Факультет прикладной магии. Простые вещи

Значит, роанец был на том самом вечере, когда я познакомилась со Стефаном Ланге. А этот великосветский сплетник, видимо, успел неплохо почесать язык на мой счет!

— Стефан рекомендовал мне вас как весьма талантливого артефактора, — между тем продолжил роанец. — Но вы столь юны и...

— Женщина, да, — закатив глаза, сказала я.

— Так что я стал искать помощь в других местах. Даже обращался к мастеру Хайнцу, но он не смог помочь. Сегодня мне стало так плохо, что я отбросил предрассудки и решил просить вас заняться моей проблемой. Я шел именно к вам, хотя и опасался беспокоить в столь поздний час. Даже оставил свой автомобиль за квартал от вашего дома, чтобы не привлекать внимания. Но думал уже, что не дойду. Большая удача, что мы встретились. Возможно, даже провидение!

— Но вы произнесли имя Шефнера. Почему?

— Видите ли, фрейлейн София, когда я увидел вас вблизи... Вы показались мне такой милой и очаровательной, я понял, что не осмелюсь просить вас об услуге.

— Он это серьезно? — шепотом спросил Петер у меня. Мне оставалось растерянно пожать плечами.

— Я... у меня плохо выходит ладить с дамами.

Котовский снова смутился, покраснев до кончиков ушей. Только сейчас я поняла, что он не намного старше нас с Петером. И при этом гораздо стеснительнее. Хотя, может, это мы с моим другом были слишком прямолинейны и нахальны? О прямоте артефакторов шутили не реже, чем о трусости целителей или хитрости менталистов.

— Петер Шефнер был первым артефактором, о котором я вспомнил помимо вас. Тем более Стефан сказал, что вы, возможно, скоро обручитесь.

— Вот, значит, как, — задумчиво сказал Петер. — Складно у вас получается, хотя и несколько сложно. Меня смущает одно... Ведь вы в Грейдоре едва ли ради излечения.

Взгляд Котовского стал осторожнее.

— Нет, но я это и не скрываю. Мой отец счел, что мне опасно в Роане. За последние годы на меня совершили несколько покушений, и меня отправили в Грейдор.

— Почему именно сюда? — полюбопытствовала я.

— Потому что пан Котовский не только родственник князя Роана, но и племянник нашего бездетного императора, сын его сестры. А значит, может претендовать на престол. Какой вы по счету в наследовании?

— Второй после герцога Строгера.

— Который тоже уже немолод и имеет двух дочерей. У вас неплохие шансы.

Я круглыми глазами смотрела на Анджея Котовского. Заказывала себе аристократа, да повлиятельнее? Вот он, во всей красе. Синеглазый, благородный... но вдобавок ко всему являющийся источником огромных проблем.

— Не понимаю, — призналась я. — Причем здесь ты?

— Все просто. Пан Котовский пытался свести знакомство с моим дядей, но, видимо, успеха не добился. И решил попробовать действовать с другой стороны. Однако, общаясь со мной, князь, вы добьетесь противоположного результата.

Анджей Котовский скрестил руки на груди и улыбнулся:

— Что ж вы, господин Шефнер, подозреваете меня в самом плохом? Признаюсь, у меня есть некоторые политические амбиции, но в данном случае я действовал без злого умысла. Мне на самом деле интересно свести знакомство с вами двумя. Особенно с фрейлейн Софией. И вы не представляете, насколько я рад, что вас и господина Шефнера связывают просто дружеские отношения. Ведь тогда у меня появляется шанс вам понравиться, фрейлейн.

Теперь покраснела уж я, коря себя за наивность.

— Вот мой дядя обрадуется, — ухмыльнулся Петер, поднимаясь. Он сочувственно похлопал пана по плечу. — Удачи. Надеюсь, вы действительно хоть чем-то полезны Грейдору, иначе я не поставлю на вас и шиллинга.

— О чем это вы? — настороженно спросил Котовский, тут же утратив свой самоуверенный вид.

— Не обращайте внимания, — отмахнулась я и зевнула.

— Теперь тебе точно пора домой, — сказал Петер.

— Но я хотела еще посмотреть на татуировки пана Котовского. Я уверена, что некоторые чары мне знакомы...

— Потом, все потом. И только при мне. А лучше вообще тебе за это не браться, но тебя разве переубедишь?

— Я вам весьма благодарен! — сказал роанец, поднимаясь. — Может, мне проводить фрейлейн Софи до дома? Мне было бы...

Внезапно он скривился и, упав обратно на диван, тяжело задышал.

— Сейчас, сейчас... мне станет лучше, — сквозь зубы пробормотал он.

— Вам точно не стоит никуда идти, пан, в таком состоянии, — спокойно сказал Петер, почему-то подталкивая меня к своей спальне. — Подождите, я вызову Софи фиакр и посмотрю, чем могу помочь вам. Хотя бы болевой синдром сниму.

Закрыв за нами дверь, Петер воззрился на меня с крайним осуждением.

— Что?! — воскликнула я. — Он случайно встретился мне на пути. И если мы ему не поможем, то кто?

— Да кто угодно! Мы студенты, Софи, даже не мастера. Пусть ищет себе других артефакторов. От таких, как этот Котовский, одни проблемы!

— Да уж, нормального жениха из него не получится, — проворчала. Политические амбиции не то качество, которое я бы хотела видеть в своем будущем супруге.

— Софи!

— Прости, прости!

— Ты неисправима. Голова у тебя светлая... поэтому и вся дурость сразу видна.

— Это тебе, потому что ты меня хорошо знаешь, — смущенно ответила я, даже не думая обижаться.

Внезапно меня привлекли в объятия, столь крепкие, что сама вырваться едва ли смогла бы.

— Такая неосторожная, — пожаловался мой друг неизвестно кому. — Вот как мне сделать вид, что тебя не существует? Я скучаю по тебе, Софи.

Я обвила руками талию Петера, чувствуя, как тает ледяной осколок, засевший где-то у меня в груди.

— Мне тоже не хватает тебя, — призналась. — Извини... за все.

— Глупая. Дело не в тебе. Не только в тебе.

Вызвав фиакр, Петер зачем-то полез в шкаф, а затем протянул мне оружие весьма странной формы.

— Вот, возьми. Давно хотел тебе подарить, да все возможности не было.

Я осторожно взяла его, удивившись легкости и удобству в руке. Ствол был довольно толстый сам по себе, да еще и расширялся на конце. К тому же у него не было барабана под патроны.

— Не уверена, что смогу пользоваться этим... э-э-э... револьвером?

— И как ты сдала военную артефакторику в том году? — проворчал Петер. — Это не револьвер, это шокер новой модели, который я разрабатывал для СБ. Звуковой шокер. Дальность до пятнадцати метров. В зависимости от расстояния и длительности воздействия он может дезориентировать, оглушить или даже травмировать противника. Вероятность, что у твоего врага будет защита от шокера, крайне мала.

— О, это полезная штука, — с облегчением сказала я.

Мысль о том, что мне придется кого-то убивать, вызывала ужас. Петер пытался научить меня стрелять, но всякий раз я попадала куда угодно, но не в цель. При этом в других случаях проблем с точностью у меня не было.

Еще минут десять Петер объяснял мне, как пользоваться шокером, как подзаряжать чары на нем. Отвлек нас гудок приехавшего фиакра.

Когда мы вышли в гостиную, Котовский лежал на диване, трогательно пытаясь прижать колени к груди. Получалось у него плохо. На бледном лице было написано страдание.

— А вот и вы, — драматично прошептал роанец. — Фрейлейн, вы же навестите меня завтра?

— Ой, да ладно! — возмутился за моей спиной Петер. — Какой подлый трюк!

— Конечно навещу, — я сочувственно улыбнулась Котовскому, ущипнув Петера. Тот совсем не мужественно вскрикнул.

Встреча с паном Анджеем Котовским показалась мне скорее интригующей, чем опасной. К тому же мысли о его тайнах позволили мне отвлечься от довольно пугающего разговора с тетушкой Адель.

Что ж, я попробую помочь ему, и посмотрим, что из этого выйдет.

Глава 18

Почти до трех часов ночи я сидела над книгами по артефакторике, пытаясь понять, как могли работать чары, нанесенные прямо на тело. Поэтому на следующее утро отсыпалась. Проснувшись в одиннадцатом часу, поспешно позавтракала и решила сразу же отправиться к Петеру. К несчастью, когда я вышла из дома, тут же наткнулась на выходившего из автомобиля Мартина Шефнера. Попробовала сделать вид, что не заметила его, но менталист довольно быстро меня нагнал.

— Решили прогуляться? — поинтересовался он.

— О, господин Шефнер, какая неожиданная встреча! — несколько фальшиво удивилась я. — У меня встреча с заказчиком.

— Вы имеете в виду моего племянника или пана Котовского?

— Как хорошо работают ваши люди, — кисло ответила. — Если сами все знаете, зачем спрашиваете?

— Если бы вы не вернулись домой к полуночи, я бы лично приехал к Петеру и вытащил вас оттуда.

— И выпороли? — фыркнула.

Менталист с интересом посмотрел на меня:

— Мои фантазии не заходили так далеко, — и задумчиво прибавил, — до этого момента.

Я покраснела, чувствуя, что Шефнер намекает на что-то неприличное, и поспешила сменить тему.

— Вы что, решили составить мне компанию?

— Почему бы и нет? Проведаю племянника, заодно поговорю с Котовским, раз он так добивается моего внимания.

Я нахмурилась:

— Вы нас прослушивали?

— Нет. Но понять, что роанец неслучайно оказался у вас на пути, несложно. Сейчас вокруг пана Котовского происходят прелюбопытнейшие события, и неудивительно, что он ищет поддержки везде, где только можно.

— А это правда, что он может претендовать на престол? — спросила я, замедляя шаг и тем невольно выказывая интерес к теме.

Шефнер усмехнулся:

— Любопытная мышка. А что, хотите стать императрицей?

— А какие у меня шансы? — без всякой задней мысли поинтересовалась я.

Маг вздернул брови, выражая изумление.

— Надеюсь, это чисто теоретический интерес.

— Ох, я хотела спросить другое! Какие у Котовского шансы стать следующим императором?

— Не слишком большие. Князь Котовский, отец Анджея, пусть и смог удачно жениться на младшей сестре нашего императора, но уступает ей по знатности. И хотя Анджей является ближайшим родственником правителя, все же престолонаследие в Грейдоре происходит по мужской линии.

— А что сам император думает по этому поводу?

Менталист кинул на меня острый взгляд.

— Многое действительно зависит от воли монарха, — неохотно сказал глава СБ. — Он может изменить ход наследования под предлогом того, что другой его наследник, герцог Строгер, не имеет сыновей и едва ли уже успеет завести в силу возраста. И если император официально утвердит Котовского своим наследником, то правительство поддержит его. Хотя бы чтобы не сеять смуту в стране.

— А если не поддержит?

— Вы сегодня задаете столь много вопросов, София. Откуда такой интерес к политике?

Я пожала плечами и замолчала. Хватило меня минут на пять.

— А Тренк? Он поддержит кандидатуру Котовского?

— Канцлер является главой правительства, значит, сделает то, что лучше для государства.

— Какой элегантный уход от ответа, — восхитилась я.

Шефнер мученически возвел глаза к небу. О политике он говорить не хотел.

Злить его оказалось необыкновенно приятно, хотя я и знала, что в любой момент уже менталист может повернуть свой острый язык против меня. Но отчего-то он сегодня сдерживался, даже не пытаясь читать мне нотации. Да и я говорила с Шефнером совершенно свободно. Будто и не было последних недель. Его поступка. Моего страха.

Когда Петер увидел, с кем я пришла, мне показалось, что он закроет перед носом дверь, но все же неохотно пустил нас в квартиру.

— Прости, — шепнула я виновато, проходя мимо него.

Петер ответил мне красноречивым взглядом и развел руками. Дескать, знаю, что это зависело не от тебя.

Вид хозяина квартиры и его гостя говорил о том, что они легли довольно поздно, а встали сейчас. Петер красовался в полосатом халате поверх пижамы, Котовский — в пижамных штанах и наспех накинутой рубашке, узкой ему в плечах. Мое присутствие не смутило роанца, а может, он его и вовсе не заметил его. Все внимание поглотил мой спутник.

— Господин Шефнер, рад вас видеть, — протянул он руку, и менталист, чуть помедлив, пожал ее.

— Пан Котовский. Вижу, вы активно обзаводитесь друзьями в Грейдоре.

Сказать, что в голосе Шефнера была прохладца, было бы сильным преуменьшением. Но роанца, кажется, нисколько не задели интонации менталиста.

— Петер и фрейлейн София любезно согласились оказать мне помощь.

— Я слышал о вашей проблеме. Могу посоветовать обратиться к специалистам департамента.

— К сожалению, они оказались бессильны. — Он перевел взгляд на меня и тепло улыбнулся: — В утреннем свете вы еще прекраснее, фрейлейн.

Удержаться от ответной улыбки было сложно, но спасибо Шефнеру. Его пристальное внимание располагало к чему угодно, но не к легкому флирту с Котовским.

— На дворе полдень, а никак не утро. София, не могли бы вы сделать нам чай? — мягко попросил Шефнер.

Меня явно хотели выпроводить из гостиной.

— Но я не знаю, где здесь что хранится.

— Думаю, Петер вам поможет. И заодно позаботится о позднем завтраке для себя и своего гостя.

Столовая была совмещена с небольшой кухонькой, но Петер вряд ли ею пользовался. Большая удача, что я сумела найти хотя бы заварку, молоко и жесткое даже на вид печенье. Петер и не думал мне помогать, вертясь около закрытой двери. Я не выдержала и дала ему стеклянный стакан.

— Что это?

— Старый способ подслушивания. Приложи к стене, она у тебя тонкая, может, что и услышишь.

Поставив греться воду и протерев чайный сервиз от пыли, я прогнала Петера делать бутерброды и сама припала к стене. Голоса были приглушены, но кто именно говорит, было понятно. У Котовского был приятный баритон с легким акцентом, становившимся более явственным, когда он волновался. Как сейчас.

— Вы не можете закрывать глаза на действия канцлера! — возмущенно говорил он.

— Я не могу верить на слово, тем более когда дело касается главы правительства. Если вы принесете доказательства, что господин Тренк связан с чем-то незаконным, я рассмотрю их.

Шефнер умел быть и очаровательным, и пугающим. Но сейчас я слышала в его голосе только скуку.

— Вы считаете меня дураком? — уже спокойнее сказал роанец. — Я отлично знаю, что вы поддерживаете канцлера во всем. Если вы не захотите, то ни одно мое доказательство не покажется вам убедительным.

— Ценю вашу смелость, пан Котовский. Поэтому пока рекомендую: не стоит распускать слухи о том, что канцлер выступает за отмену монархии и тайно поощряет подполье. Вы не отделаетесь депортацией, если и дальше так продолжите.

— Я выступаю за честную игру, — упрямо ответил Котовский.

— Это политика, здесь не играют честно. Своей прямотой, граничащей с глупостью, вы вредите самому себе. Но признаюсь, вы мне во многом симпатичны, поэтому дам небольшой совет.

— Уехать из Грейдора? — устало спросил Котовский. — Спасибо, я уже не раз слышал это.

— Нет. Другой совет. Не пытайтесь подружиться с теми, кого считаете своими противниками. Лучше добейтесь настоящего уважения от возможных союзников. Одной благосклонности императора мало, чтобы с вами считались.