Пока я возилась с рукой, змеища затихла, только лапы конвульсивно и хаотично подёргивались. Боль в руке слегка притихла, зато заболело всё остальное: обе ноги, одна явно сломана, вторая, надеюсь, только вывернута, ушибленные рёбра от удара спиной о дерево, и, в добавок, гудела голова. В рабочем состоянии осталась только одна правая рука. Идти точно не смогу. Да что там идти! Я не представляю, как вообще смогу передвигаться с такими травмами, даже ползком. Наложить обезболивание и исцеление не могу — от боли не получается сконцентрироваться на сложном заклинании.
Казалось, что положение хуже некуда. Оказалось — есть куда. На лужайку вышла нежить. Вполне целого вида и с уверенными движениями. Его можно было бы принять за охотника, но насыщенная фиолетовая аура не оставляла сомнений в его принадлежности к нежити. Ну всё, отбегалась. В моём состоянии я вряд ли отобьюсь и от свежевставшего разваливающегося покойника, не то, что от опытного умертвия. Такие либо кем-то подняты, но я не вижу в ауре связей контроля, либо сожрали не один десяток человек.
Нежить осторожно обошёл дохлую тварь и подошёл ко мне. Нет уж, без боя не сдамся. Единственное оружие осталось в глазнице твари. Не сводя глаз с приближающейся фигуры, я целой рукой нащупала камень. Хоть раз, да успею стукнуть. Движение не ускользнуло от нежити, но, вопреки ожиданию, он не кинулся жрать, а остановился, вытянув вперёд руки с открытыми ладонями.
— Не бойся, не обижу.
Разумный? Я судорожно стала вспоминать классификацию нежити. Но нет, среди них даже не выделяли условно разумных, только поднятые слуги что-то могли говорить. Единственное известное мне исключение — Андин. Лич. И он не упоминал о других личах, а я и не спрашивала. Но, где один, там могут быть ещё. Я отпустила камень.
— Я и не боюсь. Разумно опасаюсь.
Терпеливо ожидающий моего решения нежить опустил руки и, подойдя вплотную, присел на корточки рядом.
— Позволь помочь. Вывих лучше вправить сразу.
Я согласно кивнула и невольно принюхалась. Ничем трупным от него не пахло, только кожей от одежды и густым травяным соком от обуви.
— Будет больно, — предупредил он, взяв в руки повреждённую ногу.
— Угу, — буркнула я, сжав зубы. Боль была короткая, резкая, но сильная. Как я не старалась, от вскрика не удалось удержаться. Но облегчение почувствовала сразу же. Нежить, тем временем осматривал прокушенную руку и хмурился.
— Сильное отравление. Надо яд вывести.
— Знаю. У меня не получилось.
— От яда вайрены сложно самостоятельно избавиться даже магией, он каналы хода силы перекручивает, — лич, а как ещё назвать нежить, владеющую магией, окончательно распорол рукав и острым ножом сделал мне разрез на запястье. Крови выступило совсем немного, и была она неприятного бурого цвета.
— Будет очень больно, — лич выделил слово "очень", — постарайся не дёргаться.
— Постараюсь. Но буду орать и ругаться!
Лич усмехнулся, и на его ладони появилось зеленоватое свечение. Смотреть, что за плетение он применил, не стала — не до этого. Лич положил ладонь с огоньком мне на плечо и медленно начал двигать вниз к кисти. Боль пришла почти сразу же. Казалось, что из руки медленно вытягивают все нервы. Как-то умудрившись не забыть, что рукой лучше не дёргать, я сжала в правой опять подвернувшийся камень и выплеснула боль в крик, лупя этим камнем по земле. Орала что-то вроде "Аааа, нежить проклятая, больно же, скотина недобитая", и всё в том же духе.
Когда лич закончил, орать не было сил, и я только тихо скулила. Из надреза на запястье вылилось, наверно, стакана два бурой гадости, во что преобразовалась заражённая кровь. Чувствовала себя преотвратно — всё болело хоть и не резкой, но тупой изнуряющей болью, и сильно клонило в сон. На прогалину выскочил мужик с мечом наголо, быстро оценил обстановку и с однозначными намерениями рванул к нам.
— Ну вот, самое сложное позади, теперь... — лич не успел договорить.
— Сзади! — целой рукой я оттолкнула его в сторону, уводя от удара. Сориентировался он быстро и, откатившись в сторону, вскочил уже обнажив собственное оружие. Какое-то время оба противника медленно кружили по прогалине, стараясь не запнуться о взрытую умирающим вайреном землю и окончательно затихшую тварь. Я же смотрела на мужчину, пытаясь вспомнить, где я его видела — выглядел он очень знакомо, но голова совсем никак не хотела работать. Соперники уже сошлись в бою, а я, наконец, вспомнила лицо. Дан Ромас за то время, что я его не видела, несколько поистрепался и отрастил бороду. Она-то и помешала узнать его сразу. Вот, не разбираюсь я в боевых искусствах, но, глядя на этих двоих, мне показалось, что они друг друга стоят. Лич посильнее и выносливей, но, похоже, давно не тренировался. Дан Ромас выглядел более опытным и уверенным, но надолго против нежити его не хватит. С руки лича сорвалось какое-то заклинание и безрезультатно растеклось по груди противника. Сработал защитный амулет. Их у бывшего следователя много, насколько я помнила. Воспользовавшись замешательством лича, не ожидавшего защиты, дан Ромас едва не отсёк тому руку. Да они же поубивают друг друга! Будь вместо дана Ромаса какой-нибудь другой, незнакомый человек, не стала бы вмешиваться. Хотя, кто знает, может, помогла бы личу.
-Эй, хватит! — я попробовала крикнуть, но вышло тихое сипение. Или голос сорвала или сил осталось совсем немного.
Поединщики умудрились друг друга достать. У дана Ромаса по рубашке расплывалось красное пятно — лич смог полоснуть по рёбрам, а сам он двигался медленнее, опутанный нитями от артефакта в руке человека. Нет, это уже никуда не годится. Что мне потом делать на этой прогалине в полуживом состоянии, если они продолжат бой? Победитель явно окажется в не намного лучшем виде. И всё ради чего?
Разозлившись, я вскочила на ноги, позабыв, что одну только что вправили, и её лучше не нагружать, а вторая вообще сломана, и не может служить нормальной опорой. Собравшись с силами, я зажгла между противниками большой световой шар — единственное, на что этих сил хватило. От неожиданной вспышки они оба отшатнулись в стороны и удивлённо уставились на меня.
— Хватит, брейк, разойдитесь, — не знаю, услышали они мой громкий шёпот или нет, это меня уже не волновало. Ноги подкосились и сознание покинуло меня ещё до касания с землёй.
* * *
Лежать было тепло и уютно. Тот самый идеальный момент, когда почти проснулся, но ещё балансируешь на грани сна и яви. К сожалению, длится он недолго. Память подкинула картинку, что было за миг до блаженного небытия и я, распахнув глаза, дёрнулась сесть. Сесть не получилось, зато привлекла чьё-то внимание.
— Она пришла в себя! — услышала голос дана Ромаса.
Я повернула голову. Так и есть, сидит на табурете у стенки с перевязанным голым торсом и латает рубаху. Интересно, а что с личем? Обидно будет, если мой спаситель погиб. Ответ появился в дверях и сразу направился ко мне с кружкой в руках. Причём с моей кружкой, ещё той, что осталась от прежнего мира и была прицеплена к рюкзаку за карабин, выполняющий роль ручки. Лич присел на кровать рядом со мной.
-Как ты?
Я прислушалась к себе. Всё в пределах нормы с учётом травм и их лечения. Никаких посторонних болей и неприятных ощущений.
— Жить буду. Спасибо, — я прекрасно понимала, кому обязана лечению. От дана Ромаса можно было ожидать только перевязку и лечебный амулет, а он не настолько эффективен.
— Вот скажи, зачем полезла нас разнимать? Жить надоело? — лич протянул кружку. Ожидаемая бурда из лечебных трав. Гадость, хотя и весьма полезная.
— Наоборот, как раз жить и хотелось, — я залпом выпила лекарство. Иным способом его пить невозможно. — Вы бы друг друга поубивали, а мне одной оттуда не выбраться.
— Да я бы его в капусту нашинковал! — подал голос дан Ромас.
— Только он вас раньше заклинанием оприходовал бы. Опять ведь с разряженными амулетами ходите?
Про амулеты я угадала. Пробурчав что-то невнятное, дан Ромас вернулся к изучению прорехи на рубашке.
— Вот! Я бы его убил, и всем было бы хорошо! — оживился лич.
— Ну да, только нити Аркаса по-быстрому скинули бы... Я к тому времени точно бы не дотянула.
— Нити Аркаса? Но он же не маг.
— Артефакту как-то всё равно.
— Старею, — вздохнул лич. — Давно ни с кем не сражался, растерял навыки.
— Кстати, а как вы оба там оказались? — мне помогли полусесть и подложили дополнительную подушку под спину. Разговаривать стало намного удобней. — Места ведь совсем глухие.
Первым ответил лич.
— Охранка на старом Училище показала, что кто-то туда залез. Шёл проверять и услышал крик. Пока добежал, ты уже с вайреном разобралась.
— А я просто заблудился, — признался дан Ромас. — На каком-то хуторе объяснили, как до Каменки дойти, но где-то свернул не туда. Услышал крик, подбегаю к поляне, а там опять крик, что нежить бесчинствует. И амулет на нежить среагировал. Ну, я и напал.
— Амулет-определитель? — встрепенулся лич. — Я думал, их уже не делают, и раньше-то их мало было, изготавливать умели единицы.
— Он мне от деда по матери остался. Один из последних рыцарей Рассвета, — похвастался дан Ромас и с грустью добавил. — Как чуял, все амулеты и прочие магические штучки с собой взял, когда в Пригорск собирался.
Лич ушёл готовить новую порцию лечебной гадости, и дан Ромас рассказал, что делал в то время, что мы не виделись.
Протрезвев и проспавшись, он воспользовался мои предложением и сменил имя, зарегистрировавшись Охотником на нечисть. После чего отправился на север, планируя перебраться в Эйгест и начать карьеру с нуля. В Карстене, даже с новым именем, на что-то серьёзное рассчитывать не приходилось, а если, вдруг, кто узнает прежнее, опозоренное имя рода, то попрут с любой должности, как бы хорошо не служил. В Эйгесте же на проблемы в чужой стране смотрели сквозь пальцы.
Уходя из Пригорска, он взял слишком круто к востоку и сделал большой крюк, возвращаясь обратно. Заработать в дороге ему также не удалось, хоть и платили деньгами. В Пригорье, по сравнению с другими провинциями, было тихо.
— Дарки! Притащил я твоего вайрена. Не думал, что тут так близко эта древность обитает. Хотел бы посмотреть на того идиота, что не побоялся на неё выйти.
От знакомого голоса сердце взволнованно забилось. Прямо день встречи какой-то.
— В приёмной лежит, иди, любуйся, — это уже спасший меня лич ответил. Неудобно как-то, до сих пор не познакомились.
— Андин? — я сразу узнала в вошедшем своего учителя. Он совсем не изменился, такой же высокий и тощий.
— Эсме? — несколько неуверенно спросил Андин, вглядываясь в лицо. Я-то за три года могла измениться. — Живая!
Он бросился ко мне и сжал в объятиях, будто намереваясь закончить дело, начатое вайреном.
— Отпусти, задушишь. — еле прохрипела я, слабо трепыхаясь. Жива-то жива, но сил вообще нет. Андин ослабил хватку, но из рук не выпустил, осматривая и ощупывая, не веря, что я тут.
— Я вижу, вы знакомы, — в дверях встал, оперевшись о косяк, первый лич.
— Это Эсме! Живая! — Андин не скрывал своей радости. Странно было это видеть от всегда серьёзного лича. Я даже думала, что у него чувства атрофированы.
— Так это из-за неё ты третий месяц страдаешь? По рассказам ожидал что-нибудь помощнее.
Я обиженно посмотрела лича, ну не виновата я, что ростом не вышла. И так все мелочью считают, в серьёз не воспринимают, так ещё и тут обзываются.
— Я думала, ты погиб. В смысле, окончательно упокоился. А ты вон, живой. Ну, то есть... сам понимаешь.
— Вода, конечно, смывает магию. Обычная нежить точно померла бы, но я ведь высшая! Хотя, когда на берег выкинуло, пару суток в себя приходил.
— Простите, — вмешался дан Ромас. — Так вы и вправду нежить? — он переводил ошарашенный взгляд с одного лича на другого, сжимая в руках амулет. — Я думал, амулет неправильно работает.
— А это кто? — с ревнивым любопытством спросил Андин, будто только сейчас заметив мужчину. Я замялась, не зная, как его представить, чтобы не сказать лишнего.
— Я охотник на нечисть, Инхард Холмс, — на этом моменте я чуть хрюкнула от смеха. Взял же имечко. — Спасал её, — кивок в мою сторону, — от него, — кивок на лича в дверях.
— Ты что с ней делал, что её спасать пришлось? — я за последнюю меру увидела на лице учителя больше эмоций, чем за полгода совместного путешествия.
— Он меня лечил. От укуса этой вай... твари короче. Было больно, я орала, дан... э... Холмс, — я опять невольно чуть фыркнула от смеха, — решил, что меня убивают и стал спасать.
Андин из сказанного сделал какие-то свои выводы и с упрёком спросил товарища.
— Ты что, без обезболивания яд выводил?
— Забыл, — беспечно отмахнулся тот. — Я с живыми лет сто не работал.
— А если бы от болевого шока она померла?
— Так не померла же, — я ткнула Андина кулаком в бок. — Рассказывай, давай, куда пропал, и почему о себе не давал знать. Я тебя почти три года мёртвым считала.
— Да что тут рассказывать. После шторма на берег выкинуло, отлежался, хотел тебя найти, но здесь ещё хуже, чем в Крайе. Без сопровождающего к селениям и близко не подойти. Еле сюда добрался. С Дарком решили тебя здесь ждать. Связаться через печать не вышло — далеко и не учил тебя этому, но удалось передавать желание сюда прийти. Хотя ты что-то не торопилась. Думал подождать ещё год и рискнуть к тебе отправиться самому, но чуть более двух месяцев назад по печати пришла боль, будто тебя пытают, а потом всё резко прекратилось, и я перестал тебя чувствовать. Решил, что тебя больше нет. Не скажешь, что произошло?
Я молча подняла левую руку тыльной стороной кисти вперёд. На незагорелой руке (а я до сих пор носила митенки почти не снимая) чётко выделалась печать мага.
— Как?! — ошарашенно уставился на печать Андин. Ну да, у них же ученики закрывали печать самое раннее лет через десять обучения.
— Как-то так. Расшифровала схему и дополнила недостающее. Понимаешь, здесь, в Карстене, слова "некромант" и "дурак-неудачник", практически синонимы. И вот это, — я показала медальон мага, полученный в Училище, — в случае с некромантом означает лишь то, что ему можно доверить место смотрителя на кладбище не опасаясь, что он забудет заклинание упокоения. Исключение составляют только полные маги, с закрытой печатью. Их по всей стране, независимо от специальности, едва ли не сотни две наберётся, и то, большинство в глубоком маразме.
— То есть ты не мужа искала, — он почему-то покосился на дана Ромаса, нет, уже Холмса, и без приставки.
— Ну да. Хотя вот с этим, — я повертела рукой с печатью, — это было проблемно. Специализацию не поменять, а некрам серьёзные книги не дают, вдруг, дебилушка вычитает что не то, и начнёт в жизнь претворять. Я и сюда пошла от того, что здесь было когда-то училище для некромантов. Надеялась, может что полезное осталось. А тут голые стены.
— И зачем вам это? — поинтересовался дан Ромас (всё равно не воспринимаю его новое имя), прислушивающийся к разговору. — Медальон есть, печать закрыта, как ни крути, полноправный маг. В любом городе работать можно, а не по лесам таскаться, монстрам на радость.
