Риджийский гамбит. Дифференцировать тьму

— В вашем мире ведь играют в... как же это на вашем языке... та игра, когда один ребёнок бегает за другим? И должен коснуться того, кто убегает, чтобы роли поменялись?

Вопрос Лода оказался настолько неожиданным, что я замешкалась с ответом.

— Салки, — сказала я в конце концов. — Это называется салки. Да, играют.

— А знаешь, что самое главное в любой игре?

Но я лишь смотрела на него, ожидая продолжения.

— Не пропустить тот момент, когда тот, с кем ты играешь, становится тем, кто играет с тобой. — Колдун махнул рукой, и доска для скаука вновь оказалась перед нами. — Я люблю наблюдать за людьми. Особенно в безвыходных ситуациях. Крайне увлекательное зрелище... и поучительное. Вот и сейчас собираюсь кое-что проверить.

— И что же?

— Ты поймёшь. Если я окажусь прав насчёт нашей милой принцессы. А если неправ — что ж, буду приятно удивлён, — и Лод сделал долгожданный ход: чёрным советником, отступая под натиском моих фигур. — Твой черёд.

Я ожидала этого шага, и мой ответ был готов. А у него было продумано наперёд ещё десяток ходов; и когда я пошла в решительное наступление, это оказалось ловушкой, которую я предполагала — но с которой ничего не смогла поделать. Так как одна комбинация, неожиданная, вроде бы глупая, но на деле оказавшаяся весьма подлой, заставила моё нападение захлебнуться, и отчаянная защита противника вдруг перешла в молниеносную атаку.

Сокрушительный проигрыш, последовавший за этим, начисто выбил Навинию у меня из головы. Как и следующая партия — которая наконец принесла мне ещё одну победу. Заслуженную.

И честную.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. НЕБО НАД ХЬЯРТОЙ

— Парируй! Молодец! А теперь слева! Отлично...

Двое мальчишек сражались деревянными мечами: волосы одного, старшего — лунное серебро, другого, помладше — бледное золото. Третий парнишка сидел поодаль, на низком бортике фонтана, поющего прозрачными струями.

Фехтовальщики танцевали в схватке под аккомпанемент звонкого стука, и ноги их по щиколотку утопали в густой траве. Маленький сад кругом обступала арочная галерея белого камня — а над галереей поднимались мраморные стены дворца: невысокого и изящного, с плавными, округлыми линиями, где вместо острых шпилей башенки венчали овальные купола. Ночное небо рассыпало звёзды по чёрному шёлку, но сад ярко озаряли филигранные фонарики цветного стекла. Они свисали на цепочках с ветвей знакомых деревьев ньотт: золотистые огоньки в серебряных оправах, дающие ровный и яркий свет.

Я стояла у колонн галереи, увитых плющом, оглядываясь — и пытаясь понять, где и как очутилась.

— Это Хьярта, — негромко произнесла темнота рядом со мной, прежде чем обрести лик Акке.

— Хьярта? Столица дроу? Но она же разрушена!

Иллюранди не ответил: он смотрел на мальчишек, и я поневоле тоже обратила взгляд в их сторону.

Как я тут оказалась? Вроде мы играли с Лодом в скаук, пока не пришла Морти и не увела его в спальню, а потом...

И тут я поняла.

— Это же просто сон, верно?

— Нет. Не просто. Я создал его на основе моих воспоминаний. И не только моих, — не сводя глаз с мальчишек, Акке склонил голову набок. — Это Хьярта. Такая, какой я её помню.

Я присмотрелась к фехтующим. Один дроу: не мальчик, конечно, скорее юноша. Лицо в движении рассмотреть трудно, но длинные волосы он завязывал узлом, и на лбу его поблескивал серебряный венец. Иногда он бросал указания и похвалы младшему — белокожему, совсем мальчишке: волосы едва достают до плеч, и венец в них был золотым. Пару раз мне удалось мельком увидеть заострённые уши — видимо, эльф.

Третий, тоже белокожий, облачённый в чёрную мантию колдуна, сидел у фонтана, но королевским венцом похвастаться не мог. Он уткнулся в книжку, и лицо его скрывали длинные русые кудри.

Недолго думая, я подошла ближе. Встала прямо перед тем, кто читал, негромко произнесла 'приветствую' — но на меня не обратили никакого внимания. Видимо, в этом сновидении мне уготовили исключительно роль свидетеля.

Я нагнулась, пытаясь разглядеть лицо мальчишки, но тот сам вскинул голову... и я попятилась.

Потому что узнала светлые, прозрачные глаза Лода.

— Хватит уже, Тэй! — насмешливо крикнул он, глядя сквозь меня. — Заканчивай! А то наш маленький принц уже из сил выбивается.

Присмотревшись, я поняла: конечно, не Лод. Хотя этот парень сильно младше, лет шестнадцати-семнадцати, с другой причёской и гладко выбритым лицом... но Лод не был бы таким даже в семнадцать. Похож, так похож, что они могли бы быть братьями — но у этого щёки впалые, губы тоньше, а кончик носа отчётливо вздёрнут вверх.

Братья.

Тэй...

Я снова обернулась к тем, кто дрался. Указаний больше не было, лишь стучали деревянные мечи: вниз и налево, и направо, и снова налево. Старший продвигался вперёд, младший отступал, отбивая каждый удар — но те становились всё быстрее.

Вот младший прыгнул в сторону, отвёл от себя клинок и рубанул по плечу противника. Не достал, совсем чуть-чуть, и схватка продолжилась. Мечи взмывали крыльями, целя в туловище, в голову, в ноги, и в песнь фонтана вплеталось звонкое 'стук, стук, стук'...

А потом деревянный клинок ударил младшего прямо в грудь — да так, что тот потерял равновесие и упал спиной на траву.

— Хороший бой, — дроу, улыбнувшись, протянул поверженному противнику руку. — Ты молодец.

— Я проиграл, — мальчишка-эльф огорчённо выдохнул, не спеша подниматься. — Наверное, я никогда не буду драться так же, как ты.

— Нет. Ты будешь драться лучше, чем я. Думаешь, я всегда побеждал в одиннадцать?

Младший молчал. Лишь смотрел на ладонь дроу: огромными глазами, отливавшими сиреневым в синей глубине. Очень знакомыми. А венценосный дроу, в бриджах чёрного бархата и рубашке фиолетового шёлка, ровесник колдуна у фонтана — продолжал улыбаться.

И его лицо тоже было мне очень знакомо.

— Но когда я вырасту, — буркнул маленький Эсфориэль, — ты ведь тоже повзрослеешь.

Однако протянутую руку наконец принял.

— Для своих лет ты прекрасно владеешь мечом. Лучше, чем я в то же время, — заметил Тэйрант из рода Бллойвуг: юный и прекрасный, так похожий на своего потомка. — Твой отец может гордиться тобой. Поверь, настанет тот день, когда я буду повержен твоей рукой.

— А вот со мной, ручаюсь, ты и тогда так просто не разберёшься, — весело произнёс парень в мантии, прежде чем захлопнуть книгу и встать. — Мечникам с магами всегда бороться нелегко.

— Пока маги не подпустят их слишком близко, — усмехнулся Тэйрант.

И мне не нужно было представлять третьего.

Я и так знала, что его имя — Ильхт.

Сзади прошелестели лёгкие шажки. Я обернулась: кто-то убегал прочь по галерее. Шёлк длинных рукавов летит следом, волосы распущены — тёмные, и звёздами сияют в них отблески серебряного венца.

Девочка. Маленькая, даже не подросток. Наверное, пряталась за колонной всё это время, наблюдая за мальчишками; и я бы не услышала её шагов, если б не громогласное эхо галереи.

— Почему принцесса Мириана всегда наблюдает за нами тайком? — Эсфор глядел вслед беглянке вместе со мной.

— Я уже говорил: моя милая сестра весьма стеснительна, — заметил Тэйрайнт с тонкой улыбкой. — А ты явно запал ей в душу. Думаю, именно это заставляет её смущаться втрое больше.

— Я? — Эсфор растерянно ткнул землю кончиком деревянного меча. — Но...

— Привыкай, — Ильхт шутливо хлопнул эльфийского принца по плечу. — Когда подрастёшь, утонуть в твоих глазах возжелает не одна девушка.

Мальчик, смутившись, опустил длинные ресницы — и сад окутала невесть откуда взявшаяся мгла: она жадно поглотила и огни, и фонтан, и трёх мальчишек подле него, погрузив меня в чёрную пустоту.

А когда расступилась, я оказалась в городе дроу.

Хьярта плыла по ночному небу — вернее, его отражению в гладкой воде. Я стояла на узком мосту без перил, изящной дугой белого мрамора перекинутом меж двумя островами. Под мостом чернели озёрные воды, а на берегах зеленела бархатная трава и серебрилась листва деревьев ньотт. С белых ветвей тут и там свисали знакомые цветные фонарики; и моему взору открывались десятки островов, зелёных и сияющих, соединённых паутинкой мостов — по которым легко ступали дроу, направляясь куда-то.

А ещё на островах были дома. Их развалины я видела, когда мы пленили Навинию — но здесь, во сне, они оставались целыми и прекрасными. Невысокие, круглые и белоснежные, с тонкими колоннами и низкими башенками, жилища дроу казались удивительной и органичной частью окружавшей меня красоты. Из открытых окон капелью лились перезвоны арф и серебряная песня флейт, и в них вплетался смех серокожих детей, бегавших друг за дружкой меж деревьев.

— Впечатляет, не правда ли? — заметил Акке из-за моего плеча.

— Не то слово. — Я мотнула головой, отгоняя зачарованность: пусть даже и странно было делать это во сне. — Неужели это правда?

— Это сон. Но когда-то он был правдой.

— Не думала, что город дроу может быть таким.

— Дроу — дети Луны. Для людей и эльфы являются неземными созданиями... но эльфы всегда были ближе к земле, чем их ночные собратья. Сердцам дроу мила прохладная темнота ночи, дающая жизнь загадкам, и серебряный свет луны. Эльфам же по душе жаркое золото дня и яркое сияние солнца, где нет места теням и тайнам.

Акке шагнул с моста: прямо в озеро, поверхность которого и не подумала дрогнуть.

— Идём, — стоя на воде, улыбнулся прислужник Лода. — То, что я хотел показать тебе, немного дальше.

Я присела на край мраморной дуги. Осторожно коснулась босыми ногами озёрной глади, но та не взволновалась — будто нас разделяла тонкая грань из прохладного стекла. Пожав плечами, встала и зашагала следом за иллюранди: он уже шёл прочь от островов, к берегам озера, терявшимся во тьме.

— Зачем вы это делаете? Зачем показываете мне всё это?

Водное зеркало отражало звёзды, но не меня — я для него не существовала.

— Разве ты не этого хотела? Узнать о прошлом Эсфориэля. О старой войне. Увидеть Тэйранта и Ильхта. Тебе нужны эти знания, чтобы понимать, зачем ты делаешь то, что делаешь. И помочь Лоду.

— Вряд ли Лод нуждается в моей помощи. Думаю, моя роль в этом действии уже сыграна.

— Он так не думает. А он редко ошибается.

Я вскинула голову, удивлённо прищурясь — но Акке смотрел прямо перед собой. На маленькую белую лодку, чьи очертания я различила вдали.

А ещё я услышала отзвуки голосов, далеко разносившихся над водой: девичьего и юношеского.

— ...скоро...

— ...было бы славно...

— ...поверь, так и будет...

На дне лодки, взявшись за руки, лежали двое. Бок о бок, глядя на звёзды, позволяя лодке дрейфовать в ночи.

Эсфориэль казался лишь немногим младше того, каким его знала я — но здесь он улыбался. Широко, искренне, мальчишески. И когда он смотрел на свою спутницу, глаза его сияли радостной нежностью; в жизни я видела в них одну лишь печаль.

Девушка-дроу выглядела совсем юной, почти девочкой. Волосы её были тёмными, оттенка горького шоколада, как у меня: неожиданно для одной из Детей Луны. Фиолетовое платье, достойное королевы, тиара, венчающая чело...

— Когда ты станешь моей, — говорил Эсфор, — мы отправимся в моё королевство. Тебе там понравится.

Принцесса Мириана, сестра будущего Тэйранта Кровавого, улыбалась и отводила взгляд: на переплетение их пальцев, мраморно-бледных и жемчужно-серых.

— Тэй дал разрешение. Отец тоже будет не против, я уверен.

— Не знаю, Эсфор, — девушка качнула головой. — Это всё, чего я желаю, но... у меня дурные предчувствия.

— Почему? Кто может нам помешать? Я буду не первым эльфийским принцем, заключившим брачный союз с кем-то среди дроу.

— Мой брат... Ты ведь слышал, что он говорит. И его слова страшат меня.

— Это было брошено в сердцах, любовь моя.

— Но неоднократно. Я боюсь спорить с ним, однако если Тэй и правда развяжет войну...

— Я знаю Тэя. Порой он кажется бессердечным, но сердце у него есть, и это сердце исполнено добра. Он никогда не сделает того, о чём говорил, — Эсфор коснулся ладонью её щеки. — Ты не должна сомневаться в нём. Верь в него, как верю я.

Девушка прикрыла глаза с печальной улыбкой, и обоих поглотила знакомая мгла.

Следующим я увидела небольшой зал, отделанный тёмным камнем, с круглым столом посредине. За высокими узкими окнами раскинулась Хьярта — а за столом сидел Тэйрант.

Он повзрослел. Как и Ильхт, стоявший за его плечом. Обоим явно было уже за двадцать; Ильхт отпустил щетину, и сходство с Лодом бросалось в глаза ещё больше.

— Ты должен поехать, Эсфор, — говорил Тэйрант, глядя на эльфийского принца, что сидел напротив. — Именно ты. Только ты сумеешь открыть Повелителю эльфов правильность пути, избранного мною. И убедить свой народ присоединиться к нам.

Эсфориэль смотрел на дроу, и в сиреневой глубине его глаз плескался ужас.

— Мне казалось, ты давно разделил наш взгляд на вещи, — мягко произнёс Ильхт. — Мы ведь уже говорили об этом. Не раз. Тогда ты не спорил с нами. Что же теперь так тебя удивляет?

Эсфор помолчал.

Затем резко поднялся на ноги.

— Я поеду. Но не вернусь. Мой отец никогда не примет того, что вы говорите, — принц говорил тихо и ровно. — И я не приму.

— И навсегда оставишь нас? — Тэйрант изогнул бровь. — Мою возлюбленную сестру — тоже? А ведь те клятвы, что ты говорил ей, казались такими искренними.

— Если начнётся война, моё место — с моим народом. Но я никогда не верил, что вы можете думать о войне всерьёз. И сейчас не верю. Тэй, Ильхт... умоляю, одумайтесь. Отступитесь.

Последние слова окрасили молящие нотки.

Тэйрант неторопливо встал. Подошёл к Эсфору — тот, не двигаясь, следил за его приближением — и ласковым, отеческим жестом положил руку ему на плечо:

— Запомни только одно. Отрекаясь от пути избранников Пресветлых, защищая недостойных, вы избираете их сторону. А, значит, разделяете их участь. И если эльфы выступят против меня...

Эсфориэль смотрел на Повелителя дроу без малейшего страха.

И тогда Тэйрант, склонив голову, почти прошептал ему в ухо, тихо и очень отчётливо:

— Я сожгу ваше королевство дотла, мой маленький брат. И тебя вместе с ним.

Отстранился — и лёгким толчком отстранил Эсфориэля от себя.

— Ступай. Немедленно. — То была уже не просьба: приказ. — Если задумаешь увезти Мириану с собой, даже не пытайся. Она заперта в своей башне под надёжной охраной, которой тебя пускать не велено.

Эсфор сжал кулаки:

— Даже не дашь нам попрощаться?

— Зачем? Если ты вернёшься, в прощании нет нужды. А если не вернёшься — значит, клятвы твои ничего не стоили. Но когда начнётся война, моя сестра будет со своим народом... как и ты, видимо, — Тэйрант улыбнулся, холодно и непреклонно. — Аудиенция окончена, принц Эсфориэль из рода Бьортреас.

Тот, не ответив, круто развернулся и вышел.

Тэйрант провожал его долгим взглядом.

— Он вернётся, — негромко произнёс Ильхт, приблизившись к дроу. — Эльфы поймут, что правда на нашей стороне. Не могут не понять.

— Лепреконы до сих пор не дали ответа. Надеюсь, наши собратья будут благоразумнее, — Тэйрант коротко выдохнул. — Я и сам не понимал, как люблю этого мальчугана.