The Elder Scrolls. На изломе времён

— Да уж, Варди, — с сожалением начал Герберт, — Не стать тебе ни художником, ни писцом...

— Пожалуй, я подчеркну, что мне ни эта татуировка, ни сама эльфийка таких способностей с подобным именем не известна, — с видом знающего всех и вся вставил Тициан, — Я запрошу сведения в архивах разведки Империи, но на многое не рассчитывайте, — закончил он широким театральным жестом, как бы намекая, что пора и занавес опускать.

— Так что, у нас нет никаких зацепок, кто это мог быть? — слегка разочаровано спросила Зафер.

— В том зале было много книг, быть может, среди них что-то осталось, — предложил доселе молчавший Эйвинд.

— Дельная мысль, дружище Эйви! — ухватился за сказанное Герберт.

— Мы об этом уже думали, не выйдет,— отрезал Тициан, — Там всё сгорело, не осталось ничего. Мы даже тело Ларака вытащить не смогли.

— Захваченные пленные если и были разговорчивыми, то рассказать могли мало. Только то, что из Хаммерфелла сразу поехали сюда. Говорили, что тут проводились раскопки двемерских руин, но их свернули до атаки, а всех археологов, видимо, убили. Упоминали Ольфину, её не было среди погибших, — успокоила Варди Зафер.

— Зачем им вообще нужен был этот оплот? — спросил Герберт, — Зачем Изгои?

— Есть предположение, — ответил Тициан, — Что оплот являлся чем-то вроде перевалочного пункта между Хаммерфеллом и Скайримом. А Изгои нужны были, чтобы местные не мешали передвижениям.

— Когда я полз по полу, — с трудом говорил Варди, вспоминая о своём спасении, — Я видел горящие книги. На обложке ещё был виден символ Коллегии Винтерхолда.

В палатке стало тихо, как в склепе. Все с удивлением смотрели на лежащего раненого.

— Для всех, я подчеркну ещё раз. Похоже, у нас есть новая цель!

— Да, вы правы, Тициан! Если на обложке книги стоит знак Коллегии Винтерхолда, то это значит, что наши враги там были. Если это не очевидно, поясню: книги из библиотек магии выдаются только магам, только в руки и только под запись. Значит, остались следы. Эх, жаль, что переговоры с предельцами не позволяют мне поехать в коллегию.

— Подожди, Зафер, не гони лошадей, — вдруг остановил её шпион, — Всё не было времени тебе сообщить. Мне пришла депеша из Имперского города. Тебя вызывают в приорат Девяти, срочно и безотлагательно.

— Что?! — опешила рыцарь, — Я работала над этим делом два года! А кто поедет к магам?!

— Я поеду, — вызвался Варди, про которого все уже давно забыли, — Мне ещё не удалось отыскать свою мать, а это верный след, который, кстати, я и нашёл.

— А что, мне нравится эта мысль, — подчеркнул Тициан, — Что ты так на меня смотришь, Зафер? Уверен, парень справится. У меня есть парочка штучек, чтобы ему помочь с этим. Пойду, принесу, — высказался агент и удалился.

— Ты уверен, Варди? Это тебе не неорганизованные дикари. Это высококвалифицированные маги, которые могут испепелить тебя в два счёта.

— Не боись, Зафер! Я с ним поеду. Это дело пахнет приключениями, а значит, я его пропустить не могу! — хвастливо вызвался Герберт.

— А вот этого я бы предпочла избежать, — холодно заметила Зафер, глядя, будто сквозь мечника, тот даже смутился.

— Ну и я, понятное дело, — через зевок подтвердил Эйвинд.

— Ради чести хочу сказать, — обратилась к ним редгардка, — Что мне было бы спокойнее, если бы поехал кто посильнее. Но видят Девять, что некого туда отправить, ибо когда вызывает мой командир, медлить нельзя.

— Тогда сразу есть вопрос, — встрял Герберт, — Как мы будем туда добираться? Пешком идти несколько недель, да ещё и через болота. А стоило бы добраться побыстрее.

— Это как раз не самая большая проблема, — ответил Тициан, вернувшийся в палатку, — Вы сядете на корабль в Солитьюде, который идёт в Виндхельм, проходя мимо Винтерхолда, высадитесь в шлюпке на берег.

— Не думаю, что капитан согласится на такую авантюру, — засомневался Варди, — Да и денег у меня больше нет.

— И снова не проблема! Вот, держи, — он протянул лист пергамента, — Это императорская охранная грамота, подписанная им и несколькими послами. Действует по всей империи и в некоторых местах за её пределами. Предъявляя её, ты доказываешь, что действуешь от лица императора. Сейчас она пустая. Впишите туда свои имена, и Коллегия Винтерхолда откроет свои двери для вас. Также вот мешочек с тысячей септимов, этого должно хватить на некоторое время, потом вам придётся придумать что-нибудь. Итак, какие есть вопросы?

— Э-э-э, — потерялся от щедрости Варди, — Полагаю, что никаких.

— Спасибо тебе Тициан! — хлопнул агента по плечу Герберт, — Зря я думал, что ты клоун.

— Это, кстати, ничуть не обидно, — плаксиво отозвался Тициан, — Благородная профессия, не хуже других.

— Через час-полтора вы отправитесь в Солитьюд на повозке, судя по расписанию Тициана, вы должны приехать через полтора дня, к вечеру. Дальше всё зависит от вас. Лаффориэль, можно Вас на минутку, — подозвала целительницу рыцарь.

— Кстати, Варди, держи костыль, — протянула альтмерка, — Герберт для тебя вырезал, хоть до повозки дойти сможешь. Я тебе ногу зафиксировала, постарайся до полного выздоровления не сражаться.

— О, бабуся, это-то как раз не сложно! — опять подколол Герберт, — Варди и со здоровой ногой не очень много сражался.

Варди поднялся и поковылял прочь из палатки, чтобы собрать свои вещи, но вспомнил, что вещей-то у него, кроме маминого меча ничего не осталось.

К слову, парню, наконец, удалось нормально рассмотреть меч. Древняя нордская работа, зачарованная холодом сталь. Такими мечами в древности владели военачальники или вожди. По лезвию шла красивая тонкая вязь плавных линий, показывающая мастерство изготовителя этого великолепного оружия.

"Мама, ты знала, что я его оценю, да? Не волнуйся, я уже в пути!" — мысленно подбодрил себя Варди. Но следующий же шаг на костыле отдался болью в сломанной ноге, и Варди понял, что сейчас он ещё слабее, чем даже при начале путешествия. Гнев и обида чуть не довели парня до слёз, но, как и подобает героям из его воображения, Варди собрал волю в кулак и не расплакался.

* * *

Эйвинд, пойманный Лаффориэль на выходе из палатки, помогал старой эльфийке затаскивать её вещи

— Эйвинд, давай поактивнее! Я понимаю, что ты хочешь спать, но это не повод, чтобы так вяло работать. Да, и поаккуратнее клади, там и хрупкие вещи есть!

— Бабушка, а почему вы едете с нами?

— А ты против, внучек? — тут же навострила острые уши Лаффориэль.

— Нет, что вы, — смутился от собственной бестактности Эйвинд, — Просто я думал, что вам же наверняка не хочется встречаться со злодеями.

— Это точно, здоровяк, — захихикала старушка, — Когда ты или Герберт шинкуете противников, мне аж тошно становится. А с вами я потому что вы — бесплатная охрана, а куда ехать мне, в общем, безразлично!

— А зачем вы вообще путешествуете? Вам много лет, можно было бы осесть где-нибудь и тихонечко жить, — тщательно подбирая слова, чтобы снова не ляпнуть чего лишнего, спросил Эйвинд.

— Я уже пыталась, не вышло. Теперь я путешествую по городам Тамриэля, совершенно любым, и занимаюсь медицинской практикой. Я занимаюсь излечением различных заболеваний уже лет двести пятьдесят, ой, проговорилась. Ты ничего не слышал, малыш Эйви! В каждом таком городе ко мне приходят люди с различными заболеваниями. Я помогаю, нищим — бесплатно, а богатые пусть раскошеливаются. Мне нравится эти путешествия.

— Почему, бабушка? — никак не мог понять Эйвинд.

— Знаешь, внучек, мне нравится смотреть на их здоровые лица. Они такие... живые. Но особенно мне нравится, когда ко мне приходят с неизлечимыми, тяжёлыми или редкими болячками. Их не смогли вылечить обычными методами, а значит, они — вызов. Вызов мне и медицине. И этот вызов я принимаю! — воскликнула целительница.

Из голоса Лаффориэль совершенно исчезли нотки сюсюканья и старческого дребезжания. Эйвинд так и увидел, как сосредоточенная альтмерка склонилась над каким-нибудь измождённым смертельно больным человеком и как этот человек, выздоровев, рассыпается перед Лаффориэль в благодарностях, потому что кроме благодарностей у него нет ни гроша. Но целительнице не нужно ни благодарностей, ни золота. Для неё уже награда — найти новое заболевание и победить его, чего не смогли сделать все прочие целители.

— Сострадание целителя — невероятно сильное лекарство! Именно поэтому мне так интересно путешествовать с тобой, малыш Эйви, — внезапно сощурилась Лаффориэль, — Твоя болезнь, прости мне мои слова, внучек, задела моё самолюбие.

— Моё заболевание? — изумлённо переспросил Эйвинд.

— Талос всемогущий, ты серьёзно думаешь, что я оборотня от обычного парня не отличу?

— Что?! — раскрыл рот от удивления Эйвинд, вся его сонливость в момент улитучилась, — Но... как вы узнали?

— Мне хватило лишь пары взглядов и долгих десятилетий изучения анатомии и специальной литературы, чтобы увидеть характерные отличия. Например, скорость регенерации просто поражает! Ожоги, оставленные той женщиной, пожар, обвал и падение с такой высоты если не убили, то точно сделали бы человека недееспособным на недели! А ты встал и пошёл на следующий день, не у всех вампиров есть такая жизненная сила, то есть эта... мертвецкая сила. Физическая мощь и выносливость у тебя также нечеловеческая. Герберт, кстати, проболтался случайно, что у тебя абсолютный иммунитет к параличу и ты совершенно не боишься заболеть. Опять же, только вампиры обладают такими же свойствами. В нашу первую встречу я лечила ему раненое плечо. На нежить такое заклинание бы не подействовало. Ну, и последний штрих — жуткая сонливость, признак звериной крови. Что и требовалось доказать — чистый вервольф. Полагаю, что ликантропия поразила тебя ещё в утробе матери.

— Вы так легко всё это говорите, — с трудом вернул отвисшую челюсть на место Эйвинд, — Но неужели вам тогда не страшно находиться рядом со мной?

— Когда-то, когда я была молода, меня переполняла ненависть и презрение к подобным извращениям природы. Я ненавидела оборотней, вампиров, даэдра, некромантов, гомосексуалистов! А потом я постарела и поняла, что у некоторых из них просто не было выбора. Эти бедные люди заслуживают снисхождения и лечения, а не вечного гонения.

— Вы правда так думаете? — такого светлого выражения на лице у Эйвинда Лаффориэль не видела никогда.

— Конечно, внучек! Если от вампиризма существует лекарство, то почему от ликантропии нет? Это, как уже говаривала, вызов...

— Бабушка, спасибо огромное! — просиял Эйвинд и обнял Лаффориэль, что она аж закрхтела.

— Ах, пусти, малыш Эйви, раздавишь старушку...

* * *

Два пропавших члена маленького отряда прибежали к повозке, возле которой нервно бродил Варди, увидев Эйви, он замер, как вкопанный.

— Эй, Герберт, — крикнула прибывшему Лаффориэль, — Ты куда запропастился, бестолочь?!

— Это я бестолочь, бабуся?! — изобразил святую невинность Герберт, — Я Варди искал, а то соня совсем заплутал.

— Так помог бы ему, он же хромой. Еле передвигается! А это что за баулы, — указала Лаффориэль на мешки у Герберта за плечами.

— Две палатки, выпросили у орков. Боюсь, частенько придётся и под открытым небом ночевать. Бабуся, — с сожалением оценил ситуацию Герберт, — Большую часть повозки занимают твои вещи. Ты как будто на Саммерсетские пляжи едешь!

— Никогда не знаешь, что может понадобится, когда разрушаешь планы злодеев. И чего встали? Вас трое мужиков! Ой, не, двое и хромой!

— Что?! — Варди не нашёл, что ответить.

— Вы всё ещё не уехали, — с разочарованием озвучил подошедший сзади вместе с Зафер Тициан, — И почему я не удивлён?

— Я вот про то же, — вклинилась Лаффориэль, — Я говорю: давайте уже поедем, а они, мол, погоди.

Что?! — опять не нашёл слов для ответа Варди. Он уже сожалел о том, что бабушка не осталась, — Да ну вас в Обливион! — с кряхтением полез он в повозку.

— К слову, вот тебе вестник, Варди. Колсельмо его, наконец, перенастроил, — протянул шпион заводную птичку, — Теперь докладываешь мне лично, подчёркиваю, лично!

— Настало время прощания, — театрально взмахнул рукой Тициан, — Счастливого вам пути!

— Надеюсь, что вы своего добьётесь! — слегка поклонилась Зафер.

Наконец, сборы были завершены. Повозка двинулась в путь, сперва путешественникам предстоит провести почти полтора дня на колёсах, а затем почти неделю на корабле.

— Зафер, кстати, — вспомнил Тициан, — Ты выиграла спор.

— Ты о чём, Тициан?

— Ну, ты поставила на то, что молодёжь справится и выиграла. Вот твои пятьдесят септимов.

— Это путешествие ещё очень далеко от завершения, так что потом отдашь. Да и если быть до конца честной: команда у них совсем плохая.

— Команда ещё не самое главное. А работать сообща они ещё научатся, вот увидишь. Мы тоже не сразу научились, будто бы ты не помнишь, — рассмеялся агент.

— Ладно, может, ты и прав. Как там Вилкас и Фаркас?

— Фаркас — ещё ничего, пара ожогов, а ещё он умудрился, когда падал, уронить на себя свой же молот, ладно хоть плашмя, так что у него теперь огромный шишак на лбу. С Вилкасом потруднее: Лаффориэль лечила его почти целый день, и теперь его состояние стабильно. Да вот только то, что мы вытащили из-под завалов и человеком-то назвать трудно. Куча переломов, разбит череп, да ещё и обожжён. Мы уже отправили его другой повозкой вместе с братом в Вайтран, к целителям и его братьям-соратникам. Надеюсь, что он доедет, потому что, подчёркиваю, он так и не пришёл в сознание с тех пор.

— Будем надеяться, что Стендарр будет к Вилкасу более милосердным, чем к Лараку. Пошли, нам пора в Маркарт.

Глава 20. Сила бумаги

Там, где оказалась Ярость, было много деревьев и кустов. А ещё волков, прямо на которых выкинула её случайная телепортация. Стая серых, видимо, решила, что сегодня настал их день, но их ждала такая же участь, что и бедных солдат в храме.

"Будьте прокляты, все вы прокляты", — сжимала кулаки со всей силы одинокая женщина: "Это не артефакт, а скампова жопа! И где я сейчас, разорви меня даэдрот?!" — Ярость пнула дерево рядом, чтобы выпустить свой гнев, и тут прямо из этого дерева вышла призрачная фигура.

— И так-то ты приветствуешь меня, свою госпожу? — насмешливо спросил призрак.

— Катария... вы не предупреждали, что явится Довакин! Я бы с лёгкостью прикончила всех этих захватчиков, но Довакин — это слишком! Он бы просто убил меня, если бы я вовремя не сожгла книги...

— Да, он и его питомец оказались неожиданностью и для меня. Жаль, потеряли такое отличное прикрытие. Но ничего, работу в Скайриме мы почти завершили! Остались мелочи — забрать наш приз. Ты и так много работала, даже устроила переворот в Пределе. Карнумгел становится нашей основной точкой. Но прежде, чем я позволю тебе отдохнуть и расслабиться, у меня есть простенькое заданьице.

— Всегда к услугам, леди Катария, — умерила раздражение Ярость.

— Этот урод, это... орочье дерьмо, Ларак, предал Изгоев, предал нас. Это непростительно, чтобы какой-то орк топтал нас своими ногами. Хоть он и мёртв, но этих выродков нужно проучить. Уничтожь крепость Мор Казгур с её обитателями.