Волки Севера

Никто не усомнился в искренности барона, ведь меч для рыцаря — это не просто острая железка. Меч, врученный воину при посвящении в рыцари, навсегда остается для него символом принадлежности к рыцарскому сословию — ведь золотую цепь, которая была обязательной частью экипировки рыцаря времен империи, сейчас мог себе позволить далеко не каждый. У большинства северных народов прямой меч считается не просто оружием, а проводником воли богов. На мече клянутся, мечу молятся в случае отсутствия поблизости храмов... и просто взять и забрать меч у воина — а тем более, у рыцаря — дело совершенно немыслимое.

Барон попытался выти из неловкой ситуации в меру своего разумения:

— Милорды, с вашего позволения, начнем с самого начала... итак, я, лорд Эсмонд, барон Вормер, прошу вас оказать честь моему скромному замку и остаться в нем столько, сколько вы пожелаете. Естественно, ваши мечи останутся при вас — иначе и быть не может. А с инквизитором я поговорю — он, судя по всему, человек простой, и не имеет представления о рыцарской чести...

Посчитав недоразумение исчерпанным, Ярослав привычно поведал барону легенду о сопровождении дамы, и получил пылкое заверение хозяина замка, что он сделает все, что в его силах. А поскольку в настоящий момент сил у барона было немного — сказывалось его тяжелое состояние — то милейший Эсмонд не придумал ничего лучше, чем пригласить гостей к столу и приказать слугам принести еще вина.

— Вот такие дела, — закончил Драго, — теперь надо выяснить, кому можно доверять из наших старших братьев...

Брандт слушал со странным выражением лица, а потом мягко спросил:

— Значит, ты привел оборотней в замок, Драго?

— Да какие там оборотни, — досадливо поморщился шпион, — я же тебе только что объяснил!

— Тебе приказали привести в замок оборотней, и ты прекрасно справился с заданием, — спокойно сказал Брандт, вставая, и неожиданно мягким движением обнажил меч, — ты знаешь, как я владею клинком, так что воздержись от резких движений. Я сейчас пойду и сам посмотрю на тех, кого ты привел. Если среди них есть маги, способные воздействовать на разум, я это почувствую — нас учили, ты же знаешь... А если нет, то я вернусь, и мы продолжим разговор. Ты все это время будешь сидеть в этой самой комнате, и не вздумай выходить...

Брандт, не оборачиваясь, шагнул к двери, но перед тем как выйти, с горечью сказал:

— Не думал, что тебя можно обмануть, но сейчас, очевидно, получилось именно так...

Дверь захлопнулась, и Драго мрачно подумал, что если уж напарник не поверил ему на слово, то убедить остальных Хранителей будет практически невозможно...

Брандт не глядя сунул меч в закрепленные на спине ножны и решительно зашагал по коридору, размышляя о коварстве оборотней, сумевших как-то повлиять на столь преданного ранее ордену Драго. Предположение напарника о происках Проклятых Брандта ничуть не убедили — Враг для него всегда был чем-то далеким и неосязаемым... В отличие от оборотней, к которым у Брандта был свой счет. Именно поэтому он и согласился стать Мечом ордена Хранителей — чтобы уничтожать реальных оборотней, а не гонятся за призрачным Врагом. Окончательно убедила его смена эмблемы ордена Хранителей — с пересеченного мечом глаза на удушаемого змеей волка. Этот символ лучше всяких слов объявлял, что Хранители отныне будут заниматься действительно важным делом. "Надеюсь, Драго поверил, что я только взгляну на них и вернусь для разговора", — озабоченно подумал Брандт, — "иначе замок его надолго не задержит, и он может вмешаться в неподходящий момент..."

Все-таки к напарнику Брандт привык, и надеялся, что после беседы со старшими братьями Драго осознает свои ошибки и снова станет верным слугой ордена.

Выждав несколько минут — вдруг Брандт решит вернуться и проверить, сидит ли его напарник, как ему приказано? — Драго взломал замок и выскользнул в коридор. Он хотел предупредить кого-нибудь из людей Ярослава, но двигаться по коридору вслед за Брандтом не рискнул — тот действительно мог вернуться, а в свое время Драго лично научил напарника замечать прячущихся в тени людей. Поколебавшись, Драго пошел по направлению к комнате инквизитора — неплохо бы посмотреть, каких это "воинственных друзей" приготовил для долгожданных гостей мессир.

Комната инквизитора была пуста, и Драго решил пройти дальше по коридору — даже если он не найдет инквизитора, то коридор, весьма вероятно, выведет его к парадному залу замка, откуда можно будет проникнуть к входу в донжон и отыскать наконец кого-нибудь из охотников. Услышав за одной из дверей голоса, Драго замер и прислушался.

— Не волнуйтесь, мессир, я взял с собой два десятка лучших ребят — отряд от этого не слишком ослабел, и сполна отработает свою долю в куявской добыче, — прогудел незнакомый низкий голос.

— Меня не волнует ваша добыча, — сухо ответил мессир, — сейчас мы идем в зал, и ждем там этих незваных гостей. Если окажется, что они пришли за тобой, то твоя жизнь будет зависеть от твоих людей, так что лучше им быть наготове.

— Я немедленно распоряжусь, мессир, — примирительно прогудел в ответ низкий голос.

"Похоже, это Рыжий Мак-Кормик", — понял Драго, — "вот за ним я и пойду, пожалуй..."

Глава 37. Снимая маски

Барона весьма обрадовало появление гостей — похоже, пить в одиночестве ему давно надоело. Выждав, пока гости утолят первый голод, он начал осторожно расспрашивать о цели их путешествия, но без особой настойчивости. Заметив, что эта тема не побуждает в собеседниках взрыва красноречия, перевел разговор на последние новости — в частности, поведал о том, что один из вассалов герцога Лотлэнда начал небольшую личную войну с Пинским княжеством, и, судя по всему, довольно успешную — его войска осадили Пинск.

— Даже если он захватит город, куявы соберутся и отвоюют его назад, — пожал плечами Ярослав, — а если соберут действительно большую силу, то могут и в гости зайти к этому вашему герцогу.

— Это было бы неприятно, — покачал головой барон, — герцог тогда непременно потребует участия всех своих вассалов — а значит, и моего. И придется оставить замок этим... милейшим инквизиторам...

Тут в зал зашел высокий мужчина с выглядывающей из-за плеча рукоятью меча. Мрачно оглядев присутствующих, он коротко кивнул барону и уселся за стол в стороне от охотников.

— Приветствую, сэр Брандт, — оживился барон и громким шепотом сообщил Ярославу, — это единственный приличный человек из Хранителей — великолепный воин, вы бы видели, как он владеет мечом! Тренироваться ему приходится одному — никто из моих людей уже давно не рискует выходить против него.

Смерив Хранителя взглядом, Ярослав задумчиво кивнул — похоже, серьезный противник. Тут вновь раздался звук шагов, и в зал зашел хмурый Трой. Найдя глазами Ярослава, охотник сделал знак — надо поговорить.

— Простите, барон, но мой человек хочет сообщить какие-то новости, — торопливо сказал Ярослав, выходя из-за стола.

Отведя Ярослава в сторону, Трой доложил:

— В замке два десятка наемных головорезов и полсотни воинов барона, которые подчинены Хранителям и только и ждут сигнала о начале атаки.

— Сведения точные?

— Конюх меня узнал — он служил здесь еще при моем отце. И он предупредил, что нам следует убираться как можно скорее...

— Боюсь, уже поздно, — пробормотал Ярослав, глядя, как в зал входят еще два человека.

Один из них был в темном балахоне с глубоким капюшоном, а второй — рыжебородый здоровяк, на плече которого лежала двухсторонняя секира. Увидев здоровяка, Кэрита выронила вилку, которая со звоном покатилась по каменному полу. "Как не вовремя...", — подумал Ярослав, поспешно возвращаясь на свое место. Рыжий тем временем ухмыльнулся, глядя на побледневшую девушку, перевел взгляд на инквизитора и спокойно прислонился к стене, поставив свою секиру рядом и скрестив руки на груди. Остановившись за спиной Кэриты, Ярослав успокаивающе положил руки ей на плечи и громко сказал, обращаясь к барону:

— Знаете, в Артании очень не любят людей, прячущих свои лица...

— Это вы про Хранителя? — недоумевающее выгнул бровь барон, — так у них обычай такой...

— Плохой обычай, — заметил Ярослав, — ведь под капюшоном может оказаться знак Проклятого...

Инквизитор и не подумал снять капюшон, он только спокойно кивнул человеку с двуручным мечом. Тот с готовностью вскочил и направился к Ярославу.

— А в Хаттии очень не любят оборотней — и неважно, прячут они лица или нет, — прорычал Брандт, доставая меч, — одна из подобных тебе тварей уничтожила мою семью, и ты за это заплатишь — здесь и сейчас!

— Оборотень? — ошеломленно спросил барон, испуганно глядя на Ярослава.

— Ты это серьезно? — удивился Ярослав, не обращая внимания на барона, — Интересно, и с каких это пор я стал оборотнем?

— Я знаю ваши поганые обычаи, — сообщил Брандт, — ты ведь второй сын, да?

— Ты говоришь об обычаях Волков Севера, — мрачно сообщил Ярослав, — и если ты борешься против них, значит, ты служишь Проклятым.

— Докажи это, — заявил Брандт, — пусть поединок покажет, кто из нас прав. Здесь и сейчас.

Освященное вековыми традициями право на поединок никто оспорить не мог. И с исходом честного поединка согласился бы любой суд — и в Хаттии, и в Артании. "Остается надеяться, что этому поединку позволят быть честным", — подумал Ярослав.

Поединка Ярослав не боялся, гораздо опаснее было вмешательство солдат барона — с ними его небольшой отряд не справился бы. Сжав плечо Кэриты, он шепнул ей:

— Капюшон.

И, обнажив свой меч, вышел в центр зала. Сидящие за столом мужчины поднялись и оттащили стол в дальний угол зала, освобождая место. В зал забежало около десятка солдат барона, но агрессивности они не проявляли — мирно помогли очистить зал и встали у стен. "Остальные наверняка ждут неподалеку в полной готовности", — мрачно подумал Ярослав, и сосредоточился на противнике. Брандт помахивал своим мечом, разминая руки. "Парень, ты действительно думаешь, что чем длиннее клинок, тем он лучше?", — подумал Ярослав, глядя как его противник вращает тяжелым двуручником. Зал был довольно велик — места для поединка более чем достаточно. Фактически, его было бы достаточно и для конного поединка, хотя в этом случае, пожалуй, было бы немного тесновато...

Брандт сразу принялся атаковать, используя преимущество в длине клинка. Ярослав не пытался блокировать или отражать удары — только уклонялся и внимательно следил за противником, изучая его тактику.

Замерший в тени колонны Драго следил, как артанец спокойно уходит от ударов и не знал, кому пожелать удачи — своему напарнику, неожиданно оказавшемуся в роли защитника Проклятых, или артанскому князю — почти незнакомому, но решившему посвятить жизнь борьбе с Врагом. "Да что тут думать — давно уже решил, что и сам посвятишь жизнь этой же цели", — укорил шпион сам себя, — "Но Брандта все же жаль". Глядя на ледяные глаза артанца, смотрящего на противника совершенно спокойно, в победу Брандта сложно было поверить.

Начавшая было пробираться поближе к инквизитору Кэрита замерла, глядя как Хранитель обрушил на артанца град ударов — скупых, с коротким замахом, но крайне опасных. Было понятно, что Брандт — настоящий мастер меча, и твердо намерен победить. "Ну почему ты полез драться, когда меч противника настолько длиннее?", — подумала девушка. Сердце тревожно забилось — Ярослав с видимым трудом уклонялся от атак, и Брандт постепенно оттеснял его в угол зала. Когда цвайхандер выбил крошку из каменного пола в пяди от ног князя, Кэрита вдруг поняла, что закусила губу, и поспешно отвернулась от поединка, вспомнив, что у нее есть другое дело. Сделав пару шагов в направлении инквизитора, он снова замерла — прямо на ее пути стоял Мак-Кормик, прислонившийся спиной к массивной окованной железом двери, и насмешливо улыбался.

Убедившись, что противник хоть и немного, но все же уходит вслед за ударом, Ярослав начал действовать. Уклоняясь от очередного удара, артанец на полшага приблизился к противнику и достал его самым концом меча в бок. Клинок скрипнул по железу — под накидкой у Брандта была кольчуга. "Это даже хорошо", — подумал Ярослав, — "все должно быть честно"

Артанец вошел в "качели" — начал плавно двигаться влево-вправо, чтобы противник не мог предугадать направление следующего удара. Впрочем, не похоже, чтобы Брандт хоть сколько-нибудь смутился этим приемом — он так же методично вращал клинком, шаг за шагом оттесняя Ярослава в угол зала. "Извини, мне туда что-то не хочется", — подумал артанец, и при следующем замахе резко ушел в противоположную удару сторону, попутно полоснув мечом по ноге Брандта. Кто-то вскрикнул — голос незнакомый, видимо, один из людей барона — но тут же смущенно замолк. Брандт, не отводя глаз от противника, переступил с ноги на ногу — рана была не опасна, но кровь текла обильно, что рано или поздно приведет к слабости — и стал значительно осторожнее. Впрочем, выбора у него не было — отражать тяжелым цвайхандером удары быстрого артанского меча не так-то просто — поэтому Брандт продолжил атаковать.

Уходя от следующего выпада, Ярослав подался вперед, полоснув мечом по руке противника, но Брандт успел повернуть меч, приняв основной удар длинной крестообразной гардой цвайхандера, и артанский меч лишь слегка задел его пальцы, прочертив на них красную полосу. Ярослав едва успел отпрянуть — Брандт нанес сильный удар снизу, в коротком замахе, и острие двуручника чиркнуло по нагрудным пластинам, длинной царапиной перечеркнув артанского сокола. Глаза Брандта полыхнули торжеством — он явно увидел в этом какой-то благоприятный знак. "Такой большой, а веришь в приметы", — осуждающе подумал Ярослав, ожидая следующего выпада противника. И когда двуручник начал движение в горизонтальной плоскости, артанец тут же качнулся в противоположном направлении и сделал глубокий выпад. Меч вошел в правую подмышечную впадину Брандта, но Ярославу тут же пришлось откатиться в сторону — замах противника оказался ложным, и его меч уже изменил направление движения, успев зацепить левый локоть артанца. Левая рука Ярослава полыхнула болью, но он видел, что его клинок на длину ладони покрыт кровью, и понимал, что его противнику приходится еще хуже. Остается только добить Хранителя — он уже не сможет пользоваться двуручником с прежней ловкостью.

Ярослав шагнул к противнику, готовясь нанести решающий удар, но тут неожиданный удар настиг его самого — мощный, опустошающий, вытягивающий волю.

Грэг увидел, что Ярослав зашатался, будто получил сильный удар по голове, и повернулся спиной к противнику, уставившись на инквизитора. А когда пограничный Волк увидел, что князь бросает меч и падает на колени, сомнений у него не осталось — на артанца воздействовал маг Врага. Обычно Проклятые завладевали разумом людей мягко и незаметно, при этом, контролируя человека, они были слишком заняты для того, чтобы использовать свою тайную силу в бою. Этот же, очевидно, специально не стал брать никого под контроль, чтобы иметь возможность нанести удар в нужный момент...

— Здесь одержимый! — громко крикнул Грэг, выхватывая меч, — К бою!