Consecration

— Обо мне, — утвердил Сум. — Они сказали, что мое состояние может ухудшиться. Они предупредили меня.

— Это чрезмерное доверие. Ни я, ни Сваффар никогда полностью не доверяли черным пчелам.

— Значит, я буду первым, кто доверится им полностью! В отличие от людей они не воюют друг с другом. Я иду, — Сум пошел назад, а Даруну ничего другого не оставалось, как следовать за юношей, схватив с собой погасший кристалл.

* * *

Библиотека летающего месяца (как вы должны знать) огромна. Сейчас чародей направился в темный уголок книжного хранилища — туда, где он не был, и где лежали самые пыльные фолианты, стянутые паутинной сетью. Кто знает, может эти книги существовали до рождения Сваффара, и даже Хсары I, ведь история началась не с этих правителей — были еще более древние. Во времена, когда племена Ихши жили там, где сейчас Имвинг, на территории Талларии располагалось имение клана Энтопла (или Энтоплесков) — самого влиятельного клана того века. Лидером клана был Анх — прадед Хсары I — легендарного короля, остановившего разные междоусобицы в Анхии, континенте, который сейчас называют Ванваром. Первые исторические записи о Анхии сделал неизвестный рукописец, написавший о том, что глава богов Атмаггон послал на Анхию с небес семь царей эндельгейзеров, или архистражей природы, которые сделали материк пригодным для жизни, и люди иммигрировали туда из небольшого острова, принадлежащего в наше время Элланте. Автор умалчивает о том, как люди попали на этот остров, вероятно, из-за своего собственного незнания. Каждый из семи архистражей имел небывалую мощь, но большей отличался царь темных эндельгейзеров. По преданию, это именно он создал невероятный вид насекомых — Эдоал. Может быть, этот же царь создал и саму магию.

Сум быстро пересматривал оглавление каждой книги, и каждую отшвыривал от себя механическим движением, ежесекундно ускоряющимся.

— Нет. Здесь ничего нет. Наверно, и быть не может. Бесполезно искать, Сваффар точно не оставлял никаких книг насчет того, как создавать заклинания, — Сум выкинул последнюю книжку и задумался. Он соединил руки в замок, поднеся их к носу. Глаза его были подобны стеклышкам. Спустя минуту тишины, Дарун сказал:

— Что ты будешь делать, Сум-Рутжад?

— Помню, ты уже задавал этот вопрос. Не знаю, как выйдет, но надо попробовать. Моя магия восстановилась, не буду растрачивать ее зря. Эдоал помогут мне.

Чародей и грифон снова отправились на Луибрум, завершив свои дела в пустыне.

Сум попросил, чтоб грифон остался у входа, а сам забрался в ту же пещеру, где его ожидал сюрприз — перед его головой парило громадное скопище черных пчел. Их было так много, что казалось, воздух в пещере почернел. Сум обратился к ним:

— Мне нужна ваша помощь. Мою страну охватила война, но я не могу туда добраться. Чтоб сделать это, мне нужно создать новое заклинание направленного действия.

Эдоал подлетели ближе, стали в хаосе кружить над чародеем, а потом поравнялись с ним и начали:

— Хочешь нашу силу? Смотри, какие мы сильные!

Вмиг черные пчелы роем проткнули Сума, как делали это раньше, потом еще раз, и еще... Это продолжалось до тех пор, пока юноша не упал.

— Что такое? Ты не можешь встать? Так зачем же ты пришел?! Разве люди достойны нашей помощи? Разве они сами не смогут решить свои проблемы и поубивать себя?! Ты слишком глуп! Может наши восточные собратья, и согласились отдать силу жалким людям, но мы никогда не согласимся на это!

— Нет, вы должны помочь! — вскричал Рутжад.

— С какой стати? Уходи прочь, не то мы убьем тебя, и конец твоим походам!

— Но вы живете не просто так! Я больше не могу ни к кому обратиться кроме вас.

— Ты ничего не добьешься! — хладнокровно отвечали Эдоал, осыпая чародея градом ударов. — Ты итак имеешь нашу силу, пожрал тысячи наших собратьев! Ничего не получишь!

— Неужели нужно победить кого-то, чтоб твою силу знали? Неужели надо захватить власть, чтоб владеть?! — спрашивал Рутжад сам себя. — Надо убить, чтоб боялись? Надо поставить в тупик, чтоб не было выхода? Люди только так могут договориться? Люди эгоистичны? Люди преследуют свои интересы, и готовы подчинять себе все, чтобы иметь власть, пусть даже, подчиняя оружием?! Но как поступать с миром по-другому? Как договориться с природой по-другому, если природа тоже эгоистична? Я человек, я горд, я эгоистичен. Пусть так, но я человек, и я горжусь этим! Кажется, я потихоньку начинаю понимать Хран-Йома. Тем не менее, он заплатит за свои действия. А сейчас... Сейчас я покажу вам кое-что, насекомые! Знаете, что вы сейчас сделали? Вы помяли мою красивую мантию, и вы заплатите за это!

Сум встал, можно даже сказать, восстал. За что же он восстал? Он уже сам не разбирался в этом. Ему просто захотелось потратить немного магии.

Огонь в руках превратился в молнии. Разряды зашумели громовыми голосами.

— Это и есть наша магия? Но как люди умудрились так изменить ее? Вот что бывает, когда человек использует наши души, — подумали Эдоал.

Сум пропал на мгновение, а потом очутился с другой стороны роя пчел, и взмахом руки породил электрическую волну, которая парализовала одну пчелу за другой, передаваясь цепной реакцией. Эдоал в ответ на это приняли боевое положение — вид копья. Так как их было огромное количество, то и копье вышло чудовищное — невероятное черное копье в воздухе, мгновенно устремившееся к чародею. Маг приготовил левую руку, и когда рой полетел в него, выставил ее вперед. Пчелиное копье столкнулось с голой рукой Сум-Рутжада, и крошилось об нее — по крупинке, по частичке, невероятно быстро! Громадное копье вновь разбилось на черные облака. Эдоал не могли поверить, что есть сила, способная легко противостоять им. Они думали, что смогут одолеть Рутжада, несмотря на его каменное тело, которое прежде удачно разрушали.

— Зачем мы ввязались в драку? — спросили пчелы кого-то.

— Я лишь хочу проверить его силу, — ответил им этот кто-то, — хочу знать, достоин ли он.

Пчелы разлетелись в разные стороны, и юноша увидел перед собой очень большую пчелу — королеву. Размер обычной Эдоал можно сравнить с человеческой ладонью, но размер королевы Эдоал сравниваем только с самим человеком. Королева подлетела к Рутжаду ближе, стрекоча своими необычными фиолетовыми крыльями, и заговорила:

— Мы можем дать тебе то, что ты хочешь. Но я заметила одну ошибку. Ты сказал, что ты человек, но здесь ты ошибаешься. Ты уже не человек, а человеку я бы не помогла, потому я помогу тебе.

Королева согласилась помочь. Она показала Сум-Рутжаду соты, в которых находилась та самая эссенция, которую Сваффар смешал с чернилами, как собирался сделать и Сум.

— Вот то, что тебе надо. Это наше сокровище, наше достояние, душа. Доволен?

Рутжад тяжело вздохнул с улыбкой, больше похожей на грустную.

— Я не доволен. Мне не хотелось обидеть вас, но обещаю, что возмещу весь ваш убыток. Жаль, что вы не имеете эмоций и чувств.

— Мы имеем чувства.

— Я говорю не о тех чувствах. Может быть, люди устраивают войны из-за чувств? Кто знает...

Рутжад открыл сумку, и положил туда все это желе, к его удивлению оказавшееся больше твердым, чем жидким.

Спустя минуту юноша встретился с Даруном, который расспросил его о том, что произошло. Затем грифон принял свой настоящий облик, взял на свою спину чародея, после чего они полетели к пустыне — поднимать золотой месяц Вазорайн.

Глава 15. Побег

Оэн проснулся, встал с мягкой кровати и обнаружил, что все его тело покрывают бинты. Избавившись от них, он прошелся вокруг кровати, пытаясь понять, что здесь делает, и больше всего его поражало отсутствие правой руки. Все, что было связано с этим отсутствием, происходило, как во сне, который начался с момента отсечения. Снимать бинты с остатка руки Оэн все же не захотел.

— Ты уже встал? — сказал ему солдат Бафаге, зайдя в комнату.

Оэн тут же обомлел, отошел к кровати, но солдат непринужденно подошел к нему, вручив мешочек, в котором было несколько сухарей.

— Смотри только, сам не съешь, — ехидно скартавил солдат.

— Не съешь? А для кого они?

— Для пленных. Герцог приказал тебе расспросить их, выведать информацию. Ты должен спуститься в темницу.

— Какие пленные?

— Ну эти... сваффарийцы, или как их там...

— Сваффарийцы? — тихо повторил юноша, когда солдат покинул комнату.

Оэн мигом собрался, одел ботинки и побежал по ступенькам вниз. Холодный пот выступил на его лбу, когда он понял, кто такие сваффарийцы. Увидев своих друзей, он пытался всеми силами скрыть от бафагийских солдат дрожь. Руаил бесчувственно посмотрел на юношу, Вэйтас отвернулся к стенке, а Линви начала говорить:

— О, это ты? И как ты еще посмел прийти сюда?

Оэн грозно попросил солдат выйти, а сам заговорил:

— Как вы здесь оказались?

— Как мы здесь оказались?! Ты еще осмелился спросить? — Руаил стукнул по решетке. — Не из-за тебя ли мы здесь?

— Постойте, это какая-то ошибка. Я ничего не помню.

— А кто же стал на сторону Хран-Йома?

— Я не становился на сторону Хран-Йома! — выкрикнул Оэн.

Вэйтас перевел взгляд со стены на юношу.

— Оэн, это правда ты?

— Правда! И я ничего не пойму! Почему вы здесь?

— К нему что, вернулась память? — лицо Линви резко охладилось, приняв ледяной окрас.

— Конечно. Хватит уже сердиться на него. Он не виноват, — сказал Вэйтас, — иначе мы бы не лечили его.

— Может это и хорошо, но он все равно уже ничем не поможет нам. Нас разделили с магами Магистэриюса, и даже если ты освободишь нас, против бафагийских подлецов мы не долго продержимся, — заключил Цефей.

— Если мы пойдем в атаку, то конечно не долго продержимся, но есть вариант попроще.

Все уставились на Вэйтаса.

— Оэн, как ты считаешь, сможем ли мы прорваться через бафагийских воинов? Когда ты шел к нам, скольких ты насчитал по дороге?

— Одного.

— Одного? Вместе с этими тремя получается четыре. А где же все? Тебе нужно узнать, где сейчас расположено бафагийское войско, где Хран-Йом и вампир. После этого ты можешь освободить нас. Учти, в бою с Келлгардтом мы потеряли много сил, поэтому я не могу совершить заклинание прохождения сквозь стену.

Оэн кивнул и покинул темницу. Линви вкрадчиво посмотрела на Вэйтаса:

— Ты правда думаешь, что он все вспомнил? А что, если это трюк?

— Я не чувствую от него отрицательной энергии.

— Не чувствуешь? По-моему, после применения заклинания огненного шара ты уже не в состоянии что-либо чувствовать. Как же ты смог потратить на него всю магическую энергию, да и откуда ты его знаешь? Уж извини, что не успела тебя об этом расспросить, не было времени.

— Не знаю, как получилось, Линви. Как-то само...

— Не ври, Ованвурх! Чтобы использовать заклинание, перед этим нужно выучить его. Как же ты выучил заклинание черной магии без черной книги, или у вас с Квартусом от меня была еще одна нераскрытая тайна?

— Вся тайна в том, Линви, что черная книга содержит в себе заклинания только наивысшего колдовства — управления душами. Остальные заклинания черной магии тщательно скрывались Квартусом Фолэ и мной не только от обычного народа и короля, но и от Магистэриюса.

— Я всегда знала, что вы с Квартусом что-то задумали. Он был одержим поисками черного фолианта, и ты был одержим. А в итоге, где этот фолиант? Остается не найденным.

— Да, Линви, я скрывал от тебя это. Скрывал то, что я маг-сплетение.

От этих слов волшебница вздрогнула, а Руаил вопросительно уставился на фокусника.

— Выходит, ты сплетенный маг. То есть ты можешь творить любые заклинания, но не имеешь собственной магической силы. Тебе приходится пополнять силу, выпивая воду из озера Сваффара. Ты все время скрывал это от нас?

— Похоже, что да.

— Искусственный маг... Все детство я знала, что ты не такой как другие, не похож на Йостиса, Вакуоджу, Фулпарбара. Ты был простым по сравнению с ними, и каждое заклинание давалось тебе крайне сложно. Квартус нередко говорил мне, чтобы я проводила с тобой больше времени. Ты даже учился у него больше, чем мы. Теперь я поняла, Вэйтас. У тебя не было магического таланта, но ты пытался приобрести его.

— То в прошлом, Линви, сейчас моя сила сравнима с силой Квартуса. Нужно лишь восстанавливать ее с помощью воды из озера возле Магистэриюса.

Оэн вбежал в темницу и резко начал:

— Все бафагийские солдаты куда-то делись. Наверное, отправились в Бафаге по какому-то делу. Это наш шанс, чтобы сбежать.

— Сбежать мы сбежим, Оэн, но куда пойдем?

— А что, если попросить помощи у короля Имвинга? — предложила Линви.

— Бесполезно, — отрезал Руаил. — В Имвинге сейчас тоже неурядицы — проблемы с ворами. Там их столько развелось, что правительство готовит специальный план по истреблению. Но идея Линви кое-что мне подсказала. Мы сбежим на корабле Мионора в Авебату. Пирфа находится недалеко от пролива между Талларией и островом Темного города. Если нам повезет, мы украдем корабль. Нас всего одиннадцать человек вместе с Оэном. Думаю, получится. В Авебате сейчас тихо и мирно как никогда раньше.

— А что делать с магами из Магистэриюса? Их тоже нужно освободить.

— Хран сам скоро освободит их, так как без управляющего они не несут опасности. Через неделю они вернутся к своим обязанностям.

— Тогда решено.

Оэн направился открыть замок, как в темницу зашло два солдата. Юноша незаметно передал ключи в руки Вэйтаса, а сам пустился в отвлекающий разговор с пришедшими. Только те повернулись спиной, замок с решетки спал, хорошо ударив по полу. Руаил без предупреждения нанес растерявшимся несколько ударов концом рукояти меча, снятого со стенда на стене. Бафагийцы без сознания рухнули на землю.

— Так, с этим разобрались, что дальше?

А дальше, как по зову, в темницу вбежало еще три солдата, обнажив свои клинки. Гроссмейстер виртуозно провел серию ударов, парируя атаки противника, одновременно сбил всех с ног, а затем каждому подарил свой поцелуй кулаком прямо в лицо. Цефей и Пентарк вооружились луками и мечами поверженных, найдя у них немного золотых монет. Выбежав по лестнице на свежий воздух, кучка сбежавших ринулась к центральной площади Пирфы, где стояло пять бафагийцев. Бафагийцы не сразу включили мозги и дошли, что к ним приближается группа бунтарей, поэтому не задавали лишних вопросов и предпочли упасть в фонтан, возле которого находились. Руаил пользовался всякой возможностью побить как можно больше народу Хран-Йома, отомстить за братьев из ордена. Люди из окон махали вслед уходящим к главным воротам рыцарям, заметив у тех гербы Кровавого Солнца. Возле ворот пришлось еще слегка поработать мечом, обездвижив пару солдат, и все — путь расчищен. Пустившись по посадке, бежавшие пробирались к гавани, где их ждал королевский корабль "Хсариус", на котором Мионор недавно ездил в Имвинг для переговоров с королевой Рэхар. Вышло, оказывается, что эти переговоры ни к чему не привели, и теперь на переговоры придется явиться вновь, только уже Хран-Йому. Там ему будут чесать мозги за всякие политические договора и контракты, призывать к сотрудничеству и тому, от чего у него будет болеть голова.