Рукопись,найденная в бремсберге

И наконец, вышел сам колдун. Но он не просто вышел, как вышел бы любой человек. Нет! Над площадью встал столб, казалось бы, сотканный из миллиона молний. Гром прокатился по площади, и на этом столбе, как на лифте спустился колдун.

Украденное им тело принца было столь прекрасно, что многие из присутствующих стали петь ему хвалу и осанну.

— Меня оторвали от важных государственных дел! Эта наглость должна быть наказана. Ба, что я вижу! Странник привел с собою это чудовище, этого Черного колдуна! Наконец-то он раскрыл своё истинное лицо, — начал было фальшивый принц.

— Ну, кто начнет?

Первыми в битву бросились палач со сворой магов, подданных Черного колдуна. Его тяжелый топор завертелся, издавая басовитый звук рассекаемого воздуха. За ним , как тевтонские рыцари на Ледовом побоище, "свиньей" шли маги-отступники. Они бросились к нам, в то время, как солдаты Темного легиона стояли, как статуи. Они вообще были лишены своей воли и повиновались только приказам "принца".

Темная масса во главе с палачом бежала к нам, но тут на площадь бросились Манки. Они размахивали своими увесистыми дубинками, которые были густо усажены острыми зубами, ранее стоявшими в пасти монстров. Шум и улюлюканье на площади достигло апогея. Бандерлоги так скакали вокруг палача и магов, что те растерялись. Манки вертелись, кувыркались, прыгали друг через друга и через своих противников, одновременно охаживая их своими чудовищными палками. Палач с остервенением рубил своим топором, неизменно промахиваясь. Это не был боевой топор, это был тяжелый, палаческий топор и палач, привыкший делать только один удар, быстро устал. Он стал отступать под натиском Манки, но дубина их Вождя, раз за разом падала на палача, и он остался лежать на площади кучей грязного тряпья. Маги, все же отступили в относительном порядке и поставили перед собой магическую защиту. Манки все не унимались и пытались её пробить, но у них ничего не получалось.

Черный колдун заорал на всю площадь:

— Бывшая великая Королева! Ты последняя Королева этого жалкого Города! Я сумел проникнуть в него не военной силой, так хитростью и все вы у меня в кулаке.

Среди горожан, стиснутых арканом и Высшей Защитой, раздались стоны, многие женщины попадали в обморок.

— Сейчас я разделаюсь с этими двумя нахалами и займусь этим быдлом, что стоит у твоей Высшей Защиты. Я буду каждого горожанина подвергать неслыханным пыткам, пока ты САМА не выйдешь и не принесешь Мне свою Корону на блюдечке! Слышишь? И блюдечко должно быть красивым!

А этого самозванца я растерзаю прямо сейчас. Эту гнусную личину, которую он надел на себя, я сорву немедленно!

Тут настало моё время, и я выступил вперед сказав:

— Да, время каждому показать своё истинное лицо!

Не тратя время даром, поскольку все внимание было на "принцах" я бросил шарик Архимага между нами. Раздался удар грома, все заволокло дымом, и перед нами предстали колдун во всем своём безобразии и ужасная гарпия, которая ранее была Фриктой. Настоящий принц ошалело оглядел себя, и, подняв меч, хотел ринуться вперед, но я ухватил его за плечо, развернул и сказал:

— Прости принц, но это моя война, — и мощным хуком уложил его на землю.

Колдун радостно взревел:

— Так, значит, ТЫ решил получить Моё могущество? Ну, с тобою-то я разделаюсь мигом. Фрикта, вперед!

Фрикта, только что бывшая обольстительной женщиной, в своём настоящем обличии гарпии взвилась в воздух, чтобы напасть на меня сверху, но наперерез ей вылетел Золотой Дракон. Гарпия была более маневренной и хотела зайти к Дракону в хвост, чтобы упасть ему на спину и погубить Дракона. Они показывали чудеса высшего пилотажа, ни один наш самолет не делал в небе таких курбетов, потому, что сражающихся несла магия. Потоки драконьего огня пересекались с потоками яда гарпии, когти обоих противников полосовали воздух, и тут гарпии удалось, почти что, сесть Дракону на спину, колдун радостно взревел, но тонкий, длинный хвост Дракона взвился вверх и, ударив со страшной силой, рассек гарпию пополам.

Раздался ужасный рев колдуна. В его лапах неизвестно откуда появился меч, более похожий на лопасть грузового вертолета, таким широким и длинным он был. Несмотря на его ужасную величину, колдун управлялся мечом с легкостью. Меч прошелестел над землею, и мне пришлось высоко подпрыгнуть, чтобы мне не отрубило ноги. Колдуну эта забава чрезвычайно понравилась, и он еще несколько раз заставил меня подпрыгнуть.

Мой меч встретился с мечом колдуна, и я кубарем покатился по площади — слишком неравные силы столкнулись в бою. Быстро вскочив на ноги, я снова бросился вперед, стараясь, чтобы удары колдуна падали на мой меч вскользь. Но силы были слишком не равны и я снова упал. Колдун радостно заревел, бросился вперед, чтобы рассечь меня на части, но я метнул свой кончар, который вращаясь, мелькнул сверкающей гранью и перерубил колдуну шею.

Как в фильме про бессмертного Мак-Клауда из отрубленной шеи колдуна полилась его колдовская сила и устремилась ко мне. Огненные змеи обвились вокруг меня, Молнии сотрясали воздух, люди, которые были на площади, посыпались как кегли, сбитые удачным ударом. Дома окрестных магов рассыпались, во всем Городе вылетели стекла. Даже сам несокрушимый дворец королевы пошатнулся, от тела колдуна ко мне побежала полоса расплавленного камня, но, ударившись о ладанку Архимага бессильно опала на землю. В земле появилась огромная дыра, в которую я чуть не свалился, но успел отпрыгнуть от её края. Тело колдуна поднялось в воздух, перевернулось, и упала прямо в дыру, и откуда послышался вой, полный вечной муки. Дыра захлопнулась и на площади воцарилась мертвая тишина.

На площади образовалась вмятина, которую впоследствии огородили, чтобы никто в нее не наступил.

Слишком много свалилось на плечи горожан — и омерзительное правление Фрикты и Черного колдуна, укрытого фальшивой личиной принца и поражение злобных чудовищ. Горожане поднимались на ноги и стояли молча, смотрели на обретенного настоящего принца, но в глазах читалось: "А ты кто такой? Может ты очередной морок?" и то, что рядом стояли Золотой Дракон и Странник, ничего не меняло.

Мертвую тишину вдруг нарушили громкие хлопки — это взрывались темные маги, кадавры, выведенные Черным колдуном из Хеля и теперь, лишенные его силы, лопались как мыльные пузыри, наполняя площадь невыносимым смрадом. Все темные маги, вышедшие на площадь, были кадаврами, кроме одного — сгорбленный, дико озирающийся по сторонам стоял маг Одиннадцатого дома, глава Приказа Тайных дел. Всем стало ясно, что именно он погубил зачарованной стрелой Магистра Белого Мага. Маг одиннадцатого Дома сделал было шаг в сторону, но тут люди очнулись от оцепенения и он скрылся под людской волной.

Когда с магом было покончено, толпа бросилась к подземным темницам, стражу, состоящую из разнообразных чудовищ, разметали сразу и из темницы стали выходить люди, обросшие, покрытые лохмотьями и коростой, многие со следами ужасных пыток, почти ослепшими от пребывания в полной темноте.

Генерал Бальфур подошел к прнинцу и опустился на одно колено:

— Ваше величество! Готов служить далее, — и упал на землю.

Вокруг бывших узников уже хлопотали целительницы, и сам Маг-целитель вышел из своего добровольного заточения в своём замке.

Момент истины.

Тогда все присутствующие на площади обратили свои лица к принцу и выдохнули в едином порыве:

— Испытание Истиной! Испытание Истиной!

Над Городом пронесся звук снимаемой Высшей Защиты, и, под звуки торжественного оркестра, на площадь вышла из моего замка (я уже привык называть его своим), целая процессия, во главе которой шла, вся в белом Королева. На бархатной подушке, расшитой магическими узорами она несла Государственную магическую Корону.

Корона сияла мягким блеском. Огромный синий берилл — августит венчал ее навершие, четыре рубина, были укреплены в центрах символов четырех сторон света. Россыпь бриллиантов и разнообразных редчайших самоцветов создавали единственное в мире произведение магического искусства. Венчали корону развевающиеся перья корокерталя — птицы, которую живой видели может быть один, или два мага, настолько редкой и прекрасной была она.

Присутствующие опустились на колени.

Золотой Дракон подошел к королеве и опустился на согнутые лапы.

— Готов ли ты помочь Нашему Величию, Король Всех Драконов? — мягко, но так, чтобы все слышали спросила Королева.

— Пусть Твоё пламя, пламя Истинного Повелителя Драконов проникнет во все уголки Нашего дворца и выжжет всю мерзость, принесенную Черным колдуном.

Дракон кивнул и из его пасти полился поток пламени, который окутал дворец, площадь и всех присутствующих, выжигая все, что принес с собою колдун. Не все горожане выдержали это испытание. Все же зараза вседозволенности, "хочушничества", "ндраву моему не препятствуй", "Закон-моё желание, кулак — моя полиция", глубоко проникла в некоторые сердца, и они сгорели в волшебном пламени.

Остальные не почувствовали ничего, кроме приятного тепла. Пламя Дракона прошло во дворец, бушевала в каждом потайном уголке, проникло везде и всюду, где творили свои черные дела колдун с Фриктой, сама память об их делах сжигалась дотла. Стены дворца, раскаленные добела светились в сумраке наступающего вечера.

— До окончания испытания пусть все, на кого пало чудовищное подозрение в самозванстве, находятся в покоях дворца, под надежной стражей из наиболее уважаемых горожан. Сейчас же составьте посольство к нашему союзнику, царю государства Хениджмарк, у него есть Камень Магического Дознания. От этого камня невозможно утаить даже частичку Зла, таящуюся в глубинах души.

Царь является нашим давним союзником и, наверное, даст приказ привести Камень Истины в королевство, пока наши маги будут трудиться, сплетая новый Ковер Правды.

Решение Королевы было наиболее правильным и мы — то есть принц и я направились во дворец, уже остывший к этому времени.

Дворец внешне не пострадал от буйства Драконьего огня, но внутри был тих и уныл. Там, где толпилась череда придворных со всех сторон света, где блистали красавицы и вельможи, звучала тихая музыка, теперь стояла гулкая тишина. Придворные, которые не согнулись перед колдуном, только-только вышли из темниц и лежали пластом во дворце мага-целителя, красавицы, те, которым посчастливилось убежать, находились далеко, остальные — кто погибли в лапах чудовищ, пусть и в человеческом облике, кто поддался искушениям, и тоже сгорели в Драконьем огне.

Бдительная стража из горожан стала около дверей помещений, которые отвели нам. Помещения эти были очень маленькими, и королевский архитектор поклялся своим Именем, Честью и Жизнью, что в их стенах нет потайных ходов, магических порталов и прочих возможностей заключенных улизнуть от стражи. Но я не унывал. Обращались с нами достойно, еда была превосходная, книги тоже имелись, и скрашивали некоторый недостаток общения. Впрочем, за время моих странствий я познакомился с таким количеством людей и чудовищ, что в своем заточении, с огромным блаженством отдыхал и душой телом. Как я узнал потом, посольство Бандерлогов, Бурушку тоже заперли в отдельных комнатах, где Бандерлоги дали полную волю своему буйному нраву.

Посольство олдерменов с некоторыми магами спустились по восстановленному подъемнику на земли герцога Блогга. Труден и опасен был путь посольства, но я не принимал в нем участие и описывать его не буду.

Через месяц (причем подъемник сократил им путь как минимум на год), посольство вернулось. Главою ответного посольства был Верховный маг царства Хениджмарк, красивый, представительный мужчина. У него были голубые, как цветок льна глаза, окладистая русая борода и льняные волосы на голове. По обычаю их государства Маг был одет в расшитую символами его власти камилавку, струящуюся при каждом движении величественную тогу, и в целом производил весьма внушительное впечатление.

На площади установили помост, на который вели семь ступеней по числу семи наиболее ужасных грехов. Ступивший на такую ступеньку обладающий соответствующим грехом в душе даже не смог бы подняться дальше, к Камню.

Когда на площадь вывели нас, Верховный Маг царства приказал принцу раздеться, чтобы тот под одеждой не мог сохранить каких-нибудь амулетов, предохраняющих владельца от испытания.

Когда принц разделся, всеобщий гул прокатился по площади, настолько принц был прекрасен. Девушки, все как одна закрыли глаза руками, хотя я и не поручусь, что все их пальцы были плотно сомкнуты.

Маг поднял руки, фиолетовые молнии сорвались с пальцев и ударили в Камень.

— О Камень Магического Дознания! Покажи нам, всему Народу Королевства, какая судьба ожидает человека, который лжет, стоя на Камне Могущества Истины!

Камень медленно раскалился добела. Сухой жар заставил присутствующих отшатнуться к краям площади.

— Достаточно!

Принц смело вышел вперед и произнес магическую формулу Истинности:

— Я, истинный наследник престола утверждаю: Я — заботливый, покорный великим богам потомок Сумулаиля, могучий наследник Королевы, вечное семя царственности, могучий принц, солнце Города, давший свет стране, принц, вынудивший к послушанию четыре страны света, победивший козни колдуна, любимец богов Города. Когда я стану Королем, прошу Богов направить меня, чтобы справедливо руководить людьми и дать стране счастье, тогда я вложу в уста страны истину и справедливость и ублаготворю плоть людей.

Нагнувшись к самому Камню, принц прошептал, что он утверждает, что все его Истинные Имена принадлежат ему и никто, кроме него не может на них претендовать.

С этими, полными достоинствами словами принц смело взошел по ступеням на помост с Камнем и стал на него. Камень расцвел всеми цветами спектра, над площадью повисла радуга, послышались пение птиц и разнеслись запахи цветов.

Под пенье золотых труб принц сошел с помоста, Верховный Маг страны Хениджмарк, был потрясенный таким исходом испытания. Таких почестей Камень не оказывал никому, никогда не было еще человека, в котором страдания, испытанные им в темнице колдуна выжгли из его души все низкое и неблагородное.

Королева, после окончания испытаний принца вышла вперед и сказала:

— Принц! Ты достиг возраста, когда ты можешь выдержать наложение Короны. Это наложение магической силой оградит тебя от всех козней злого чародейства. Мне очень жаль, что я не имела возможности наложить Корону на тебя ранее, ты бы просто сгорел в ее Магическом Огне, но теперь ты выдержишь и это испытание.

С этими словами королева возложила Корону на чело принца и все потрясенно ахнули, таким одухотворенным и прекрасным светом просияло его лицо.

Потом испытанию подвергся я. На всю площадь я объявил, что в этой стране меня называют Странником Иваном, что я не убивал ради похоти и злобы, не обижал слабого, не воровал честь девиц и все мои дела вели к процветанию Города и его обитателей. Я грозен с врагами и милостив к подданным, коими стали, без моего желания присутствующие здесь Бандерлоги.

Наклонившись к самому Камню, я прошептал своё истинное Имя, которое, признаюсь, стал понемногу забывать. Хотя этот манускрипт вряд ли кто прочтет здесь, или на другой стороне Земли, я, заразившись местными суевериями, не стал писать своё Истинное Имя даже здесь.