"Небесные Воины" Борисова - Беларусь

— Что случилось? — забеспокоился Михаил Чернецкий. — Он же должен был сегодня вечером отправиться на разведку в окрестности лагеря Московского царя.

— Это всё вина Кобры. Перепутал что то в растворе делая татуировку и теперь парень пал в горячку, — ответил Качинский.

Генерал чуть не лопнул от злости. Тщательно приготовлены план по избавлению от конкурента трескал по всем швам.

— Да я с такими ранами в молодости сутками воевал, не выходя из окопа. Вечером я хочу видеть его в полной боевой готовности.

— Как вечером, — закричала подбежавшая Анастасия Брежнева. — Не видишь, что парень в горячке. Да тут как минимум заражение крови.

— Это если господь Бог даст, — подтвердила бабка Вера, приподняв парню веки и накинулась на принёсших.

— Горячка. Вы что думали, делая ему такую большую татуировку в антисанитарных условиях. Да он может откинуться уже завтра.

— Спокойствие, только спокойствие, — генерал удостоверившись, что соперник может помереть и без его вмешательства вздохнул спокойно. — Пусть парен отлежится, пусть встанет на ноги. Родина нуждается в его услугах. Но кто проведёт разведывательную операцию теперь?

-Виконт де Реньяр и я со своими людьми! — отрапортовал Виктор Качинский.

— Ты? Нет. Нас слишком мало осталось, что-бы так просто рисковать. Хватит полков виконта и Мацея Квинты.

Генерал уже понял, что теперь уходящим на разведку солдатам он объявит совсем другие задачи и даже поменяет весь план сражения. Сейчас в погибели разведчиков нужда отпала и их можно было использовать в другом месте.

— Верните мне полковника к жизни, — брякнул уходя и надеясь, что скоро сердце Ирины освободится.

**

Сергей Дубненский завернул свой пистолет в промасленную тряпку. Решение оставить его инженерам была не самой лучшей, но другого выхода не было. Последние патроны он отдал Алеку, а таскать с собой лишнюю железяку было глупо.

'Скоро я тоже обвешусь пистолями местного производства, как ёлка в Новогоднюю ночь.' — загрустил и сосредоточился на докладе Анджея Муравского.

— Так мы подошли к хутору Багровича и настроились на радушный приём. Только он нас не впустил. Ни я, ни шляхтич Буркатовский долго не могли понять такого странного поведения нашего хорошего знакомого, пока не выяснили, что на повет уже давно наводит страх банда шишей под руководством пришельца, который называет себя Небесным воином. А когда пан Багрович услышал, что и среди нас тоже появились такие, то решил скорее умереть со всеми домочадцами, но не потерять своей чести.

Сергей, на правах старшего, задал ещё пару уточняющих вопросов и, удостоверившись, что информацию переварили все, попросил продолжить рассказ.

— Именно тогда, когда воин небес Александр Кулькин переоделся простым елеаром и вошёл в усадьбу Багровича, я понял, на сколько вы уподобились первым христианам. Ведь наши королевские крылатые рыцари никогда не опустились бы до ношения одежды простолюдина. У них уже давно исчез дух смирения и даже свою гордость они считают не грехом, а добродетелью.

— Он сидел третьим по левую сторону моей руки и в основном молчал, но всё равно слуги и домочадцы пана Богровича скоро поняли, что это не обычный елеар и начали подносить ему самые лакомые блюда раньше нас. Поняв, что его разоблачили, лейтенант Кулькин спросил...

Сергей знал причину провала.

Они уже столько раз для тренировки хотели притвориться местными, но почти всегда исход был одинаковым. Их, кроме полковника Карася, разоблачали уже в первых минутах разговора.

'Да у нас на лбу десять классов образования написано.' — грустно вспомнил все эти попытки.

'Пан Григас уже объяснил нам, что мы не так движемся, не так смеёмся, не раболепствуем перед господами и не унижаем слуг и даже пахнем мы не так. Для местных мы на всегда останемся чужаками.'

— Лейтенант Кулькин ещё раз переспросил, как выглядит этот 'Небесный воин' и сказал, что должен встретиться с ним.

Сергей выслушал рассказ парня о всех хитростях, на которые они пустились, что бы выманить главу шишей на переговоры и согласился, что без помощи местных ничего бы не вышло. Самозванец и в прям обладал немалым талантом руководителя, раз сумел вокруг себя сплотить банду с двумя сотнями боевиков. Проблема была в том, что он не только разбил и ограбил несколько обозов московитов, но и не побрезговал разорением пары панских застенков.

'Да наша Беларусь всегда славилась партизанами и их методами борьбы. Жаль, что их методы борьбы чаще приносят вреда, чем пользы.'

— Тогда полковник Карась и говорит самозванцу, — продолжал рассказчик. — Мы не в обиде на тебя из-за того, что ты, ради военной хитрости напялил одежду мертвеца. Это был хороший ход с твоей стороны и для нашей победы полезен. Мы не прощаем тебя того, что ты опорочил наше доброе имя грабя и насилуя ни в чём не повинных людей. Святая Дева плачет смотря на твои грехи, потому прими свою казнь со смирением.

— Это точно говорил наш полковник? — поинтересовался Виктор Качинский. — Что то не похоже на него.

Анджей Муравский покраснел.

'Как же он похож на Андрюху Муравьёва.' — подумал Сергей. — 'Такой же молодой и не умеющий врать.'

— По моему, да. Там все ваши говорили, может что-то и попутал. Но то, что самозванец услышав это расплакался и покаялся, помню точно. А потом ему дали последнее слово для защиты и услышав его рассказ заплакали уже многие.

— Это как-то? — сразу вырвалось у собравшихся.

— Он поведал нам о своей мечте, когда простым могилёвским шляхтичем ждал царя московского, как избавителя от притеснения католиков и жидов, а вместо того получил угнанную казаками в рабство семью, убитого отца и младшего брата. После того он поклялся всеми святыми, что не умрёт, пока не отомстит и начал перебираться к князю Сапеге. Однажды, спрятавшись в лесу, он увидел бой сотни казаков с пятью немцами, закончившейся победой последних. Когда двое выживших наёмников ушли, он вместе с другими холопами из ближайших деревень выкопали трупы и похоронили их по христианскому обычаю.

Сергею захотелось выругаться. Он по докладу генерала уже знал, что в живых из перебежчиков остались только его адъютант и Женя Белоусов. Зная прирождённую коварность последнего, Сергей сразу понял, что все их неприятности ещё впереди.

— Так самозванец подобрал для себя новые сапоги и одежду взамен старых и ушёл. Оружие наёмников он тоже забрал с собой, надеясь найти в немецких землях кузнеца знакомого с этими новинками. Он долго шёл на запад, всё удивляясь почему в некоторых хуторах сначала его хотели убить, как исчадие ада, но вид заморского оружия и рассказ об этом, как он с друзьями разбил казачью сотню всегда открывал ему двери. Скоро к нему присоединились молодые парни из разграбленных казаками или башкирами деревень и он впервые услышал об 'Небесных воинах' пришедших на помощь жителям Борисова, и об их чудесах.

— Сначала он тоже хотел пойти к остальным, но узнал, что в крепости находится полковник Поклонский.

— И чем он ему так не угодил? — спросил Сергей.

Новичок стушевался.

— Но полковник всё ещё служит вам и князю Радзивилу. И это он призвал вас от туда?

— Анджей, по чьей воле мы тут очутились, это другой вопрос. Но полковник Поклонский тут явно не причём. Потому продолжай!

Парень закрыл глаза и продекламировал:

— Когда пришли за жидами, я не вмешивался.

Ведь я — не жид!

Когда пришли за католиками, я не вмешивался.

Ведь я — не католик!

Когда пришли за униатами, я тоже не вмешивался.

Ведь я был истинным православным.

А когда пришли за моей семьёй!

Уже некому было за нас не заступиться.

— Чьи это слова? — после некоторой паузы спросил Владислав Леонидович.

Анджей Муравски открыл глаза и уставился в деревянный потолок Смотровой башни.

— Самозванец так закончил свою речь. Всё же за время учёбы в Kраковском университете он хорошо выучил риторику. А почему вы об этом спрашиваете?

— В нашем мире тоже распространена похожая присказка о том, как люди трусливо хотели отсидеться за плечами евреев и коммунистов, — тихо сказал Владислав Леонидович. — Но ты так и не ответил, почему он так невзлюбил полковника Поклонского?

— Самозванец, а по жизни — шляхтич Ивановский покаялся, что служил под его руководством, когда тот решил присягнуть Московскому царю и также участвовал в расстрелах евреев с католиками. Он понял свою ошибку только тогда, когда казаки Золоторенько угнали в полон его семью. Полковник Поклонский отказался тогда помочь и самозванец понял, что всё это время воевал не за ту правду. Как мы поняли из его рассказа, они тогда переругались с полковником на смерть и он еле унёс ноги. Потому и не пошёл он в Борисов со своим отрядом, а решил мстить всем по своему.

— Не смотря кто прав, а кто виноват — констатировал Виктор Качинский. — И что решил полковник Карась?

— Как и говорил, сначала он хотел его повесить за присвоение имени 'Небесного воина' и очернения его своими преступлениями, но потом смиловался. И решил, что принесённые им вести об отряде воеводы Сергея Урусова смягчают его вину.

— И что это были за вести? — не сдержался Муравьёв.

— Воевода этот недавно ограбил Кейданы и теперь возвращался с большим обозом в Полоцк. Было их не много, только пара полков, потому 'небесные воины' сразу придумали план, как их победить.

Анджей Муравский подгоняемый нетерпеливыми слушателями рассказал, как при помощи простых завалов из деревьев и толстых верёвок соорудили длинную ловушку для разведчиков московского воеводы, всё время поражаясь её простоте. Сергей и его друзья сразу узнали в ней обычный загон для зверей, действующий по принципу бутылочной горловины. Потому, в отличии от местного, не удивились бескровной победе.

— Анджей, помни. Мы не хотим, что бы наши люди погибли в войне за свои идеалы. Мы хотим, что бы их сукины дети погибли в войне за свои идеалы, — блеснул чужой мудростью Андрей Муравский.

Все рассмеялись. Вражда двух парней из-за девушки забавляла многих. Особенно заметивших, как они друг на друга похожи. Версии по этому было много, особенно если вспомнить историю с Дашей Зленчинской из рода Столярских и сейчас все гадали, чем это закончится?

— Мы потом хотели ещё раз провернуть такое, но на этот раз с меньшим успехом. Самозванец со своим десятком вновь стал приманкой для московитов, но на этот раз среди них оказался всадник на очень хорошем коне и сумел их догнать ещё до начала ловушки. Он успел пару раз смахнуть саблей и посёк двух из наших. Самозванец увидев смерть своих людей развернулся и сцепился с ним. Но тут подоспели другие вороги и его посёкли.

— Дурак! — вырвалось у Сергея. — Приказ же был заманить в ловушку, а не геройствовать.

— Точно также ругались и другие 'Небесные воины', когда один литвин из сидевших с ними в засаде предложил себя на роль приманки. Он пробрался на расстояние пистолетного выстрела к московитам, убил их предводителя и побежал назад. Озлобленные враги погнались за ним и тут же попали в ловушку. Но несколько татар на этот раз спаслись и предупредили остальных.

— Храбрость одних не спасает от глупости других, — сказал Владислав Леонидович. — А кем был этот храбрец и как его наградили?

— Обет христианской скромности не позволяет мне высказать во слух его имя, — Анджей потупил глаза. — Я лучше продолжу рассказ о битве.

— Продолжай, брат, — по дружеский улыбнувшись сказал Сергей заметив, как побелел Андрей.

— Их воевода не зная нашей численности соорудил оборонительный лагер и решил выяснить с кем воюет. На наши призывы сдаться он отвечал бранью и решил схитрить. Он послал своих лёгких татар на разведку, не зная, что 'небесные воины' могут видеть их передвижения за полторы тысячи шагов и даже ночью. Как только они отъехали, что бы сделать обходной манёвр, ясновельможный пан Сергей Олегович приблизился к обозу московитов на расстояние мушкетного выстрела. Положив на землю мешок с песком, он спокойно, а враги стреляли по нему как бешеные и даже пушки выкатили, нацелился и сделал три выстрела из своего ружья. Как и сейчас помню своё удивление, когда увидел светящую траекторию его пуль.

— Зажигательные или трассирующие? — снова решил блеснуть своим знанием Андрей Муравьёв.

— Наша новейшая разработка. Специально для таких случаев, — ответил Владислав Леонидович и попросил Анджея продолжить свой рассказ.

— Сергей Олегович попал прямо в пороховые мешки пушкарей и там открылись врата ада. И я увидел, как черти выскакивали из огня и забирали души схизматиков к себе на пекло.

Сергей увидел, как Виктор Качинский сжал руку Андрея и не дал тому блеснуть своими знаниями в опровержении средневековых суеверии.

'Уф' — вздохнул с облегчением, когда услышал смеющегося над своим первым впечатлением Анджея. — 'Надо всё же как то остудить этих двух петушков'.

— Когда взрывы стихли, мы увидели, как московиты убегают от всех сил и разрешили шишам покойного самозванца преследовать их, приказав при этом вернуться на поле битвы утром и осмотрели отбитый обоз.

— Наших много освободили?

— Нет. Московиты в Кейданах вырезали всё население. Только сотню простых холопов — возниц с собой взяли.

Все угрюмо замолчали. Анджей продолжил рассказ о том, как полковник Карась, услышав такое, приказал на этот раз сдавшихся не отсылать в плен, а просто перебить.

— Что случилось с ускакавшим отрядом лёгких татар? — спросил Сергей.

— Они, как заметили, что обоз пал решили удрать. Но далеко не ушли. За ними местные шиши такую охоту устроили, что спаслись только каждый пятый.

— Плохо. Слишком много свидетелей.

— Как похоронили самозванца? — вдруг спросил Виктор Качинский.

— По старым христианским обычаям, как положено. Сложили большой курган из погибших врагов и наверху положили наших героев. Засыпали землёй и окропили кровью любимого скакуна шляхтича Ивановского.

Собравшиеся на башне даже не удивились такому христианскому обычаю среди местных. Они уже давно поняли, что все их знания об истории христианства не соответствуют действительности середины семнадцатого века. Московские православные особенно из недавних татар часто рассказывают о деяниях святых Магомета и Аллаха, называя их по своему — Маханей и Алёшей. Католики карают за неудачи идолы своих святых забивая в их гвозди и разрубая топором, или украшают их цветами если повезло. Историк Левицкий, когда они обратились к нему за выяснением, только отмахнулся сказав, что главные церковные реформы на территории будущей Российской империи ещё впереди. При этом историк жаловался, что и у него самого голова болит от разных мелочей, прямо таки указывающих, что они как будто не в своём прошлом.

Друзья уже подготовились услышать какие хитрости придумал их полковник с друзьями для взятия Полозка, когда трубач выдал сигнал построения.

— Всё! — положил ладонь на плечо Анджея Сергей. — Прости брат, но служба зовёт. Последнее построение перед завтрашним маршем. А ты поговори наконец по душам с Андреем. Вы оба нормальные пацаны и оба родом из Лужицы. Может ещё что-нибудь у вас состыкуется. (О том какие реформы провели наши герои на Лужицах, прошу читать в новом романе известного белорусского писателя фантаста А. Муравьёва '1655'.Прим Автора)