Травма

— Лейтен...

— Шуххэрши! Ара?ы ала?..

Ксэ открыла глаза, упёрлась руками в землю и попыталась сесть.

— Так, стой, Лито, не пугайся. Я тебе рассказывал, ты помнишь.

Да. Лейтенант сама не знает, почему в больнице после столкновения с террористом Бёрнсом вдруг начала говорить на незнакомом языке. По всей видимости, просто... афазия. Нужно обратиться к врачу. Она рассказала это всё Сергееву, а он — мне. Всё просто. Но от вида Ксэ, извивающейся на земле, шипящей непонятные слова полным мелких острых зубов ртом, Лито всё равно стало не по себе.

— К'ол? аэрлиы. Ле?ен?

Сергеев тоже отступил в нерешительности. Ксэ наконец села; Лито почти ощутимо поёжилась под взглядом чуждых, уже даже не хрустальных, а стальных глаз. Одежда Ксэ была изорвана во многих местах; в разрывах виднелась бледная кожа с сочащимися голубой жидкостью порезами.

— Ч-то с вами случилось...

— Что вы имеете в виду, стажёр?

щёлк

Ксэ повернула голову и характерно наклонила подбородок. Всё снова стало, как прежде.

— Я... я не знаю, о чём я спрашивала... я...

Зачем? О чём? Почему это меня так удивило?..

— Ничего страшного.

Ксэ поднялась на ноги и отряхнулась. Порезы от осколков стекла кровоточили, но ведь должны зажить за какие-то полдня, ведь так и надо, ведь всё нормально?..

Лито отвела глаза. В глубине развороченного взрывом офисного этажа мигала люминесцентная лампа.

— Давайте работать. Какие у вас версии?

Землетрясение в Камбодже в 2003

Признание независимости Шотландии в 1958

Эпидемия вируса "Гидра" в Юго-Восточной Азии в 1994

Государственный переворот Бельфора Баскского в 1405

Образование княжества Гавайи в 1980

Спасение трудов Аристарха Эгейского и Вараввы Сирийского из огня в 124

Избрание Ирмы МакДуглас, первой женщины — президента США, в 1984

Падение Кхейрского царства в -267

Новые и новые картинки мелькали, сопровождаемые хаотичными, обрывочными подписями — всё это в туманных разводах от стоящих в глазах слёз.

Излечение первого зависимого от наркотика курэ Вольфгангом Петерсеном в 1970

Масштабный взрыв на тазариновой электростанции в Огайо, США, в 1952

Снова хотелось кричать: хватит, хватит, хватит. Но слова не шли, как всегда, когда они нужны, — только дурацкие слёзы. Люк стоял поодаль, не спуская с Невады глаз, уже не улыбаясь, а как будто затаив дыхание в ожидании чего-то.

И оно происходило. Всё рушилось.

Образование секты "Путь Истины" имамом Аль-Шихеварди в 2001

Выход Канады из Североатлантической Конфедерации в 1965

Сначала картинки казались цельными, как страницы учебника истории. Фотографии людей, мест, схемы, карты, подписанные документы. Потом, через какую-то долю секунды, память воспринимала новую информацию, сравнивала со старой — и что-то становилось не так, как будто не в самом событии, а в подложке, в воздухе, окружавшем его. И к тому времени, как картинка сменялась на другую, предыдущей уже выносился приговор: ложь.

Запуск первой акаридной транспортной сети "АкариТрейн" во Франции в 1991

Провозглашение Японии народной республикой в 1923

Это было, этого не было, это могло быть — если разницы никакой, значит, всё ложь, ни на что нельзя посмотреть просто так, чтобы оно тотчас же не сменило лицо, не выскользнуло рыбкой из рук. Невада обессиленно опустила голову; две слезы, последние из многих, сорвались и разбились об пол.

— Смотрите, смотрите!!..

Люк в два прыжка подскочил к Неваде и рукой резко поднял её голову за скользкий подбородок вверх.

— Смотрите!

— Зачем, зачем... — слабо, беспомощно отбивалась Невада, забыв про лежащий на коленях автомат. — Зачем... смотреть, это неправда, неправда, всё...

— Да, да, я знаю. Мне тоже было плохо поначалу, почти невыносимо. Хорошо, что я не самоубийца, а такая была возможность...

Невада посмотрела на него снизу вверх, тяжело всхлипывая.

— Б-было? Было плохо? И что вы сд-делали? В мире, где н-ничего настоящего, где всё меняется по д-десять раз в день... а мы даже не помним... что было к-как-то иначе?.. И все эти миллионы осколков, миллионы миров...

— На самом деле, в районе десяти. Самое большее, двенадцать или тринадцать. Мы ещё не дошли до этой части. Тем же способом, что привёл вас сюда, то есть посредством анализа излучений разного диапазона, я смог с некоторой долей погрешности определить и вычленить...

— Какая разница... Всё равно мы... как винегрет. Из газетной бумаги. Вот это вот, вот, — Невада ткнула пальцем в улыбающегося с экрана чёрно-белого Джона Кеннеди, — это мы в школе проходили, на всемирной истории, я точно помню. А теперь всё это "было-не-было-могло-быть", то есть ложь, я не знаю, был ли он, были ли уроки, была ли школа... ничего, ничего... — Невада закрыла лицо руками; плечи неровно тряслись.

— Вы неправы, госпожа. — Тон Люка потерял остатки блеска самодовольства, стал мерным, спокойным, как у священника на исповеди. — Настоящее есть. Это стремление во что бы то ни стало быть собой, отыскать настоящих себя, какой бы абсурдной эта цель ни казалась. То, о чём вы сейчас плачете — реально, иначе стоило бы оно ваших слёз?

Невада утихла. Люк подошёл ближе и положил руку ей на плечо.

— Я знаю, как всё исправить.

Люди всё прибывали. Сначала подбежали двое из оцепления Ковена, потом он сам, за ним — врачи "скорой помощи", только что приехавшие на место рыжие комбинезоны из "Арморики", двое полицейских из ближайшего участка. Люди осматривали Ксэ, опрашивали Сергеева, участливо смотрели на Лито, а она, как обычно, не могла понять, почему.

— Стажёр, отправьте неофициальное предложение помощи "Сабрекорп". Лично директору Люку, у вас должны были сохраниться его контакты. Не упоминайте перестрелку, дайте понять, что нас интересуют только обстоятельства взрыва, а также связь корпорации с Ивейн и Расс. Опишите всё кратко, как обычно делаете.

Лито закивала головой и нырнула в коммуникатор.

— Сергеев, вы займитесь официальными каналами. Два ордера, доступ не ниже В-1. Если возникнут сложности, оформите один запрос на моё имя, а другой на ваше — вы тоже офицер при исполнении. Для второго ордера в обстоятельствах — "находились на месте в момент взрыва", ничего не говорите про мои повреждения. — Стоявший рядом с Ксэ врач "скорой" ещё раз с сомнением оглядел порезы на её теле, поднял с земли свой чемоданчик и зашагал к машине. — Из участка сюда вызовите лейтенанта Бергерсен, скажите, что нужна её помощь в расследовании серии взрывов. Скоординируйте всё с местным участком, скажите, что это наше давнее дело, вопрос государственной важности — что угодно из этого диапазона. Позвоните в центральный комиссариат, вызовите экспертов-взрывотехников для Бергерсен. С остальным она должна разобраться сама. Обо всех изменениях сообщайте мне.

Сергеев так же отрывисто кивнул, будто подводя итог сказанному, и защёлкал клавишами. В то же время Лито осторожно подняла глаза от дисплея. Ксэ закончила отдавать указания и теперь сама что-то набирала, кому-то писала или дозванивалась. Холодная, как всегда, эффективная, как всегда — но что-то осталось в ней после той вспышки чуждости, что-то... отталкивающее, не-то. Но это всё шок от взрыва, только и всего, наверняка. Она всегда была такой, это просто шок. Просто шок.

Лито прислушалась к мерному стуку, долетавшему откуда-то издалека и сливавшемуся с таким же негромким гулом. Окружающие никак не реагировали — Ксэ печатала на экране быстрыми пальцами, Сергеев выжидательно глядел в пустоту, прижав телефон к уху плечом, Ковен отошёл в сторону и вполголоса переговаривался со своими. Лито вдруг поняла, что стук — это её сердце, усиленный и перенесённый на внешние рецепторы родной звук: ток, ток-ток. Гул тем временем расширился, заполнил собой соседние уцелевшие после взрыва окна, превратился в дрожь земли. Сергеев недоумённо обернулся.

— Что...

Грянуло стекло. Из стены противоположного здания вместе с валом осколков вырвался большой, угловатый жёлтый внедорожник. Толпа ринулась в сторону, Лито вместе с толпой, вправо, за Сергеевым, а Ксэ осталась стоять почти посередине.

— Лейтенант...

Машина свернула влево, к выезду из двора. Сергеев, не видя, что она уже вне опасности, подскочил к застывшей Ксэ и схватил её за руку. Что-то сверкнуло в воздухе, потом хрустнуло, громко, различимо даже за грохотом удаляющегося автомобиля. В следующий миг Лито стояла над Сергеевым, одной рукой поддерживая его за спину, а второй приподняв голову, как будто слушая последнюю волю. Левый рукав пальто беспомощно свисал на землю.

— Кто ты!?.. Кто??? — на издыхании закричала Лито. Ксэ стояла рядом, полуприсев, отведя назад чудовищную когтистую лапу, которой только что развернула и переломала Сергеева. На Лито смотрели дикие, теперь по-настоящему звериные глаза.

— Кто?.. — донеслось, уже тихое, изо рта Лито.

Ксэ повернулась и побежала прочь.

Глава 8. О розе

Оно случилось!! Открылось!

Нет, я толком не знаю, что произошло. Раздалось жужжание, свист, а потом рядом с бункером, почти у самой двери, появилась воронка, бесцветная, дрожащая, как горячий воздух над газовой плитой. Не стала бы я туда совать руки. Та, что со мной, любопытная, но тоже пока не торопится. И тишина оттуда, словно засосало в большой ватный пузырь, как будто до этого тут, в бетонной коробке, не было тихо. Такая тишина, что я то и дело шаркаю ногой, хлопаю в ладоши или говорю что попало — проверить, что не оглохла. И пишу в блог, чтобы совсем не одуреть. Хотя я уже одурела — здесь ни интернета, ни электричества, а ноут всё работает... получается, я сплю, точно. А если вдруг нет — напишите мне. Если хоть кто-то меня ещё читает, напишите. Вокруг меня — стена какого-то бреда, и вы одни между мной и ей. Я открою все комменты, все френдзаписи. Напишите.

У

На них была кровь.

Водянистая голубизна кровоподтёков здесь и там проглядывала на руках, огромных, узловатых, с острым треугольным когтем на каждом пальце. И там, на когтях, добавлялся другой цвет, другая кровь — буро-багровая, смешивающаяся с голубой в страшную бесцветную массу.

Ксэ стояла, тяжело дыша, вглядываясь в отражение в зеркальном окне ближайшего здания, и не видела себя. Чёрные лезвия на руках, изогнутые вперёд в коленях и так же резко у щиколоток назад ноги, гладкая голова на невероятно длинной шее. Застывший в зверином оскале рот. Дикие, мятущиеся глаза с едва заметными точками зрачков.

Кто ты???..

Тогда не было времени, и не было ничего в голове. Только бежать, спасаться от чего-то невообразимого, от этого ужасного чудовища. Ксэ бежала долго, не оглядываясь по сторонам, оставляя позади, квартал за кварталом, высотки делового центра. И сейчас, едва она почувствовала себя в безопасности и остановилась, это ударило в полную силу.

Кто ты???..

Ксэ в ужасе отшатнулась от зеркала, закрыла лицо руками, поранила бровь торчащим из мизинца когтем, зашипела от боли. В глазах стояла стажёр Нансен, с неистовством, отчаянием в глазах, закрывающая собой распростёртого на земле Сергеева. Затем мелькнул предыдущий миг — вылетающий прямо из стены автомобиль, волна чего-то полуосязаемого, бьющая в грудь и не дающая пошевелиться, прикосновение руки Сергеева, разошедшаяся вспышкой агрессия — найра, найра, найра! Неосознанное, самопроизвольное движение. И снова — полный такой же найры — взгляд женщины, защищающей своего мужчину.

Кто ты???..

Кто я. Кто я.

— А вы схватываете на лету! Я сразу же сказал, что если кто-то и...

Машину тряхнуло. Следуя за запоздалым рывком руля, компьютер добавил недостающие градусы повороту, и "Олдсмобиль" благополучно свернул на перпендикулярную улицу в нескольких метрах от завала. Мелодичный женский голос возвестил:

— Манёвр — выполнен. Класс вождения — D. Пожалуйста — снизьте скорость. Пожалуйста — соблюдайте осторожность.

— Спасибо, — невнятно процедил я, провожая глазами очередной опасный перекрёсток.

Бригитта Гарнье улыбалась. Лишь розовеющие щёки да блеск в глазах напоминали, что раньше там были слёзы — и именно эта живость придавала ей особую прелесть, что-то сродни чувству рождественской ледяной горки. Женщины вроде неё — слишком бойкие, насмешливые, вульгарные вне зависимости от образования — всегда интересовали меня меньше всего, но в тот момент Бригитта была красива.

— Значит, "эталоны" — это люди, по какой-то причине избежавшие непосредственного... "травмирования", состоящие из линий только одного "мира"?

Одновременно вести машину и разговаривать было неудобно. Две недавние "волны", мощные, до сих пор отдававшиеся чеканной бронзой в груди, изменили Иэле, и тяжёлый внедорожник, конфискованная у предыдущего директора дорогая игрушка, с ходу перескакивал с одной запруженной или поменявшей очертания улицы на другую, полуавтоматическим управлением компенсируя мой недостаток опыта вождения.

— Не совсем так. Во-первых, "линии", как я уже объяснял, пересекаются между собой, а пересекаясь, частично обретают свойства друг друга. В таком взаимозависимом мире "чистых" элементов существовать не может. В основе моего определения "эталонов" — сугубая математика, параметры "несущей волны", выделенные опытным путём. Разумеется, мы по-прежнему говорим на уровне палочек и квадратов, то есть исключительно условностей. Однако с тех пор, как я обнаружил эту закономерность, она не перестаёт меня удивлять. Поразительные совпадения...

Салон был прекрасно изолирован от внешних шумов, но бешеный вой мотора приходилось перекрикивать. Мимо проносились дома и перекрёстки, иссечённые не завершившейся после двух "вспышек" трансформацией. Своим беспечным обращением со Сферой Копф рвал мир на части. По обеим сторонам дороги, теперь и в самом деле подобно "салату из газетной бумаги", пестрели и перемежались цвета и формы, а смазанные фигуры прохожих заставляли вспомнить нескладные портреты сюрреалистов. Этот человек не понимает, что творит. Или прекрасно понимает. Каким бы абсурдным ни было это чувство, верить не хотелось ни в одно, ни в другое.

— ...Поразительные совпадения. Например, влечение "эталонов" к Сфере. Я полагаю, не мне вам о нём рассказывать, вы сами испытали его в ненамного меньшей мере, чем я. Особенно любопытный факт здесь состоит в том, что это влечение также распространяется на всё, что имеет хоть какое-то отношение к Сфере или может привести к ней. Это как нельзя лучше проявилось в недавних событиях — особенно во время нападения на штаб-квартиру "Стап". Я уже давно разыскивал последнего "эталона", который проявился на графиках некоторое время назад, а затем залёг на дно. Я знал, кто он (она, если быть точнее), но мог только указать ей на местонахождение Сферы посредством поддельной телепередачи, а затем надеяться, что она сама найдёт оставленные мной ориентиры в офисе "Стап". И что же — всё вышло именно так: из сотен ящиков в десятках столов она, не отдавая себе отчёта, открыла как раз тот, где лежал мой GPS-навигатор!