Туман.Похититель душ(общий файл) 2 часть

Несмотря на принятые меры, я подсознательно ожидал чего-нибудь такого этакого, но до самой площади ничего не происходило, за исключением инцидента с сумасшедшей старухой. Я мстительно прищурился — встречу Патрика, обязательно выскажу свое громкое фе, за хреновую организацию его фронта работ. Площадь была запружена народом. Пропускали на площадь только по пропускам, выдаваемым по нескольку штук на округ. Я не обольщался, достойных людей немало, но немало и просто купивших эти полоски пергамента с нанесенной магией короной. Ну еще бы, мои люди и продавали, не пускать же на самотек такое дело. По крайней мере, я был больше уверен в составе этой толпы, а подозрительные личности, которым вынуждено продавали эти бумажки, были аккуратно блокированы моей охраной. Сам пропуск был ценностью, он доказывал, что предъявивший его был на коронации. Миновав толпу, приветствуя её "милостиво", я подъехал к ступеням храма Единого, у дверей которого меня ждали церковники и те маги, которые уже прочувствовали новые веяния и переметнулись на сторону церкви. Вся толпа оставалась позади, сдерживаемая оцепившими место воинами Готфрида, у храма я оказался один. Неловко спрыгнул и направился вверх. Теперь главное не запнуться, подымаясь по этой длиннющей лестнице.

Раз, два, три...

— С одной стороны хорошо что процесс коронации так прост...

Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать...

— С другой стороны если и наносить удар, так это сейчас. Какой-нибудь магический. Хотя церковники и отрядили для защиты сюда своих лучших людей и святых и магов. Вон они, по лесенке стоят, правда так далеко...

Сто двенадцать, сто тринадцать, сто четырнадцать...

— Хотя если дальше так пойдет, то никого убивать не надо будет — сам сдохну. Что они сволочи, лифт придумать не могли? Специально издевательство над монархом придумали. А как этот старый пень красиво все объяснял, мол символизирует смирение. Пусть сам смиряется! Сам то небось в паланкине, как все нормальные люди до верха добрался, а меня заставляет. Стану монархом — казню. Или не казню, но жизнь устрою веселую. Сволочь...

— Двести три, двести... или двести четыре? Насрать. Ну где там верх? — кажется это произнес вслух.

Я остановился прямо перед дверьми на площадке для подаяний, что тоже символизировало, но что, я не помню. Ко мне торжественным шагом направилась процессия, державшая перед собой на красных атласных подушках королевские регалии. От позолоты рябило в глазах. По правую руку стояли самые влиятельные люди королевства и представители самых древних дворянских родов. По левую руку мои самые близкие люди, возглавлял которых тесть и его приспешники, которые с чувством собственника смотрели в мою сторону. Жена не смогла присутствовать, поскольку вот-вот собиралась родить. Патриарх в раззолоченной одежке передал корону в руки простому монаху, на роль которого единогласно выбрали нынешнего главу конклава, я преклонил колено, а он возложил мне её на голову:

— Коронуется и нарекается Его Величеством Даганом 1, — и так три раза, как будто с первого раза непонятно.

Секундная вспышка, прокатившаяся от меня по все площади и ушедшая за её пределы, дальше в город, потом мгновенье затишья и мир взорвался звуками. Как оказалось, до этого я двигался в полной тишине, если сравнить поздравительные вопли до того и после.

Потом потянулась бесконечная череда поздравлений, от радостных и не очень лиц, слившихся в одно серое пятно и только после этого мне вручили скипетр, как я понимаю ценный артефакт связи, не работающий без короны. Смысл такой, если первое действо подтвердило мою истинность претендента, то второе разослало подтверждение по всем ратушам городов, где именно с этой минуты начался праздник. В Лилу же меня ожидало еще одно па мерлезонского балета. Заключительное дефиле на лошади попереком площади и принятие из рук выборных серпа, символизирующего мир и процветание. Вроде бы все? Все!

Теперь я король. Его Величество Даган 1. Ну что? Все на Первый Королевский Бал?

2

В замке было весело. Я был чуть чуть пьян, но не из-за вина, а просто наступает такой момент, когда все заканчивается и ты знаешь, что завтра начнутся новые заботы, но другие, черт возьми! Другие! А эти все, канут в небытие. Скажем так — эйфория, вот что меня пьянило. Подошел Патрик с заранее утвержденным списком на амнистию захваченных в бою. Я сурово хмурил брови, но сам себя не принимал всерьез, на харе расползалась довольная улыбка. Да и все, казалось были в таком же приподнятом настроении. Бал был в самом разгаре, когда меня вызвали в домашнее крыло дворца.

Немного протрезвевший, я несся за посыльным, пытаясь сообразить что делать. Не скажу, что для меня это оказалось новостью, но за всеми своими делами я упустил из виду что вот вот стану отцом. Ненавязчиво покатал это слово на языке, особого отклика в душе не возникло. Не до того. Причем даже думать об этом не хотелось. Я не знаю, что послужило причиной, но Алиса всё больше напоминала безумнуюи ничуть не походила на себя прежнюю. По словам Альфа, то время когда я на ней женился, было кратким периодом ремиссии, но постепенно эти периоды будут всё короче и короче, пока она окончательно не слетит с катушек. И действительно взлохмаченная беременная баба с пустым взглядом и невнятной речью никак не напоминала ту девушку, которая выходила за меня замуж. Возможно сильно сказалось наше путешествие, ведь всё то, что она перенесла нанесло бы удар по психике и более здоровому человеку, а уж она... Я и сам себя чувствовал не очень, приступы раздражения и желания всех закопать, причем желательно живьем, чередовались с периодами депрессии и тихого нытья в подушку. Другое дело, что я смел это в себе побороть, ну или научился держать себя в руках.

Последнее время её держали отдельно от всех, под присмотром нескольких нянек: суровых бабищ с фигурами борцов, ласковыми голосами и добрыми глазами профессиональных лжецов. Они умудрялись её уговаривать покушать, не биться головой об стенку и все такое. Говорят, что по началу, она спрашивала обо мне, когда приходила в себя, но теперь большей частью, даже если была в себе, сидела, уставившись безумным взглядом в стенку и тихонько покачиваясь. Я навестил её только раз и сбежал оттуда, так сильно мне это напомнило то место, где меня держали. Я даже прикинул куда эти "сиделки" убрали мягкие наручники, что бы не "травмировать" мою неокрепшую психику и не получить на орехи за "жестокое" обращение с особами королевской фамилии. Помню, я немного поговорил с Алисой, общаясь с нею словно с маленькой, и практически сбежал оттуда, пообещав, что ее будут отпускать гулять, когда мы победим. Теперь же по иронии судьбы ей достались мои апартаменты, отремонтированные нанятыми гномами с такой скоростью, что им позавидовали все молдаване с рамшаноджумшутами. И вот теперь я несся по полутемным коридорам в свои бывшие комнаты.

* * *

В комнате было душно, топились камины. Я пробежал бы комнату насквозь, прямиком туда, откуда доносились крики, но у дверей меня успел перехватить Альф.

— Ваше Величество, не стоит туда заходить. Присутствие мужчин при родах не приветствуется, там собрались опытнейшие врачи империи и они наверняка справятся без Вас.

Я даже растерялся, не зная что сказать, и позволил отвести себя на пуфик. Пробормотал невнятно что-то могущее сойти и за оправдание и за раздражение и стал ждать. Не знаю что было бы если бы мне не дали время на раздумье, может все было бы иначе, а может также. Но мне его дали и теперь я тихонько сидел в уголке, вспоминал и прикидывал.

Так вот, по моим скромным прикидкам получалось, что на престоле окажутся два неадеквата, к тому же с ужасной наследственностью. Если трезво мыслить, то я — "олигофрен" никуда не делся, а как был в этом теле, так и оставался. А вернее, я появился в этом теле олигофрена, то есть говоря по простому: гены пальцем не сотрешь. Мое потомство обречено на вырождение и это факт раз. А больше фактов и не надо, свои гены я передавать дальше не собирался, так же как не собирался позволить сделать это моему братцу. Ребёнок, абстрактный ребёнок. Сейчас я был согласен, чтобы жена мне изменила, только с нужным человеком. Но вот попалась верная дура. А может и не дура. Несмотря на отсутствие современной медицины и то, что о ДНК никто не имел ни малейшего представления, анализ отцовства или, к примеру, материнства делался на счёт раз. А уличенного в неверности ждали крупные неприятности, даже королеву, а тем более королеву. Опять не так выразился, с неверностью было все в порядке — при небольшой осторожности это допускалось, но опять таки — в столице или при дворах некотрых правителей провинций. На периферии нравы были более простыми и заточенными под мужчин. Так уличенную в неверности жену могли и посечь прутьями, и по тихой грустной песне удавить. Вон, говорят на окраине, там вообще в гнездовье красных муравьев, что на самом деле не совсем муравьи, срамным местом сажали. Так вот если интрижку себе позволяли себе многие, но без последствий. Так что Алиса была верна мне — это точно, к тому же пока был жив король отец, она элементарно не рисковала, поскольку с ненужным ребёнком и с его матерью, могло случиться много всяких неприятностей и даже достаточно могущественный папочка бы не смог помочь.

Вот к чему могут привести несколько минут раздумий не в то время и не в том месте. И если мчался я сюда без особой радости, но в готовности провозгласить о рождении ребенка, то теперь "без особая радость" получила свое обоснование. Я не видел его, не знал как его зовут, мне было неинтересно. Нет, на самом деле если бы я был я, а не я в теле совершенно постороннего мне человека, то может быть я и сделал всё возможное, чтобы наследование велось именно моими детьми, но уж поскольку я в этом мире и теле всего лишь гость, то надо постараться не допустить чтобы престол занимал вырождающийся род. Поэтому вид довольного Альфа, семенящего из комнаты, подействовал на меня, как красная тряпка на быка:

— Кто?

Резкий, как удар хлыста, вопрос, заставляющий человека человека остановиться и почувствовать себя неуютно.

— Ребёнок, — немного недоумевающий голос Альфа, — Ваша жена назва...

— На этом остановимся, — сухо прервал я его. — Как с тестированием?

Недоуменное выражение на лице Альфа постепенно сменилось пониманием

— Трудно сказать, — осторожно начал он. — Даже в Вашем случае это проявилось не сразу...

— Какова вероятность того, что у меня и этой дебилки мог родиться нормальный ребёнок?

Альф замер, но врать мне он не мог да и не хотел:

— Вероятность очень мала. Но она есть. Достаточно подождать буквально пару месяцев, чтобы точно определиться...

Я поднял руку, останавливая его:

— Не надо, — прервал я его тихо. — Не надо. Сделай так, чтобы я никогда не слышал больше об этом ребёнке. Я ничего не хочу о нём знать. А Алисе скажите, что ребёнок умер.

Но как же... — растеряно начал Альф.

Пришлось подпустить метала в голосе:

— Альф, смотрите, не разочаруйте меня.

Я резко разворачиваюсь и ухожу, напоследок бросив, чтобы скрыть свои подрагивающие губы.

— Подбросьте к каким-нибудь погибшим селянам после акции. Пусть отпоют, как невинно убиенных, а потом мы на этом месте стелу памяти забубеним.

* * *

Большинство меня осудят, ну и плевать. Причем большинство, из моего времени, потому как это только в нашем времени созданы все условия для вырождения. Здесь таких условий нет и даже королевская кровь — а тем более королевская кровь! — не застрахует ребёнка инвалида от всяческих неприятностей. Это только в нашем мире запрещена эвтаназия. В мире, где борются за свободу личности, полностью ограничивая эту личность в правах. Где беременной женщине предлагают сделать анализы, которые могут привести к выкидышу, повредить плод и вызвать у него необратимые изменения. Единственная цель этого анализа, к тому же не дающего стопроцентного результата, выявить генетические и другие отклонения. И единственным следствием из него в этих случаях, считаются преждевременные роды. Однако после рождения — жизнь ребенка становиться бесценной, хотя как личность он из себя ничего не представляет. Наше просвещенное во всех смыслах общество борется за жизнь каждого недочеловека, оставляя за бортом нормальных обычных людей. Насколько безопаснее и для матерей и для ребенка была бы возможность эвтаназии для таких детей. Какие плюсы? Хотя бы здоровье матери и возможность родиться ребенку ошибочно признанному неудачным. Да и для детей с тяжелой формой дцп, даунов, детей с тяжелыми генетическими заболеваниями должен быть выбор. Например, есть генетическая болезнь, во время которой ребенок натурально гниет и сгнивает к трем годам, умирая в страшных мучениях. Почему бы не проявить акт милосердия и не дать ему умереть пока он никто, не мучая ребенка. Однако нет, наше общество сделает все, чтобы этот ребенок начал чувствовать, потихоньку осознавать себя как личность, а потом сделает так, чтобы он умер мучительной и страшной смертью. А дети дауны? Многие мамаши гордятся тем, что они воспитывают такого ребенка. Я даже беседовал с некоторыми:

— Это мой крест, — сказала одна из них с показным смирением, а может и не показным.

Меня это убило! Она ограничила себя во всем, отказалась от возможности родить нормального ребенка, развелась с мужем, посвятив всю саму себя этой "высокой" миссии. Зачем?! Неужели она не понимает, что жизнь не вечна и она умрет, оставив этого ребенка сиротой в 40 лет. Оставит совершенно не приспособленное к самостоятельной жизни существо одного. Вы знаете, что большинство даунов переживает смерть своих родителей всего на несколько лет? Но тем не менее я больше уважаю таких мамочек, чем тех, кто сдает своего "неполучившегося" ребенка в детдом. В семье у такого есть хоть не большой шанс на то, что к нему будут относиться хорошо, что он получит причитающуюся ему порцию ласки и нежности. В детдоме же он всего этого лишен. Одна нянечка и воспитательница на несколько детей. Вы скажете, давайте увеличим дотирование таких детдомов! Нахрена? Что дадут эти дети мне или моему государству в дальнейшем? Это простое выкидывание денег на ветер. Даже сейчас на финансирование таких домов уходит больше денег, чем на обычные. Потому что это лекарства, специалисты, процедуры, но все равно этого недостаточно. Хотя почему недостаточно? Просто бесполезно. Такие дети ничего не дадут, не смогут отработать свое содержание. Если б эти деньги направили на воспитание "нормальных" детей, то даже с учетом распила бабла и так далее, все равно было бы лучше. Несколько лет назад, мне попались на глаза интересные циферки: Лужков выделил деньги на стерилизацию бездомных собак в Москве и на детские дома. Вторая сумма была намного меньше, чем первая. У меня есть друг, один из немногих, которого я могу назвать близким другом, так вот, у них родился ребенок с дцп. Естественно, как порядочный человек, он не избавился от него, хотя у нас в городе и есть школа-интернат для таких детей. Как он мне сказал однажды: