Добро наказуемо

Услышь мой зов и повинуйся мне, мятежный демон, порожденье Бездны,

Коль хочешь ты прощенье получить и из своей тюрьмы освободиться.

Настало время для тебя приказ мой выполнить и обрести свободу.

Сломай оковы  и очнись от сна, что в камне держит твой плененный дух,

Лети невидимым, не ведая преград, и разумом чужим ты овладей, — Готрид на мгновение задумался и скороговоркой продолжил: — Заставь того, чье имя после назову, отправиться к подножью Черной башни, в храм богов Хаоса войти и в Бездну броситься с прощальным криком, что жить не хочет больше он на этом свете, — я не перебивал, мне было любопытно, что будет дальше. До меня даже не сразу дошло, чье имя собирается назвать дядюшка, а он, тем временем сказал: — Пусть это будет Рикланд, Ролмонда Калеки сын, стоящий предо мной сейчас. Ты понял? Выполняй приказ!

Камень треснул, и темный туман просочился в образовавшуюся щель...

Я, как завороженный, смотрел вниз. Там зияла пустота Бездны. Она притягивала и манила, обещая неописуемый восторг полета и множество неразгаданных тайн.

— Давай руку, придурок! Или думаешь, твоя куртка вечная? — раздался откуда-то сверху голос Крайта.

Я покорно поднял руку и чуть не вывалился из своей, увы, невечной куртки, уже трещавшей по всем швам. Это не было сном. И я действительно висел над Бездной, а Крайт с Энди, распластавшись на окровавленном жертвеннике и вцепившись в мою куртку, не давали мне рухнуть вниз. А ведь мгновение назад лорд Готрид показывал мне камни в своем кабинете.

— Почему я здесь? — недоуменно спросил я, когда с помощью друзей выкарабкался из бездонного колодца.

— Потому что ты — бешеный! — фыркнул Крайт. — Промчался, как шальной, по коридору, чуть с ног меня не сшиб, ворвался в храм, заявил, что тебе жить надоело, заржал, как лошадь, и сиганул в Бездну, придурок! Я еле успел схватить тебя за шиворот, а то бы...

— Думаю, тебя околдовали силой одного из камней, которые пропали из сокровищницы, — серьезно сказал Энди. — Они называются  'Созвездие злого рока'. С их помощью можно заставить человека сделать все, что угодно, так, что он потом даже не вспомнит об этом. Похоже, кому-то очень хочется тебя убить! Мы с Крайтом собирались тебя предупредить, правда, чуть не опоздали...

— Я сначала не поверил, — встрял Крайт, — особенно, когда этот бесстыжий колдун-недоучка заявил, что это мне...

— Я же извинился! — обиделся Энди. — И вообще, это был единственный способ тебя разбудить!

— Ты знаешь о  'Созвездии злого рока'? — удивился я.

— Ты тоже? — ничуть не меньше удивился Энди.

— Думаешь, мне трудно узнать, что пропало из королевской сокровищницы? А вот ты как узнал?

— Все началось, когда вы с Крайтом решили, что лорд Таллер умер от моей магии, — принялся рассказывать Энди. — Но я же знал, что это не так! Вот тогда мне и пришло в голову, что в вино мог быть подмешан яд. Я разыскал бутылку, принес в лабораторию и исследовал остатки на дне. Вино действительно было отравлено. Сначала я подумал на лорда Элегана, ведь это от него Крайт получил бутылку. Прихожу я к нему и говорю:  'Моему учителю крайне необходимо эльфийское вино, настоянное на лепестках роз, для одного зелья. Он поручил мне раздобыть все ингредиенты к своему возвращению. Говорят, у вас была бутылка такого вина'. Элеган сразу засуетился.  'Конечно, конечно!' — и давай шарить по сундукам, а бутылки-то и нет!  'А не могли вы ее кому-нибудь отдать этой ночью?' — спрашиваю, а он:  'Нет, конечно! Это особое вино для особого случая!', а сам думает:  'Леди Дорина...если бы она соизволила отведать его в моем обществе... Но куда же подевалась эта бутылка?'  'Может, у него с памятью плохо, как у моего старика?' — подумал я и спрашиваю:  'А разве не эту бутылку вы отдали Крайту для принца Рикланда?' Если бы ты видел, как он возмутился!  'Его высочество принц Рикланд никогда не дождется, чтобы я потворствовал его порочному пристрастию к вину!' — заявил он. При этом он действительно думал, что тебе, в твоем возрасте, вредно так много пить. Поразительная забота о здоровье того, кого хочешь отравить, правда? И еще он не помнил ни встречи с Крайтом, ни того, что вообще выходил из комнаты этой ночью. И тогда я заподозрил самого Крайта, что он украл у Элегана бутылку, насыпал в нее яду и ждал удобного случая, чтобы подсунуть тебе.

— Вот ведь наглая морда! — не удержался Крайт.

— Заткнись! — одернул я его. — Продолжай, Энди.

— Я разбудил Крайта и спросил его, где он взял вино. Оказалось, что у Элегана, Крайт это прекрасно помнил. Вот тогда мне и пришла мысль, что на учителя этикета наложили заклятие. Это мог бы сделать мой старик, если бы не отсутствовал, остальные же колдуны, живущие в замке не обладают достаточной силой. Значит, кто-то использовал магический предмет.  'Созвездие злого рока' — первое, что пришло мне в голову — ведь это о них было написано в той книге, помнишь, которая в библиотеке на столе раскрытая осталась, а потом пропала. Там говорилось, что человек, находившийся под влиянием камня, после ничего не может вспомнить, прямо как лорд Элеган. Помнишь, что ответил Таллер на твой вопрос об украденных бриллиантах?  'В них причина моей смерти, но не меня они должны были убить. Я умер за тебя, принц Рикланд!' Он имел в виду, что умер вместо тебя, и виной тому украденные камни. Тогда я спросил у Крайта, как выглядела шкатулка, он ведь принимал участие в обыске комнаты лорда Таллера, где она была найдена. Оказалось, что она точно такая, как описано в книге. Тут даже Крайт понял, что к чему, — бриллианты украли, чтобы убить тебя, да так, чтобы никто не заподозрил. И еще у вора была книга, и он знал, как ей пользоваться. Возможно, побродив по замку и почитав мысли придворных, я рано или поздно нашел бы его, но времени не было. В книге сказано, что камней было девять. Сколько их использовано, а сколько еще осталось? Если хотя бы один, то тот, кто задумал тебя убить, вряд ли успокоится...

— А теперь ходят слухи, что на тебя напал Ардок, и что король приказал тебя казнить, — добавил Крайт. — Знать бы, чьи это шуточки...

— Я знаю чьи — лорда Готрида. Собственными глазами видел, как он держал камни в руках и читал заклинание. И что с того? Отец мне все равно не поверит. Да и не стану я унижаться до доноса! Лучше вызову его на поединок!

— И покорно сложишь оружие, как Темный эльф, — предрек Энди.

— Ты и про Темного эльфа знаешь?

— Нет, просто ты сам только что подумал о нем и Роксанде.

Это и вправду была моя мысль. Готрид скверный боец, но, как выяснилось, вовсе не такой уж дурак. Пока камни у него, мне не победить, разве что позором себя покрою. Значит, надо отобрать у него бриллианты, а потом... Потом сделать так, что он пойдет и сам все расскажет отцу, прямо на Королевском совете!

— Помнишь заклинание, которое может пробудить дух камня, Энди? Сможешь меня научить?

Лорд Готрид направлялся в большой Тронный зал, где должен был проходить совет, когда я преградил ему путь. На дядюшку было жалко смотреть. От его обычного высокомерия не осталось и следа.

— Рикланд? — выдохнул он. — Но как... Ты же... Этого не может быть...

Его искаженная ужасом физиономия выглядела так забавно, что я не удержался и зловещим голосом выходца с того света, произнес:

— По воле великих богов Хаоса я вернулся за тобой!

Лорд Готрид побледнел, губы его задрожали.

— Нет-нет, пощадите, я не хочу умирать! Умоляю, уходите! — пролепетал он.

'Да, не тронет тебя никто, только отдай камни', — хотел сказать я, но не успел. Дядюшка закатил глаза и с грохотом рухнул на пол. Честно говоря,  не ожидал, что моя невинная шутка подействует на него как на слабонервную леди.

— Лихо ты его! — вывел меня из растерянности подбежавший Крайт. Они с Энди караулили в боковом коридоре на случай, если Готрид вздумает звать стражу. — Его что, удар хватил?

— Нет, просто обморок, — взглянув на круглый, равномерно поднимающийся и опускающийся, живот дядюшки, сказал Энди. — Сейчас приведу его в чувство.

— Как Таллера, — подмигнул мне Крайт.

— Все гораздо проще, — и ученик Черного колдуна влепил главному королевскому советнику звонкую оплеуху. Лорд Готрид поморщился и замычал. — Мой старик говорит, что пощечина — лучшее средство от обморока, — пояснил Энди. — Я сам видел, как он приводил в чувство одну придворную даму...

— Постой, — остановил его Крайт. — Давай сначала камешки заберем, — он принялся бесцеремонно обшаривать карманы лорда Готрида.

— Так нельзя, Крайт. Надо, чтобы он сам отдал, — пытался устыдить его я, но этот бессовестный мародер не успокоился, пока не извлек на свет уже знакомую мне шкатулку.

— Можешь вернуть на место, если хочешь, — сказал он.

Так я и сделал, только прежде произнес заклинание, которому научил меня Энди.

Лорд Готрид впервые опоздал на королевский совет. Он вошел в Тронный зал, когда все уже были в сборе, и направился прямо к трону.

— Ваше Величество! Я должен вернуть вам украденные бриллианты и признаться во всех своих злодеяниях, — он учтиво поклонился и протянул отцу шкатулку.

— Благодарю тебя, лорд Готрид, — благосклонно кивнул отец. — Ты в который раз доказал свою преданность, вернув то, что считалось безвозвратно утерянным, и, если ради этого тебе пришлось казнить нескольких преступников, я не стану расценивать это, как злодеяние. Рассказывай без опасений.

— Да-да, конечно. Я расскажу вам все и без всяких опасений, — сказал лорд Готрид и захохотал. Так же смеялся Ардок, когда собирался меня убить. Теперь было ясно — так веселится демон, чувствующий близкую свободу. — Это я взял из Сокровищницы зачарованные камни. Видите ли, в библиотеке мне попалась на глаза рукопись. Кто-то из Темного ордена небрежно оставил ее раскрытой. Там описывалась шкатулка, которую ваш нерадивый казначей не счел нужным хранить в тайнике за семью замками.  'Бриллианты с изъяном', — вот что сказал этот глупец! Он и понятия не имел, что это за камни. Раньше и я не подозревал об истинной ценности девяти не отличающихся чистотой бриллиантов, четыре из которых к тому же были треснуты, но теперь знал и мог, наконец, избавиться от этого мальчишки Рикланда, а заодно и от казначея. Прежде всего, нужно было позаботиться о Черном колдуне. Я неспроста предложил совету нажиться за счет соседнего королевства. Недород в Эстариоле обеспечил бы значительный доход Фаргорду, а главное требовал присутствия Черного колдуна на границе этой страны. Теперь никто не мог помешать моему плану. Забрав камни, я шкатулку подкинул Таллеру. Напрасно он был столь несговорчив в некоторых вопросах. Нетрудно было убедить ваше величество, что Таллер продал бриллианты, и вот казначея не стало. Осталось разделаться с Рикландом. Проще всего было отравить мальчишку. Лучшим исполнителем для такого деликатного поручения казался лорд Элеган. Этот любитель изысканных вин не переносил крыс, а, следовательно, имел в своем распоряжении некоторое количество крысиного яда. К тому же он недолюбливал своего нерадивого ученика, а значит, вполне мог желать его смерти, что вполне пригодилось бы мне, чтобы после раскрыть убийство.  'Пусть лорд Элеган положит яд в бутылку своего лучшего вина и преподнесет ее в подарок принцу', — приказал я духу камня. Для меня до сих пор остается загадкой, почему Рикланд, кутила и бражник, не польстился на выпивку. Я был крайне удивлен, когда встретил его ранним утром целым и невредимым. Пришлось тратить следующий камень, шестой из девяти. Извести мальчишку ядом не удалось, оставалось поразить его мечом. Я прекрасно понимал, что не каждому под силу одолеть фаргордского принца с младенчества привыкшего к оружию, а потому выбрал для него достойного соперника. Лорд Ардок — лучший меч королевства, кто ж знал, что этот волчонок одолеет его, отделавшись царапиной?! Я был в недоумении и решился на отчаянный шаг. Седьмой камень заставил вас, ваше величество, отдать приказ о казни принца. И как у меня вылетело из головы, что в вашем замке стража скорее будет подчиняться принцу, чем королю...

— Достаточно, лорд Готрид! Мне уже все ясно, — остановил его отец. — Твои проделки, Рикланд? — спросил он, подозрительно оглядывая придворных, пытаясь высмотреть меня. Я действительно наблюдал за происходящим, скрываясь за их спинами. Пришлось выйти. — Это ты заставил лорда Готрида рассказать мне, хм... эту чушь?

Мне ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть.

— Очень остроумно! — процедил отец. — Я догадывался, что это ты взял камни для своих злых шуточек. А ведь мы чуть было не поверили всему этому вздору, который по твоей прихоти поведал нам лорд Готрид. Ты просчитался в одном, принц, — приказа тебя казнить не было! Я — калека, но в здравом уме!

Лорд Деймор переглянулся с шутом Брикусом и недоуменно пожал плечами.

— А я так собственными ушами слышал! — заметил начальник стражи.

— Увы, король, у нас с тобой

   Сегодня плохо с головой.

   О том, что отдали приказ,

   Мы забываем через час, — пропел шут.

— Ну, конечно, — мрачно проговорил отец. — Друзья Рикланда готовы поддержать его во всем. Так вот, господа, сегодня я не расположен шутить. А ты, принц, хорошенько запомни: еще одна подобная выходка, и веселиться тебе в Башне Отчаяния, а твоим друзьям в темнице!

Я ничего не ответил, гордо повернулся к отцу спиной и вышел.

Глава 21. Признание

Воспоминания вызвали щемящую тоску — Ролмонд, славящийся своей справедливостью, никогда не относился справедливо к собственному сыну. Видимо, так  у него проявлялась отцовская любовь — обвинить в том, чего человек не совершал, а потом милостиво простить. Возмущаться было бесполезно. Для доказательства собственной невиновности нужно было что-то посерьезнее праведного гнева. Потому-то милые родственнички и плели интриги в отсутствие Черного колдуна. Старик прекрасно знал, что у кого на уме. Здесь же из целой толпы колдунов ни один не встал на мою защиту. Заговор?

Я закрыл глаза. Дурнота от магии мешала думать, а тут еще Нейл снова взялся причитать себе под нос на этот раз на каком-то незнакомом языке.

— Ты чего бубнишь?

— Расколдоваться хочу. Энди говорит, чтобы снять заклятие, надо прочесть его задом наперед.

— Забудь. Снять заклятие может только тот, кто его наложил.

— Правда, что ли? А Энди рассказывал, как Брикуса расколдовывал. Выходит, врал?

— Энди? Нет, не врал. Но то ж Энди...

Брикус любил сочинять баллады. Обычно он пел их отцу, но когда тот был не расположен слушать своего шута, придумывал песни для любого, кто мог заплатить. Плата не обязательно взималась деньгами. Брикус мог спеть и за выпивку или хороший ужин, поэтому, кроме отца, главными его слушателями были кухарки. Если шут не развлекал короля, он проводил время на кухне.