Фукс повернулся к Векселю, уже протиснувшемуся в ограду.
— Видишь? Я её уговорил. Ты мне должен.
И вопросительно уставился на гостя.
— Что? — спросил тот.
— Благодарности что — не будет?
Вексель заворчал:
— Вымогатели, бля... Коррупционеры проклятые... На!
Протянул Фуксу споран.
— Ты что!... — задохнулся от возмущения Фукс. — Ты за кого меня принимаешь?! А ну, пошёл отсюда!
Вексель помялся, потоптался обиженно. Протянул Фуксу весь мешочек со споранами.
— На, кровосос!
Фукс взвесил на ладони взятку.
— Ну вот. Теперь вижу, что ты с уважением относишься к представителю власти. А это кто?
Фукс увидел Кота.
— Кот! А ты что тут делаешь?
— Вексель заказал в гильдии охрану. Отправили меня.
— Это-то ясно, что ты не по своей инициативе. А почему ты шастаешь по Полису с длинноствольным оружием?
— Так я же в гильдии.
— А для гильдии законы не писаны? Кто это тебе такое сказал? Сам Квадр тебе это сказал? Мне, что — привлечь его к ответственности за нарушение закона?
Кот явно перепугался.
— Не-е, начальник, не надо. Это я виноват. Ты же знаешь, начальник, я недавно в Полисе. Я не все законы знаю.
— А незнание, не того... Не освобождает.
— Начальник, я понял. Я понял. Я сейчас.
Кот мгновенно разобрал бельгийку и засунул все детали по отдельности в рюкзачок.
— Начальник, так пойдёт?
— Да. Так пойдёт. Ну, ладно... Бабка, поговори с этим... А мне на работу пора.
И пошёл к калиточке, бурча:
— Ходят тут,... Стучат... Скандалят...
У самого выхода повернулся к воротам.
— Вексель, вот только попробуй мне тут нахулиганить... А вы, в случае чего — не стесняйтесь, стреляйте.
И ушёл.
Вексель зашипел.
— Ну, Бабка, ты мне и за это заплатишь. Ты мне за всё заплатишь.
Бабка подошла. Скорый у пояса приподнял стволы, направил их на Векселя.
— Ну? — спросила строго Бабка.
— Ты мне не нукай, — зашипел Вексель, — ты знаешь, кто я?...
— Ты пришёл, чтобы я тебя узнала?... Ты, что — мой поклонник? Ну, ладно, хрен с тобой. Давай я тебе дам автограф и проваливай.
Гость захлебнулся негодованием.
— Я!... Я!... Я — Вексель!
Бабка осмотрела его с ног до головы.
— Странно... А похож на ваучер.
Все ждали, когда пришелец поймёт, что пора перестать гнуть пальцы и переходить к делу. Но тот не унимался.
— Ты!... Ты поплатишься за это! Ты поплатишься за всё! Поняла?
— Теперь поняла. Ты пытаешься потешить своё вонючее самолюбие. Я права? Извини, — у тебя не получилось. Мужики, выставите его.
Повернулась и спокойно пошла домой.
Когда Короткий, слегка приподнимая за шиворот, вытолкнул незваного гостя за ворота, Скорый сказал тому вслед.
— Вексель, если ты хочешь с кем-то поговорить, то не жди, когда перед тобой упадут на колени. Просто — говори.
И скомандовал Бекасу.
— Подъём, кваз. На выход.
Бекас, подобрав свой Хеклер Кох, невозмутимо вышел на улицу и присоединился к Векселю.
Тот выговаривал охранникам.
— Я всё сообщу в гильдию. Вас, остолопов, исключат. Понятно? Вы не смогли меня защитить.
Кот что-то забормотал в ответ, но Бекас положил ему руку на плечо, и Кот понятливо замолчал.
Заурчал двигатель. Утренние посетители уехали, так и не сумев нагадить в душу бригаде.
Все снова собрались в гостиной.
— Таня!... Тьфу ты... Тьма! Всё, можешь выйти!
Танечка вышла из купе, спросила.
— А что было-то?
— Один идиот припёрся права качать.
Таня понятливо хмыкнула и пошла на кухню.
— Ванесса Витольдовна, вы со мной?
Ванесса присоединилась к поварихе.
Бабка продолжила планёрку.
— Так. Ладно. Случай показательный и его надо будет обсудить.
Крикнула на кухню:
— Девчонки, ну что у вас там с завтраком?! Может просто — бутеров нарубим?
— Нет, нет. Всё уже готово.
И поварихи внесли здоровенный противень с каким-то то ли тортом, то ли пирогом.
Все удивились.
— А это что?
— А это Ванесса Витольдовна шарлотку с урюком сделала.
Шило потёр руки.
— Это не шарлотка! Это шарлотища!
— А я к ней компот сварила, — добавила Таня.
И все принялись за завтрак.
— Давайте, у кого какие планы. Кстати, Короткий, ты сегодня сходи с Иглой в город. Подстрахуй.
Ванесса покивала.
— Да. Спасибо.
— Шило и Скорый — на разгрузку добычи. Беда — продолжаешь заниматься картой. Тебе помощь нужна?
— Да, не помешает.
— Тьма, помоги Беде.
— Хорошо.
— Я сама себе занятие найду. Теперь у кого что, выкладывайте. Давай Короткий.
Короткий пожал плечами.
— Сегодня со Скорым и Шилом будем рисовать новый Пепелац. Ну, после того как всё разгрузим. Там, в связи с нашим квазом, новые идеи появились. И Шило тут мысль подбросил, которую надо серьёзно обдумать.
Шило многозначительно покивал.
Бабка перевела взгляд на Марию. Та приняла эстафету от Короткого.
— Мне скотч нужен прозрачный. Карты клеить.
— Хорошо, я за ним сбегаю. Ты не отвлекайся. Всё?
Мария подумала маленько, пожала плечиками.
— Вроде всё... А! Нет! Не всё! Я поняла, что значат цифры... Те, которые назвал Восемнадцатый.
Все заинтересовались. Мария сказала:
— Я сейчас.
Через несколько секунд вернулась с картой и разложила её на столе изнанкой вверх. На обратной стороне плана Улья была начерчена таблица. Мария ткнула в строку.
— Вот. Смотрите — кластер, номер шестьсот тридцать два. Период перезагрузки — сто девяносто один день и три часа.
Беда перевернула карту.
— Вот, шестьсот тридцать второй кластер. Узбекистан. Город Пахтаабад.
Все задумались. Бабка сказала:
— Никогда там не была. Это примерно сто пятьдесят километров. Часов пять езды... Это, если без стрельбы. Интересно, что там такое, что кваз готов заплатить две белых.
Шило спросил:
— Может, таво... Сгоняем — посмотрим.
— Нет. Не будем торопить события. Придёт время, Бекас всё расскажет. Если конечно Беда не ошиблась. Ладно, давайте дальше.
Бабка повернулась к Мазур.
— Ванесса?... Тьфу ты... Я скоро тебя тоже Ванессой Витольдовной начну называть.
— А я не против.
— Смотрите при посторонних не брякните!... "Витольдовна", блин! Так. Ладно. Игла, я тебя слушаю.
— Я схожу с Аркадием Викторовичем по своим делам. Извините, но озвучивать не буду. Сами понимаете. А вечером, мне желательно бы поэкспериментировать с Коротким и со Скорым.
— Понятно. Никаких проблем. Шило, у тебя что?
— У меня пока только это... Мысли... Технические, бля. Буду с Коротким думать.
— Замётано. Скорый?
— Ну я, естественно, на конструирование сяду. Но тут ещё одна идея. С пансионатом.
— А-а. Вон ты про что. Ну что же. Давайте помозгуем.
Скорый встал. И на него никто не зашикал. Все поняли, что сейчас будет происходить что-то серьёзное.
— Идея такая. Взять в Полисе кусок земли. Купить. И построить большое общежитие. Комнат на сорок. А лучше на восемьдесят. Вот такие же, как тут. Можно, чуть побольше, а то уж совсем... Вот. Огородить всё это капитальной стеной. Организовать все удобства. И свозить туда имунных после перезагрузок кластеров. Помогать им устроиться в этой жизни. Учить стрелять, добывать шарики, разбодяживать спораны. Определять у кого какой дар. Я, в конце концов, научусь это делать. Так ведь?
— Да, — закивали все. А Бабка добавила:
— Это все знахари умеют.
— Вот, к примеру, когда мы вчера заехали в Полис со стороны церкви, что там за пустырь слева?
— Справа, — поправил Шило.
— Да, если смотреть отсюда, то справа.
Бабка пояснила:
— Это... Ну... Это и есть пустырь. Там никто не строит. Там пятно тьмы.
— Большое?
— Не знаю. Но метров пять в диаметре есть.
Скорый многозначительно посмотрел на Короткого. Тот сразу уловил идею с дармовым электричеством. Заулыбался.
— А сам пустырь большой? — интересовался дальше Скорый.
— Да, — влез Шило. — Примерно... Примерно, как футбольное поле. Там же никто не хочет строить. Все боятся пятна.
— Вот этот участок и купить у города. Он за бесценок пойдёт. Вернее всего.
Бабка задумчиво поинтересовалась.
— А стена зачем? Зачем крепость в крепости?
— А что в этом плохого? — удивился Скорый. — И, кроме того, раз там есть пятно, надо отгородиться от любопытных. Вроде как бережём окружающих от неприятностей, а на самом деле сохраняем секретность.
— А какие, Павел Дмитриевич, вы предполагаете выгоды? Или это чистый альтруизм? — спросила Ванесса.
— Выгоды двойные. Во-первых, те, кого мы спасём и приютим, станут нашими должниками. И вернут, пусть не споранами, но работой, полезными знакомствами, идеями... А, во-вторых, можно из бюджета города выкачать определённые суммы на развитие этой благотворительности.
Ванесса дёрнула бровью.
— Умно. Согласна — умно. И по-человечески.
— Вот такая идея... Думаю, шеф, тебе её неплохо бы обсудить с Алмазом. Но так... Без подробностей, и не показывая нашей материальной заинтересованности. И ещё я подумал, что к этому делу можно привлечь и церковь. Как тут у вас попы — нормальные?
Все усмехнулись.
— У нас тут один поп на весь Улей. Отец Ефрем. Настоящий дипломированный священник. Вот он один в церкви и бьётся. Я с ним поговорю. Одно дело, если я в одиночку припрусь к Алмазу с такой идеей. Совершенно другое, если благотворительную идею поддержит церковь. А вот ещё вопрос — а горожанам от этого какая польза?
— О-о! — усмехнулся Пашка. — Представляешь, сколько мы женщин начнём привозить. Я в городе что-то женщин совсем не вижу.
— Ну, так они — трусихи и паникёрши. Первыми и гибнут. Впрочем — нет. Первыми гибнут дети, потом женщины. Из мужиков почти половина имунных выживает. Но многие попадают к мурам.... Да, Скорый... Это сильный аргумент. Сильный... Это и всё у тебя?
— Да. На сегодня — всё.
— Тьма, у тебя какие соображения?
— А можно я буду управлять новым общежитием?
— Управлять общежитием, которого ещё нет? Конечно, можно.
Все заулыбались.
— А вот, к примеру, на сегодня у тебя что намечено.
— Пойду к Анечке, проверю — как у неё с математикой. Посижу пару часиков. Ребёнок начал развиваться не по годам. Нельзя упускать этот период. И, потом, необходимо объяснить ребёнку, что свой дар надо скрывать. Сказку какую-то придумать. Легенду. Можно?
Все согласились, загалдели.
— Да!
— Конечно!
— Я Татьяну Викторовну поддерживаю!
— Да, какой базар, Анька — дело святое!
Татьяна продолжила:
— Ну вот... А потом Машеньке помогу.
— Так. Ладно. Тогда я, Короткий и Игла — в город. Шило и Скорый — на разгрузку. Беда и Тьма — на этот... Блин, немчура клятая! Назовут же аппарат, хрен запомнишь!
Беда поправила:
— Ризограф, он китайский.
— Тем более, — отрезала Бабка и закончила планёрку.
Когда Скорый с Шилом вошёл в полутьму гаража, Шило прямо набросился на него:
— Ну, что?! Ну, Как?! Что ты узнал?!
— Шило, да успокойся ты.
Шило прямо забегал перед Пашкой потрясая над собой руками.
— Да не могу я успокоиться!
— Садись. Слушай.
Уселись.
— Я, своим знахарством, только слегка к ней прикоснулся. Но всё равно почувствовал.
Шило напрягся, подался вперёд, уставился, не мигая, на Пашку.
— Огромное удовольствие. Она вся просто лучится счастьем. И она даже слегка возбуждена. Вот, что я понял. Ей нравится. Так что успокойся, и продолжай.
Шило облегчённо выдохнул:
— Значит я ещё сегодня буду её... ну... по всему телу. А потом...
— Подожди, Рома. Ты проходишься только по телу, что ли? А лицо?
Шило возмутился:
— Но ты же не сказал!
— Шило, ты зачем мои советы воспринимаешь как инструкции? Ты давай учись импровизировать. Лицо — это обязательно. Ушки, носик, щёчки, губки... Это очень важно. И нашёптывай ей. Нашёптывай. Какая она красивая, восхитительная, лучшая... Ну, ты понял.
Шило усмехнулся:
— А я и нашёптываю. Ох и нашёптываю...
— Ну, вот и молодец. Давай прицепы разгружать.
* * *
Бабка с Коротким и Ванессой блукали по городу почти весь день. Часов до четырёх.
Скорый с Шилом успели разгрузить оба прицепа. С одним, пустым, сгоняли в город, прикупили европоддоны и рулон полиэтилена. Разложили поддоны вдоль свободной стены, накрыли их полиэтиленом и расставили запчасти для нового лунохода, как в музее.
Потом Шило пошел в общагу, выклянчил у Беды пачку бумаги и захватил настольную лампу. И весь день, забыв про обед, Пашка в гараже чертил схему новой багги. А Шило сидел напротив за столом и сопел, наблюдая за рождением конструкции.
Заглянула вернувшаяся из похода Бабка. Заворчала:
— Всё чертят и чертят, чертят и чертят. Бумаги на вас, оглоедов, не напасёшься.
Посмотрела на вытянутые рожи мужиков. Хохотнула:
— Да шучу я. Шучу. Пошли. Надо маленькое собрание устроить.
Сели за поздний обед. Бабка начала:
— Ладно. Так. Короче, ситуация такая. Участок у церкви нам отдают бесплатно. Вот свидетельство о собственности. Восемьдесят две сотки. Благотворительность — святое дело. И отец Ефрем загорелся идеей. У него тут, конечно, свой интерес. Но это нам только на руку. Какие будут соображения?
Все долго молчали. Бабка обратилась к Павлу.
— Ну, чего ты молчишь? Выкладывай соображения.
— Да я как-то... Ошарашен скорость, с которой ты решаешь вопросы.
— А чего тянуть-то. Дело хорошее, нужное, выгодное. Давай, управляй. Блин, я как подумаю о куче проблем впереди, у меня аж руки холодеют.
Пашка собрался, сосредоточился.
— Первым делом проект. По проекту определим сметную стоимость. Всё остальное — потом. Нам нужен профессиональный архитектор-проектировщик и профессиональный инженер-сметчик. Нужно найти таких людей. Как это тут сделать я не в курсе.
— Я, пожалуй, найду. Только, Беда, будь добра, напиши объявление, размером в половинку стандартного листа. Оплата... А сколько это будет стоить? А, Скорый?
— А то я знаю! Есть тут служащие с твердым окладом?
— Да. Стриж, к примеру, получает шестьдесят два спорана за пятьдесят дней. А Женька Стенин... Ну, Савва, вы помните... он — сто восемьдесят.
— А... Вот сколько стоит поесть в столовке?
— Пять горошин.
— А в споранах?
— Один споран, это двенадцать горошин. И вообще тут как-то сложилось... Всё по двенадцать.
— В смысле.
— Ну, смотри. Белая, это двенадцать зелёных. Зелёная — двенадцать красных. Давай я тебе нарисую.
И Бабка уселась рисовать схему финансовых пропорций.
А Мария спросила:
— А вот у нас сколько споранов?
— Если перевести весь чёрный жемчуг в спораны то примерно... Так.
Бабка достала записную книжку.
— На острове осталось четыре тысячи пятьсот сорок две. С собой у нас три тысячи в НЗ. И... Так... Пятьсот три на мелкие расходы. Так. Восемь тысяч сорок пять штук. Самих споранов очень много. Так... это плюс это... двенадцать тысяч пятьсот семьдесят девять. Горох, красный жемчуг, зелёнку я считать не буду. Мы их сами трескаем — будь здоров. Янтарь пока трогать не будем. Итого — на сумму... Твою мать! Нихрена себе! Миллион сто семьдесят одна тысяча пятьдесят девять споранов. Или... Больше четырнадцати миллионов гороха. Просто питаться в столовке можно всей бригаде... Нихрена себе! Сто семнадцать тысяч дней... Или... триста двадцать лет!
