Гарри Поттер и Тайная комната

Риддл рассмеялся высоким, холодным смехом, который ему совсем не шел. От этого смеха волосы на затылке Гарри встали дыбом.

— Если честно, Гарри, я всегда умел очаровывать тех людей, которые были мне нужны. Итак, Джинни излила мне свою душу, и ее душа оказалась именно такой, как я хотел. ...Я становился все сильнее и сильнее, питаясь ее глубочайшими страхами, ее самыми мрачными секретами. Я стал могущественнее, гораздо могущественнее маленькой мисс Уизли. Достаточно могущественным, чтобы начать делиться с мисс Уизли некоторыми из своих секретов, чтобы начать вкладывать в нее частичку своей души.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри, у которого пересохло во рту.

— Ты еще не догадался, Гарри Поттер? — тихо спросил Риддл. — Тайную комнату открыла Джинни Уизли. Она душила школьных петухов и писала угрожающие надписи на стенах. Она натравила слизеринского змея на четырех грязнокровок и кота сквиба

— Нет, — прошептал Гарри.

— Да, — спокойно ответил Риддл. — Конечно, сначала она не понимала, что делает. Это было очень забавно. Жаль, что вы не видели ее новые записи в дневнике... Они стали намного интереснее. ...Дорогой Том, — продекламировал он, глядя на испуганное лицо Гарри, — кажется, я теряю память. Вся моя мантия в петушиных перьях, и я не знаю, как они туда попали. Дорогой Том, я не могу вспомнить, что я делал в ночь на Хэллоуин, но на меня напала кошка, и я вся в краске. Дорогой Том, Перси продолжает говорить мне, что я бледная и сама не своя. Мне кажется, он меня подозревает. . . . Сегодня произошло еще одно нападение, и я не знаю, где я была. Том, что мне делать? Мне кажется, я схожу с ума. ...Мне кажется, это я нападаю на всех, Том!

Кулаки Гарри были сжаты, ногти глубоко впились в ладони.

— Маленькой глупой Джинни потребовалось очень много времени, чтобы перестать доверять своему дневнику, — сказал Риддл. — Но в конце концов она что-то заподозрила и попыталась избавиться от него. И вот тут-то и появился ты, Гарри. Вы нашли это, и я не мог бы выразить большего восторга. Из всех людей, которые могли бы найти это, это были вы, именно тот человек, с которым я больше всего хотел встретиться. . . .

— И почему ты захотел встретиться со мной? — спросил Гарри. Его переполняла злость, и ему стоило больших усилий сохранить спокойствие в голосе.

— Ну, видишь ли, Джинни рассказала мне все о тебе, Гарри, — сказал Риддл. — Всю твою увлекательную историю. — Его взгляд скользнул по шраму в виде молнии на лбу Гарри, и выражение его лица стало еще более голодным. — Я знал, что должен узнать о тебе побольше, поговорить с тобой, встретиться с тобой, если смогу. Поэтому я решил показать вам свою знаменитую поимку этого огромного болвана, Хагрида, чтобы завоевать ваше доверие...

— Хагрид — мой друг, — сказал Гарри дрожащим голосом. — И ты подставил его, не так ли? Я думал, ты допустил ошибку, но...

Риддл снова рассмеялся своим пронзительным смехом.

— Это было мое слово против слова Хагрида, Гарри. Ну, ты можешь себе представить, как это выглядело для старого Армандо Диппета. С одной стороны, Том Риддл, бедный, но блестящий, без родителей, но такой храбрый, староста школы, примерный ученик. ...с другой стороны, большой, неуклюжий Хагрид, у которого каждую неделю случаются неприятности, пытается вырастить детенышей оборотня у себя под кроватью, пробирается в Запретный лес, чтобы сразиться с троллями. ...но, признаюсь, даже я был удивлен, насколько хорошо сработал план. Я подумал, что кто-то должен понимать, что Хагрид никак не может быть наследником Слизерина. У меня ушло целых пять лет на то, чтобы разузнать все, что можно, о Тайной комнате и обнаружить потайной вход. ...как будто у Хагрида были мозги или сила!

— Только учитель трансфигурации Дамблдор, похоже, считал Хагрида невиновным. Он убедил Диппета оставить Хагрида у себя и обучить его на егеря. Да, я думаю, Дамблдор мог бы догадаться. ...Казалось, я никогда не нравился Дамблдору так сильно, как другим учителям.

— Держу пари, Дамблдор видел тебя насквозь, — сказал Гарри, стиснув зубы.

— Ну, он, конечно, раздражающе пристально следил за мной после того, как Хагрида исключили, — небрежно сказал Риддл. — Я знал, что будет небезопасно снова открывать Комнату, пока я был еще в школе. Но я не собирался тратить впустую те долгие годы, которые потратил на его поиски. Я решил оставить после себя дневник, сохранив на его страницах себя шестнадцатилетним, чтобы однажды, если повезет, я смог повести других по своим стопам и завершить благородную работу Салазара Слизерина.

— Ну, ты еще не закончил, — торжествующе сказал Гарри. — На этот раз никто не умер, даже кошка. — Через несколько часов настой мандрагоры будет готов, и все, кто был окаменел, снова будут в порядке...

— Разве я уже не говорил тебе, — тихо произнес Риддл, — что убийство грязнокровок больше не имеет для меня значения? Вот уже много месяцев моей новой целью был ты.

Гарри уставился на него.

— Представь, как я разозлился, когда в следующий раз, когда мой дневник был открыт, мне написала Джинни, а не ты. Она увидела тебя с дневником и запаниковала. Что, если бы ты узнал, как с ним работать, и я рассказал бы тебе все ее секреты? Что, если бы, что еще хуже, я рассказал тебе, кто душил петухов? Значит, этот глупый мальчишка дождался, пока твоя спальня опустеет, и украл его обратно. Но я знал, что должен сделать. Мне было ясно, что вы напали на след наследника Слизерина. Из всего, что Джинни рассказала мне о тебе, я понял, что ты пойдешь на все, чтобы раскрыть тайну, особенно если кто-то из твоих лучших друзей подвергся нападению. И Джинни сказала мне, что вся школа гудит, потому что ты говоришь на змеином языке. . . .

— Поэтому я заставил Джинни написать на стене свое собственное "Прощай" и спуститься сюда, чтобы подождать. Она сопротивлялась, плакала и стала очень скучной. Но в ней осталось не так уж много жизни. ...Она слишком много вложила в дневник, в меня. Достаточно, чтобы позволить мне, наконец, покинуть ее страницы. ...Я ждал твоего появления с тех пор, как мы сюда приехали. Я знал, что ты придешь. У меня к тебе много вопросов, Гарри Поттер.

— Каких, например? — Выплюнул Гарри, все еще сжимая кулаки.

— Ну, — сказал Риддл, приятно улыбаясь, — как получилось, что ты — тощий мальчишка без особых магических способностей — сумел победить величайшего волшебника всех времен? Как тебе удалось отделаться всего лишь шрамом, в то время как силы лорда Волдеморта были уничтожены?

В его голодных глазах появился странный красный блеск.

— Почему тебя так волнует, как я сбежал? — медленно произнес Гарри. — Волдеморт охотился за тобой. . ..

— Волдеморт, — тихо сказал Риддл, — это мое прошлое, настоящее и будущее, Гарри Поттер. ...

Он вытащил из кармана волшебную палочку Гарри и начал чертить ею в воздухе, выводя три мерцающих слова:

ТОМ МАРВОЛО РИДДЛ

Затем он взмахнул палочкой, и буквы его имени поменялись местами:

Я — ЛОРД ВОЛДЕМОРТ

— Ты видишь? он прошептал. — Это было имя, которым я уже пользовался в Хогвартсе, только для своих самых близких друзей, конечно. Ты думаешь, я собирался вечно носить имя моего грязного маггловского отца? Я, в чьих жилах течет кровь самого Салазара Слизерина по материнской линии? Я, носящий имя грязного, заурядного маггла, который бросил меня еще до моего рождения, только потому, что узнал, что его жена ведьма? Нет, Гарри, я придумал себе новое имя, имя, которое, как я знал, волшебники всего мира будут бояться произносить, когда я стану величайшим волшебником в мире!

Мозг Гарри, казалось, заклинило. Он оцепенело смотрел на Риддла, на мальчика-сироту, который вырос и убил собственных родителей Гарри и многих других. Наконец он заставил себя заговорить.

— Ты не такой, — сказал он тихим голосом, полным ненависти.

— Что не такой? — огрызнулся Риддл.

— Не самый великий волшебник в мире, — сказал Гарри, учащенно дыша. — Жаль тебя разочаровывать и все такое, но величайший волшебник в мире — Альбус Дамблдор. Все так говорят. Даже когда ты был сильным, ты не осмеливался попытаться захватить власть в Хогвартсе. Дамблдор видел тебя насквозь, когда ты учился в школе, и он все еще пугает тебя сейчас, где бы ты ни прятался в эти дни...

Улыбка исчезла с лица Риддла, сменившись очень неприятным выражением.

— Дамблдора выгнали из этого замка при одном воспоминании обо мне! — прошипел он.

— Он не так уж плох, как ты думаешь! — Возразил Гарри. Он говорил наугад, желая напугать Риддла, скорее желая, чем веря, что это правда...

Риддл открыл рот, но замер.

Откуда-то доносилась музыка. Риддл резко обернулся, чтобы осмотреть пустой зал. Музыка становилась громче. Это было жутковато, от нее покалывало в позвоночнике, она была неземной; от нее волосы на голове Гарри встали дыбом, а сердце, казалось, раздулось вдвое против обычного размера. Затем, когда музыка достигла такой силы, что Гарри почувствовал, как она вибрирует у него под ребрами, на верхушке ближайшей колонны вспыхнуло пламя.

Появилась темно-красная птица размером с лебедя, выводящая свою странную музыку под сводчатым потолком. У нее был сверкающий золотой хвост длиной с павлиний, а в блестящих золотых когтях она сжимала какой-то потрепанный сверток.

Секунду спустя птица летела прямо на Гарри. Она уронила к его ногам оборванный предмет, который несла, а затем тяжело опустилась ему на плечо. Когда она сложила свои огромные крылья, Гарри поднял голову и увидел, что у нее длинный острый золотой клюв и черные глаза-бусинки.

Птица перестала петь. Он лежал тихий и теплый у щеки Гарри, пристально глядя на Риддла.

— Это феникс. ... — сказал Риддл, проницательно глядя на него в ответ.

— Фоукс? — Гарри выдохнул и почувствовал, как золотые когти птицы мягко сжали его плечо.

— А это... — сказал Риддл, разглядывая потрепанный предмет, который уронил Фоукс, — Это старая школьная распределяющая шляпа.

Так оно и было. Залатанная, потрепанная и грязная шляпа неподвижно лежала у ног Гарри.

Риддл снова начал смеяться. Он смеялся так громко, что темная комната зазвенела от его смеха, как будто смеялись десять загадок одновременно...

— Вот что Дамблдор посылает своему защитнику! Певчую птичку и старую шляпу! Ты чувствуешь себя храбрым, Гарри Поттер? Теперь ты чувствуешь себя в безопасности?

Гарри не ответил. Возможно, он и не понимал, какая польза от Фокса или Распределяющей шляпы, но он был больше не один, и он ждал, пока Риддл перестанет смеяться, набираясь храбрости.

— К делу, Гарри, — сказал Риддл, все еще широко улыбаясь. — Дважды — в твоем прошлом и в моем будущем — мы встречались. И дважды мне не удалось убить тебя. Как ты выжил? Расскажи мне все. Чем дольше ты будешь говорить, — тихо добавил он, — тем дольше останешься в живых.

Гарри быстро соображал, взвешивая свои шансы. У Риддла была волшебная палочка. У него, Гарри, были Фокс и Распределяющая шляпа, но ни то, ни другое не помогло бы в дуэли. Да, все выглядело плохо. ...но чем дольше Риддл стоял там, тем больше жизни покидало Джинни. ...и тем временем Гарри внезапно заметил, что очертания Риддла становятся все более четкими, более плотными. ...Если ему и Риддлу придется поссориться, то лучше раньше, чем позже.

— Никто не знает, почему ты потерял свои силы, когда напал на меня, — резко сказал Гарри. — Я и сам не знаю. Но я знаю, почему ты не смог убить меня. Потому что моя мать умерла, чтобы спасти меня. Моя обычная мать-магглорожденная, — добавил он, дрожа от сдерживаемого гнева. — Она помешала тебе убить меня. И я видел тебя настоящего, я видел тебя в прошлом году. Ты — развалина. Ты едва жив. Вот к чему привела тебя вся твоя сила. Ты скрываешься. Ты уродлив, ты отвратителен...

Лицо Риддла исказилось. Затем он выдавил из себя жуткую улыбку.

— Итак. Твоя мать умерла, чтобы спасти тебя. Да, это мощное контрзаклятие. Теперь я понимаю. в конце концов, в тебе нет ничего особенного. Видишь ли, я задумался. Потому что между нами есть странное сходство, Гарри Поттер. Даже вы, должно быть, заметили. Оба полукровки, сироты, воспитанные магглами. Вероятно, это единственные змееусты, которые учились в Хогвартсе со времен самого великого Слизерина. Мы даже чем-то похожи. ...Но, в конце концов, это был просто счастливый случай, который спас тебя от меня. Это все, что я хотел знать.

Гарри стоял, напряженный, ожидая, когда Риддл поднимет палочку. Но кривая улыбка Риддла снова стала шире.

— А теперь, Гарри, я собираюсь преподать тебе небольшой урок. Давайте сравним силы лорда Волдеморта, наследника Салазара Слизерина, со знаменитым Гарри Поттером и воспользуемся лучшим оружием, которое Дамблдор может ему дать. . . .

Он бросил удивленный взгляд на Фоукса и Распределяющую шляпу, а затем пошел прочь. Гарри, чувствуя, как от страха у него затекли ноги, наблюдал, как Риддл остановился между высокими колоннами и посмотрел в каменное лицо Слизерина, возвышавшееся над ним в полутьме. Риддл широко раскрыл рот и зашипел, но Гарри понял, что он сказал. . . .

— Поговори со мной, Слизерин, величайший из Хогвартской четверки.

Гарри повернулся, чтобы посмотреть на статую, Фоукс покачивался у него на плече.

Гигантское каменное лицо Слизерина задвигалось. Пораженный ужасом, Гарри увидел, как его рот открывается все шире и шире, превращаясь в огромную черную дыру.

И что-то шевелилось во рту статуи. Что-то выползало из его глубины.

Гарри пятился, пока не уперся в стену темной комнаты, и когда он крепко зажмурился, то почувствовал, как крыло Фоукса коснулось его щеки, когда он взлетал. Гарри хотелось крикнуть: "Не оставляй меня!" — но какие шансы были у феникса против короля змей?

Что-то огромное ударилось о каменный пол Зала. Гарри почувствовал, как оно содрогнулось — он знал, что происходит, он чувствовал это, почти видел, как гигантская змея выползает изо рта Слизерина.

Затем он услышал шипящий голос Риддла:

— Убей его.

Василиск приближался к Гарри; он слышал, как его тяжелое тело тяжело скользит по пыльному полу. Все еще крепко зажмурив глаза, Гарри начал слепо метаться из стороны в сторону, вытянув руки, нащупывая дорогу — Волдеморт смеялся...

Гарри споткнулся. Он сильно ударился о камень и почувствовал вкус крови — змея была всего в паре метров от него, он слышал, как она приближается...

Прямо над ним раздался громкий, взрывной звук, похожий на плевок, а затем что-то тяжелое ударило Гарри с такой силой, что он впечатался в стену. Ожидая, когда клыки вонзятся в его тело, он услышал еще более безумное шипение, что-то дико билось о колонны... Он ничего не мог с собой поделать — он открыл глаза достаточно широко, чтобы, прищурившись, посмотреть на происходящее.

Огромная змея, яркая, ядовито-зеленая, толщиной со ствол дуба (1,5 м), поднялась высоко в воздух, и ее огромная тупая голова пьяно покачивалась между колоннами. Гарри задрожал, готовый закрыть глаза, если она повернется, и тут он увидел, что отвлекло змею.

Фоукс парил над его головой, а василиск яростно щелкал на него длинными и тонкими, как сабли, клыками —