Откуда есть пошла Русская Америка

После этого мы чуть отошли от берега, и землю было еле видно — а Бискайский залив вообще срезали по прямой. Дальше были, где-то далеко на горизонте, берега Франции и Англии, Испанских и независимых Нидерландов, Германии и Дании...

Двадцать третьего апреля мы увидели, как к нам "несётся на всех парах" корабль с шведским флагом — жёлтым крестом на голубом фоне. Точнее, этот корабль шёл со скоростью в пять узлов, но оочень быстро. И грохот его носовой пушки — похоже, заряженной холостыми, фонтанчиков мы нигде не видели — привёл нас в такой неописуемый ужас, что мы решили подчиниться суровому року и приблизились к шведу. Вскоре мы даже увидели название, выложенное золотыми буквами на борту корабля: Trekronor, Три короны.

От корабля отделилась шлюпка и медленно пошла в нашу сторону. Через десять минут, мы спустили штормтрап, и на борт "Победы" поднялся морской офицер в ярком жёлто-голубом мундире, делавшем его похожим на попугая. Он заговорил по немецки:

— Лейтенант Шведского Королевского Флота Свен Йохансен. Кто вы и что вы здесь делаете?

— Алексей Алексеев, князь Николаевский, Русская Америка. Следуем своим курсом.

— Мой король запретил русским судам ходить по Балтийскому морю. Следуйте за нами, разберёмся в Гётеборге.

— Встречное предложение. Сдавайтесь на нашу милость, и ваш корабль не превратится в груду обломков.

— Это неслыханная наглость!

— Извините, но ещё большая наглость требовать от мирного корабля сдаться. Это пиратство.

— Да как вы смеете!

— Ладно, хватит. — и я просигналил морским пехотинцам. Лейтенант-попугай был схвачен и развёрнут лицом к "Трекрунур".

— А теперь — смотрите, — сказал я, дал второй знак, и очередь из зенитного автомата снесла напрочь шведский флаг на мачте супостата. Конечно, с выстрелом очень повезло, но лейтенант-попугай стал вдруг мертвенно-бледным.

— Ну и ещё раз, чего уж мелочиться, — сказал я.

Вторая очередь уничтожила бушприт корабля. Конечно, было жалко резную русалку, там располагавшуюся, но такова уж их селяви.

— Так вот, — сказал я. — Представьте себе, что бы было, если бы мы били не по флагу и по бушприту, а по корпусу корабля. Так что имейте в виду, что мы можем вас уничтожить за несколько секунд. И если в проливах, в Балтийском море, или где-нибудь ещё — все равно где — так вот, если шведы даже пукнут в сторону русского корабля, то одному из наших кораблей вполне может прийти желание посетить, например, Стокгольм или Гётеборг, и от всех кораблей, там находящихся, останутся рожки да ножки. То же и о береговых фортах — хотите, покажу на примере ваших трёх шутовских колпаков, что мы с ними сделаем?

Лейтенант побелел ещё сильнее.

— Н-не н-н-надо, — проблеял он.

— Ну тогда скажи своему капитану, чтобы убирался в свой Гётеборг и не выходил из порта, пока мы здесь, в Проливах. Впрочем, что с тебя взять. Эй, ребята, принесите бумагу и ручку, — крикнул я уже по русски.

Через пять минут, лейтенант отчалил, унеся с собой бумагу следующего содержания, написанную мною на немецком языке:

"Всем шведским офицерам, чиновникам и прочим. С сегодняшнего дня Россия оставляет за собой полное право торговать в Балтийском и Северном морях, а также проходить через проливы Скагеррак и Каттегат. Любая попытка шведской стороны воспрепятствовать этому будет жесточайше пресекаться, равно как и любая попытка захвата российской территории, либо нанесения вреда российским интересам, прямо или косвенно. Министр иностранных дел Русской Америки Алексей Алексеев, князь Николаевский."

Через десять минут, после прибытия попугая на "Три короны", последний вдруг поднял паруса и стал стремительно отдаляться. Я подумал, что этого должно хватить. Как потом оказалось, я заблуждался — но шведам от этого лучше не стало...