Мы замерли. Я глянула на старшего ватаги, он взял с нас денег и обещал довести до Байска, по моим представлениям, он должен был вмешаться. Но нет, старшой отвел глаза и ни сам ни его люди явно не собирались оказать нам помощь. Несколько селян, в пределах видимости, торопились по своим делам, радуясь, что солдаты привязались к нам, а не к ним.

— Давайте пацаны зайдите в караулку, к вам есть вопросы.

Мы переглянулись. Общение с солдатами не предвещало нам ничего хорошего.

— А может так договоримся? — Жалобно затянула Шарлота и полезла в кошель на поясе, специально звякнув при этом монетами.

— Без разговоров, там разберемся. — Стражник был непреклонен.

Повинуясь его приказу мы покорно зашли в обшарпанный, бревенчатый дом, с узкими как бойницы окнами. Внутри было единственное помещение, на середине которого мы и остановились, вопросительно глядя на сидящего за столом сержанта. Судя по всему он был здесь главным. Кроме нас и сержанта в комнате было трое солдат и давешний злобный мужик, увидев которого Лота побледнела.

— Значит так, ребята. — Сержант строго посмотрел на нас, — У меня есть подозрения, что вы не артельщики. Старший вашей группы сказал, что вы присоединились к ним только вчера. Так что быстро рассказывайте, кто вы и откуда? А вот этот, — кивок головы в сторону щербатого — утверждает, что вы вообще не мужчины.

Теперь имея возможность присмотреться к нашему недругу, я замечаю, что он гораздо моложе, чем мне показалось вначале. Лота пребывает в каком-то ступоре глядя на него, и мне приходиться брать инициативу на себя.

— Что вы от нас хотите? — Спрашиваю я как можно жалостливее.

— Раздевайтесь живо, чтобы мы убедились, что вы мальчишки и на вас нет рабских клейм.

По глазам говорящего это сержанта, я вижу, что он уже не сомневается в нашей половой принадлежности и просто желает получить стриптиз на дармовщинку. Демонстрировать им себя, не хочется, тем более, что понимаю — этим все равно не ограничится. И среди вещей у нас много такого, что никому лучше не показывать. Ну, делать нечего, придется опять помахать руками.

— Ладно дядя, — говорю я глядя прямо в глаза сержанта, но фиксируя боковым зрением и других солдат, — ты уговорил меня, я не мальчик, что дальше?

Приняв решение я сбрасываю маску испуганного подобострастия и смирения. Переход от жалкого запуганного создания к уверенной в своих силах хозяйки жизни слишком резок. Сержант несколько теряется от моего спокойствия и наглости. Я же балансирую на грани входа в боевой режим и уверена, что размажу этих вояк по стенам, до того как они успеют достать оружие.

— Я понял! — Вдруг заорал щербатый, указывая на меня грязным пальцем с обломанным ногтем. — Это та самая ведьма, что помогла ей уйти от людей Толстого Пака.

И тут Шарлота выходит из состояния задумчивости.

— Ах ты сволочь! — Визжит она так, что барабанные перепонки готовы лопнуть. — Тебе мало одного раза, ты долго собираешься делать мне гадости?

Она подскакивает к замызганному и отвешивает ему звонкую пощечину от которой его голова запрокидывается, а сам он отлетает к столу. Не давая ему опомниться Лота хватает его за сальную шевелюру и наклонив, что есть силы бьет коленом в лицо. Уже упавшего мужика, она остервенело пинает ногами.

Один из солдат попытался вмешаться, но я перехватила его движение, ускорила и изменив траекторию швырнула в стену. Он врезался в нее с такой силой, что казалось дом содрогнулся, отлетел и уже медленно осел на пол. Соприкосновение бревен стены и доспехов солдата произвели страшный грохот, от которого Лота вздрогнула и помнившись перестала избивать свою жертву.

На всякий случай я закрыла дверь на засов и осталась рядом с ней выразительно поигрывая извлеченным на свет кинжалом. Но все остальные участники мизансцены оставались на своих местах, не делая попыток повлиять на события. Сержант ошарашено смотрел на скрюченное на полу у стола тело. Двое солдат, со страхом глядя то на меня то на Лоту, вжались в противоположную от двери стену. Один из них что-то шептал другому. Третий возился в пыли на полу, пытаясь утвердиться на разъезжающихся конечностях. Последний участник лежит на полу и не подает никаких признаков жизни. Я уже догадалась, что это, непутевая первая любовь Шарлоты — Франс. Круто, однако, жизнь проехалась по нему. По рассказам Лоты, я представляла его, пусть моральным уродом, но внешне красавцем. Вроде моего Алонзо. А тут такой потасканный, напоминающий наших бомжей, тип. Я просто не могу представить, сохнущую от любви красавицу Лоту рядом с ним.

— Я сегодня не расположена к мордобою. — Говорю я, обращаясь к сержанту. — Предлагаю договориться по-хорошему, пока я тоже не разозлилась. — При этом киваю в сторону Лоты, все еще злобно раздувающей ноздри.

— Да, конечно, давайте договоримся. — Сержанта, словно подменили. От грозной строгости не осталось и следа, сейчас это сама вкрадчивость.

— Чем мы привлекли ваше внимание?

— Да ни чем. Это вот он, — сержант указал на Франса, — прибежал, раскричался, что две переодетые в мальчишек преступницы пытаются скрыться от закона. У меня приказ: задерживать всех подозрительных. Время сейчас смутное, я не могу оставить такой донос без проверки. Вот и приказал привести вас сюда.

— Понятно. Сейчас у вас надеюсь нет к нам претензий?

Он замялся.

— Этот человек...

— Этот человек соблазнил и совратил мою подругу. Фактически мы присутствовали при семейной сцене. Измены, ревность, такие категории не должны волновать армию. Искоренять крамолу — да. Но мы то тут при чем? Граф Берндот настоящий дворянин, он не мог приказать своим солдатам вмешиваться в частную жизнь граждан.

Сержант оторопело глядит на меня. Почувствовав в нас силу и справедливо полагая, что его возможностей справиться с нами не хватит, он утратил единственный рычаг, которым привык решать все проблемы. Словесные игры были явно не его стихией. Окостеневшие сержантские мозги не могли угнаться за ходом моей мысли, облеченной к тому же в массу незнакомых ему слов. Поэтому отчаявшись что-нибудь понять, он принял по-солдатски прямое и понятное решение.

— Вы свободны.

— Хорошо, мы уходим. Вы мудрее, чем кажитесь. Лота пошли.

Подхватив рюкзаки, мы выходим и закрываем за собой дверь. Улица пустынна. Глазами я показываю Лоте: "идти за мной". Обойдя дом мы замираем под одним из окон. Я хочу знать, что предпримут солдаты, отпустив нас.

— Вот это бабы!

— Какие к черту бабы. Это ведьмы, а то и сама Смерть. Слышали, что про Арат рассказывают?

— Вот влипли. Молчать про это дело надо. Согласны?

— Да.

— Проверь, что с этим?

— Готов, не дышит.

— Ну так ему и надо. Так нас подставил, гад!

Я трогаю Лоту за руку. Мы тихо отходим от окна и идем прочь от селения. На дорогу мы не выходим, а держимся под углом к ней, все более забирая в сторону реки. Идти по обжитой стороне Лары, как выяснилось, не безопасно. Я решила, что ночью мы переплывем на другую сторону. Река здесь широка, на глаз, километра два, но еще достаточно тепло, переплывем. С другой стороны уже начинается лес. Безлюдье, благодать. В лесу я себя чувствую почти как дома. Дойдем.

Подруга еще не совсем пришла в себя после встречи с любовником и я не пристаю к ней. Быстрая ходьба по свежему воздуху хорошо прочищает мозги и успокаивает. Надеюсь у меня с Алонзо такой встречи не будет. Пусть он бросил меня в трудной ситуации, но не закладывал же, не доносил. А этот Франс, он же понимал, что если Лоту схватят как участницу бунта, то скорее всего ее ждет мучительная смерть. То, что она убила его — это справедливо. Редкостный гад. Запудрил мозги малолетке, получил, что хотел и возненавидел ее. За что? За то, что не дала вытирать о себя ноги? И мстительный какой! Другой бы уже плюнул и забыл, а это столько времени держать и лелеять в себе ненависть. Надеюсь, Алонзо, все-таки, не такой.

Часть третья

Кривым путем находится путь верный

Глава 10

Новые планы

встречи в пути (Алиса)

Снова густая крона Шехонского леса сомкнулась над нашими головами. Я оказалась права, долгая равномерная нагрузка отлично успокаивает не только мои нервы. После переправы мы немного углубились в лес и сейчас быстрым шагом двигались вдоль берега Лары вверх по течению. Длительный заплыв и хвойный аромат леса быстро восстановили душевное равновесие, из которого Шарлота вышла, после неожиданной встречи с Франсом. Сейчас она окончательно успокоилась и пришла в себя. Выражение лица утратило хмурую сосредоточенность и стало обычным.

Занятые своими мыслями мы протопали километров десять. Грязь и вонь, жестокость и злоба последних дней уходили в прошлое. Конечно, я ничего не забыла, но между мной и Аратскими событиями появилась некая отстранённость. Теперь я могла думать о них спокойно, без излишней эмоциональности, искажающей истину. Еще в Арате мне в голову пришла одна идея и сейчас я обдумывала ее со всех сторон, взвешивая плюсы и минусы. Шарлота, видимо, врачевала свои душевные раны. Мы шли молча, но никакой напряженности не ощущалось. Как ничего не говоря, могут чувствовать себя комфортно по-настоящему близкие люди.

Небольшая речушка, приток Лары, пересекла наш путь. Обходить ее было нереально далеко, да и незачем.

— Придется еще раз искупаться. — Сообщила я Лоте очевидную истину.

— Хорошо, а то мне уже жарко.

— Заодно устроим небольшой привал. Вон на том пляже. Не возражаешь?

— Не возражаю.

Мы разделись и держа вещи над головой вошли в воду. Река оказалась мелкой или мы наткнулись на брод, но даже в самом глубоком месте плыть не пришлось, вода едва покрывала плечи. Не выходя на берег, я бросила рюкзак на песок и, зачерпнув воды, плеснула в Лоту.

— А-а-а. — Закричала она. — Намочишь волосы! Я их потом пол дня сушить буду!

— Подумаешь! — Ответила я, и, отобрав у нее рюкзак, швырнула его на берег рядом со своим, а Лоту ловкой подсечкой отправила в воду.

Она вылетела из нее как брошенная в ведро кошка, чуть ли не быстрее чем упала туда, и разъяренной фурией налетела на меня.

— Ах, так! Ну, Алиска, держись.

Мы визжали и плескались забыв обо всем. В веселой возне отбрасывая прочь грязь и боль последних дней. Наконец уставшие, но повеселевшие мы упали рядом с рюкзаками на слегка прогретый солнцем песок.

— Позагораем немного и пойдем, — предложила я, подставляя бледное после подземной Аратской жизни тело мягким осенним лучам.

— Хорошо то как! — Шарлота легла на спину и закрыла глаза.

— Зря ты так развалилась, все волосы в песке будут.

— А ерунда, перед тем как идти промою голову.

Какое-то время мы лежали молча. Я слушала тихий плеск воды, шелест листьев и просто наслаждалась жизнью. Потом мысли связанные с последними событиями опять полезли в голову.

— О чем задумалась? — Голос Шарлоты прервал молчание.

— Ты помнишь старого губернатора Бариджа?

— Конечно. Он же умер у нас на руках.

— Перед смертью он просил меня отомстить Берндоту.

— Граф большой человек. Зачем нам это?

— Я никогда его не видела, но этот граф, ради своей власти сунул нас мордой в кровавую кашу, и обрёк тысячи людей на мучительную смерть.

— Алиса, он и понятия о нас не имеет. Просто мы случайно оказались в центре сплетенной им паутины. Да, кстати, ты же у нас душеприказчица старого губернатора, значит можешь претендовать на наследство.

— Вряд ли это возможно. Там речь идет о леди Койлок, которой, как ты знаешь, в природе не существует. Потом, та же бумага обличает Берндота, и ее предъявление равносильно объявлению ему войны.

— Так ты по этому хочешь его свалить?

— Да нет. Сама подумай, зачем мне какое-то сомнительное наследство?

— Ну не скажи. Богатство никогда не помешает, а губернатор провинции не мог быть бедным человеком.

— Хорошо. А, что ты можешь предложить? Вот вернемся мы в модуль, залижем душевные раны, и... что?

— Не знаю. Я об этом как-то и не задумывалась.

Я села и заглянула в ее лицо.

— Лота, а как ты отнесешься, если я предложу взять власть в провинции нам?

Она приподнялась на локтях, приблизив свои азартно заблестевшие глаза к моим.

— Ты это серьезно?

— Серьезнее не бывает.

— И у тебя есть план?

— План не план, но некоторые соображения есть.

— Будь это кто другой, я бы только посмеялась, но ты Алиса не простая дама и можешь многое. Я с тобой.

— Значит валим Берндота вместе?

— Конечно вместе! Что мне какой-то Берндот, я даже тебя могу свалить!

Она резко обхвата меня руками и повалила спиной на песок.

— Вот, теперь тебе тоже придется мыть голову! — Радостно заявила Лота, и вскочив на ноги побежала в воду.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Отмывшись от налипшего на тело песка мы пошли к берегу. И вдруг я подумала, что эта девчонка из другого мира стала мне ближе и дороже чем все кого я знала и знаю. От внезапно нахлынувшего щемящего чувства защипало глаза. Подчиняясь какому-то порыву, я притянула ее к себе, обняла и поцеловала.

— Ты, что Алиса?

— Я люблю тебя Лота. — Голос предательски задрожал.

— Я тебя тоже. — Ее глаза подозрительно увлажнились. — Алиса, кроме тебя и дяди, я никому и никогда не была нужна.

— Ах как трогательно!

Наглый глумливый голос, как ведро холодной воды, прочистил мозги от сентиментальных мыслей и вернул к суровой действительности. Глаза моментально просохли. Я отстранилась от Лоты и развернулась. Трое солдат, один из которых был вооружен луком с наложенной стрелой, стояли на берегу и радостно ухмыляясь, глазели на нас.

— Ты только посмотри, какие породистые кобылки нам попались. Какие ножки, грудки, просто загляденье.

— А на ощупь они, наверное, еще лучше.

— Это мы обязательно проверим.

Я глянула на Лоту. Она чуть заметно улыбнулась, давая понять, что все поняла и готова действовать. Молодец девчонка, не испугалась. Хотя чего нам бояться? Вот если бы они выстрелили в нас, когда мы, думая что совершенно одни, беззаботно тешили свои чувства, объясняясь во взаимной любви, тогда да, у них был шанс. Сейчас они его упустили. Мужики есть мужики. Не надо гадать, о чем думают. Вон как пялятся.

— Что хороша? — Я огладила себя ладонями от грудей до бедер и шагнула вперед.

Мы стояли по колено в воде и я хотела покинуть ее, чтобы не давать им лишних шансов, а заодно и сократить дистанцию.

— А телки-то с понятием. — Радостно заржал один из них.

Веселиться им оставалось недолго. Еще шаг, я выйду из воды и все. Они даже не успеют изготовиться к бою, впрочем, они его и не ожидают.

— Оставьте девчонок в покое и валите отсюда. — Четкий, привыкший отдавать приказы голос, неожиданно изменил все мои планы.

Чуть сбоку, метрах в десяти от нашей группы, нарисовался еще один персонаж, и мы все без исключения уставились на него. Ну не дремучий доисторический лес, а просто проходной двор какой-то. А я то, наивная, думала хоть здесь можно с подружкой спокойно позагорать голышом, не привлекая мужского внимания. Не тут-то было, вон сколько их набежало, прям как нюх у них на голых баб. Дурацкие мысли бежали по краю сознания, пока я рассматривала новое действующее лицо, соображая, что от него можно ожидать.