— Ты поместил матершинника туда?
— А что — нельзя было?
— Разумеется, можно. И даже нужно. Но только когда никто не видит.
— Странно.
Охранник поглядел на нас, плюнул, повертел пальцем у виска — и пошел стоять дальше у касс. А чего вмешиваться? Пострадавших нету жалобу никто не несет. Претензии если и есть, то здесь все равно не слышно — вряд ли хам докричится из мусорного бака. И чего связываться?
Я подхватила Шарля под руку — и мы отправились домой. Надо по дороге показать ему милицию. Чтобы не начал выяснять при них отношения с очередным мерзавцем. С его глазами только приводов за хулиганство не хватало. Так и до ИПФ недалеко.
* * *
Дома нам долго распаковываться не дали. Не успела я переодеться и рассовать все в холодильник, как зазвонил телефон.
— Да?
— Юля, это Рокин. Вы нам срочно нужны.
— На кой черт?
— я сейчас за вами заеду и все объясню по дороге, — Рокин был настолько... неадекватен, что даже не расслышал в моем голосе возмущения.
Что могло произойти?
— со мной поедет друг.
Не услышал. Бросил трубку. Я еще раз чертыхнулась — и сверкнула глазами на Шарля. Полудракон мгновенно съежился в кресле, стараясь быть как можно более незаметным. Но потом опомнился — и расправил плечи.
— Прости. Рефлекс.
— ИПФ простит. Хочешь познакомиться с местным отделением?
Шарль вытаращил на меня глаза.
— С ИПФ!? Нет.
— а придется. Звякни охране, предупреди. И выползай из комнаты, мне переодеться надо.
— а то я голых женщин не видел. И даже женщин без кожи!
Шарль пытался шутить, скрывая тревогу за подколками, но я-то хорошо видела — идея встречи с ИПФовцами его не вдохновляет. А куда деваться? Одна я с ними и на гектаре... не присяду — еще подкрадутся сзади, гады. Отказаться тоже не получится. Рокин просто так психовать не будет. Не тот человек. Произошло действительно что-то очень поганое. И лучше сразу узнать — что и как.
Одним словом — вилка. Идти — нельзя. Отказаться — тоже. Последствия могут быть печальными. Приглашать с собой охрану — это кого? Оборотней!? Спешу и падаю. Обеспечивать всяких там сановитых (в смысле принявших сан священника) ковриками у камина я не нанималась. А чтобы ИПФ не узнало оборотня? Эту сказочку надо в детсаду рассказывать. И то не поверят. Дети сейчас продвинутые.
Кого еще можно взять с собой? Обычных людей?
А сколько им рассказать придется? И — главное — как?
Ты меня, друг, будешь охранять от церковного спецназа, который хочет меня заставить бороться против вампиров и оборотней. Реакция стандартного охранника на такие слова? Я бы посоветовала феназепам. Или хотя бы валерьяночку.
А с Шарлем ехать можно. Во-первых, он — полудракон. И разглядеть это могут очень немногие. А во-вторых, он выглядит как обычный человек. Только чуть более симпатичный. Хотя тут я скромничаю. И вредничаю. Шарль — красивый. Потрясающе красивый, с его матово-белой кожей, чуть рыжеватыми волосами и глубокими красновато-фиалковыми глазами. А на его лицо не покусился даже Альфонсо. Духу не хватило. А если нашего дракошу еще откормить и подлечить...
— Эй, ты что делаешь?
Шарль абсолютно спокойно запихивал в карман джинсов складной нож (откуда?!), а на руки надевал браслеты с шипами, наподобие рокерских. Я их купила как-то позлить Мечислава. И до сих пор не выкинула. Сунула в шкаф, на полку. А дракоша нашел.
— вооружаюсь, — соизволил ответить этот нахал.
— И на фига? Все равно ведь куртку накинешь. А из-под куртки этой сбруи не видно.
— Видно, — дракон влез в шкаф и извлек оттуда... радость металлиста. Куртку из толстой черной кожи, проклепанную и прошитую всякой дрянью, вроде колец, цепей, заклепок, молний... от обилия металла рябило в глазах.
— Это еще что такое? Откуда?
— Сегодня привезли. Ты просто не заметила за всем остальным, — соизволил сообщить нахал.
— Могла и не заметить. Татьяна оторвалась, навезла — хоть взвод одевай. А зачем тебе эта пакость?
— Она очень удобна. Доспехов сейчас не носят, а это очень удобная вещь, кожа толстая, металла много, ножом не пробьют...
И это называется 'мне нужно время, чтобы прийти в себя'!? А что будет, когда он оправится? Извержение вулкана?
В первый раз за все время я посочувствовала Мечиславу. Если ему приходится со мной так же весело...
Звонок в дверь прервал мои мысли.
— Кто там? — Шарль спокойно распахнул дверь, не дождавшись ответа.
Рокин оцепенел. Столкнуться у меня дома с рокером, словно сошедшим со страниц журнала для мотоциклистов, он явно не ожидал. А Шарль был хорош. Черные джинсы не то, чтобы обтягивали, а скорее навязчиво намекали на самые интересные места. Про куртку — я уже говорила. Под ней виднелась черная майка с символом 'Арии'. И чихать, что сейчас ее мало кто слушает! Все равно — Кипелов форева! Рыжеватые волосы были связаны в стильный хвост. Темные очки придают мужчине вид этакого скучающего Шварценеггера. И... когда и где этот гад нашел жвачку?! Не знаю! Вроде в магазине мы ее так и не купили! Но образ она завершала превосходно!
— Вы кто? — удивился Рокин.
— Брат по разуму. Чего надо, дядя!?
Интересно, чего еще этот поганец нахватался из Интернета!?
— А не пошел бы ты, брат... Юля! — рявкнул ИПфовец так, что явственно качнулась люстра.
Я поняла, что сейчас мне разнесут всю прихожую. Рокин явно был на пределе. Шарль в принципе не собирался никому и ничего спускать. И что же оставалось?
Я высунулась в прихожую и громко объявила:
— Константин Сергеевич, это мой друг. Саша. Он едет с нами.
И нырнула одеваться. Хотя что тут одевать? Сменить домашнюю майку на первую попавшуюся из чистых и натянуть джинсы. Носки, кроссовки (на толстой подошве в которой есть пара металлических вставок — прелесть!). Теперь надо хоть чуть-чуть причесаться — вся, вот ВСЯ растрепанная, словно у меня на голове сорочья свадьба танцевала. Из прихожей тем временем доносились отголоски битвы характеров.
— Саша? А полностью?
— а полностью — вас не касается.
— меня касается все, что касается Юли.
— Вы ей не родственник и даже не друг. Перебьетесь.
Волосы стянулись в хвост — и я выползла в прихожую.
— Я готова.
— Юля, как полностью зовут вашего друга?
Рокин глядел с явным подозрением. Что ж, его право.
— Не ваше дело, — вежливо ответила я. — И вообще, можете выбрать — либо я, либо его документы. Сашка, тащи паспорт, мы никуда не едем.
— едете, — тут же выбрал Рокин. — Пошли!
— вы мне хоть расскажите, что произошло, — потребовала я, влезая в кроссовки.
— Убийство, — мрачно бросил ИПФовец.
Я где стояла, там и села. Вроде бы ничего такого по линии ИПФ в последнее время не было. Разве только... Лаврика нашли? Чушь какая! Мечислав если что прячет — то качественно. Проще будет янтарную комнату найти, чем упрятанное вампиром. Лаврика собирались именно что спрятать — нам только зверского убийства звездюка в нашем городе не хватало! А что тогда?
А вот и спросим!
— Я вам кто — эксперт-криминалист? На фига меня туда тащить? Мне вашего журнальчика с фото хватает по самое это самое! Не поеду!
Рокин цапнул меня под руку. Чувствовалось, скажешь 'нет' — силком потащит.
— Юля, вы нужны не как эксперт-криминалист, а как эксперт-экстрасенс.
Приехали.
— А что — своих не хватает?
— Они слабоваты против вас.
— Зато опыта у них явно больше.
— Больше. Но это... что бы оно ни было — их не пускает.
Я подняла брови. Верилось с трудом.
— Ладно. Едем. И... Саша, ты позвонил?
— Да.
— Куда? — влез Рокин.
— В коллектив труда, — проинформировала я.
И дракоша захлопнул за мной дверь квартиры.
У подъезда нас ждала машина. Ради разнообразия — волга. Скромная, темно-зеленая, с обычными номерами... У ИПФ финансирование явно хуже, чем у вампиров. Угу. А у милиции — хуже, чем у депутатов и бандитов.
Рокин заметил мой взгляд и покачал головой.
— не судите по внешнему виду. Эта машинка самолет обгонит.
Я пожала плечами. И полезла на заднее сиденье. За мной — Шарль. Рокин сел вперед — и мы рванулись с места.
— что произошло — теперь вы мне можете рассказать? — раздраженно поинтересовалась я.
— Да. Дело в том, что найден очень странный труп. Явные следы пыток, проведенный ритуал, но когда мы пытаемся прочитать, что там произошло — ничего не можем добиться.
— Думаете, я смогу больше?
— после того, что вы сделали с отцом Алексеем, я готов поверить во что угодно.
— Между нами, ваш падре еще и не то заслужил.
— Юля, падре — это католи...
— Без вас знаю. А вы уверены, что у меня что-нибудь получится?
— Нет. Но обычная команда не справляется, а ждать, пока приедут из соседних областей — некогда.
Оговорка была многозначительной. Областей. Не городов. Нет так уж вас и много, господа ИПФовцы. И это — хорошо.
— А не проще туда милицию пустить. С криминалистами и прочими прелестями жизни. Или ваш друг пытал ее в перчатках?
— Ее?
— А кого? Его? Просто жертва — это она, женского рода.
Рокин сделал вид, что поверил. А вот взгляд водителя в зеркале заднего вида был острым и резким. Как скальпель. У такого все на подозрении будут. А кстати...
— А как вашего коллегу зовут?
— Вася, — буркнул водитель, не отрывая глаз от дороги.
— просто Вася?
— Да.
— А как он бьет ногой, наш Вася. И никуда не убежит разбойник никакой..., — нещадно фальшивя, пропела я. Водитель одарил меня взглядом Джека-потрошителя. Шарль ответил ему ласковой улыбкой каннибала-профессионала. Мужчины нашли общий язык. Что тут скажешь?
Остаток пути прошел в милом товарищеском молчании.
* * *
Машина затормозила у здоровущего здания. Даже не здания. Ангар? Так кажется, называется гараж-переросток, склепанный из металлических листов на каркасе? И этот ангар здесь был явно не один. Я огляделась.
— Что это?
Улицы видно не было из-за высокого серого забора. Вывесок тоже. Как и поясняющих (директор — направо, туалет — налево) табличек.
— Здесь раньше был завод, — объяснил Рокин. — главный въезд — с улицы. А мы ехали по закоулкам. Так короче и удобнее. Завод распался. Недавно его откупила одна фирма — будет перестраивать площади под магазины и сдавать в аренду.
— И?
— Тут появились сторожа.
— Неужели наши воры настолько обнищали, что покусились даже на ЭТО!? — удивилась я.
С моей точки зрения, любой вор, который вошел на наши заводы, тут же обязан прослезиться, раскаяться и перечислить им энную сумму на бедность. К чиновникам и политикам эти слова не относятся. Они — не воры. Это уже по-другому называется.
— Завезли стройматериалы, — объяснил Рокин. — Инструменты... одним словом, все, что нужно для реконструкции здания. Я тут не специалист, но бомжи поживиться не откажутся. И наняли сторожей. Чтобы те обходили территорию.
— Сторож сначала подумал, что это — бомжи?
— Ну да. Открыл дверь, пригляделся — и едва смог выйти на своих ногах.
— а почему здесь вы, а не милиция?
— Юля, а кто тебе сказал, что в милиции нет наших людей?
Тьфу. То есть припрет — к ментам не кинешься. Плохо.
Я вылезла из машины — и невольно поежилась. Холодно? Да. Но — не только. Еще какое-то мерзкое ощущение, на самой грани сознания...
Словно кто-то далеко скребет вилкой по стеклу. Едва слышно, но от этого не менее противно. Вилкой по стеклу, наждачкой по нервам... что-то едва уловимое, на самой грани сознания — и заставляющее еще больше прислушиваться...
Шарль явно ощущал то же самое. Он вроде бы спокойно вылез из машины, предложил мне руку, но под небрежными жестами я чувствовала напряжение железных мышц. Дракоша не вертел головой, не оборачивался, но мне казалось, что он весь напрягся тугой пружинкой, словно разыскивая мишень. В любой момент готовясь броситься на цель. И неважно — кто или что это будет.
Рокин пристроился с другой стороны.
— Юля, если тебе будет плохо, ты мне скажешь, — шепнул Шарль.
— Куда ж я денусь.
Ладно. Надо.
Ангар был залит ярким светом — и там суетилась целая толпа. Так мне показалось сначала. Потом я поняла, что они хорошо организованы и у каждого свое место.
Отдельно в углу стояли кружком экстрасенсы. Почему они? А, просто там были оба типчика, которые когда-то пытались на меня воздействовать. И блондинчик, получивший от меня чашку чая в лицо, и стервозная крашеная девица... по-моему ее звали Татьяна, еще там было двое мужчин — похожих, как отец и сын. Оба — высокие, светловолосые, этакого скандинавского типа. У старшего, лет пятидесяти на вид — короткая бородка, у младшего — только усы. В остальном — почти копии. Одинаковые худощавые (чтоб не сказать тощавые) и слегка сутулые фигуры с длинными конечностями, чем-то напоминающие пауков, одинаково жидковатые прямые волосы, одинаковые лбы с залысинами и серые, глубоко посаженные глазки. Разве что сыночек был на голову ниже и как-то плотнее. Или это он просто так смотрелся из-за толстого свитера не по размеру? Ну, если они не родственники...
И все они выглядели на редкость потрепанными и помятыми. Почему? Трупа не видели? Или как?
Отдельно мельтешили криминалисты, собирая что-то с места пинцетами и упаковывая в полиэтиленовые пакеты. И отдельно — оцепление.
Я вопросительно поглядела на Рокина.
— Мне — туда?
Я кивнула в сторону экстрасенсов. А не хотелось...
— Думаю, придется, — печальным тоном сообщил Рокин. — Вы же понимаете, они, хоть и не самые лучшие люди, но хорошие профессионалы.
В этом я сильно сомневалась, но в засуху и из лужи напьешься. Проблема в другом. Вряд ли мы найдем общий язык. Даже с двумя, которых я раньше не видела. Про блондина и девицу я уж вообще молчу. Почему молчу? А я маме обещала убогих не материть. Если они первые нарываться не будут. А они — будут. И возникает вопрос, если я с ними сцеплюсь — пойдет ли это на пользу делу? Нет. Захотелось повторить за Толкниеном. 'Наша свара лишь потешит Мордор'. А как ее можно избежать?
Я невинно поглядела на Рокина.
— А почему вы считаете, что нужна — я. Их — четверо. Я — одна. Что такого произошло?
— Ничего страшного. Просто каждого, кто подходил к трупу и как-то пытался считать ауру происшедшего, начинало сильно тошнить, разламывалась голова, потом открывалась рвота и понос...
— Рокин! — возмутилась я. — А памперсы у вас есть!? Между прочим, я сегодня успела покушать!
Константин Сергеевич опустил глаза.
— Юля, извините, но памперсов нет. Зато здесь есть бытовка и даже душ. И у вас есть опыт предыдущих попыток. Хотите поговорить с нашими людьми?
Я покривилась. Говорить с ИПФ-овскими экстрасенсами резко не хотелось. В абсолюте.
— А можно мне для начала самой поглядеть на... пострадавшего? Труп... Если начнет тошнить или что-то еще — я уйду. Но ошибки предпочитаю совершать — свои.
Рокин пожал плечами.
— Юля, у вас ведь достаточно крепкие нервы?
— после вашего попа мне уже ничего не страшно, — храбро заверила я.
