Споро найдя закинутый далеко-далеко кейс, с которым Хо пришла, старик вытащил папку с бумагами. После чего целенаправленно двинулся к имениннику, на ходу доставая свою пачку ведьминских витаминок и кидая одну штучку в лишнюю порцию минералки — волшебного средства от похмелья.
Как быстро привыкают к хорошему, — подумала Хо, глядя на представление. Вчерашний именинник почесал тыковку, оглянулся на ведьму. Та помахала ему ручкой из своего угла. Оримура ( ещё один!) неуверенно помахал в ответ. После чего поднялся и вместе со стариком-сенсеем в две руки принялись теребить лежащих вповалку господ. Те, полусонные и бессознательные, доставали из недр карманов печати, трясущимися руками ставили росписи и засыпали обратно.
Честно, Хо не представляла, что серьезные дяди способны на такие подвиги — напиться, отмочить все, что можно, и ещё немножко сверху, а потом заснуть там, где лежали, стояли, танцевали, даже не осознав возможность вызвать такси, жену или обоих! Так потом ещё без проблем оформить пачку документов, толком не проснувшись.
Тем не менее, пока ведьма хлопала ресницами, два "дельца" устроили все в лучшем виде. А если росписи кое-где были кривыми, это не беда.
Кажется, один особо сознательный джентельмен умудрился понять, что ему подсовывают бумагу на подпись, и даже выслушал, что именно это за бумага. Но расписался, поставил печать и заснул обратно он так же неотвратимо, как и все остальные.
Боже мой, — все так же меланхолично размышляла Хо, — Боже мой.
— Вот, все доки! — наконец, удовлетворенно, пусть и слегка невнятно заявил Старик, размахивая собранной папкой, для которой нашли розовую ленточку и бантик.
Абсолютно довольный и лишь чуть-чуть помятый именинник стоял за спиной дедули. Очередной Оримура вытягивал губки бантиком, после чего раз за разом поворачивал лицо боком, указывая на щечку.
Фейспалм так и просился.
Хо удержалась.
На негнущихся ногах ведьма подошла к обоим бойцам за её будущее и смачно поцеловала и старика, и именинника в щеки.
Хотят — будет!
Нехай!
Ошеломленный старик послушно отдал папку, польщенный член семьи Оримура склонил голову в благодарность.
Все бы были столь неприхотливыми, жить стало бы легче.
Так, документы собраны? Собраны!
Одним поклоном, без лишних слов, Хо распрощалась со всеми присутствующими, подхватила свой кейс, и направилась на выход.
Выйдя за дверь девушка прошла несколько шагов по коридору, но остановилась, заметив краем глаза кое-что интересное.
На одной из дверей висела табличка. С двумя именами.
Кецура Кацучи, начальник хозяйственной службы.
Оримура Куго, секретарь.
Это вроде того, кто за швабры отвечает и его человеческий ежедневник — или она что-то путает?
— Как так? — сам собой вырвался вопрос.
И на него было кому ответить. Её как раз догнал старик Рьючи, тоже покинувший поле боя, где полегли в неравной битве с зеленым змием его (их) товарищи.
Рьючи-сенсей проследил за направлением взгляда Хо и сразу понял, в чем вопрос.
Какого черта на день рождения какого-то заштатного секретаря собрались настолько большие шишки, что получить земельный участок можно было бесплатно и быстро?
И вообще, насколько это было бесплатно (не считая выпивки и девочек)?
Что вообще за чушь произошла?!!
— Эх, милочка, ты тааакой очаровательный цветок... И таааакой наивный, что просто ня-ня-кавай! — умилился Дед, поблескивая красными от целой ночи кутежа глазами, — Куго-кун знает лучше нашего, какие бумажки понадобились бы. Так что и в другой день именно к нему и надо обращаться. И они все тут, твои бумажки, потому что все серьезные люди — там, лежат-с. А будут не все бумажки, то мы с тобой придем сюда ещё разок! Захватим новую бутылочку, плюс полмиллиончика йен сверху, и придем. Тока — тшшшш — тайно-тайно вынесем предупреждение, что третий разик будет лишним.
— Тайно-тайно — это как?
— Э-э-эх, цветочек, не быть тебе дипломатом, ох не быть... Ну ничо, зато красавица.
Хо опустила руки.
Запрокинула голову, посмотрела на потолок. Небо, дай ей терпения!
Как-то она была о себе лучшего мнения, чем "зато красавица".
Насвистывая, старик-сенсей пошел вперед.
А Хо, истерично хихикая — следом за ним. Кто б знал! Кто б знал!
Папаша Нагачика — козел.
Мамочка Нагачика — жена козла.
Дед — упырь похлеще всех местных гулей.
А она — красавица.
И вот так вот делаются дела — с помощью баула с выпивкой, девочек-кроликов, двенадцати штук, а также ведьмы, одной штуки. Но можно и без неё.
* * *
Уже вечером, наконец, дорвавшись до спа-салона, Хо лениво размышляла о вечном.
О гулях, о якудза, о деньгах, о междусобойчиках в верхах.
Канеки Хо упорно казалось, что она то ли уже все попробовала в этой жизни, то ли только-только начинает. Что нужно для счастья ведьме?
Теперь ещё бы демонов на службу пригласить — да где ж их взять? В другом аниме разве что.
Ну, шутки в сторону.
Завтра новый день.
И нечего ругаться на дедулю. Он, хоть и хиппи, но результат выдает, как часы.
Какая разница — как?
* * *
Март.
Канеки Хо.
Дом строился.
Хо облазила его весь, побывала на каждом этаже в процессе строительства, была так качественно обсыпана ругательствами, что заслушалась. И выкинула все из головы, продолжая таскать на стройку века специально подготовленные печати.
Хотелось петь.
И немного ругаться в ответ на мат прорабов.
Но не более того. Хм, а ведь раньше за такие рулады ведьма бы в долгу не осталась.
Тогда для неё было ни с чем не сравнимое удовольствие — проклясть того, кто тебя обидел. Но все детишки растут, пора было вырасти и Хо.
Какой смысл — плодить в мире несчастья, когда тебе от каждого человека нужны конкретные действия? Им от неё — безопасность на месте строительства, и чтоб не лезла под руку. Ей от них — качественная работа, которой она сама нет-нет, да мешает.
Время неумолимо шло. Скоро её малышу Кен-чану исполнится шесть лет, скоро её дом будет достроен, и она потихоньку начнет отдавать долг якудзе.
Маленькая подсобка в подвале была полностью готова, и Хо подумывала, а не сделать ли в ней тоже какой-нибудь красивый ремонт.
А то здесь центр её магии в доме, а вместо мрамора и хрусталя в нем голые стены и земляной пол.
Между прочим, магии в доме было очень много! Полгода постоянной работы пошли впрок, даже крови Хо не пожалела, обмазала под штукатуркой каждой стены!
Здесь, в святая святых, висели планы этажей. Чуть-чуть сияли нарисованные перегородки. А на самой стене подвала были записаны пожелания Хо. И крепость, и надежность, защита от влаги, от холода и от жары, преграда для звуков, конечно. Несколько благословений, чтобы будущим жильцам улыбалась удача. И, конечно, защита по всему периметру.
Мой дом — моя крепость. Неприступная. Превосходная. Своя.
Я люблю тебя, мир! — напевала Хо, малюя художества надписи.
Участок земли был не в центре Токио, но и не на окраине метрополии. Двадцатый район Нэрима, самый тихий. Недалеко располагался Университет Камии — самое то место для студентов.
Дом строился чуть в стороне от широкого проспекта, за несколькими кварталами и полосой зеленых насаждений. Хо планировала и на преддомовой территории тоже разбить небольшой садик.
Будет красиво.
А над широкой проезжей частью в четырех кварталах от строящегося дома ветер полоскал растяжку-рекламу.
Цена — 100 тыс. йен в месяц.
"Очень хорошая цена", — привычно пожелала Хо, глядя на свой плакат, — "Очень хорошее место!"
Ведьма довольно улыбнулась. И пошла дальше.
Что ещё нужно девушке для счастья?
* * *
За прошедшее со дня знакомства время Хо весьма сблизилась с супругой лорда всея якудзы, леди-калькулятором на ножках, блистательной и неповторимой Юме-чан.
Они жаловались друг другу на непоседливых чад. И друг другу же ими хвалились. Обсуждали школьные задания, праздники и клубы. Ходили по магазинам — не всегда за покупками, чаще просто так. Раз в неделю посещали горячие источники. И уж там отдыхали вволю.
Вода как парное молоко, массаж и грязевые ванны, чудесный сад камней и высококлассный чай после процедур.
Хо чувствовала себя заново родившейся. Огромное зеркало в снятой на двоих комнате отражало изменения, которые происходили по указке ведьмы. Небольшие, но заметные.
Особенно неуемное стремление ведьмы к "совершенству" коснулось классических женских выпуклостей и бедер. Классические японские девушки (включая Курицу) часто были плоскими, без талии и попы, с выпирающим чахоточным животиком.
Ведьма, привыкшая к совершенно другим канонам, кривилась. И меняла, меняла свое собственное тело раз за разом.
Однажды настал тот день, когда Юме-чан заметила, что что-то не так.
— Похоже на пластическую хирургию, — сообщила она, стоя за спиной Хо, — Давно ты это делаешь?
— Как научилась, так начала, — спокойно ответила ведьма.
Коснувшись спины Канеки, Нагачика заставила ту повернуться. Повертев ведьму из стороны в сторону, дотронувшись то здесь, то там, леди-калькулятор, наконец, спросила:
— Нравится европейская внешность?
— Да, — признала Хо. Ей было немного неуютно, но, в общем-то, она не видела причин и отказывать в осмотре.
Честно, своей работой Хо гордилась. Когда-то, получив мощи Курицы, она ужаснулась неухоженной чахоточной внешности, худобе, отсутствию каких-либо женских форм. Ну и азиатские черты лица ведьме не нравились. Да и до сих пор не слишком привлекают.
Сделать из того, что было, конфетку, оказалось сложно.
— Хм, не увлекайся слишком, — попеняла ей Юме-чан в итоге, — Иначе будут принимать за иностранку.
Это да.
— И вот это немного перебор, — Юме добавила, ущипнув за торчащую грудь.
М-м-м, — задумалась Хо, глядя в зеркало, — Может, и правда слегка не пропорционально.
Впрочем, после секундного размышления, ведьма решила оставить все как есть.
— А хочешь, тебе что-нибудь поправим? — спросила Хо у новоявленной подруги. Предложить — святое. А то это же японцы! Пока не скажешь, не догадаются.
Нагачика лишь мотнула головой.
Нужно сказать, что Юме совершенно не стеснялась своего тела — и не удивительно. Все пространство кожи занимала яркая, разноцветная картинка из растений и драконов. Форму тела можно было разобрать с трудом, зато тату привлекало внимание сразу.
— Это менять — только портить, — с гордостью заявила девушка, которая без кимоно совершенно не выглядела, как подросшая отличница. Скорее как холст художника.
Хо была вынуждена признать её правоту.
Вернувшись к зеркалу, ведьма мимоходом подумала, что имеет смысл обновить паспорт. В конце концов, если её примут за другого человека, будет не очень хорошо. Помнится, при попадании в это тело она учитывала такую вероятность. Однако в процессе исправления вопиющих недостатков (по её скромному мнению), увлеклась. Так недолго и до какого-нибудь казуса довести.
Отражение согласно хмурилось.
В зеркале отражалась девушка неопределенного возраста. Без морщин, с нетипичным разрезом больших серых глаза. Черты лица выглядели причудливой, анимешной смесью между азиатскими и европейскими.
Что поделать, если она изначально не привыкла к узким щелочкам вместо органов зрения? К плоскому приплюснутому носу?
Пусть привыкают окружающие!
"Неопределенность" возрасту добавляла широкая седая прядь в прическе. Убрать седину магией было невозможно, потому что именно от колдовства-то эта прядь и появилась. Хо и не хотела.
Эта белая прядь — единственный постоянный признак, отличающий именно её, в любом мире, во все времена. И если кому-то захочется посчитать её старушкой от ранней седины, то пусть. Вон, Одуванчик вообще носит на голове афро. И ничего!
Хо ещё немного повертелась. Все же, наконец-то, спустя много месяцев трудов праведных она все же выглядит моложе возраста своего тела (25 лет), а не старше. Все при ней. Фигура, высокая грудь на твердую тройку — не сравнить с местными плоскодонками...
Словом, женское тщеславие Хо было полностью удовлетворено, и больше она ничего в себе менять не собиралась.
Добавьте дорогие духи, новую одежду, немного дорогой бижутерии, шикарный маникюр — и ни одна зараза не узнает.
Похоже, придется все же менять паспорт.
Впрочем, с утверждением "никто не узнает" Канеки Хо поторопилась.
Никто, кроме родной сестры. Видимо, кровь все же не водица.
Они столкнулись на выходе из парной.
— Хо-чан!.. — прошелестела женщина. С мстительным ("я выгляжу лучше, значит я отомщена") удовольствием Хо оглядела родственницу Курицы. Теперь точно видно, кто здесь младшая, а кто старшая сестра.
— Хо-чан... — повторила "сестра", — Что ты с собой сделала?..
Хо глянула вниз на себя. Потом на застывшую напротив соляным столбом женщину.
Ну что та могла подумать? Что Курица натолкала силикона в разные места, а теперь корчит из себя мисс Вселенную?
Секундой после "сестрица" перевела взгляд на спутницу Хо, и едва не подпрыгнула до потолка.
Леди-калькулятор без классического кимоно была настоящей леди-крокодил. Хищное выражение лица, татуировка на все тело — о том, что по парной дефилирует анеки преступной группировки, догадываться не приходилось: это было очевидно!
— И с кем ты связалась?!! — шепотом продолжила Болонка, вцепившись в руку девушки. Она попыталась утянуть Хо в сторону от Юме, — И почему забыла о родной сестре?!!
Ведьма ехидно (клише!) усмехнулась, полностью довольная собой, и оглядывая приставшую к ней, как банный лист, дамочку. Во взгляде Хо был тот самый огонек, который взбесит любую женщину. "Я лучше, чем ты".
— Как ты могла-а-а?! — едва не взвыла шепотом "сестрица".
Хо флегматично пожала плечами.
Она совершенно не стеснялась своего сучьего характера — главное, при сыне не выдать себя. В конце концов, ребёнку нужно давать положительный пример.
А проклясть неприятного собеседника — это практически святое.
Не сестру, пожалуй. Но кого-нибудь — всегда пожалуйста.
— Взялась за ум, дорогая, — мурлыкнула Хо, — Всего лишь взялась за ум... Тебе бы стоило сделать то же самое.
Стервы на это отвечают мило, наивные чукотские девушки — блеют, как овцы, принимая ехидную фразу за чистую монету. Остальные ведут себя некрасиво.
Трудно сказать, чего было больше во взгляде Болонки: ужаса или зависти. Конечно, связи с якудзой осуждаются. Зато деньги, которые были, мол, потрачены на пластику и прочую чушь (включая элитный онсен), не пахнут.
Асаока Райко так и не смогла закрыть рот от шока. Хо с мстительным удовольствием наблюдала, как туда залетела крупная муха. И пока "сестрица" отплевывалась, Хо, "не дождавшись ответа", сбежала к чертям собачьим.
Словно ангел по голове погладил, — посмеиваясь, подумала она, продолжая свой путь и утягивая молчащую и спокойно наблюдающую Юме. — Или бес приласкал. Какая разница?
"Что женщине нужно, чтобы почувствовать себя счастливой? Например, встретить соперницу, которой завидовала год назад — и сделать её, как стоячую".
