Фехтовать на палашах, фальшионах или абордажных саблях занятие затруднительное. Не созданы они для изящного дуэлирования, финтов и пируэтов, место этим клинкам в тесноте палубной схватки или в мешанине тел сошедшихся накоротке полков. Но, собственно, и то, что предстояло мне сейчас, мало напоминало классический поединок один на один. Один плюс, вместо реального оружия мы будем использовать тренировочные макеты сабель и ножей. А так, разрешено всё, кроме стрелкового оружия. Хоть зубами глотку рви... утрирую, конечно. Убивать я никого не собираюсь, но вот отправить на госпитальную койку пару самых резвых противников, почему бы и нет?

Первый бой прошёл быстро и легко. Мне даже не пришлось ускоряться, мой противник просто не успел отвести выпад тяжёлой дубовой палки и, схлопотав прямой удар в грудь, вылетел за круг. Ушиб всего тела, как констатировал сосед, глядя на легионера, валяющегося у ног следующего претендента на выбывание. Подскочив к проигравшему, два бойца ухватили его за руки-ноги и, споро, со сноровкой выдающей их немалый опыт в транспортировке раненых, потащили его к палатке с намалёванным на ней алым крестом.

Второй противник был осторожнее. Вместо того, чтобы сходу лезть в ближний бой, как его предшественник, этот легионер закружил вокруг меня на самом пределе дальней дистанции. Моей. Хороший ход, учитывая, что сам легионер выше меня на полголовы, и руки у него подлиннее, чем у меня. Преимущество за ним.

Я не стал ждать, пока лениво пробующему мою защиту на зуб, противнику надоест ходить вокруг да около. Отражая очередную атаку, бью "обухом" по сильной части его "клинка", но вместо контратаки... бросок вперёд, и макет ножа оставляет по полосе сажи на вооруженной руке и шее противника.

В глазах легионера мелькнуло что-то похожее на уважение. Кажется, он даже не успел заметить, когда я извлёк второй макет из закреплённых на поясе ножен. Расходимся под гул наблюдающих за нами бойцов. Короткий кивок вместо поклона. Следующий!

Третий бой я чуть не проиграл в первую же секунду. Вышедший против меня, худой и невысокий, зачем-то скинувший корацину и шлем, легионер повёл плечами, улыбнулся и, выхватив из-за спины два ножа, взорвался движением. Это был сложный бой. Я едва успел уйти от первых ударов, а когда попытался разорвать дистанцию, понял, что это будет едва ли не труднее, чем попасть по противнику. Мало того, что он оказался гибким, как змея, так он ещё и "прилип" ко мне, вовсю пользуясь преимуществом своих коротких клинков, каждым движением стараясь "запереть" мою саблю и нанести укол или порез. Ну что ж... я тоже так могу!

Удар ногой под колено прошёл одновременно с блоком его правой руки и я, поблагодарив Свет за то, что противник вышел на поединок без шлема, треснул его лбом в нос. А потантет у меня из хорошей стали... Легионер покачнулся и, опустив руки по швам, начал заваливаться на спину, так что, я едва успел ухватить его за рубаху, чтоб бедолага не грохнулся затылком об твёрдый, вытоптанный грунт тренировочной площадки.

Четвёртый бой вышел безоружным, и его я выиграл, как и предыдущие три, не применяя своих "разогнанных", как говорит сосед, дедовскими эликсирами, способностей. А вот пятый... последний поединок, я, если быть честным, должен был проиграть. Противник оказался очень сложным, а его умения... наверное, таким был мой дед в лучшие свои годы. Тяжёлым, выносливым и чрезвычайно крепким на удар. В сабельном бою, легионер производил впечатление скалы, неподвижой и несокрушимой, и даже летящий в него нож он отбил, ни на йоту не изменив положение корпуса. Вступать с ним в рукопашную, я бы не рискнул, но кто меня спрашивал?! Сначала, он выбил у меня из руки уже изрядно измочаленную деревяшку, а потом и свою отбросил в сторону. В следующую секунду, я еле успел уйти от мощного удара в голову и... воспользовавшись примером моего третьего противника, змеёй заскользил вокруг легионера, осыпая его ударами, постоянно встречающими жёсткий блок. А вот прилетающие мне плюхи, жёстко блокировать не удавалось. Мощь его ударов была такова, что первая же попытка отбива, чуть не отсушила мне руку. В результате, справиться с этим противником мне удалось только под ускорением.

С площадки мы плелись, под одобрительный гул зрителей, поддерживая друг друга, пока не добрались до стоящей чуть в стороне скамейки. Обессилено рухнув на жалобно заскрипевшую деревяшку, мы застыли. Двигаться не хотелось совершенно. Да что там, мне даже дышать и то лень было!

А в следующий миг рядом возник мой довольный как слон вассал, и подал флягу с холодным вином. Сделав долгий, жадный глоток, я протянул её сидящему рядом легионеру. Тот недоумённо посмотрел на меня, перевёл взгляд уже изрядно заплывших глаз на фляжку и, улыбнувшись разбитыми в лепёшку губами, принял угощение. Думаю, моя физиономия выглядела не лучше, когда я попытался отразить его улыбку.

— Сработаемся, мессир! — Прохрипел мой недавний противник, и надолго присосался к фляге.

Глава 6.

Тренировки, лекции, выходы... дни сменяли друг друга, летели, словно листья с осенних деревьев под порывами холодных ветров. Всё чаще из-за пиков Романского хребта, приходили тёмные низкие тучи, тянулись к Майну и проливались на город и окрестности холодными затяжными дождями. И словно грибы, продолжали расти вокруг крепости и городка палатки и шатры с многочисленными цветастыми баньерами. Только сейчас, глядя на них с высоты крепостных башен, я начал осознавать, какая сила собирается под стенами маленького пограничного форта. Дед говорил, что для усмирения мятежа Трёх Герцогов, император призвал на службу больше шестисот баньер, то есть дворянских отрядов и наёмничьих банд. Здесь же, я уже сейчас вижу куда больше стягов, даже если отнять от их общего числа оба легиона с их аквилами и орденских рыцарей, выступающих под своими штандартами.

— "А что, в подавлении того мятежа легионы не участвовали?" — Вдруг вмешался в мои мысли сосед.

— Нет, конечно. Легионеры не могут участвовать в распрях меж дворян, даже если один из участников — их император. — Ответил я.

— "Глупость какая". — Проворчал дух, но тут же осёкся. — "Или нет? Хм... интересно".

— Что именно? — Такая быстрая смена мнения меня удивила. Обычно, сосед более последователен.

— "Скажи, я правильно понимаю, что во время подобных мятежей, легионы занимаются поддержанием общего порядка в империи?" — Спросил дух.

— Именно так. Никому не хочется, чтобы в результате распрей страдала вся страна. — Подтвердил я.

— "И ввёл это правило, наверняка, один из императоров, да?" — Продолжил выпытывать сосед.

— Не совсем. Это было решением Большого Сословного Совета. — Поправил я духа, одновременно, вспоминая то, что вбивал в меня дед на довольно редких уроках истории.

— "Чудненько". — Хмыкнул сосед. — "И волки сыты и овцы целы".

— Поясни. — Потребовал я.

— "Всё гениальное — просто". — Гордость в интонациях духа не расслышал бы только глухо... кхм, ну да. — "Сословия, таким образом, получили гарантию спокойствия, даже в том случае, если империю начнёт трясти междоусобица. Дворяне получили гарантию, что в случае их эскапад, император не раздавит их тяжёлым легионерским сапогом, а сам суверен надёжно оградил себя от преторианских заговоров".

— Каких-каких заговоров? — Не понял я.

— "Преторианских. То есть, он может не беспокоиться о том, что легионеры вдруг решат посадить на трон кого-то другого. Дворяне, в этом случае, объединятся с прочими сословиями, о чём тут же станет известно призывным легионерам, и слишком много возомнившим о себе легатам придётся срочно искать пятый угол".

— Интересная точка зрения. Надо будет как-нибудь рассказать о ней старому. — Заметил я. Дух хотел было что-то ответить, но меня отвлёк возникший рядом Гилд.

— Мессир, вам письмо. Его только что доставили из дома сударыни Ирвар. — Он протянул мне сложенное треугольником послание, написанное на надушенной бумаге и, сделав шаг назад, застыл чуть в стороне. Тактичный у меня вассал, что тут скажешь? И понимающий. Не поленился же примчаться из дома на воротную башню Майна, чтобы передать письмо от Энны.

"Милый, милый Димми!..."

Несмотря на небольшой с виду треугольник, в развёрнутом виде, письмо, написанное знакомым мне по прежним запискам, летящим почерком Энн, оказалось довольно большим по объёму и... скудным по содержанию. Если опустить романтику и намёки, то смысл послания можно свести к короткому: "Извини, дорогой, с тобой было безусловно весело и приятно, но меня уже давно ждут дома. Не скучай, мы обязательно увидимся снова".

— "Что, неужто, отшила?" — Ехидно заметил сосед.

— Ну, я как-то и не предполагал, что нашёл свою вечную любовь. — Я хотел было пожать плечами в ответ, но стоящий неподалёку Гилд... в общем, лучше обойтись без этого.

— "И что, никаких сожалений?" — Неверяще уточнил дух.

— А то ты сам не чувствуешь. — Огрызнулся я, но тут же сбавил тон. — Конечно, мне обидно немного, хотя бы то, что она не пожелала сообщить мне об отъезде лично, но...

— "И ещё чуть-чуть, за то, что она тебя опередила, так?" — С какой-то странной интонацией, спросил сосед.

— Ну, ты скажешь тоже! — Возмутился я. — Она хорошая девушка, и мне очень нравится. С ней весело и интересно, про постель и вовсе молчу, а то, что между нами нет любви... ну что тут поделаешь? Мы оба это прекрасно понимаем, и я и она. И вообще, сдаётся мне, что в твоих словах я расслышал нотки обиды. Уж не ревнуешь ли ты, часом, дух?

— "Э?" — О как! Редкий случай, сосед не знает, что ответить!

— О, кажется, я прав? — Ну не могу я его не подколоть. Когда ещё представится подобный случай!

— "А ты знаешь... это странно, но похоже, что ты прав". — Как-то неуверенно заключил сосед. — "По крайней мере, сейчас, когда ты обратил на этот факт моё внимание, я могу точно сказать, что наблюдаю у себя все симптомы юношеской влюблённости".

— Че-его?! — Я был ошеломлён. Такого откровения от духа, я точно не ожидал. Совсем!

— "Да не переживай ты так!" — Волна щекотки в мозгу, от смеха соседа, быстро привела меня в чувство. — "Мне с этим справиться куда легче, чем тебе с твоей привязанностью к Ласке".

— Это как?

— "Влюблённость, это не только форма психического... "расстройства", скажем так, но и биохимический процесс, или, если говорить понятным тебе языком, реакция тела. Которой у меня, как ты понимаешь, быть не может. А с психологической зависимостью мне справиться куда проще, поскольку своё сознание я контролирую чуть больше, чем полностью". — Выдал сосед.

— И это мне говорит единственный на весь мир, дух-склеротик. — Вздохнул я.

— "Но-но! Не путай сознание и память!" — Рыкнул сосед, но, явно почувствовав моё непонимание, тут же остыл и пустился в объяснения, — "суди сам, Дим. У меня действительно имеются провалы в памяти, но ты же не будешь отрицать, что при этом я остаюсь довольно цельной личностью, обладающей немалым опытом и развитым мышлением?"

— Не буду. — Согласился я.

— "Во-от!" — Довольно протянул дух. — "И все аспекты своей личности я сейчас контролирую полностью, до последней мыслишки. Другое дело, эмоции. Их держать в узде намного сложнее, но поскольку у меня нет большинства отвлекающих факторов, присущих обладателям физического тела и, в частности, ваших пяти чувств, то и контролю эмоций я могу уделить куда больше внимания. Учитывая же, что они у меня ещё и несколько приглушены, опять же из-за отстутствия тела и протекающих в нём биохимических процессов, минусы и плюсы, можно сказать, взаимно перекрываются. Так что, для меня, управление собственными эмоциями сложно примерно так же, как для тебя сложен бой со "Скалой" Миолом".

— Хочешь сказать, что при желании, можешь заглушить любое чувство? Гнев, страх... любовь? — Уточнил я, поёжившись при воспоминании о тренировках с тем самым пятым легионером, чуть не обломавшим мне весь процесс знакомства с моими подчинёнными в Четвёртом Громовом.

— "Скорее, могу разложить их по полочкам, не позволяя влиять на собственное мышление... слишком сильно влиять, скажем так. Полностью избавиться от эмоциональности мне не удаётся, но она хотя бы не давит на психику так, как могла бы". — Изобразил вздох сосед. — "Звучит, конечно, не очень хорошо, но на самом деле, это благо, Дим. Потому как, не умей я хоть чуть-чуть абстрагироваться от своих эмоций, глушить их, и боюсь, у тебя в голове уже давно жил бы абсолютно сумасшедший дух. Сумасшедший, без всяких преувеличений".

— Да ты и сейчас, порой, производишь такое впечатление. — Буркнул я в ответ.

— "А это уже твоё дурное влияние!" — Парировал дух, заставив меня усмехнуться.

— Один-один. — Я вздохнул и, повернувшись к Гилду, уже вслух проговорил. — Поздравляю, друг мой. У меня появилось свободное время, а твоей замечательной жёнушке прибавиться работы на кухне. И кстати, можешь передать нашим будущим разведчикам, что у них добавиться несколько учебных часов по вечерам.

— Понял, мессир. — С абсолютно непрошибаемым видом, кивнул Гилд. — Я могу идти?

— Вместе пойдём. — Чуть подумав, заявил я. — Кстати, не знаешь, что у нас сегодня на ужин?

— Индейка по-царски. — Уже сделав шаг к лестнице, прогудел вассал. — И уверяю вас, за такое блюдо, мой учитель отдал бы левую руку.

— Пробовал уже?

— И не единожды. У Дарины настоящий талант к кулинарии, мессир!

— Уж кто бы говорил, Гилд. — Вздохнул я.

— Поверьте, я знаю, о чём говорю. Её батюшка был главным поваром у старого герцога Баунта, а тот очень трепетно относился к северной кухне, и мог позволить себе нанимать лучших поваров. Дарина же унаследовала талант отца в полной мере.

— А её брат? — Поинтересовался я.

— Он... не слишком интересуется ремёслами, мессир. — С некоторой запинкой проговорил Гилд.

— "Иными словами, лентяй, не желающий ничего делать и прожигающий наследство отца". — Констатировал сосед. Я не стал отвечать ему, как не решился и комментировать слова своего помощника, явно не желающего дурно отзываться о своём новоявленном родственнике. Иногда, Гилд просто удивляет меня своей тактичностью. Иногда...

* * *

Князь проводил хмурым взглядом спину выходящего из его шатра маркграфа Зентра и, дождавшись, пока за ним закроется полог, недовольно покачал головой. Старый воин безмерно уважал изощрённый ум в недавнем прошлом первого полководца империи, и ему было грустно и неприятно видеть, как его старый друг и командир напрасно растрачивает свой талант на мелочные придворные интриги и стяжательство. Гений, способный обернуть сражение пары регимов против пяти полков отборной венетской пехоты в свою пользу, занимается приращением своего, и без того немалого удела и жаждет сменить зубцы и жемчуг на листья и бархат.

И ладно бы, если бы дело было только в честолюбии! В конце концов, тот из дворян, кто лишён этого чувства, очень скоро лишается и самого достоинства, но ведь и меру надо знать. А Зентра, славившийся своим бережным отношением к вверенным ему войскам и пользовавшийся за это непререкаемым авторитетом не только среди офицеров, но и среди нижних чинов, вне службы, кажется, потерял это качество. Иначе, как объяснить все эти интриги и ухищрения, благодаря которым, его владения, расположившиеся у самых отрогов Южных Роман, вдруг стали опорной точкой для начала Похода Света. Самое неудобье! Сколько людей придётся задействовать, чтобы расставить алтари и провести очищающие литургии в горах... и сколько из них останется на дне расщелин, сорвётся с ледяных стен в пропасти, или погибнет от лап горных тёмных тварей?! Но нет же, маркграф решил избавиться от "пограничной" приставки к его титулу, сдвинув границу неосвоенных земель и, присоединив их к своим владениям, добиться признания герцогства Зентра! А люди, которые выполнят эту работу или погибнут, выполняя его честолюбивый замысел... да кто будет считать этих вторых-третьих баронских сыновей, орденских сержантов и "мулов"?