За этим занятием меня застал Лэнс. Что это именно он, я понял, только когда он обратился ко мне.
— Э-э-э, Основатель? — смущаясь, обратился он ко мне.
— Да? — я повернул к нему голову и понял, что сижу здесь уже не меньше часа. Осознать это мне помогло сильно затекшее тело.
— Вы не могли бы сделать мне такой же, браслет как у Вирны? — все еще смущаясь, продолжил храмовник и достал из-под плаща серебряную тарелку.
— Зачем он тебе?!! — такого поворота событий я никак не ожидал.
— Понимаете, я неплохо разбираюсь в боевой магии. Сейчас в поединке Вирне удалось победить меня. Хотя она гораздо слабее. Я ее расспросил и узнал, что благодаря вашему браслету она теперь может не тратить времени на плетение заклятья, а получает необходимый эффект лишь пожелав его и дав необходимое количество силы. Вот я и подумал, что неплохо тоже иметь такой. Тем более во время войны, когда секунда промедления может стоить жизни родичу.
"Вот тебе и "железяка", — переварив полученную информацию, принялся размышлять я. — Вот тебе и "задумался". Как же у меня это получилось?"
Я напряг память и принялся усилено вспоминать, о чем думал в тот момент.
"Защита, — сообразил я. — Я думал о том, как бы защитить орден и... как поделиться с храмовниками своей силой. Итак, проведем следственный эксперимент".
— Давай попробую, — обратился я к Лэнсу. — Хотя не уверен, что получится.
Храмовник с готовностью протянул мне принесенную тарелку. Я несколько секунд просто вертел ее в руках, собираясь с духом, а затем приступил.
"Для начала надо придать ей форму", — решил я.
С этим проблем не было. Раздув в себе пламя ярости, я несколькими точными движениями согнул металл в дугу, а затем провел по нему пальцем, и тарелка распалась на две симметричные половики. Немного сосредоточения, и эти половинки соединены между собой петлями, а с другой стороны появляется застежка.
"Что ж, самое простое позади, — принялся размышлять я. — Теперь дело за малым — напитать его силой и заставить работать как надо".
Ярость поднялась в груди волной и мгновенно опала. Нет, сейчас мне нужна была не она. Ярость способа только разрушать, а в данный момент мне требовалась сила созидания. Уберечь. Оградить. Дать силу. Помочь. Вот что было нужно. Я сосредоточился на этих чувствах, одновременно представляя себе желаемый эффект. Внутри появилось чувство легкости и защищенности.
"То, что надо!" — подумал я и направил эту силу в браслет.
— Вот, проверь, — через несколько минут предложил я, отдавая готовое изделие Лэнсу.
Храмовник одел его на руку и, быстро сотворив в воздухе десяток огненных сгустков, принялся ими жонглировать. Очевидно, это значило, что артефакт действует.
— Даже не знаю, как вас благодарить, — радостно произнес он, щелчком пальцев заставляя огони исчезнуть.
— Высшей благодарностью для меня будет то, что ты выживешь и спасешь других, — отмахнулся я.
— Я буду стараться! — клятвенно заверил меня храмовник и поспешил откланяться.
Оставшись один, я вновь принялся сверлить взглядом стену. Не потому, что все еще не знал, как помочь. Знал, да еще как! Просто я собирался с духом. Потому что теперь предстояло снабдить артефактами всю цитадель.
Глава 3
— Уберечь. Оградить. Дать силу. Помочь, — тихонько шептал я про себя, вертя в руках очередное ювелирное изделие.
На этот раз кольцо. Еще в самом начале я понял, что самому вылепливать очередной браслет слишком долго. Да и тарелок на всех в любом случае не хватит. Тогда я решил поэкспериментировать с уже готовыми украшениями. Опыт оказался успешным. Взятый для эксперимента серебряный браслет по свойствам ничем не отличался от вылепленного из тарелки. Если конечно не брать в расчет того, что сделан не настолько топорно. Но ведь это, наоборот, хорошо. Поэтому я решил работать только с готовыми украшениями. Несколько послушников быстро натаскали из сокровищницы в библиотеку целую гору всевозможных цацек. Чего они только не принесли: кольца, браслеты, кулоны, серьги, небольшие кинжалы, даже маленький щит. И единственным, что объединяло все эти предметы, был материал — серебро. Лишь в этом я не решился отступать от первого удачного эксперимента.
— Уберечь. Оградить. Дать силу. Помочь, — в очередной раз прошептал я и отложил кольцо в сторону к горе уже заговоренных украшений.
Левая рука уже привычным жестом потянулась за следующей безделушкой и, ничего не обнаружив, принялась впустую шарить по столу. Только через несколько минут до моего разума, одуревшего от такого количества однообразной работы, сумела достучаться мысль.
— Парень, ты, похоже, завис! — радостным голосом сообщило мне подсознание.
Я несколько секунд пытался вспомнить, что это значит. А потом принялся трясти головой. Это помогло вернуться в реальный мир. Повернув голову влево, я к своей вящей радости обнаружил там совершенно пустой стол, что сильно приподняло настроение. Потому что я заговорил больше тысячи предметов и теперь мог на некоторое время оставить орден, не боясь за его судьбу. Впрочем, радость моя была не долгой. Уже через миг на меня накинулась жуткая усталость и многотонным прессом потянула к земле. Сначала я пытался бороться и даже хотел призвать на помощь новообретенную силу. Но та просто отказалась мне подчиняться, и я пал под натиском усталости. Голова с глухим стуком встретилась со столом, но я этого не почувствовал. Не почувствовал просто потому, что заснул гораздо раньше.
* * *
Пробуждение пришло в полете. Я еще ничего не успел сообразить, а тело, рухнув на ноги, уже прижалось спиной к стеллажу с книгами и замерло в защитной стойке. Через мгновение сознания достигла боль. И уже не обращая ни на что внимания, я принялся растирать гудящие болью места.
"Черт! А я уже успел забыть, что значит заснуть за столом, — болезненно морщась, думал я. — Вот теперь, можно сказать, что вспомнил. Только почему-то это меня совсем не радует. Я бы даже сказал — дико огорчает. Проклятье! И какого гоблина рефлексы так недальновидно выкинули меня из-за стола? Что на них нашло?"
Ответ не заставил себя ждать. Тихонько скрипнула дверь и, осторожно ступая, в библиотеку вошла Вирна. За ней по воздуху плыл поднос со снедью.
"Очевидно, — думал я. — Сначала она заглянула сюда, чтобы убедиться, что я действительно здесь. Дверь, как и секунду назад, скрипнула, этот-то звук и вырвал меня из сна, а рефлексы сделали все остальное. Большое "спасибо" им за такую подлянку".
Тем временем девушка заметила, что меня больше нет за столом; ее взгляд скользнул по комнате. И естественно остановился на разминающем мышцы мне.
— Ой! Я вас разбудила?! — полувопросительно произнесла она.
— Ничего страшного, — махнул я рукой и героическим усилием заставил себя стоять ровно. — Мне все равно надо было встать сегодня пораньше.
— Я вам завтрак принесла, — как-то невпопад сказала Вирна и быстро пояснила. — А то вы вчера весь день работали и ничего не перекусили за все время.
— Спасибо за заботу, — широко улыбнулся я, и маска улыбнулась вместе со мной. — Что бы я без тебя делал. Ты уже во второй раз спасаешь меня от голодной смерти. Даже не знаю, что со мной станет, когда тебя не будет рядом.
Девушка пролепетала в ответ что-то неразборчивое и торопливо покинула комнату, предварительно поставив поднос с едой на стол. Я же, оставшись один, больше не мог стоять спокойно и вновь принялся разминать ноющие мышцы.
— Черт! Черт!! Черт!!! — сквозь зубы проскрипел я, злой на весь мир.
В душе медленно поднялась ярость и прокатилась по венам кипящей волной, вытесняя боль и слабость. Правда, теперь я чувствовал себя, словно на меня кипятком плеснули, так что не знаю, что лучше. Впрочем, неприятное ощущение прошло уже через минуту.
— Вороне бог по блату кинул сыру, — нагло переврал я неизвестную в этом мире басню, садясь за стол. — Ворона с жадностью раскрыла носопыру. Пошамать собралась, но сдуру забралась на самую лесную верхотуру. А мимо там лисица пробегала...
Дверь с жалобным скрипом распахнулась, и в библиотеку вошел Крад.
— Я слышал, вы уже проснулись, — войдя, произнес он.
"Ну, вот, — мелькнула в голове мысль. — Вместо сыра роскошный завтрак. Вместо лисы один из опытнейших воинов Храма. Чувствую, дальше все будет развиваться по несколько иному сценарию".
К счастью или же, наоборот, к сожалению, я оказался прав. В смысле, отбирать или же обманом выманивать у меня завтрак храмовник не собирался. Он бросил лишь один взгляд на поднос и несколько удивленно произнес:
— Вирна вам сама готовит? Странно, обычно она не подходит к кухне ближе, чем это жизненно необходимо. А зря, у нее настоящий талант... — Крад прикрыл глаза, словно что-то вспоминая, а затем резко мотнул головой. — Впрочем, вернемся к делу. Я хотел бы обсудить с вами план обороны цитадели.
— Это без меня! — резко выставил я перед собой руки. — Я абсолютно не разбираюсь в тактике и стратегии. Так что вряд ли смогу помочь. Тебе лучше поговорить с Фандаром. Наверняка он разбирается гораздо лучше.
— С бароном мы еще вчера выработали основной план, — кивнул головой храмовник. — Но до того, как вы придумали это.
Бывший наемник взял в руки один из артефактов и, несколько секунд повертев его в руках, бросил обратно в общую кучу.
— Эти вещички меняют абсолютно все, — продолжал он. — И чтобы использовать их наилучшим образом, я должен знать, что они могут. А чего не могу.
— Тебе лучше расспросить об этом других храмовников или дойти до всего опытным путем, — предложил я. — Потому что я всего лишь создал их. Создал неосознанно. И теперь даже не могу представить, что именно вышло.
— В таком случае, — Крад на секунду задумался. — В таком случае, я распоряжусь, чтобы их раздали родичам. И чтобы они начали тренироваться в обращении с артефактами.
Храмовник было развернулся и пошел к выходу, но у самой двери оглянулся.
— Да, и еще, — произнес он. — Скажите, где вы сегодня будете. Чтобы в случае чего я мог сразу найти вас, не тратя время на поиски.
— Нигде,— пожал я плечами. — Я сделал все, что в моих силах; теперь спокойно могу оставить цитадель на несколько дней и заняться своими делами. Так что отправляюсь я через несколько минут. Кстати, как назывался корабль, на котором уплыла девушка?
— Росомаха, — не задумываясь, ответил Крад, потом спросил. — Мне собрать вам необходимые вещи в дорогу?
— Не надо, — покачал я головой. — Все, что нужно, у меня уже есть, а недостающее можно в любой момент купить в городе.
— Удачи вам, Основатель, — тихо проронил храмовник. — И возвращайтесь скорее.
После этого бывший наемник стремительно выскользнул за дверь. От его прощания у меня теперь даже кусок в горло не лез. А вся моя решимость немедленно уйти вдруг куда-то испарилась. Вернулись прежние сомнения. Меня опять разрывало на части, а в голову закрадывались различные мысли.
"А справятся ли родичи без меня? — думал я. — Да, они все великолепные воины. Но они не хотят сражаться. А войны в обороне не выигрывают. И кроме того, их гораздо меньше. Да еще и это идиотское пророчество".
В памяти мгновенно всплыли услышанные от Крада строчки.
"Надо же, запомнил! — мельком удивился я, но решил не заострять на этом внимания — и так проблем выше крыши. — Не важно, правдивы эти стихи или нет. Главное, что люди в них верят, а это значит, что они, пусть даже и неосознанно, будут стремиться воплотить пророческие строки в жизнь. И ни к чему хорошему это не проведет".
— ... Исчезнут все, исчезнет каждый, исчезнет мир в кровавой мгле... — словно наяву прозвучал у меня в мозгу голос Крада.
Я даже вздрогнул от неожиданности и на всякий случай оглянулся. Но, как и прежде, в библиотеке находился лишь я один.
— Действительно, — вдруг начал вслух говорить я. — Стишок обещает реки крови. Причем с обеих сторон. В ней даже смерть не победит... Да уж, ничего хорошего по определению произойти не может. Вот и встает вопрос: могу ли я покинуть орден в такой тяжелый момент? Не могу. Но я должен. Чувствую, что должен найти Элизарру. И надо торопиться. Потому что, похоже, она в беде.
И внезапно осознал, что это действительно так. Что я действительно должен спешить, иначе через несколько дней может оказаться слишком поздно.
— ...чужой, что в мир этот пришел...— как-то невпопад всплыли в голове строки.
— Единственный чужой здесь — это я, — проворчал я. — Только что я должен сделать? Ненавижу пророчества! Почему нельзя просто написать: сделаешь то-то и то-то — получишь такой результат; сделаешь это и вот это — получишь другой результат. Ведь тогда всем было бы проще.
— ...Отдаст он жизнь свою чужую, чтобы потомков защитить... — зазвучала в мозгу очередная строчка.
— Ну вот кому от этого легче стало! Поди пойми теперь, что сие означает, — уже не на шутку разошелся я. — То ли мне надо ласты склеить, чтобы войну прекратить, то ли еще что. Хотя мне вряд ли, раз сказано "чужую" жизнь. Но ведь и свою тоже. Что бы это могло значить? Черт! А что, если...
— Моя жизнь принадлежит вам...
Голос барона вспомнился настолько ярко и отчетливо, что я даже вздрогнул.
"Действительно, — забегали в голове мысли. — Он сказал это, когда я просил его принять на себя ответственность за орден. Может ли так случиться, что именно его смерть остановит войну? Вряд ли. Разве что храмовники озвереют после гибели Основателя и станут гнать противника до тех пор, пока не загонят насмерть. Впрочем, все это глупости. Фандар будет находиться в цитадели, а достать его здесь не сможет даже лучший из убийц. Так что не стоит забивать себе голову ерундой. Сначала спасу Элизарру, потом займусь проблемами ордена. Сомневаюсь, что за несколько дней произойдет нечто ужасное. А больше времени мне и не понадобится".
Разобравшись немного со своими мыслями, я поднялся из-за стола и обошел его. Вновь обретенные вещички все еще лежали там, где я их оставил. Да, собственно, кто мог их забрать, если я не покидал библиотеки. Меч, сумка и кукри. Взяв в руки поясную сумку, я открыл ее и с интересом порылся. Через пару минут на свет показался миниарбалет. Внимательно осмотрев его, я убедился, что, хотя сумка пролежала под тоннами камня много лет, на состоянии арбалета это никак не отразилось.
— Впрочем, я лежал неподалеку, — хмыкнул я, убирая арбалет обратно в сумку. — И со мной тоже ничего особенного не произошло. За исключением того факта, что я не умер. Как же мне это удалось? Или не мне? Черт его знает! Не буду забивать голову. А то в ней и так уже нет места от всех произошедших со мной парадоксов.
Говоря это, я одновременно цеплял сумку на пояс. Хотя выглядела она несколько потерто, в ее прочности я почему-то не сомневался. Разобравшись с сумкой, я обратил внимание на два оставшихся на столе предмета. И практически не раздумывая, первым взял в руки меч. Плавный рывок, и клинок с тихим шелестом покидает ножны. Он был все таким же, каким я его помнил. Волнистое лезвие, рукоять, пригодная как для двуручного, так и одноручного хвата, небольшой металлический череп вместо гарды. И, конечно же, сама сталь. Черная, ничего не отражающая поверхность все так же чиста, как и много лет назад. Течение времени никак не отразилось на клинке. Чего нельзя было сказать о перевязи. Та просто истлела за много лет. И теперь нести оружие можно было только в руках.
