Эффект от моего появления был интересным, а главное, давал много фактов для размышления. Поднявшаяся суета, судорожное хватание оружия и, как вершина нерасторопности — запнувшаяся о ветку при попытке встать дренейка, могли говорить только об одном — среди обнаруженного нами отряда не было ни одного воина. Более чем уверен, что если бы нам потребовалось убить "изгнанников" — сделать это мы смогли бы за секунду и никто из жертв не сумел бы оказать сопротивления. Однако не это являлось нашей целью.

— Здравствуйте, вы говорите на языке орков? — я мог обратиться к ним и на их собственном наречии, вот только его знание сейчас объяснять не хотелось.

На поляне после моего вопроса воцарилась тишина. Изгнанники растерянно переглядывались в попытке выяснить, кто именно будет отвечать на этот вопрос. На лицах большинства читался страх и только у одной дренейки иные эмоции перевешивали любопытство. Девушка и раньше отличалась от остальных, сидела в стороне от группы, и выглядела совсем иначе — маленькая, хрупкая, с тонкими рожками на голове, возможно, что она была слишком молода, чтобы бояться чужаков, однако ответить решился все же другой дреней.

— Я говорю, — произнес один из охотников, наиболее собранный и сосредоточенный, хотя таким он выглядел только в сравнении с остальными. Возможно, он их командир?

— Я и мои спутники пришли сюда, чтобы вступить в переговоры с вашим народом. Не могли бы вы проводить нас к Велену или иному дренею, что имеет право говорить от лица остальных?

— Ты упомянул своих спутников? — мгновенно ухватил суть командир отряда.

— Друзья беспокоятся обо мне и потому сейчас следят за нашей беседой, — произнес я с легкой улыбкой.

— Ясно, — отвечая, дреней пытался рассмотреть в окружавших его зарослях затаившихся врагов, но потерпел в этом неудачу. — А откуда тебе известен Велен?

— Это я расскажу ему или любому иному дренею, наделенному властью.

На поляне повисло молчание. Кажется, "изгнанники" не испытывали желания отводить меня в свой город, я же отступать был не намерен. И это противоречие как-то необходимо было разрешить.

— Мы можем передать ваше послание старейшинам города, — наконец сделал предложение мой собеседник.

— Это прекрасная идея, — ответил я, и спокойно завершил. — Думаю, кто-то из вас скрасит мне время ожидания.

Предложение дренеям не понравилось. По их рядам пробежало волнение, руки стали сжимать оружие с большей силой, в эмоциях появилось желание сражаться... И сразу погасло, когда на поляну вышли мои спутники, уловив предназначенный им сигнал.

— Для меня предстоящая встреча очень важна, и я не хочу оставлять ее на попечение вашей доброй воли, — пояснил спокойно, не пытаясь кого-то запугать. Впрочем, дренеи все равно сжались в страхе, окончательно растеряв уверенность.

— Вы согласны? — поторопил их с решением.

— Да, — с трудом выговорил предводитель, и спросил. — Кто из нас должен остаться?

Я взглянул на собеседника долгим, оценивающим взглядом, от которого он заметно поежился, и произнес:

— Останется она! — и мой палец указал на юную дренейку.

Это решение командир отряда воспринял даже с некоторым облегчением. Что было ожидаемой реакцией, ведь еще до моего прихода дренейка сидела в стороне от группы и не участвовала в беседе. Выбери я кого-нибудь иного, могли возникнуть сложности, однако охотники предпочли тихо удалиться, даже не забыв прихватить добычу, и только сгорбленные плечи и отведенные в сторону взгляды говорили о том, что их мучает стыд.

Мог возникнуть вопрос — зачем мне изначально накалять отношение с народом, который я был намерен пригласить в Азерот? Однако ответ был достаточно прост — я намерен был беседовать не только с Веленом, предводителем дренеев, возглавившим их в момент, когда они решились сбежать от Пылающего Легиона, но и с обычными жителями. Ведь от этого народа Альянсу были нужны именно их знания в магии и только затем — помощь в войне. И потому переманить хотя бы часть из них было задачей минимум, которую я и намеревался решить, пообщавшись с любознательной девушкой.

— Не бойся, я не причиню тебе зла, — произношу на языке дренеев, постаравшись изобразить самую добрую из своих улыбок. Я тренировался на племяннице и потому должен был справиться.

— Ты говоришь на нашем языке? — девушка была по-настоящему изумлена, ее глаза широко раскрылись, а руки прижались к губам, словно не давая вырваться еще какому-то вопросу.

— Говорю, и могу рассказать откуда узнал его. Но только при одном условии.

— Каком? — с подозрением спросила дренейка.

— Ты расскажешь мне о своем народе. Ведь я именно для этого попросил тебя остаться.

И, дождавшись согласия я заговорил:

— Позволь сначала представиться. Меня зовут Иллидан Ярость Бури. Я воин и изобретатель, а еще, как и Велен, обладаю способностью видеть будущее. И однажды смог рассмотреть следующие события...

В своем рассказе я не затрагивал мелких деталей, но говорил только правду и ничего кроме правды. Не оттого, что не хотел лгать. Уж пользу обмана в отношении посторонних разумных я прекрасно понимал, а потому, что ложь и не была нужна. Чистая правда была куда лучше нее, а выход, который был намерен предложить дренеям Альянс, являлся лучшим из возможных для них. И мне только и требовалось, что убедить в этом вечных скитальцев. И судя по восторженному виду девушки, которую звали Делин, мне это прекрасно удалось.

Да и произвести впечатление на дренейку было не сложно. Одно только упоминание о победе над Пылающим Легионом, от которого ее народ убегал тысячи лет, казалось невероятным, а предложение изгнанникам перебраться в мир, в котором они смогут без боязни использовать магию, и вовсе вызвало у девушки потрясение. Так что уже сейчас дренейка была готова перебраться в Азерот, если бы я предложил это сделать. Хорошо бы и остальные дренеи были столь наивны, веря без всяких доказательств...

После того, как девушка немного успокоилась, я представил и своих спутников, не забыв рассказать в красках об их вкладе в историю своего мира, и уже спустя час Делин весело болтала с ними, отбросив всякую осторожность. Непосредственная, живая. Если честно, то именно такими я представлял себе древних дренеев, еще не сломленных войной с орками. И в этот миг, в мгновение беззаботного общения, мне впервые захотелось сохранить этот народ таким же, каким он является сейчас, оставить в них эту частицу детского любопытства. Впрочем, уже скоро мироздание напомнило мне о том, что истинная причина нашего появления на Дреноре была другой. Этим напоминанием стало появление большого отряда дренеев, из нескольких сотен существ, среди которых ярким пятном выделялся один, с лишенной малейшего изъяна белой кожей**. Нас решил почтить сам Велен.

Передо мной предстал разумный, сконцентрировавший в себе недюжинную волю, ум, а еще харизму, позволявшую ему вести за собой остальных. Статный, высокий, с окладистой, седой бородой, он смотрел словно бы в душу, чем-то напоминая Кенариуса, что заставляло относиться к нему со всей возможной опаской. С другой стороны, несмотря на всю магическую мощь, что я чувствовал в нем, Велен не вызывал впечатление воина. Было в нем что-то от ученого, книжного мудреца, готового бежать от проблем. Хотя, быть может такое впечатление у меня вызывало отсутствие у Велена доспехов и оружия, а также та история его жизни, что была мне известна? Да и первые его слова подтверждали эти мысли:

— Приветствую вас, незнакомцы, мое имя Велен и я хотел бы знать, от чего вы напали на наш отряд и захватили одного из сородичей? В чем причина разногласий, что возникли между нами?

Первой же фразой Велен показал, что готов признать ошибки свои или своих сородичей. Вроде бы и понятное поведение для чужаков, недавно поселившихся в новом мире, но все же одобрить его я был не готов. Слишком уж это походило на слабость, а слабых в любых мирах уничтожают.

— Вам были доставлены неверные сведения, — произнес спокойным, ровным голосом, — мы не нападали на ваших охотников и не захватывали дренеев. Все, что нами было сделано — это передана просьба о встрече. Что же касается Делин — это милое дитя добровольно согласилась скоротать наше время, рассказав об истории своего народа и выслушав наш рассказ. Впрочем, я вижу, что просьба все же была передана Вам, пусть и в искаженном виде.

— Это не правда! — Произнес тот самый дреней, что возглавлял отряд охотников. — Он сам сказал, что мы обязаны оставить одного из своих, если желаем уйти!

Я на это возражение ответил только насмешливой улыбкой, после чего повернулся к Велену.

— Страх часто туманит разум. Но я прощаю вам эту ошибку. Просто потому, что не вижу смысла обсуждать вопрос о Делин, ведь она в полном порядке и обладает свободой уйти, когда захочет. Сейчас же я бы хотел поговорить о другом — о будущем наших народов.

— Пускай будет так, — склонил голову Велен. — О чем именно ты хочешь говорить?

— Я хочу поведать вам о будущем, что ожидает дренеев и способе его избежать.

И вновь я начал свой рассказ, вот только слушатели у меня в этот раз были другими. В памяти Иллидана сохранились воспоминания о рассказах про дренеев, что тянулись к новому, что были неумеренно любопытны и даже наивны. Вот только сейчас я понял, что речь шла именно о молодых "изгнанниках", но никак не старых. И действительно, разве можно было чем-то удивить созданий, что проживали в десятках, а может быть и сотнях миров? Что наблюдали так много разумных, что просто устали удивляться их различиям? И разве можно ожидать от них доверчивости, если они должны были познать все грани обмана во время путешествия по мирам?

* * *

Дренеи не верили моему рассказу, по крайней мере большинство из них, что же касается Велена, то по его лицу я не мог ничего понять. Бесстрастное, спокойное, с пронзительными глазами и такой же тишиной в мыслях. В такой ситуации было не ясно, куда вести переговоры, а потому я высказал предложение прямо:

— Альянс предлагает вам спасение в мире Азерота. Условия, на которых дренеям будет позволено поселиться, в нашем мире вы сможете обсудить с представителями от трех рас, что прибыли вместе со мной, а также представительницей от Лесного союза, Элурией, присутствующей здесь в качестве наблюдательницы.

Представив своих спутников, я уставился на Велена в ожидании ответа. И предводитель дренеев вскоре заговорил все также доброжелательно и бесстрастно.

— Твои слова кажутся мне искренними и убедительными, однако как мы можем довериться вам и бросить все, что было построено в этом мире?

— Но вы ведь уже не раз сбегали, спасаясь от Легиона? — замечаю, пытаясь понять истинные мотивы сомнений пророка.

— Сбегали, но важно вслед за кем мы шли. Одно дело идти за светом и совсем иное — за теми, кто поклоняется совершенно иным силам.

— То есть вы не желаете довериться нам просто потому, что мы не почитаем наару, тех самых созданий, что спасли вас от Пылающего Легиона, но никоим образом не помогли нам. Вам не кажется подобное глупым? — я был зол, действительно зол от того, что Велен готов был отказаться от спасения своего народа просто ради преданности этим странным созданиям. — Ваш корабль разбит и наару, что вел его, умирает, и если сейчас здесь окажется Пылающий Легион — вас никто не сможет спасти, никто не придет на помощь. И все же, вы отказываетесь от нашего предложения?

Моя обличительная речь лишь привела к тому, что Велен наконец сбросил холодную маску и за ней проступило едва сдерживаемое негодование. Взор его наполнился сиянием, ярким, чистым, ослепительно-белым, а голос вместо холода стал источать горячую убежденность.

— В этом мире борется за свою жизнь существо, тысячи лет оберегавшее мой народ. Уважение к нему, забота, и утешение в тяжелые годы — наш долг, наша обязанность, которой мы не имеем право пренебрегать. А еще мы не имеем право сомневаться в наару, ведь они спасали наш народ неисчислимое количество раз и всегда, всегда успевали прийти на помощь. И потому если выбирать между наару и вами — решение становится очевидным.

Воцарившееся после этих слов молчание оказалось прервано всего через несколько мгновений и самым странным было то, что прервал его не я и никто из моих спутников, но стоявший слева от Велена дреней.

— Полагаю, не стоит сразу отказываться от этого предложения, пророк, возможно нужно оценить его тщательней?

— Ты считаешь так, Ресталаан? — показалось, что Велен колеблется. — Но как же это сделать правильно?

— Дренеи могут направить несколько своих представителей на Азерот и самолично убедиться в наших намерениях, — внес я предложение, отчего-то с каждым словом все более теряя уверенность. Чувство, что все планы, что были составлены прежде, рушатся, не оставляло меня.

Вновь повисло молчание, во время которого Велен принимал решение, а я пытался оценить, какое впечатление мои слова произвели на окружающих. В первую очередь бросалась в глаза Делин, неосознанно приблизившаяся к нашей группе, также в напряжении застыл и тот самый дреней, что принял решение возразить пророку. Все остальные изгнанники пребывали в смятении и явно ждали решения своего правителя.

— Ваше предложение разумно, — наконец произнес Велен, — и нами будут избраны дренеи для посещения Азерота.

На этом переговоры и были завершены. Никому из азеротцев не позволили войти в поселения дренеев. Никто, кроме оказавшихся на этой поляне, не услышал рассказа о будущем изгнанников. И не оставалось сомнений в том, что все это было устроено Веленом специально. Иначе как объяснить причину, почему десятью отобранными представителями стали собравшиеся на поляне дренеи и в их числе Делин? По сути своей это был провал экспедиции. Ведь из этих десяти только одна девушка была готова обмениваться знаниями и настроена дружелюбно, все же остальные входили в число доверенных лиц Велена. Не получилось ли так, что я допустил ошибку в переговорах и напрасно дал согласие? Видимо, это станет известно позднее, а пока надлежит в будущем вернуться на Дренор и найти там таких дренеев, что согласятся уйти в Азерот вопреки приказам Велена.

* дренеи в переводе изгнанники

** В книге "Рождение орды" кожа Велена именно, что белая, отличная от всех остальных дренеев.

* * *

В книге "Рождение орды" дренеи показаны очень доверчивыми, достаточно сказать, что Велен без оружия направился к оркам даже после того, как его посла убили, да еще и взял несколько своих камней. Такая наивность кажется чрезмерной, я могу поверить в доброту и любознательность созданий, в желание мирной жизни и подавно, однако в такую доверчивость после посещения стольких миров?

Глава 6.

Город Джеденар. 9987 год со времени раскола мира.

Просторный, хорошо освещенный магический полигон под домом верой и правдой служил мне уже многие тысячи лет и в настоящий момент должен был вновь использоваться. Если быть честным с самим собой, то я вовсе не хотел проводить новый эксперимент, учитывая то, как закончились предыдущие, но понимал необходимость наконец подчинить обретенные способности. Речь шла о возможности преобразовывать свою плоть в энергетическую форму. Вот уже полторы тысячи лет, как я способен преобразовывать руки и ноги, изменять кожу, однако далее этого предела оказалось невероятно сложно пройти.