Тим хлопнул огромными ручищами по бедрам и от души расхохотался:
— Вы меня не поняли, Палпатин. Нам ни к чему портить вам репутацию или держать вас здесь, ожидая выкупа. Мы просто-напросто хотим вас убрать.
Сидиус ответил не сразу. Мысль о том, что когда-то ему был ведом страх, показалась ему странной. Нет, не панический страх и не парализующий. Тот страх, который он испытывал еще ребенком, был вполне обычной реакцией на угрозу. Несмотря на успокаивающий голос в голове, твердивший, что никто не причинит ему вреда, по временам все-таки существовала вероятность, что с ним может случиться что-то плохое. Не раз и не два поднятая рука отца заставляла его съежиться от страха. Со временем он понял, что не воображал этот голос; что отнюдь не дурачил себя ребяческой верой в собственную неуязвимость. А сейчас он осознал другую истину: это темная сторона твердила ему, что никто не причинит ему вреда — и именно потому, что он действительно неуязвим. С началом его обучения голос затих, слившись с его собственным. Уверенность Тима в том, что жизнь Палпатина находится в его руках, вполне могла бы вызвать в душе последнего жалость, а не гнев и отвращение. Чистые, необузданные эмоции были прямым следствием двойной жизни, которую он вел. Лелея тайну своей личности, он в то же время хотел, чтобы все вокруг знали: шутить с ним опасно; в его руках — безграничная мощь; один лишь взгляд на него равносилен попытке рассмотреть темную материю, которая связывала Галактику воедино и вела ее вперед, в будущее...
— Чего же вы добьетесь, убив меня?
— Раз уж сами спросили: избавим Сенат от еще одного никчемного подхалима и отправим послание Хего Дамаску, намекнув, что дни его влияния на Сенат сочтены. Десять долгих лет мы ждали этого момента, чтобы... отомстить, как вы тут выразились. Кое-кто из нас — даже дольше. Еще с того времени, когда Дамаск водил дружбу с битом по имени Руджесс Ном.
"Убийство Керреда Санте", — вспомнил Сидиус.
— Боюсь, сенатор, ваш план продуман не слишком тщательно.
Лицо Тима побагровело:
— Вы про последствия, Палпатин? О, как раз наоборот: мы все просчитали и приняли все необходимые меры предосторожности.
Сидиус кивнул:
— Даю вам последний шанс передумать.
Тим повернулся к кому-то вне поля видимости камеры и залился утробным хохотом:
— Скажите это моим подручным, которые держат вас на мушке, Палпатин. И не унывайте: ведь ваша карьера и впрямь была успешной. Советую умереть именно с этой мыслью.
Не успела голокартинка раствориться в воздухе, как два охранника снялись с места и двинулись к нему. Сидиус приготовился драться. Оттолкнуть их обратно к голопроектору, затем прыгнуть, растопырив руки, вцепиться обоим в горла, вырвать из них трахею и гортань...
Но Сила вторглась без приглашения и заставила его поднять взгляд к окнам наверху.
В тот же миг из смежных комнат донесся стрекот скорострельных бластеров и крики боли, а затем бьющий по нервам звон стекла, когда солнечные гвардейцы проникли в зал через высокие окна и стали по веревкам спускаться на грязный пол, не прекращая палить по своим мишеням. Людей Санте и родианца прошило насквозь столько выстрелов, что куски и ошметки их тел разнесло по всему полу.
Со всех сторон стремительно приземлялись светловолосые эчани с бластерами и силовыми пиками. Сидиус даже пошевелиться не успел, как к нему подскочила женщина с серебристыми глазами:
— Вы в безопасности, сенатор Палпатин.
Он улыбнулся:
— Я вижу.
Другой эчани, склонившись над голопроектором, пытался извлечь из него данные с помощью небольшого переносного устройства. Мгновение спустя изображение Хего Дамаска в церемониальных одеждах высветилось над полом в том же самом месте, где еще недавно находился сенатор Тим. Подле мууна стоял дроид 11-4Д.
— Мы засекли источник передачи, магистр, — отрапортовал ему гвардеец. — Орбитальный комплекс "Кольчуга".
Дамаск склонил голову:
— Соберите весь отряд и атакуйте.
Солнечный гвардеец отрывисто кивнул:
— Мне оставить с сенатором Палпатином охрану?
— Нет, — сказал ему Дамаск. — Сенатору Палпатину не требуется ваша защита. Ступайте.
Сидиус слышал рев воздушных спидеров, парящих за стенами фабрики. Без лишних вопросов солнечные гвардейцы поспешили прочь из зала.
— Значит, вы не спускали с меня глаз, — произнес Сидиус, подойдя к голопроектору.
Дарт Плэгас кивнул:
— Твое похищение планировалось уже довольно давно.
— С тех самых пор, как вы приветствовали меня на публике — тогда, в Сенате?
— И даже раньше. Веруна известил меня, что группа обозленных дворян спелась с гранами. — Плэгас помолчал. — Возможно, тебе стоит задействовать Сейта Пестажа, чтобы свести с ними счеты.
— Такая мысль уже пришла мне в голову.
— Что до нашей публичной встречи, я лишь хотел подразнить наших врагов.
— Не предупредив меня. — Румянец, которым налилось лицо Сидиуса, стал гуще. — Очередная проверка?
— С чего бы мне тебя проверять?
— Вероятно, вы подумали, что жизнь на Корусканте настолько разнежила меня, что я не почувствую опасность.
— Как видно, не разнежила. Ты знал обо всем с самого начала — мне ли этого не видеть. Ты был полон решимости доставить мне радость, и тебе это удалось.
Сидиус почтительно склонил голову.
— Даже в партнерстве с охранниками Санте Тим и другие граны остаются жалкими дилетантами, — продолжил Плэгас. — Наши агенты убедили их расставить капканы в закусочной в Ускру и на этой самой фабрике, которой, между прочим, владеем мы сами — через компанию-учредителя "ЛайМердж Энерго". Мы не смогли, однако, выяснить, где нашли пристанище сами граны.
— А теперь выяснили, — проронил Сидиус. — Но зачем столько хлопот, чтобы их подставить? Почему бы просто не прикончить их?
— Не ситское это дело, ученик. Хоть и для галочки, но мы должны как-то оправдать то, что мы намерены с ними сделать. Они не вняли нашим намекам и теперь так и просят, чтобы им преподали урок. Однако иные наши интересы требуют того, чтобы любое наше действие было обоснованным.
— Чем я могу помочь?
— Ты уже сыграл свою роль. Теперь можешь заняться делами. Мы поговорим позже, когда завершится церемония в ордене Склоненного круга.
Сидиус замолк на мгновение, после чего спросил:
— Есть ли конец этим испытаниям?
— Есть. Как только в них отпадет нужда.
Глава 20
Склоненный круг
Декорации были расставлены.
Идеальный круг двадцати метров в диаметре был вырезан из цельного куска камня и расположен так, что один его край касался пола, а второй был приподнят на десять градусов с помощью скрытых антигравитационных генераторов. То был пресловутый Склоненный круг, известный только членам тайного ордена, которых на протяжении всей его долгой истории никогда не насчитывалось более пяти сотен одновременно. Круг был помещен под куполом принадлежащей ордену монады в самом сердце корускантского района Фобоси. Легенда гласила, что это здание с круглой крышей — одно из старейших в этой части планеты, как считали многие, — было возведено на дне пересохшего озера и оказалось единственным, пережившим сейсмический катаклизм, который накренил его на десять градусов к юго-западу. Спустя столетие конструкция была выпрямлена, за исключением небольшого участка пола на верхнем этаже — он-то и дал имя тайному сообществу, основанному влиятельными политиками и бизнесменами, которые приобрели эту монаду еще во времена правления Тарсуса Валорума.
Теперь же на приподнятом краю круга возвышался Ларш Хилл, укутанный в черное, а на противоположном стояли 11-4Д, Плэгас и десяток других муунов — также в черных одеждах, но отличающихся по покрою от тех, что носили члены ордена. Церемония посвящения должна была начаться в начале нового часа: высокопоставленный сановник встанет в круг вместе с Хиллом, объявит во всеуслышание о его принятии в орден и повесит ему на шею кулон — символ принадлежности тайному обществу. Плэгас отказался от вступления почти двадцать лет назад, но продолжал вести дела с Великим магистром и другими видными членами ордена, многие из которых нередко наведывались к нему в Тайник. Орден Склоненного круга был своего рода клубом для избранных — наиболее влиятельных лиц Галактики; он преследовал весьма узкие цели, а его ритуалы были полностью аллегорическими и включали в себя множество условных фраз и рукопожатий. Плэгас понимал необходимость внушить членам ордена дух братства и единения, но не мог допустить, чтобы высокопоставленные лица очень уж дотошно копались в его прошлом. В то же время прошлое Ларша Хилла было безупречным — и даже десятилетия, которые он провел на службе у отца Плэгаса, не испортили ему репутацию. Как только Хилла примут в тайное общество, он станет основным агентом "Капиталов Дамаска" на Корусканте, тогда как его сын Сэн — правой рукой Хего, чтобы в недалеком будущем заступить на должность председателя Межгалактического банковского клана.
Когда Плэгас закончил свой короткий разговор с Сидиусом по голосвязи, его переполняло ощущение триумфа. До истечения дня Протекторат гранов перестанет быть для него обузой. Пакс Тим и остальные считали, что на орбите Корусканта им ничто не угрожает, но Солнечная гвардия — исключая пару бойцов, оставшихся на церемонии, — уже направлялась к ним с достаточной боевой мощью, чтобы смять любую оборону, которую выставят охранники Санте. Сидиус идеально разыграл свою партию и полностью оправдал себя в глазах Плэгаса. Пришла пора посвятить ученика в самые сакральные ситские тайны, изучению которых он отдал большую часть жизни. Показать ему чудеса, которые он творил на Аборе.
Со стороны одного из арочных проемов, обрамлявших круглый зал, донеслись звуки торжественных песнопений, и около трех десятков посвященных в черных одеждах шеренгой вошли внутрь и заняли места по периметру Склоненного круга. Шествие замыкал высокий сановник в маске. Сложив перед собой руки, словно в молитве, он держал в них символический круглый кулон братства. Когда Ларш Хилл преклонил колени перед сановником, Плэгасу пришло на ум, что подобные ритуалы были в ходу и у древних ситов.
В тот миг, когда правое колено Хилла коснулось полированного камня, странный холодок пробежал по спине Плэгаса. Скосив взгляд на 11-4Д, он заметил, что дроид повернул к нему голову тем движением, которое Плэгас привык ассоциировать с неминуемой угрозой. Темная сторона окутала его своим покровом, но вместо того чтобы действовать по наитию, он сдержался, боясь преждевременно выдать свою истинную сущность. В этот миг промедления время как будто застыло, и разом случились сразу несколько событий.
Высокий сановник резко дернул за кулон, который только что повесил на шею Ларша, и голова старого мууна сорвалась с плеч и покатилась по накрененному помосту. Кровь фонтаном забила из его шеи. Тело с глухим стуком упало на бок и затряслось в судорогах, когда одно за другим начали отказывать сердца.
Члены тайного братства в капюшонах стремительно вынули руки из рукавов просторных плащей, и сразу дюжина смертоносных режущих дисков взвилась в воздух. Мууны рядом с Плэгасом, сдавленно хрипя, повалились на колени. Один из дисков прошил лоб солнечного гвардейца, и тот корчился, как обезумевшая марионетка. Кровь хлестала во все стороны, и помещение заволокло алым туманом. Получив по меньшей мере три пробоины и истекая смазкой, 11-4Д пытался дохромать до Плэгаса, когда еще один диск ввинтился в его корпус, выбив фонтаны искр и клубы дыма.
Прижав руку к правой стороне подбородка, Плэгас обнаружил, что диск отхватил изрядный кусок плоти от его шеи и челюсти, рассек трахею и несколько кровеносных сосудов. Чтобы не лишиться сознания, он обволок рану Силой, но все-таки его ноги подкосились, а кровь залила и без того скользкий каменный круг. Вокруг него размытые очертания убийц извлекли из просторных рукавов плащей виброклинки и неумолимо двинулись на тех муунов, которые еще стояли на ногах. Град выстрелов из бластера последнего уцелевшего гвардейца смел полдюжины "братьев" в капюшонах с периметра круга, но вскоре храбрец был безжалостно заколот.
"Меня провели, — подумал Плэгас, и осознание этого причинило столько же боли, сколько и рана. — Перехитрили низшие существа, которым по крайней мере хватило ума сделать это красиво".
* * *
В своем маленьком, но опрятном сенатском кабинете Палпатин вглядывался в горизонт. За беспрестанным потоком машин виднелись отвесные тусклые стены правительственного комплекса.
"Займись делами", — сказал ему Плэгас. Но как можно делать вид, будто ничего не произошло — даже в интересах обеспечения алиби? И какими делами он должен заняться? Вернуться в Ускру и закончить обед? Пройтись по площади Монументов? Явиться на условленную встречу с каким-то малозначительным ботаном из финансового комитета?
Он метнулся прочь от окна — жертва собственной, запертой внутри него ярости.
Не такую жизнь он представлял себе десятью годами ранее, когда поклялся в верности темной стороне. Он жаждал пребывать в более тесной связи с Силой, жаждал могущества, безграничной мощи. Но как он поймет, что овладел искусством в достаточной мере? Только лишь по слову Плэгаса?
Он бросил взгляд на свои дрожащие руки.
Научится ли он призывать молнии, не прилагая таких чудовищных усилий? И какие еще секреты утаил от него темный владыка Плэгас?
Он стоял ровно посреди комнаты, когда почувствовал чье-то присутствие в коридоре за стеной. По двери забарабанил кулак; затем она скользнула в сторону, и в кабинет ворвался Сейт Пестаж. Едва завидев Палпатина, он замер, и тревога на его лице сменилась облегчением.
— Я пытался связаться с вами, — чуть не крича выпалил он, растирая рукой вспотевший лоб.
Палпатин уставился на него в недоумении:
— Я был занят. Что-то случилось?
Пестаж рухнул в кресло и посмотрел на сенатора:
— Вы точно хотите знать? — Помедлив, он добавил: — Природа моих занятий не всем по нутру. Если я стану вас впутывать...
Глаза Палпатина сверкнули.
— Не тратьте попусту мое время. Переходите к сути.
Пестаж стиснул зубы:
— Командир маладианцев, с которым я работал по делу Кима...
— И что с ним?
— Он вызвонил меня — два, может, три часа назад. Заявил, что чувствует вину за то, как был выполнен контракт на Кима, и хочет ее загладить. Сообщил мне, что маладианцы приняли заказ на убийство — здесь, на Корусканте. Какой-то большой шишки, как он сказал, тесно связанной с "Капиталами Дамаска". — Пестаж не сводил глаз с Палпатина. — Я боялся, что это будете вы.
Палпатин повернулся к окну, чтобы все обдумать. Неужели люди Санте намеревались отдать его маладианцам после того разговора с Паксом Тимом по голосвязи?
Он вновь посмотрел на Пестажа:
— Кто заказал убийство?
— Протекторат гранов.
— Все сходится, — буркнул Палпатин, обращаясь больше к себе, чем к собеседнику.
— Что сходится?
— Где сейчас эти граны?
— После звонка от маладианца я сказал Кинману приглядывать за ними. Они окопались в резиденции посла Маластера.
