Или я просто хотел ее увидеть?!
— Он ее не узнал.
Я не обернулся к Киму, но в глазах полыхнуло.
Тот хмыкнул, догадался, как я могу воспринять его слова:
— Не уследили. Один из новичков поранился, лекарь отправил Леду, ну и столкнулись.
— Не узнал или сделал вид?
— Посмотрел с любопытством, да и только.
Как же мне объяснить тебе, Леда, почему от брата придется избавиться?!
Не думал я, что решение может быть настолько тяжелым.
— Самахи не помнят крови, чтут только господина, — откликаясь на мои мысли, ровно произнес Ким. Но лишь потому ровно, что его эмоции мне были не нужны.
— Прикажи отправить вестника Виджару.
Тот ничего не ответил, просто тихо исчез. А я продолжал смотреть на мальчишку, чей отец оказался еще более жестоким, чем я или Сомей. Уж на что молва делала из нас тварей, но мы даже мысли не допускали сотворить такое со своими детьми.
А мальчишка продолжал пытаться отразить удары моих телохранителей. Получалось редко, но каждый раз, когда такое случалось, мне казалось, что до этого он сдерживал свою сущность. За внешней неуклюжестью виделись ловкость и умение. И это тоже указывало на самаха. За пару лет лишенное всех потребностей тело само становилось устремленным к единственной цели — убивать.
Осознав, что чем дольше я здесь нахожусь, тем мрачнее становятся мои думы, я отправился обратно в джейсин. Ждать Виджара.
Тот появился уже после полудня, я едва не забыл, что хотел его видеть. Причем, не один. Давно я не встречал Сомея в своей крепости.
— Все девок пользуешь? — злобно прорычал он, словно догадавшись, как именно я провел утро.
Но это был его обычный тон, да и фраза за сотни лунаров успела стать привычной.
— Я тебя вроде как не звал, — столь же недружелюбно ответил я, но указал на кресло.
Вот только он моим приглашением не воспользовался, прошел мимо, бросив быстрый взгляд на заваленный бумагами стол, и вышел на балкон.
Виджар после моего кивка последовал за ним. Я шел последним, успев по пути активировать защитный амулет. Ничего, что могло бы их заинтересовать, на столе не было, но оба заметят мою предосторожность.
Мелочь, но из таких мелочей и складывается молва.
— Про девчонку нимеры уже знаешь?
Я промолчал. Это тоже была часть моего образа — я не любил глупые вопросы.
Виджар посчитал, что пора вставить и свою реплику, а не то мы оба быстро озвереем, тогда разговора точно не получится:
— Это хорошее время, чтобы ударить первыми. Самые опытные воины трех кланов заняты поисками, да и Самар"Ин до конца не восстановлен.
Похоже, Виджар сдержал слово. О том, чья именно это затея, Сомей не знал, иначе не пришел бы сюда с этим предложением, а поднял бы всех своих, чтобы перехватить мою добычу.
Ох, не прост юный князь, совсем не прост. И ведь свою выгоду в этом имеет. Не будь так, не согласился бы свои отряды на земли воплощенных отправить. А тут ловко получается: и сына ко мне пристроил, и вроде как за жизнь выродка услугу оказывает, но исподволь продолжает с Сомеем стравливать. Уверен ведь, что я откажусь.
— Мы не готовы к большой войне, — жестко отрезал я, давая понять, что мое мнение не изменилось.
— Это ты не готов?! — взвился Сомей с перекошенным от гнева лицом. — Мои смотрящие со счета сбились, пересчитывая твоих новичков. — Или против нас воинов выставишь?
Я, не скрываясь, усмехнулся. Виджар невольно вздрогнул, когда Сомей заикнулся про смотрящих. Получил уже мой подарок, оценил, что не стоит дергать за хвост пусть и старого, но все еще опасного кугуара.
— Мы решили ударить осенью, — напомнил я. — К этому я и готовлюсь. Пока не буду уверен в нашей победе, не выступлю.
Сомей был готов кинуться, глаза остекленели, на губах выступила пена, но Виджар, предвидя, чем это закончится, встал между нами:
— Это твое окончательное решение?
Было в его словах то, что мне не понравилось. Он не для воздушного спрашивал, для себя.
Вместо того чтобы ответить, я решил его слегка припугнуть. Так, чуть-чуть, чтобы занять чем-нибудь на те несколько дней, нужных мне для завершения плана.
— Свое окончательное решение я сообщу, когда найду Кассире и того, кто помог ей скрыться.
— Зачем тебе бывшая нимера? — заинтересовался Сомей, мгновенно растратив весь свой пыл.
Еще один пройдоха, вроде моего слуги. Никто не понимает, как он продержался столько сотен лунаров, вечно ослепленный своей яростью.
Я тоже долго задавался этим вопросом. Нашел ответ, когда Демайя так и не вернулась ко мне, предпочтя остаться с ним. Будь он таким, как все думали, этого бы не произошло.
Это не отменяло его зверств, моих, кстати, тоже, но заставляло задуматься. Нас связывало проклятие, однако каждый искал способ выживать в одиночку.
Но сейчас разговор шел не об этом. Виджар мои слова словно и не услышал, да только меня это не обмануло.
Улыбка, когда я заговорил, была зловещей:
— Когда я до нее доберусь, ты об этом узнаешь первым, — пообещал я Сомею, с некоторым удивлением отметив, что его мой ответ вполне удовлетворил.
Но на этом все только началось.
— Ты бы дал поговорить двум старым друзьям наедине, — повернулся воздушный к Виджару.
Тот вскинул на меня взгляд, напоминая, что именно его я и позвал, но я только кивнул, скривившись.
Разговор с Сомеем мог оказаться более интересным, чем тот поединок, который я наметил с Виджаром. Да и как откажешься от возможности устроить ему еще одну встряску. Может, сообразит, что не стоит ему тягаться с теми, кто сумел выжить после Раскола.
Жестом подозвав Раста — тот вышел из тени одной из множества фигур на террасу, куда мы прошли с балкона, приказал проводить гостя до портального зала.
Как только те скрылись за деревьями парка, Сомей усмехнулся:
— Если бы не они, давно попытался к тебе крейза отправить.
— Других это не останавливает. — Я подошел ближе к широким перилам, облокотился.
Жаль будет покидать эту крепость, но и оставаться здесь нельзя. Если начинать, то все заново, чтобы ничто не напоминало о том, что уже ушло.
— Ты про змееныша?
Оборачиваться я не стал, догадывался, что увижу того Сомея, с которым мы когда-то были друзьями. Он единственный, кто последовал за мной только потому, что это я.
— Разве ж только он? — Я не стал подтверждать то, что он должен был знать и так.
Сомей понял, что откровенности от меня ждать не стоит. Только добавил:
— Если ты ошибешься, моя жизнь потеряет всякий смысл. Так что не заиграйся, не подставься под последний удар.
Оборачивался я зря, словно и не он только что произнес эти слова. Губы брезгливо кривятся, в глазах разгорается бешенство.
Очередная маска.
Каждый сам по себе.
— Караму война не нужна. Он тебе поддакивает, но сам слаб. К тому же он торгаш, сблизился с вольными. Получишь ты от него пару-тройку сотен воинов, да и те предпочтут за спинами других держаться.
Сомей ярился, слушая меня, но пока молчал. А большего мне и не надо было. Мы оба избегали разговоров, боясь открыть то, о чем молчали все эти четыреста лунаров. Трудно сказать, кто тогда из нас был прав: я со своей убежденностью, что та тварь не должна вступать под своды храма, или он, говоря, что не стоит действовать столь прямо. Я все равно сделал по-своему, а он... все равно последовал за мной. И дружба стала враждой.
— Сивиа мечтает о Большой воде и готов отдать тебе все, лишь бы ты пообещал ему крепости водных. Но путь туда не близок, через леса и горы, где его отряды будут слабы.
— Ты ему об этом только не скажи. — Голос Сомея сорвался на клекот. Песню вольной птицы.
Мгновение, но мы оба тут же отвели взгляды. Как же горько потерять часть себя!
— Остаемся мы с тобой и Виджар, — продолжил я, пытаясь изгнать из памяти этот миг. — Змеенышу я не верю. Как только победа будет у нас, он ударит в спину.
— Тебе или мне? — Любопытство Сомея выглядело неоднозначно. То ли он хотел оценить уровень моей осведомленности, то ли искал подтверждения собственным мыслям. То ли... просто играл.
— Мне, — спокойно произнес я, глядя ему в глаза. — Его, в отличие от тебя, моя четверка не останавливает. Да и недоверчив ты больно, одна только Демайя продержалась с тобой так долго.
Тот усмехнулся, но глаза все сильнее отсвечивали алым. Этот визит становился опасен для нас обоих.
— Теперь она кричит подо мной!
У меня было чем ему ответить, но осторожность взяла верх. И так сказано больше, чем стоило.
— На меня не рассчитывай. Или ты соблюдаешь наши договоренности и ждешь осени, или выступаешь без меня. Я присоединюсь, если только воплощенные начнут войну первыми.
— Они ее начнут, — хрипло прошептал он и, не прощаясь, направился к лестнице.
Джаред последовал за ним. Еще не хватало, чтобы чужие князья ходили по моей крепости без сопровождения.
Проводив их взглядом, я намерился вернуться в свои покои. Лишь сейчас вспомнил, что пропустил и утреннюю и дневную трапезы. Только настой и выпил.
Но исполниться моим желаниям оказалось не суждено. Навстречу вышел Ким, с трудом сдерживая улыбку.
— Что у нас еще случилось? — тяжело вздохнул я. Последние дни ощущал себя нянькой при баламутных детишках.
— Леда плачет, — равнодушно выдал он, демонстративно смотря куда-то мимо меня.
— Ну а я тут причем?
— Так лекарю успокоить ее не удается, из-за брата плачет. А вас она боится.
Это было очень похоже на сговор. Хартиш, Милко, теперь эти четверо...
Мне ничего не оставалось, как вновь изменить собственные планы. Леда плакала...
Глава 4
Ромио
Внезапно возникшее между мною и Дарией отчуждение мне не нравилось. Что-то такое мелькало в ее глазах, что не давало покоя, даже несмотря на общее напряжение. Девочка она смышленая, так что мне не стоило игнорировать ее холодность.
Увы, но пока у меня не было возможности что-либо изменить. Вот уже четвертый день нам только и удавалось уйти от погони. Мы постоянно ощущали их присутствие у себя за спиной.
Несколько раз Танраш своевременно предупреждал о засадах, их мы обходили стороной, не ввязываясь в бой. И я, и огненный понимали, что рано или поздно, но это везение закончится, и нам придется вступить в схватку. Но лучше бы это случилось позже, Дария уже несколько освоилась в лесу, но вот вряд ли была готова к тому, что прольется кровь.
Условно свиснув, подражая местной живности, я дождался Лимео — он, как и раньше, шел последним.
— Вон там должен быть родник, передохнем?
Княжич, посмотрев, куда я показываю, соглашаясь, кивнул.
Эту часть Хенгорской чащи он не знал. Я, впрочем, тоже. Изучал только по картам, да слушал рассказы воинов отца, которым довелось бывать в этих местах. Вчера вечером мы пересекли границы земель, принадлежащих клану Дираков, пройдя по самому их краю. На граничный патруль рассчитывать не приходилось, он здесь если и появлялся, то редко. Самоубийц, типа нас, было немного. Не зря же земли клана Мэй среди воплощенных прозвали гиблыми.
— Я останусь, посмотри.
Три практически бессонных ночи сделали свое дело. Лимео был раздражен, хоть и довольно удачно это скрывал. У меня поводов для радости тоже вроде как не имелось, но я изначально знал, что именно мне предстоит. Да и Дария...
Пусть она и смотрела на меня искоса, все равно предпочитала держаться поблизости. Со мной ей было спокойнее.
Оставив им Танраша, я, готовый к любым неожиданностям, направился к яркому пятну зелени. Вроде и не сильно отличалось оно от царившего вокруг безумия — деревья тянулись к солнцу, казалось, подминая друг друга, выдавливая кривыми стволами, но взгляд легко замечал разницу.
Мне оставалось пройти шагов двадцать до намеченных зарослей, когда тревога заставила замереть.
Отступив, я опустился на землю, ловя запахи. Выше они были легкими, уносились вслед за ветром, не давая времени ощутить их мельчайшие оттенки. Здесь же, где возвышались густые травы, они застаивались, создавая плотную вязь из ароматов.
Шуршем пахло наиболее сильно. Запомнив, в какую сторону убежал наш возможный ужин, я начал искать следующий запах. Сабат крутился неподалеку вчера. На шершавой коре, где он чесал спину, остался темный пух от подшерстка. Матерый, нам с ним лучше не встречаться.
Кангур пометил свою территорию. На еду сгодится, если ничего другого не будет. Слишком жесткое мясо. А вот мех... красивый получился бы плащ для Дарии. Но пока что бить его рано, да и нужно их штук двадцать, мелковат звереныш.
Запах пота я ощутил, когда уже посчитал, что предчувствие меня обмануло. Он затерялся среди травяной пряности, почти укрылся за резкой вонью, предупреждающей, что другим самцам путь сюда закрыт.
Другие доказательства присутствия чужих мне были не нужны.
Возвращался я еще осторожнее, чем шел сюда. На всякий случай. Заметить меня не могли, ни у Виджара, ни у Сомея не было крейзов моего уровня. Это я знал доподлинно, сам помогал отцу избавиться от лучших из них. Да и следопытами они похвалиться особо не могли. Не на этой стороне гор Раздела.
Но зато у них было другое преимущество — численность. Похоже, оба князя всерьез рассматривали возможность захватить дочь нимеры, не щадили ни своих воинов, ни наймитов. Вряд ли хозяева этих земель спокойно отнесутся к их присутствию здесь.
Так что если попадемся, нам вдвоем с Лимео долго не продержаться. Только дать время Танрашу увести девушку. Но это в крайнем случае, когда других шансов не будет. И... для княжича. Я мог спасти Дарию и иным способом.
Лимео догадался о том, что нас там ждали, еще до того, как я подошел. Сообразительный огненный. Я уже почти убедил себя, что не дам ему погибнуть.
— На юг или север? — Мы оба знали, что вариант у нас лишь один, но для Дарии сговорились делать вид, что все не так серьезно.
— На север, — стараясь говорить спокойно, спустя пару мгновений раздумий произнес княжич. — Если я правильно помню карту, где-то неподалеку русло мертвой реки. Там множество оврагов, постараемся пройти.
Я даже кивать не стал, как и подтверждать, что помнит он правильно. Учили его не хуже меня, а опыт... Наступит момент, когда он появится и у него. Если доживет до того времени.
— Держитесь вместе, если что, уходите. Танраш потом меня найдет.
Мне не стоило произносить эти слова, Дария до сих пор верила нашим попыткам ее успокоить, теперь же догадалась не только о том, что все не столь безобидно, как мы ей доказывали эти дни, но и то, что мы ее обманывали. Но, промолчала. Она вообще мало говорила в последние дни. Четко исполняла все приказы, старалась без нашего разрешения лишнего шага не делать.
Бывали моменты, когда мне казалось, что она сдалась, согнулась под тяжестью осознания собственной вины. Но взгляды, которые мне изредка удавалось заметить, подтверждали, что я ошибаюсь. Не согнулась, не впала в апатию, просто приняла правила игры, согласилась с нашими доводами.
А еще она делала выводы. Наблюдая за мной, за Лимео, она продолжала выбирать, кому из нас двоих доверяет больше. К сожалению, я уже немного проигрывал огненному. Он был более понятным — сын князя, которого принимала в крепости ее мать.
