Мир. Наследники ушедших

— Что произошло?

— Чернобог! — яростно прошипел за моей спиной Кощей.

Он, как и я, пристально рассматривал тело мужчины, которого Ярополк только что вытащил из подземелья. Среднего роста, в темной одежде и, судя по всему, простой смертный. Как он здесь очутился? И почему именно он?

— Господин директор, а что же теперь с определением уровней? — немного помявшись, осмелился все же задать интересующий всех вопрос один из преподавателей.

— Продолжаем! — сквозь крепко сжатые зубы выдавил из себя Кощей. — Это убрать!

Он развернулся и, тяжело ступая, направился к своей секретарше. Учителя засуетились вокруг тела, старательно закрывая его своими спинами от любопытных взглядов учеников. Да, тяжелая ночка нам сегодня предстоит.

Глава тринадцатая

Каникулы

Дмитрий

Ключ легко повернулся в замке, дверь приветливо распахнулась, и я перешагнул порог родной квартиры. Кинув сумку на тумбу и сбросив ботинки, прошлепал на кухню. Краем глаза я успел заметить в гостиной сверкающую разноцветными огоньками елку, по коридору плыл одуряющий запах мандаринов и шоколада, преследующий меня с тех пор, как я приехал в город. На дворе тридцатое декабря, завтра Новый год, даже мама, несмотря на горячую пору, обещала провести весь завтрашний день дома. Если она в очередной раз не сдержит обещание, я могу отправиться к папе, Ирина звонила еще на прошлой неделе, в очередной раз подтвердив свое ежегодное приглашение. Бывшие одноклассники, то есть Егор и Элька, зная о моей привычке праздновать этот день в кругу семьи, скинули мне на телефон поздравления и программу развлечений на следующую неделю. Я не уверен, что все успею, они распланировали все каникулы, не спросив меня, а ведь мне еще надо успеть сделать домашнее задание. Мы с Андреем восьмого числа встречаем Нину и Раду, у нас одно задание. К началу второго семестра мы должны научиться работать друг с другом, чувствовать течение Сил, сплетать их, создавая основу для заклинаний. Сделать на практике то, чему были посвящены последние недели в Лицее.

Я загрузил в микроволновку тарелку с супом, отогнав мысль поэкспериментировать и попробовать самому разогреть его. Когда зазвонил мобильный, я привычно потянулся к зеркалу, после чего еще несколько секунд тупил, пытаясь понять, почему он не работает. В общем, пришлось перезванивать, но, я думаю, Егор был этому только рад:

— Новый год к нам мчится, скоро все случится, сбудется, что снится, что опять нас обманут... — оглушив меня, проревел он в трубку и, не дав мне возможности послать его туда, куда добираться очень долго и трудно, закричал: — Ты уже едешь?

— Я уже приехал!

— Что же ты мне не позвонил, я бы тебя встретил? — искренне возмутился мой друг. Ну да, ему же так не терпелось похвастаться новой машиной, которую ему подарил отец за то, что он с первого раза поступил на вышку. Не такая уж она и новая, да и деньги на права пришлось зарабатывать самому, но это только растравляло гордость Егора.

Вот интересно, а как бы он отреагировал, если бы я попросил его встретить меня в трех километрах от города, где автобусные остановки вообще не предусмотрены?! Хотя у меня есть хорошая отмазка — мне от автовокзала до дома идти всего ничего, буквально пятнадцать минут. О чем я ему и напомнил.

— Чего звонишь-то? — ставя на стол тарелку и удерживая телефон меж плечом и ухом, поинтересовался я. — Случилось что?

— Завтра Новый год, ты не забыл?

— Да, представь себе! — огрызнулся я, облизываясь на свой поздний завтрак, который мне не давали съесть разные надоедливые личности. — Склерозама у меня.

— Ничего, водка лечит все! — хохотнул Егор.

— Я не пью!

— По праздникам пьют все. Научно доказано! — да, забыл сказать, наш троечник, каким-то чудом наскребя проходные балы на ЕГЭ, поступил на фармакологический. Еще один повод для гордости особенно на фоне меня, твердого ударника, поступившего неизвестно куда, неизвестно на кого, да еще и по протекции бабушки, о чем я спьяну сболтнул еще на выпускном. Нет, точно, больше не пью... водку, точно.

— Чего тебе надобно, старче?

— Завтра в половине двенадцатого встречаемся у Галины, — протараторил он и отключился.

А я в сердцах выругался. Это надо же, забыть традицию, установленную нашими родителями еще в пятом классе, поздравлять классную с днем рождением (который у нее третьего января) и Новым годом. Окончание школы не причина рушить хорошие отношения с человеком, который заботился о нас на протяжении семи лет, об этом мы договорились еще в прошлом году. Надо будет завтра купить букет цветов и выбрать ей какой-нибудь подарок. Остальным членам семьи, посвященным в нашу с мамой тайну, я закупил все еще в Мире, предварительно посоветовавшись по этому поводу с Сиром. Не хватало еще преподнести Маринке что-нибудь опасное для жизни, или папе с Ириной — какую-нибудь контрабанду.

Михаил

Мир не самое лучшее место для празднования Нового года. Здесь его отмечают в день весеннего равноденствия, зимой же у них только святки, которые снова прошли мимо нас, учеников ЛиМиНа. Кто нас отпустит бродить в одиночестве по улицам ночного города с риском нарваться на школьников? А большая часть учителей, среди которых и Серпуховской, успели сбежать на каникулы сразу после того, как первый курс прошел обряд определения уровня. Оно им надо, сидеть здесь без дела в надежде, что их не заметят и не повесят на них дежурство? Остались только фанатики своего дела и те, у кого еще были назначены уроки.

Я сидел на кровати, задумчиво листая учебник по рунописи, вспоминая. Мне самому казалось странным то, что Сир настоял на определении моего уровня Сил. Ведь всем давно было известно, что я не маг, так зачем? Очень хотелось бы знать, какой ответ показался Кощею удовлетворительным, почему он разрешил, но кто мне скажет?

В Лицей меня перевели только из-за того, что, в который раз ввязавшись в драку с Казариновым и его дружками, каким-то чудом умудрился пораскидать их. Преподаватели заинтересовались этим и даже забыли меня наказать. Оказалось, я все же имею доступ к Силе, но открывается он только в чрезвычайных ситуациях. За прошедшие полтора года мне не случалось более попадать в подобные истории (если не считать встречу со все тем же Казариновым на дне рождении Оксаны), так что я до сих считаю произошедшее тогда случайностью. Но молчу. Не желаю возвращаться в Школу. Учителя ведь лучше знают, что делают, не так ли?! Так пусть гоняют меня слушать лекции, смотреть, как ребята сдают экзамены, участвовать в определении уровня Сил.

Вообще, идея спуститься в подземелье мне показалась интересной, но не оправдавшей надежд. Простой подвал, сырой, пахнущий мышами и сухими травами. Я успел замерзнуть, прежде чем понял, что больше ничего меня здесь не ждет и можно вылезать. Но стоило мне начать подниматься по лестнице, как по подземелью прошелся легкий сквозняк. Я оглянулся, ничего не увидев, продолжил подъем.

— Ром! Тэ дэл о Дэвэл э бахт лачи! На дар, на бистыр...* (Цыган! Пусть даст тебе Бог счастья! Не бойся, не забудь...) — шепот оборвался так же резко и неожиданно, как и зазвучал.

Я испугался, не помню даже как мне удалось выбраться наружу. Сир утащил меня подальше от преподавателей и, хорошенько встряхнув за воротник, спросил:

— Ну, что ты видел? — я замотал головой. Я ведь действительно ничего не видел, только слышал, да и в том, что слышал, не был уверен до конца.

Вампир отпустил меня и вернулся к своим коллегам. Не хотелось об этом думать, но ему почему-то не понравились мои слова, он ждал чего-то другого. Но еще больше меня волновали слова, что я услышал в подземелье. Не забудь... что? Почему голос прервался? И почему он казался таким знакомым? Это не бабушка, точно, хотя кто другой из моих знакомых знает цыганский? Только мама...

— Михаил? — в комнату заглянул Градимир Максимович, один из тех, кого я причислил к фанатикам, что ему самому бы показалось странным. Он у нас не трудоголик, хотя и не лентяй.

Он вошел, не дожидаясь приглашения, и сев на стул, предложенный Кузей (отпуск у которого начался еще вчера), протянул мне нечто круглое, завернутое в бумагу:

— Позавчера был в деревне у твоей бабушки, как и обещал, — я напрягся, вспомнив ночь, когда буквально вломился к нему в комнату. Он провидец, один из тех немногих, кто считает, что озвучивание предсказание ничем не грозит человеку и ни в коем случае не программирует будущего. К кому еще я мог обратиться за помощью в расшифровке сна, что так меня перепугал несколько недель назад?! Правда, он не сказал ничего дельного, заявив, что не умеет разгадывать сны, но пообещал съездить бабушке в деревню, правда я не понял зачем. Она была единственной, и наследниц у нее не осталось.

Математик вздохнул и, поморщившись, продолжил:

— Нельзя сказать, что мне там сильно обрадовались, но согласились поговорить. Точнее, приказали отдать тебе это...

Я в последний момент успел отдернуть руку, шар упал на пол и медленно укатился под кровать. Я поднял голову и уверенно посмотрел на учителя. Знаю, сейчас я страшен, можете не говорить. И вообще, вам лучше оставить меня одного. Да, для вас лучше... дверь захлопнулась, и я обессиленный упал на кровать. Спросите, что это было? Я просто знаю, что он принес. Хрустальный шар, с помощью которого бабушка общалась с мертвыми. Я присутствовал при этом лишь однажды, и то только потому, что меня разобрало любопытство и вместо того, чтобы лечь спать, я подглядывал за ней.

Шепот сентябрьской ночи, шелест листьев за окном, непроглядная тьма, и единственная свеча в центре круглого стола, свет которой не разгонял ее, а словно танцевл с ней. Бабушка Надья, одетая в цветастую юбку-солнце и легкую вязаную кофту, кружила вокруг стола, расставляя амулеты, рисуя знаки и символы, тихо напевая молитвы, слов которых я, как не прислушивался, не мог разобрать. Наконец, она закончила и опустилась на стул. Свечу теперь закрывал хрустальный шар, окончательно отсекший свет от тьмы, оборвавший их странный танец. Бабушка склонилась над шаром, что она делала дальше, я сказать не могу, не видел, но несколько минут спустя напротив нее начал формироваться плотный туман, который все порывался растечься, уплыть, но его что-то удерживало, заставляло оставаться в человекоподобной форме.

— Поговорим? — Надья говорила осторожно, стараясь не спугнуть дух, а я почти не дышал, боясь, что они меня услышат.

Я никак не мог понять, как же они общаются. Мне это казалось настолько интересным, что я не выдержал и вылез из своего убежища. Бабушка, услышав шум, отвлеклась, раздался ликующий вопль, звон бьющегося стекла, свеча, более незащищенная ничем, опрокинулась, и скатерть, а так же юбка Надьи вспыхнула в мгновение ока.

После этого случая меня долго мучили кошмары, от которых, я уже говорил, мне помогала избавиться бабушка. Потом был куплен новый шар, к которому мне вроде и не запрещали прикасаться, я сам избегал его трогать. Впрочем, и видел-то я его однажды, в день, когда бабушку хоронили, и мне не хочется вспоминать о том дне.

Оксана

Я расплатилась с возницей и, выпрыгнув из коляски, замерла, задумчиво разглядывая свой дом. Нельзя сказать, что я его не люблю, есть здесь пара довольно милых местечек, среди которых я особо могу выделить свою детскую, из которой меня переселили два года назад, дедушкина библиотека и наш сад. Правда, есть дни, когда я стараюсь избегать приезжать сюда, и сегодня как раз и есть такой день, день, когда мой брат, надежда и опора нашей семьи приезжает в отпуск. И дело не в том, что Ярик плохой, просто он ... сухой, излишне педантичный и до омерзения послушный. Я не умею с ним общаться, начинаю теряться, волноваться и блеять разную глупость. Я надеялась, что в этот раз он прибудет во время моей сессии, и под этим благовидным предлогом мне удастся избегать с ним встреч, но у него что-то там случилось, он задержался и приехал только сейчас.

Я вздохнула и, с трудом осилив последнюю ступеньку, нажала на звонок и приготовилась ждать, когда наш дворецкий или кто-то еще из слуг соизволит открыть мне. Но дверь распахнулась неожиданно быстро. Я едва успела отшатнуться, иначе бы Ярик просто сбил меня с ног. Он радостно улыбнулся, обхватил меня за плечи и крикнул в самое ухо:

— Пришла!

Я судорожно дернулась, безуспешно пытаясь вырваться из его объятий, и растерянно подумала, кто ж его так долго и с таким упорством бил по голове? Что иное, кроме хорошей встряски могло его так изменить?! Однако, долго размышлять над этим вопросом мне не пришлось. Ярослав втащил меня в холл, продолжая радостно кричать (нет, наши парни почти всегда так громко разговаривают, мне не привыкать, но в исполнении Ярика это казалось более чем странным... интересно, а мама его видела?). В гостиной в одном из кресел, почти полностью утонув в нем, сидела девушка, показавшаяся мне смутно знакомой. Она обернулась на крик Ярика и поднялась, приветливо улыбнувшись мне, но при этом глядя только на моего брата. А вот это уже интересно, насколько я понимаю, она его подруга, а ведь прошлая его девушка — холодная и элегантная, полностью одобренная, как бабушкой, так и мамой, была полной ее противоположностью. По крайней мере, внешне. Ольга одевалась в соответствии велениям моды, ежемесячно посещала салон красоты, подкрашивая свои волосы и обновляя прическу. Ее можно охарактеризовать одним словом — блондинка. Эта же, ее, кстати, звали Алиса, была одета в простой сарафан, на ногах — сабо, каштановые волосы распущенны, сдерживает их только ободок. Нет, я действительно перестала жалеть, что пришла, будет интересно провести вечер в компании Алисы и моей матери, и посмотреть, чем все это закончится.

Началось все тихо и чинно, только мама исподтишка рассматривала Алису, шепчущую на ухо моего братца что-то очень веселое. Ярик фыркал в тарелку, чудом умудрившись ни разу не подавиться, с искренним интересом расспрашивал меня про учебу и жизнь. Я, задумчиво вертела вилку в руках, пытаясь понять, всегда ли он был таким, или любовь реально способна настолько изменить человека. Мне хотелось бы узнать, что об этом думает Алиса, но маловероятно, что Ярик оставит меня с ней наедине. По крайней мере, сегодня.

Я была искренне рада знакомству с ней, девушка мне понравилась. Однако, мои родственники испытывали совершенно противоположные чувства. Атмосфера к тому моменту, когда мой отец соизволил явиться на ужин, накалилась настолько, что даже воздух, казалось, обжигал тело, и только влюбленные не замечали этого. Папа поцеловал маму в щеку, вежливо кивнул бабушке, и, наконец, посмотрел на нас, своих детей. Я поежилась и бросила на брата полный сочувствия взгляд, которого, судя по тому, как отец поморщился, посмотрев на Алису, ждал после ужина серьезный разговор. И я не ошиблась. Отец извинился перед нами и, сославшись на срочное дело, в котором ему просто необходима помощь Ярослава, утащил его в свой кабинет. Мама пригласила меня и Алису посидеть с ней, но я, не дав девушке возможности согласиться, подписав себе этим смертный приговор, влезла в разговор: