"Рассказ Зои" (Война старика 4)

Док молча уставился на меня. Я уставилась на него в ответ, в основном потому, что за всем этим забыла моргнуть, и боялась, что если попытаюсь моргнуть сейчас, то могу закричать. Думаю, из-за этого я выглядела пугающе спокойной. С этим можно было смириться.

— Мы должны были выслать беспилотный летательный аппарат, когда вы прибудете, — сказал Док. — Он еще не отправлен. Я сообщу остальным членам совета Обина о вашем требовании. Скажу им, что поддерживаю вас.

— Спасибо, советник, — поблагодарила я.

— Может потребоваться некоторое время, чтобы принять решение о дальнейших действиях, — предупредил Док.

— У вас нет времени, — сказала я. — Я собираюсь встретиться с генералом Гау и передать ему послание моего отца. Совет Обина должен действовать, пока не закончится мой разговор с генералом Гау. Если совет этого не сделал или не сделает, тогда вы покинете генерала Гау без меня.

— Вы не будете в безопасности в Конклаве, — сказал Док.

— Неужели у вас сложилось впечатление, что я потерплю пребывание среди обинян, если вы мне откажете? Продолжаю повторять вам это: я не прошу об этом. Я требую этого. Если обиняне этого не сделают, они потеряют меня.

— Некоторым из нас было бы очень трудно с этим смириться, — посетовал Док. — Мы уже потеряли вас на целый год, Зоя, когда Союз колоний скрыл вашу колонию.

— Тогда что вы собираетесь делать? Затащить меня обратно на корабль? Держать в плену? Записывать меня против моей воли? Не думаю, что это будет очень интересно. Я знаю, что я для обинян, советник. Знаю, как вы все меня использовали. Не думаю, что буду вам полезна после того, как вы мне откажете.

— Понимаю вас, — сказал Док. — А теперь я должен отправить это сообщение. Зоя, для меня большая честь познакомиться с вами. Пожалуйста, извините меня. — Я кивнула. Док ушел.

— Пожалуйста, закрой дверь, — попросила я Гикори, который был ближе всех к двери. Гикори закрыл ее.

— Спасибо, — успела сказать я, и меня вырвало прямо на мои ботинки. Дикори тут же подбежал ко мне и подхватил меня, пока я не упала совсем.

— Ты больна, — сказал Гикори.

— Я в порядке, — ответила я, и тут меня вырвало прямо на Дикори. — О боже, Дикори, Мне так жаль.

Гикори подошел, забрал меня у Дикори и повел к странной сантехнике. Он открыл кран, и из него с бульканьем потекла вода.

— Что это? — спросила я.

— Это раковина, — пояснил Гикори.

— Ты уверен? — спросила я. Гикори кивнул. Я наклонилась, умыла лицо и прополоскала рот.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Гикори, после того как я, насколько могла, привела себя в порядок.

— Не думаю, что меня будет тошнить еще, если вы это имеете в виду, — сказала я. — Даже если бы я захотела, у меня ничего не осталось.

— Тебя вырвало, потому что ты больна, — предположил Гикори.

— Меня вырвало, потому что я только что обошлась с одним из ваших лидеров так, словно это был мой юнга, — сказала я. — Это что-то новенькое для меня, Гикори. Так оно и есть. — Я посмотрела на Дикори, который был весь в моей рвоте. — И я надеюсь, что это сработает. Потому что, думаю, если мне придется сделать это еще раз, мой желудок может просто вывалиться прямо на стол. — После этих слов у меня внутри все перевернулось. Заметка для себя: после того, как вас вырвет, следите за чрезмерно красочными комментариями.

— Ты это серьезно? — спросил Гикори. — То, что ты сказала Доку?

— Каждое слово, — подтвердила я, а затем указала на себя. — Давай, Гикори. Посмотри на меня. Ты думаешь, я бы стала проходить через все это, если бы не была настроена серьезно?

— Я хотел убедиться, — сказал Гикори.

— Можешь быть уверен, — заверила я.

— Зоя, мы будем с тобой, — сказал Гикори. — Я и Дикори. Что бы ни решил совет. Если ты решишь остаться после разговора с генералом Гау, мы останемся с тобой.

— Спасибо, Гикори, — поблагодарила я. — Но вы не обязаны это делать.

— Мы верим, — сказал Гикори. — Мы бы не бросили тебя, Зоя. Мы были с тобой большую часть твоей жизни. И всю жизнь, которую мы провели в сознании. С тобой и с твоей семьей. Ты назвала нас членами своей семьи. Сейчас ты далеко от этой семьи. Возможно, ты больше их не увидишь. Мы не хотели бы, чтобы ты была одна. Мы принадлежим тебе.

— Не знаю, что и сказать, — ответила я.

— Скажи, что позволишь нам остаться с тобой, — сказал Гикори.

— Да, — согласилась я. — Оставайтесь. И спасибо вам. Спасибо вам обоим.

— Пожалуйста, — ответил Гикори.

— А теперь, в качестве своей первой официальной обязанности, найди мне что-нибудь новое из одежды, — сказала я. — Я начинаю по-настоящему взрослеть. А потом скажи мне, какая из этих штуковин служит туалетом. Потому что теперь мне на самом деле нужно знать это.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

Что-то заставило меня проснуться. Я отмахнулась от этого. — Умри, — пожелала я.

— Зоя, — сказал Гикори. — К тебе посетитель.

Я моргнула, глядя на Гикори, чей силуэт был виден в свете, падающем из коридора. — О чем ты говоришь?

— Генерал Гау, — сказал Гикори. — Он здесь. Сейчас. И желает поговорить с тобой.

Я села. — Ты, должно быть, шутишь, — недоумевала я, взяла свой компад и посмотрела на время.

Мы прибыли в пространство Конклава четырнадцатью часами ранее, возникнув в тысяче километров от космической станции, которую генерал Гау превратил в административный центр Конклава, сказав, что не хочет отдавать предпочтение одной планете перед другой. Космическая станция была окружена сотнями кораблей со всего пространства Конклава, и еще большим количеством шаттлов и грузовых транспортов, курсировавших между кораблями и станцией. Станция Феникс, крупнейшая из наших обитаемых космических станций, настолько большая, что, как я слышала, она действительно влияла на приливы на планете Феникс (в количествах, измеримых только чувствительными приборами, но тем не менее), уместилась бы в углу штаб-квартиры Конклава.

Мы прибыли, представились и отправили зашифрованное сообщение генералу Гау с просьбой об аудиенции. Нам дали координаты парковки, но затем намеренно проигнорировали. После десяти часов, проведенных в таком состоянии, я, наконец, заснула.

— Ты же знаешь, я не шучу, — сказал Гикори. Он вернулся к двери и включил свет в моей каюте. Я вздрогнула. — А теперь, пожалуйста, — попросил Гикори. — Иди познакомься с ним.

Через пять минут я была одета во что-то, что, по моим надеждам, должно было выглядеть презентабельно, и несколько неуверенно шла по коридору. Через несколько шагов я сказала: — Вот дерьмо, — и побежала обратно в свою каюту, оставив Гикори стоять в коридоре. Минуту спустя я вернулась, неся рубашку, в которую что-то было завернуто.

— Что это? — спросил Гикори.

— Подарок, — ответила я. Мы продолжили наше путешествие по коридору.

Еще минуту спустя я уже была в наспех обставленном конференц-зале с генералом Гау. Он стоял по одну сторону стола, окруженного креслами в стиле Обина, которые на самом деле не соответствовали ни его физиологии, ни моей. Я стояла по другую сторону, держа рубашку в руке.

— Я подожду снаружи, — пообещал Гикори, после того как довел меня.

— Спасибо, Гикори, — поблагодарила я. Он ушел. Я повернулась лицом к генералу. — Привет, — поздоровалась я, несколько запинаясь.

— Вы — Зоя, — сказал генерал Гау. — Человек, у которого есть обиняне, чтобы выполнять ваши приказы. — Его слова были на языке, которого я не понимала; они были переведены с помощью коммуникатора, который висел у него на шее.

— Это я, — выговорила я и услышала, как мои слова перевели на его язык.

— Меня интересует, как человеческая девушка смогла захватить транспортный корабль Обина, чтобы добраться до меня, — сказал генерал Гау.

— Это долгая история, — ответила я.

— Расскажите мне вкратце, — попросил Гау.

— Мой отец создал специальные машины, которые наделили обинян сознанием. Обиняне почитают меня как единственную сохранившуюся связь с моим отцом. Они делают то, о чем я их прошу, — сказала я.

— Должно быть, приятно, когда в вашем распоряжении целая раса, — предположил Гау.

— Вы должны знать, — ответила я. — В вашем распоряжении четыреста рас, сэр.

Генерал Гау сделал движение головой, которое, как я надеялась, должно было означать улыбку. — Боюсь, на данный момент это вопрос для обсуждения, — сказал он. — Но я в замешательстве. У меня сложилось впечатление, что вы дочь Джона Перри, администратора колонии Роанок.

— Да, — ответила я. — Он и его жена Джейн Саган удочерили меня после смерти моего отца. Моя биологическая мать умерла незадолго до этого. Именно благодаря моим приемным родителям я сейчас нахожусь здесь. Хотя прошу прощения, — я жестом указала на себя и на свое состояние неготовности, — я не ожидала встретить вас здесь и сейчас. Я думала, мы придем к вам, и у меня будет время подготовиться.

— Когда я услышал, что обиняне везут ко мне человека, и к тому же из Роанока, мне стало достаточно любопытно, чтобы не ждать, — сказал Гау. — Я также считаю полезным заставить своих оппонентов задуматься о моих планах. То, что я приеду навестить корабль обинян, а не дожидаться их посольства, заставит некоторых задуматься, кто вы такая и что я знаю такого, чего не знают они.

— Надеюсь, я стою того, чтобы отправиться в путешествие, — предположила я.

— Даже если и нет, я все равно заставлю их понервничать, — заметил Гау. — Но, учитывая, как далеко вы зашли, я надеюсь, что ради нас обоих поездка стоила того. Вы полностью одеты?

— Что? — удивилась я. Из множества вопросов, которые я могла ожидать, этот был в новинку.

Генерал указал на мою руку. — У вас в руках рубашка, — сказал он.

— О, — я положила рубашку на стол между нами. — Это подарок. Не рубашка. В рубашку кое-что завернуто. Подарок. Я надеялась найти что-нибудь другое, во что можно было бы его положить, прежде чем отдать вам, но вы меня немного опередили. Я собираюсь заткнуться и оставить это вам.

Генерал бросил на меня, как мне показалось, странный взгляд, а затем протянул руку и развернул то, что было завернуто в рубашку. Это был каменный нож, который дал мне оборотень. Он поднял его и рассмотрел на свету. — Это очень интересный подарок, — оценил он и начал вертеть его в руках, проверяя, как я предположил, на вес и сбалансированность. — И довольно красиво оформленный нож.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Не совсем современное оружие, — заметил он.

— Да, — подтвердила я.

— Выясняете, интересуется ли генерал древним оружием? — cпросил Гау.

— На самом деле, за ним стоит глубокая история, — ответила я. — На Роаноке есть местная раса разумных существ. Мы не знали о них до того, как приземлились. Не так давно встретились с ними в первый раз, и все пошло наперекосяк. Некоторые из них погибли, как и некоторые из нас. Но потом один из них и одна из нас встретились и решили не пытаться убивать друг друга, а вместо этого обменялись подарками. Этот нож был одним из этих подарков. Теперь он ваш.

— Это интересная история, — сказал Гау. — И думаю, что я прав, предполагая, что эта история имеет какое-то отношение к тому, почему вы здесь.

— Вам решать, сэр, — заметила я. — Возможно, вы просто решите, что это красивый каменный нож.

— Я так не думаю, — возразил Гау. — Администратор Перри — человек, который играет с подтекстом. От меня не ускользнуло, что значит послать свою дочь передать сообщение. А затем преподнести этот особый подарок, с его особой историей. Он человек неординарный.

— Я тоже так думаю, — согласилась я. — Но этот нож не от моего отца. Он от меня.

— В самом деле? — удивился Гау. — Это еще интереснее. Администратор Перри не предлагал его?

— Он не знает, что у меня был нож, — призналась я. — И не знает, откуда он у меня.

— Но вы намеревались отправить мне сообщение с ним, — сказал Гау. — В дополнение к сообщению вашего приемного отца.

— Я надеялась, что вы так это воспримете, — заметила я.

Гау отложил нож. — Скажите мне, что хочет передать мне администратор Перри, — попросил он.

— На вас собираются совершить покушение, — объявила я. — Кто-то наверняка попытается. Это кто-то из ваших близких. Кто-то из вашего круга доверенных советников. Папа не знает, когда и как, но он знает, что это должно произойти в ближайшее время. Он хотел, чтобы вы знали, чтобы могли защитить себя.

— Почему? — спросил генерал Гау. — Ваш приемный отец — чиновник Союза колоний. Он был частью плана, который уничтожил флот Конклава и поставил под угрозу все, над чем я работал дольше, чем вы живете на свете, молодая леди. Почему я должен верить слову моего врага?

— Ваш враг — Союз колоний, а не мой отец, — уточнила я.

— Ваш отец помог убить десятки тысяч людей, — сказал Гау. — Все корабли моего флота были уничтожены, кроме моего собственного.

— Он умолял вас не вызывать свои корабли в Роанок, — напомнила я.

— В этом пункте он был слишком хитер, — напомнил Гау. — Он так и не объяснил, как была расставлена ловушка. Он просто попросил меня не вызывать свой флот. Чуть больше информации сохранило бы жизнь тысячам людей.

— Он сделал все, что мог, — возразила я. — Вы появились там, чтобы уничтожить нашу колонию. Ему не разрешили сдать ее вам. Вы знаете, у него было не так много вариантов. И как бы то ни было, Союз колоний отозвал его и отдал под суд за то, что он только намекнул вам, что что-то может случиться. Его могли отправить в тюрьму за простой разговор с вами, генерал. Он сделал все, что мог.

— Откуда мне знать, что его снова не используют? — спросил Гау.

— Вы поняли, что значит послать меня для передачи вам сообщения, — ответила я. — Я — доказательство того, что он говорит вам правду.

— Вы — доказательство того, что он верит в то, что говорит мне правду, — заметил Гау. — Это не значит, что это правда. Вашего приемного отца однажды использовали. Почему его нельзя использовать снова?

Я вспыхнула: — Прошу прощения, генерал. Но вы должны знать, что, отправляя меня с этим предупреждением, мои папа и мама абсолютно уверены, что Союз колоний объявит их предателями. Они оба отправятся в тюрьму. Вы должны знать, что по условиям сделки, согласно которой обиняне доставили меня к вам, я не могу вернуться в Роанок. Я должна остаться с ними. Потому что они верят, что уничтожение Роанока — это только вопрос времени, если не вами, то какой-то частью Конклава, над которой вы больше не имеете никакого контроля. Мы с родителями рисковали всем, чтобы предупредить вас об этом. Возможно, я никогда больше не увижу их или кого-либо еще на Роаноке, потому что предупреждаю вас об этом. Итак, генерал, как вы думаете, стал бы кто-нибудь из нас делать что-либо подобное, если бы не был абсолютно уверен в том, что мы вам говорим? Как считаете?

Генерал Гау некоторое время молчал. Затем ответил: — Мне жаль, что вам всем пришлось так сильно рисковать.

— Тогда окажите честь моему отцу, поверив ему, — настаивала я. — Вы в опасности, генерал. И эта опасность ближе, чем вы думаете.

— Скажите мне, Зоя, — спросил Гау, — что администратор Перри надеется получить, рассказав мне об этом? Чего он хочет от меня?