого можно было спокойно на все плюнуть и уйти.
— Я только и думаю что о них! — из пронизанных безысходностью глаз Роина хлынули горькие слезы, откровенно напугавшие едва не убитого холодом Майлса. — Но... я разговаривал с этими людьми, видел их глаза, они хотят просто жить, чтобы их оставили в покое. Бросить их и существовать дальше, смирившись с их угнетением, я не смогу! — находясь на грани нервного срыва прокричал Рой, едва смолкнув отвернувший лицо, кинувшись вытирать сорвавшиеся слезы. Гневно сжав зубы, исподлобья глядя измученным сдавшимся взглядом не сказав ни слова Майлс развернувшись, двинулся к выходу.
— Пожалуйста, подыграй нам. Пусть для них я буду заложником! — прокричал Роин в спину уходящему Майлсу, который никак не отреагировав скрылся за воротами дворцового зала.
