— Ближе к делу,— у меня появилось нехорошее предчувствие.
— По моим сведениям, в данный момент, Марк Рысь находится на борту такого крейсера, а именно 'Миноги'.
— Никос? Он на Кармине?!
— Да, я видел как он приземлился. Не успел совсем немного, его марионетки схватили вора, ему помогал кто-то из Снежного ветра, его убили, а Рысь схватили и доставили на корабль вашего брата.
— Где ты сейчас? — наконец спросил я после недолгого раздумья.
— У южных ворот, неподалеку от Миноги.
— Хорошо, жди меня там, пойдешь в сопровождении, мы нанесем официальный визит на территорию моего брата.
— Но как же Талия?
— Уверен, мы сможем оставить ее на попечение отца,— против воли я усмехнулся, видя какое волнение охватило юношу при мысли, чтобы оставить царевну одну.
— Слушаюсь,— ответил Дамиан. Связь оборвалась.
Робот— медик протянул манипуляторы к капсуле и нажал комбинацию кнопок на пульте. Интенсивно замигал кварцевый свет, я вынужден был заслониться. 'Держись, Талия, ты сильная, уверен, ты справишься',— мысленно попросил я и скорым шагом покинул палату.
Никос... участие брата в этом деле заставляло взглянуть на все в совершенно ином свете. Никос был связан с Орденом Айя. Если они заинтересовались, значит что-то изменилось. Но я не собрался так просто отказываться от Рыси. Теперь, когда встретился с ним лицо к лицу и понял, что он за человек. Но я знал своего брата куда лучше — он никогда ничего не делал просто так. Но если Рысь на 'Миноге', забрать его оттуда будет сложно.
Так, в сопровождении Дамиана и двух гвардейцев, я подошел к трапу 'Миноги'. Вместо подавленного человека, предстал настоящий византийский царевич, закутанный в кокон собственного достоинства, как в плащ. Человек, знающий свое место в этом мире — лишь на ступеньку ниже Василевса.
Несомненно, охране был дан четкий приказ — не пускать, но затянутые в глянцевую броню солдаты не посмели остановить меня, пропустив внутрь таинственного корабля. От одного вида крейсера Никоса у любого мурашки пробегали по телу. И внутри, и снаружи, он с головой выдавал странные пристрастия брата. Обилие черных зеркал, переливающихся, будто текучих поверхностей и красное освещение, создавали плавающий эффект и неуютное чувство, способное вызвать фобии у любого.
Пасть 'Миноги' раскрылась, впуская нас в душный полумрак холла, тотчас звуки большого города была отрезаны толстой обшивкой с уникальными звукоизоляционными свойствами.
— Как будто подземелье,— заметил Дамиан, поежившись, пареньку явно приходилось не по себе.
— Ты прав, у меня тоже такое чувство. Не обращай внимания. Мой брат — странный человек, как и все царевичи и царевны, у него свои причуды. Никос увлекается мистическими течениями Айя, помешан на древних религиях, и характер у него соответствующий.
— Что это значит? — с опаской переспросил Дамиан.
— Постарайся не провоцировать его, здесь — его вотчина, а мы только гости,— предупредил я, заметив как к нам направился встречающий.— Здесь только его воля имеет значение. Если захочет, имеет полное право бросить тебя под замок за оскорбление чести.
— И вас это утраивает?
— Это не мне решать. На 'Рыба-меч' я действовал бы так же, таковы традиции.
— Мне это не нравится,— Дамиан впился взглядом в подходящего, и только теперь я понял — нас встречает не человек. С марионетками Никоса я встречался лишь дважды, но никогда так близко.
'Кукла' не кланялась, лишь перевела взгляд с меня на Дамиана и обратно. В глазах не отразилось ничего похожего на узнавание или эмоции.
— Хозяин Никос пригласил вас? — спросила марионетка деревянным голосом.
— Не думаю, но уверен, он не откажется увидеть родственника. Передай ему, что Гай Финист прибыл,— мне не понравилось, что Никос сделал вид, будто не знает о моем присутствии. Хотя, быть может это было свойство марионетки — обращаться по протоколу ко всем входивших на 'Миногу'.
— Хозяин Никос занят, он велел никого не принимать.
— Как ты смеешь так разговорить с его высочеством! — не выдержал Дамиан.— Если его высочество хочет видеть своего брата, твоя обязанность проводить к нему немедленно.
— Хозяин занят,— повторила кукла.
— Могу я узнать, чем занят твой хозяин, что не может принять даже брата? — сдержано поинтересовался я, уже догадываясь.
— У хозяина важный эксперимент, отвлекать не велено.
— Да будет тебе известно, Кармина — вотчина его высочества, Гая, а ваш корабль на ее территории, и пока он здесь, законы Кармины распространяются и на нее.
— Законы Кармины распространяются только до шлюзовой двери корабля Хозяина.
При этих словах на лице Дамиана появилось обескураживающее выражение. Я понимал, что спорить с марионеткой— дело бессмысленное. Похоже, неочищенный Хризолид во лбу полностью гасил любую мыслительную деятельность, выходившую за рамки приказов 'Хозяина'. Отвратительные существа, но Никос находил забавным ставить эксперименты на людях, далеко не все из которых были добровольными. Я был уверен, что так и есть.
-У меня есть основания полагать, что на борту Миноги находится особо опасный преступник. В вину ему вменяется — покушение на дочь кесаря Кармины. В таком случае, я имею полное право аннулировать на полчаса согласно законам Метрополии единовластное право вашего хозяина, и провести полный досмотр всех отсеков.
Казалось, на миг во взгляде куклы промелькнуло нечто похожее на ненависть, но наверное просто показалось, ведь марионетки не обладают такими сложными эмоциями.
— Я доложу о вашем прибытии Хозяину,— наконец процедил мужчина, едва разжимая синие губы, будто подведенные черной краской. Такого же цвета ногти словно у трупа. А глаза блестящие, будто марионетка все время плакал.
— И вы стерпите такое обращение?! — жарко воскликнул Дамиан, когда мы остались одни.— Это оскорбление вашей чести.
— О своей чести я смогу позаботиться сам,— терпеливо ответил я,— укоризненно взглянув на юношу,— я же просил не устраивать сцен. Ты ведь понимаешь, что мое заявление шито белыми нитками. Брат может заставить нас прождать все эти полчаса, а потом просто вышвырнет как попрошаек, и я ни слова не смогу возразить.
— Что за дурацкие законы?
— Это традиции,— повторил я,— они стоят выше.
Когда полчаса почти миновали, я начал верить в то, что Дамиан прав. Но вот Марионетка, едва переставляя ноги, появился вновь. Какое-то время он смотрел на нас, будто видя впервые, но потом в глазах проснулось слабое узнавание.
— Хозяин ждет вас в лаборатории,— с этими словами, развернувшись, безо всяких церемоний, проводник двинулся в обратный путь по мрачному, душному коридору.
— Я пойду позади,— тихо шепнул Дамиан. Похоже, парень воспринимал корабль как враждебную территорию и тут же взял на себя роль телохранителя. Я не винил его.
Никос — вот почему еще я испытывал к нему двойственные чувства. С одной стороны он был членом моей семьи, и как один из царевичей имел право на свои странности, но он доводил их до предела, выворачивал наизнанку и создавал нечто новое, чуждое не только принципам морали и традиций, но и всем законам природы. Так появились марионетки и 'Минога'.
Даже название корабля он выбрал не похожим на другие — паразит, живущий за счет рыбы. Иногда мне казалось, что Никос все делал из чувства противоречия. в пику остальным, а временами, что он играет с нами. За этой улыбкой кроется древнее знание, непонятное никому, кроме разве что тетки Анастасии и ее фанатиков из Ордена Айя.
— Какое жуткое место,— Дамиан шел напряженный, вслушиваясь в любой шорох и оглядываясь на каждую тень. Несколько раз на пути нам встречались другие марионетки. Я не заметил ни одного обычного человека. Неужели Никос заменил экипаж на них целиком? Доверять этим существам управление крейсером — чистое безумие. То же самое что доверить управление автоматике. С момента основания империи люди постарались отказаться где только можно от использования роботов, оставив лишь компьютеры там, где это необходимо в качестве хранилища информации. Но уже сейчас стало ясно, что Хриазолид был не только суперпроводником, но и сверхнакопителем, способным вместить намного больше в сравнении с микросхемами.
Марионетки не были ни живыми, ни искусственными, ни мертвыми — брат играл с силой Хризолида, забавляясь как ребенок, и радовался, когда удавался очередной эксперимент. Но каждый раз он заходил все дальше. Только Константин мог понять его... наверное... если бы мог оставаться с братом в одной комнате дольше нескольких минут. Эти двое терпеть друга не могли. Здесь логика сталкивалась с мистикой. Так взрывается лед, если бросить его на раскаленную сковороду.
— Смотри в оба — шепнул я через плечо, — возможно нам придется быстро убираться отсюда.
— Думаете, на нас могут напасть эти...
— Надеюсь, до этого не дойдет, но я собираюсь вернуться только вместе с вором. Я не отдам его никому.
На деле я не собирался дарить Рысь брату в качестве образца для экспериментов.
— Вы так говорите об этом воре, словно он очень значим.
— Он значим как преступник, как тот, кто убил Марго. Может и не он, но из-за него умерла сестра, а еще у него ее вещь.
— Тогда я буду вдвойне осторожен. Нужно было взять еще кого-то,— заметил Дамиан.
— Считаешь, что одного тебя недостаточно?
— Я справлюсь! — жарко прошептал юноша. Я украдкой улыбнулся, хотя на душе было паршиво. Стены и красное освещение жали виски, будто давление в коридорах было намного выше того, что снаружи.
Наконец марионетка остановился у дверей, которые чуть отличались от остальных — глянцевые, овальной формы, посредине рассеченные тонкой полосой, будто панцирь жука. Похоже, дальше нам предстояло идти самим.
Но внезапно оказалось, что мы уже пришли. Створки мягко разошлись в стороны, в лицо дохнуло теплым, влажным воздухом с примесью горечи, как будто в воздухе распылили порошковый антибиотик.
Это была ротонда, с прозрачным потолком, над которым устроили аквариум. Пару раз в толще зеленоватой воды мелькало массивное, но юркое тело. Даже думать не хотелось, каких хищников прикармливал там брат. Свободного места внизу почти осталось. Лишь узкое полуметровое кольцо шло вокруг огромной ванны, наполненной обжигающе-горячей водой, от которой поднимался пар. Моя одежда тотчас промокла насквозь. Температура здесь явно приближалась к сорока градусам.
Никос стоял в бассейне по пояс в воде с руками, разведенными в стороны. Двое марионеток, по прежнему одетых в обычные обтягивающие костюмы, старательно перебинтовывали его запястья и лоб.
— Никос! — позвал я, когда по прошествии трех минут брат так и не удосужился обернуться.
— А вот и мой брат, кто бы сомневался что ты окажешься настолько настойчивым, чтобы проникнуть на корабль. Что ж, добро пожаловать в мою вотчину,— Никос старательно выделил последние слова, ясно давая понять, кто в доме хозяин.
— Мне сказали, что ты занят важным экспериментом, но похоже ты просто моешься.
— Это и есть важный эксперимент,— одна из кукол закончила перебинтовывать и набросила на плечи хозяина махровый темно-бордовый халат. Похоже, он был водоотталкивающим, так как когда Никос выбрался из бассейна, на нем остались лишь легкие капельки воды.— Исследую проникающую реакцию Хризолида на уровне пор кожи.
— Снова этот мистический бред? — поморщился я.
Дамиан стрелял взглядом по сторонам, но прежде всего держал в поле зрения марионеток. Паренек явно считал их опасными, так как рука не отпускала рукояти пистолета.
— Не сравнивай меня с теткой Анастасией, я занимаюсь тут настоящими исследованиями. Кстати, ты был у Константина? Жаль, я не успел передать тебе, чтобы прихватил мне пару свитков.
Лишь огромным усилием я заставил себя не выдать удивления. Никос знал о моем визите на Соль, хотя я предпринял максимальные меры предосторожности.
— Ну так какими судьбами тебя занесло в мой мрачный уголок?
— Это я хотел спросить. Если ты не заметил, твой корабль стоит на моей планете.
— Правда? — Никос взглянул под ноги, изобразив удивление. Похоже это была очередная проверка, насколько хватит моего терпения на этот раз. Это любимое развлечение Никоса, за исключением опытов с Хризолидом. Но я не собирался вестись на провокации.
— Мне стало известно, что у тебя на борту находится беглый преступник, подозреваемый в покушении на ее высочество царевну Талию.
— Правда? Даже на моем борту? И такая знаменитость? Уж не о Марке Рысь ли идет речь?
— Ты все знаешь, не юли, Никос, давай договоримся по хорошему. Полчаса все еще не прошли, мне объявить это судно зоной своих интересов и лишить тебя всех прав?
— Ну зачем ты так?— поморщился Никос, запахивая халат и промокнув полотенцем тонкие волосы, которые теперь казались второй кожей.
Я показал Никосу антикварные карманные часы.
— У тебя двадцать минут.
— Братец,— наконец вздохнул Никос,— любишь ты усложнять жизнь другим.— По правилам гостеприимства я должен пригласить тебя выпить чаю или вина, хотя для него пожалуй еще рано.
Взгляд, которым Дамиан наградил хозяина 'Миноги', мог стоить ему жизни, произойди все в другой вотчине. Но я лишь предостерегающе положил ладонь на плечо паренька.
— Мы не против, по законам гостеприимства я обязан принять приглашение.
— Мой царевич! — воскликнул Дамиан.— Мы только потеряем время.
— Так нужно,— настойчиво повторил я.
Никос тонко улыбнулся.
— Следуй за мной. Зеро,— обратился он к одной из кукол,— я хочу, чтобы к приходу в гостиной уже стоял самовар и три чашки, и еще конфеты,это обязательно.
Пока мы шли по коридорам 'Миноги', Никос не уставал расписывать ее красоты. Наконец мы прибыли в гостиную, как я догадался по большому экрану слабо мерцающему на стене и мягким диванам. Вдоль стен шли ряды полок с множеством архаичных бумажных книг. По комнате разливалась приятная расслабляющая инструментальная музыка.
— О! Все уже готово для чаепития,— Никос хлопнул в ладоши.
Дамиан смотрел на предложенную чашку, словно раздумывая, есть ли в ней что-то ядовитое, и так и не съел ничего, хотя я велел ему. Мы с братом уселись друг против друга. Хозяин откинулся на спинку обитого черным бархатом дивана, я сцепил руки на колене, сделал положенные три глотка чая и приготовился слушать.
Медленно тикали часы с кукушкой на стене. Я смотрел на забинтованные руки брата.
— И как успехи? — спросил я.
— Пока не очень, но я работаю над этим.
— И что должно получиться в итоге?
— Я станут Богом? — Никос пожал плечами. Я невольно рассмеялся, а Дамиан ахнул.
— Святотатство!
— Правда. Когда научусь управлять кораблями одним желанием. Мой эксперимент почти удался на Сиберии, теперь отец может спать спокойно, а Юлиан не потерял чести. Все в выигрыше, и никто не знает, что обязан мне. А я умею копить долги, и собирать тоже.
— Довольно дерзкий план, ты всегда выдумывал нечто грандиозное.
— А ты мельчаешь, брат, к тому же похоже превратился в законченного неудачника.
