Иван - Вождь Племени Аборигенов

— Ого, — присвистнул Иван.

— Они все твои соплеменники? — поинтересовался подельник.

— Почти.

— В каком смысле?

— В том, что все дикари.

Их оказалось больше, чем ожидал встретить Иван. Вместо нескольких десятков дикарей было несколько сотен, а то и тысяч.

— Вот это племя, так племя! Всем племенам племя! — порадовался Галах. — Если каждому питекантропу дать оружие в руки, нам не будет страшна ни одна орда кровопийц, ни даже стальной легион долбатронов!

— Боятся надо не их, — отметил Иван ту особенность, что дикари ополчились на них.

— Маха! — воззвал он к ней. — Фифа!

Помощница мамахи тотчас откликнулась на его призыв и не одна, а с охраной, коей ей послужили мабадяны.

— Как я рад видеть вас всех во здравии!

— Чего мы не можем констатировать в отношении вас, предатели, — выдала Фифа, огрев Ивана дубиной.

— Обана! — отскочил Галах. — Копец!

— Угадал, — загалдели дикари.

— Спокойно, люди! Остановитесь, человеки! Что вы делаете? Мы пришли вас спаса-а-ать...

— Так мы и поверили вам! — руководила восстанием Фифа.

Галах продержался дольше Ивана на пару ударов, а затем и у него померк свет в глазах, и его мозг окутала тьма.

Что происходило дальше, они не знали, а Фифа повела дикарей на выход. Покинув пределы хранилища, они столкнулись нос к носу со стадом разъярённых динозавров, поспешили закрыться от них изнутри отсека, прильнув к двери.

Когда до сознания Ивана донеслись шумы, он очнулся, но до конца ещё не пришёл в себя. Изображение плыло, а в ушах звенело. Кто-то толкнул его. Дикарём оказался Галах. С ним они и затерялись в толпе дикарей.

— И что нам теперь делать? — заинтересовался оборотень. — Как спастись самим?

Он уже не вёл речи о спасении человечества. Иван не реагировал на него, а сидел в смятении, обхватив голову руками.

— Очнись, пацан! Ты слышишь меня, Иван! Это я — Галах, твой друг по несчастью!

— У-у-у... — отреагировал Зябликов точно дикарь.

— Ваня! Не пугай меня, а то я решу: ты свихнулся! Не сходи с ума! Мы в ловушке — на корабле кровопийц. И покинуть не можем отсек. Дикари забаррикадировались от динозавров! А ещё я видел в иллюминатор, как вблизи корабля собирается стальной легион — когорта за когортой.

Галах указал Ивану на один из отрядов долбатронов.

— О-о-о... — выдал Зябликов.

— Проклятье! Это чёртова дикарка сделала из тебя полного идиота! — запаниковал оборотень. — Что если мне попробовать излечить тебя аналогичным образом?

Галах решил воспользоваться принципом: "Клин клином вышибают!"

— Извини заранее если что не так, Иван, но ты сейчас мало чем отличаешься от дурака!

Галаху пришлось нелегко. Ему было трудно причинить пареньку боль после всего того, что они пережили вместе с ним за последнее время.

— А ведь ещё недавно являлись заклятыми врагами, — замер оборотень с кулаком, занесённым над головой Ивана. — Чёрт! Тяжело! Я не могу ударить тебя!

Галах огляделся по сторонам. Его взор замер на Фифе.

— Эй ты, дикарка! Предатель ожил!

Та живо отреагировала на него и Ивана. Огрела обоих.

— Ох, — очнулся Иван.

Рядом сидел Галах и стонал.

— Бежим, оборотень!

Тот не отреагировал на Зябликова.

— Ты же Галах, — не мог ошибиться Иван, поскольку два торчащих клыка выдавали в нём его сущность.

— У-у-у... — отреагировал оборотень.

— С тобой всё в порядке или... — занервничал Иван.

Его взору предстала когорта долбатронов за пределами корабля, которых он узрел в иллюминатор. — Хана! Мы попались! Ты слышишь, Галах?

— А-а-а... — отреагировал тот.

— Идиот! — сорвался Иван в ответ на крик. И понял: оборотень потерял рассудок. — Но, как и почему?

На его крики отреагировала Фифа. Иван увернулся от удара дубинкой, и она зацепила Галаха.

— Проклятье! — сорвался оборотень на крик. — Ты что себе позволяешь, дикарка? Совсем выжила из ума! Надо бежать!

— Куда? Кругом враги — звери и пришельцы!

— Мы что-нибудь придумаем! Правда, Иван?

— Да-да, Галах. Конечно. Вот только у меня почему-то ничего не придумывается.

— Голова болит?

— Не то чтобы очень, но...

— О деле надо говорить, — вмешалась Фифа.

— И это ты нам говоришь после того, как отшибла начисто все мозги?! — вознегодовал Галах.

— Могу ещё раз повторить, — пригрозила дикарка дубинкой.

— Эврика! — воскликнул Иван. — Дай мне дубину.

— Нет, не отдам! — воспротивилась Фифа. — Она моя! Я теперь мамаха этого огромного племени дикарей!

— Да ради бога! Но причём тут дубина?

— Притом, что является символом моего превосходства!

— Хорошо-хорошо. Ты не прочь, если я превращу её в факел на время? — предложил Иван альтернативу.

— Ты что задумал, парень? — встрепенулся Галах. — Чего-то придумал?

— Да, как нам выбраться отсюда живыми.

— Неужели? — заинтересовалась Фифа.

— А вы подумайте, чего больше всего на свете боятся динозавры, как не огня, — выдал Иван.

— Верно, — грянули разом оппоненты и даже мабадяны.

С факелом Фифа и появилась у двери. Зверей, как и дикарей, обуял страх при виде огня. И они все бросились от неё в разные стороны.

— Куда? А ну вернитесь назад! — закричала Фифа.

Трудно было понять, кому она адресовала свои слова — дикарям или динозаврам.

— Надо бежать, — настаивал Галах.

— Без дикарей? — сопротивлялся Иван.

— Я не оставлю их, — вторила ему Фифа.

— Да ну вас! Как хотите! А я умываю руки!

Галах совершил вторую попытку бегства, вернулся вскоре назад.

— Чего вдруг? — ухмыльнулся Иван ему.

— Ты же в курсе: я — не предатель и никогда не был им! Вот и сейчас не собираюсь становиться им!

— Хочешь сказать: плохи наши дела?

— Угадал, парень. Хуже некуда! Надо искать иной выход.

— А смысл?

— Ты чего задумал, Иван? Не будь дураком! Мы долго не продержимся тут с дикарями!

— Но хотя бы попытаемся. Семь стволов у нас есть, иные — добудем в битве.

— Точно дурак! И та сказка писана про тебя, Иван! Только я не серый волк! А вот наши враги все как один кощеи бессмертные!

— Не сказал бы! Уже бивали и упырей, и долбатронов.

— Но когда их было мало! А теперь их — орда и легион!

— А нас рать! — указал Иван на многочисленное столпотворение дикарей.

— Кошмар! Катастрофа! — запаниковал Галах. — Это конец! Мы все погибнем! Медиумы сотрут нас в порошок! Я уже не говорю про Глоктара! Вурдалак не простит нам того, во что мы превратили его боевой корабль!

— Что ты заладил одно и тоже, предатель рода человеческого! Увидеть бы одним глазком кого из медиумов!

— Увидишь ещё, когда он взглянет на тебя своим всевидящим оком — на этом всё и закончится для тебя!

— Что именно?

— Жизнь! Ты умрёшь молодым!

— И то хорошо.

— Чем?

— Тем, что закончатся мои мучения.

— Ну, если так, то да.

Иван занялся обустройством обороны отсека. Он приказал соорудить баррикаду у входа в узком проходе, где на одной линии огня могли размещаться не более десятка воинов с обеих сторон, что при наличии ограниченного количества оружия у дикарей было выгодно им.

На переднем рубеже обороны собрались разом все лидеры — Иван, Галах, Фифа и мабадяны.

— А где Маха? — поинтересовался Иван.

— Я за неё! И у меня в подчинении больше дикарей, чем когда-либо вообще было в нашем племени! — молвила Фифа.

— Я это уже понял. Меня интересует, куда она подевалась.

— Я это пыталась узнать...

— И что же?

— Соплеменницы говорят: потеряли её из виду во время облавы пришельцев, как охотницу и ещё до десятка иных соплеменниц.

— Это значит, что они вырвались из западни или...

— Я склонен думать, что — или, — вставился Галах.

— В смысле — погибли? — вопросительно посмотрела Фифа на них.

— Ну, оборотень, — показал ему кулак Иван. — Мужайся, Фифа.

Та к его удивлению ничуть не огорчилась. На лице Фифы проступила улыбка.

— Как ты можешь радоваться?!

— Что ж ты хотел, Иван, — ухмыльнулся Галах. — Одно слово — дикарка!

— Но Маха являлась её родственницей!

— Да какая родственница, — выдала старая карга на своём дикарском наречии.

Фифа перевела.

Старуха продолжила:

— Она — моя внучка. А мать её погибла. Вот мамаха и забрала к себе малышку в качестве прислуги.

— Она не мамаха была, а мачеха, — пояснила Фифа.

— Тем более, — сказал Иван. — Она заменила тебе мать, а ты радуешься её пропаже! Это недопустимо! Вопиющая несправедливость с твоей стороны по отношению к ней!

— Сейчас не о том идёт речь, — напомнили мабадяны, указав вдаль длинного коридора.

Там появились упыри и долбатроны.

— Уже разобрались с динозаврами. Будем надеяться: их ряды значительно поредели, и они не окажут нам столь серьёзного сопротивления, — верил Иван.

— Оставь надежду, парень. Она не пройдёт на их счёт, — заявил Галах. Он знал, что говорил: сам жил с ними бок о бок не один световой год по космическим меркам.

Вперёд толпы вышел вурдалак. Он пошёл далее один.

— Парламентёр, — раскусил его замысел Иван.

— Не ходи, — остановил Галах Зябликова. — Опасно! Можешь не вернуться! Лучше я пойду вместо тебя!

— Попробуй, — догадался Иван, чего именно задумал Галах.

И в следующий миг он взглянул на оборотня как в зеркало на собственное отражение.

— Обана! — зашумели мабадяны. — У нас теперь два Ивана!

— Т-с-с... — разом отреагировали они на них. — Вы ничего не видели и не знаете.

Фифа тоже мотнула головой.

— Ой! Мне плохо! У меня двоится в глазах!

— Как будет угодно, — сказал один из Иванов, а иной — отправился на встречу, уполномоченный вести переговоры от лица толпы дикарей доисторического мира.

— Ближе не подходи, — крикнул Галах, обращаясь к Глоктару. — Стой! Остановись!

Вурдалак не внял словам разума. В руке у двойника Ивана появилось оружие. На него и напоролся кровопийца, так и не дотянувшись до горла оппонента.

— Ещё одно неверное движение и тебе конец!

— Беглец?

— Да. Я — Иван с планеты Земля! И это моя планета! Я никому её не отдам на разграбление! Не позволю уничтожить население!

— И что ты говоришь! О том тебе надо было держать разговор с иным существом, а не со мной! Я же уполномочен предложить сдаться вам, дикари! Тогда вам всем будет сохранена жизнь!

— Как долго?

— Это решат мои хозяева.

— Медиумы?

— О них нельзя говорить вслух!

— А что так? Они чего-то боятся? Неужели нас?

— Не заставляй меня нервничать и злиться, сопляк! В гневе я страшен!

— Сам не зли меня, не то я тебя...

Галах демонстративно передёрнул затвор на оружии, загнав боевой заряд в ствол.

— Спокойно, пацан! Я ведь и обидеться могу, а значит ответить! Ты не забыл, что парламентёры, как правило безоружны, и не должны подвергаться насилию?

— И это ты говоришь мне, Глоктар?!

— Как узнал, что я — это я, а никто иной?

— Тайна!

— Вот как! А ты точно беглец, а не предатель? — усомнился вурдалак, что перед ним землянин. — Ты не мальчишка! Он не может вести себя подобным образом, ибо ребёнок!

— Какая тебе разница, кто я?

— Э, не скажи! У меня с оборотнем личные счёты!

— И что ты говоришь. Чем же он обидел тебя?

— Этот предатель посмел скопировать меня, устроив бунт, а после превратил мой корабль в кучу бесхозного ломья!

— Надо же, — усмехнулся двойник Ивана, а после прибавил: — По-моему тебя кличут.

— А... — обернулся вурдалак. — Обманул?

Перед ним вместо Ивана оказалось зеркало. Так решил он, а на самом деле Галах принял его облик.

Смущение у Глоктара вызывало то странное и непонятное обстоятельство, что отражение держало его на мушке.

— Чёрт побери! Что происходит? Это ты, предатель?

— Нет, ты сам предатель! А точнее — медиумы! Я верой и правдой служил им, а как случился провал, они сразу записали меня в заклятые враги! И я намерен им отомстить! Ты будешь первым существом, познавшим гнев оборотня!

Слова Галаха заглушил выстрел.

— Что там твориться? — занервничал Иван.

Кровопийцы в отличие от него ничуть не сомневались в исходе переговоров. Тем более что на ногах остался Глоктар, а его оппонент упал.

Вурдалаку показалось мало, и он решил добить противника. Произвёл контрольный выстрел в лицо.

— Теперь никто ничего не узнает! — молвил он, вскинув победно оружие.

Иван пытался подстрелить противника. Стрелок из него оказался никудышный. О переговорах больше не могло идти речи. Предстояла ожесточённая схватка не на жизнь, а насмерть.

— Если нам суждено погибнуть, то прихватим с собой в мир иной, как можно больше тварей и железяк! — бросил боевой клич Иван.

Фифа поддержала его. Она махнула дубинкой над головой, и дикари сорвались на крик, подражая рыку хищных динозавров. Им тем же ответили их противники, и стены со сводами отсеков корабля сотряслись как при землятресение.

Крики с обеих сторон повторились ещё раз. Психологическая победа оказалась на стороне противника дикарей, поскольку голоса кровопийц вырвались у них в отсеке из динамиков. На миг дикарям показалось: враг среди них. Поднялась паника. Её унял Иван. Он выстрелил в один из динамиков, и прибор заглох, выйдя из строя. Его примеру последовали соплеменники — мабадяны. Да и Фифа не осталась в стороне. Она-то и доломала иные средства связи дубиной.

Однако дикари были морально подавлены.

— Долго мы и впрямь с ними не продержимся, — осознал Иван.

Вперёд упырей вышли долбатроны. Они послужили живым щитом для кровопийц, устремились неспешным шагом в атаку с достоинством, продолжая давить на психику дикарей.

— Спокойно, друзья, — обратился Иван к горстке дикарей, с которыми побывал во многих переделках. — Главное не тратить зря боеприпасы! Стрелять наверняка с близкого расстояния.

Мабадяны одобрительно закивали. Позади них Фи-фа и выстроила нестройными рядами дикарей, снабдив их в качестве оружия всем тем, что попалось им под руки, и то, что они смогли оторвать и отвинтить от стен отсека.

— Огонь! — скомандовал Иван. — Стрелять лучами!

Но Ма, Ба, Дя и На открыли пальбу не глядя. В сторону долбатронов полетели стрелки и сети. Только Иван обстреливал противника лучами.

В узком проходе образовалась толчея. Упыри устремились по головам долбатронов, сами попали под перекрёстный огонь. Отступили.

На поле боя остались долбатроны. Они не бросили ни одного своего механического собрата, прикрывались ими, как щитами планомерно отступая.

— Ты бездарь, Глоктар! Убийца! — заорал Мер-Зах на вурдалака. — Какого чёрта расправился с мальчишкой?

— Это был не беглец, а предатель!

— Оборотень?!

— Представь себе, мерзавец! — оскалился Глоктар. — Собаке собачья смерть!

— Ну, коль так, то ты прав. Пускай своих собачек.

— Вот теперь держитесь, — приметил Иван своры троглодитов, спущенных с цепи кровопийцами и натравленных на дикарей.

— Готовьте сети! И не перепутайте мне всё на этот раз! — приказал далее Иван дикарям, как и прежде, вести обстрел противника в упор с близкого расстояния.