Ходок

— Из той деревни, — добавил Илья, — лет через двадцать можно будет призывников в гренадёрскую роту набирать.

— Это неважно, — ответил гигант, но смутился, от него, и правда, разило спиртным, — скучно мне, поговорить и то не с кем, парни все в разъездах, а со мной только этот белобрысый с ушами.

Витя показал ладонями примерный размер ушей упомянутого белобрысого.

— Вот и развлекись, нужно человека допросить, желательно, чтобы жив остался.

— Легко, — заявил Витя и пристально посмотрел на Ника, проследив за его взглядом, Колесов сделал отрицательный жест рукой.

— Нет, не его, тот пациент сейчас в другом месте, а он, — майор кивнул на ходока, — переводчиком будет.

— Добро, — гигант выдохнул облако сивушного аромата, — ведите.

Все они, за исключением того мужика в белом халате, спустились по узкой железной лестнице вниз на пять пролётов, открыли такую же железную дверь, за которой на стуле сидел хранитель, связанный по рукам и ногам. Подтащив поближе приземистый столик из нержавейки, Витя разложил на нём инструмент палача: иглы, щипцы, какие-то зажимы для пальцев, паяльник, который пока не включили.

— Вот такая инквизиция тебя ждёт, святой отец, — прокомментировал он свои действия.

— Инквизиция очень редко применяла пытки, — заметил Илья, — а пациент, всё равно, по-русски не говорит.

— Задавайте вопросы, — предложил Ник, — я переведу.

— Не спеши, — остановил его Витя, закрепляя связанные руки хранителя над столом, — сейчас я его приготовлю к употреблению.

Витя быстро приспособил специальные зажимы на кончики пальцев хранителя, после чего провернул болты на три оборота. Хранитель как-то резко вздрогнул.

— Да ты, прямо, прирождённый садист, — прокомментировал его действия Ник.

— Ни в коем случае, — покачал головой великан, — заплечное ремесло вообще садистов не терпит, боль, испытываемая пациентом, — это средство, но никак не цель всего процесса. Пытают у нас всегда с одной целью, — снять с человека информацию. Вообще, пытка — процесс очень непростой, иногда попадаются совсем упёртые люди, а если перегнуть палку, то пациент просто сойдёт с ума и уж точно ничего никому не расскажет.

— Я понял тебя, — сказал ему Ник, — а может, лучше сыворотка правды?

— Михаил Ильич, как у нас с сывороткой правды? — с усмешкой спросил Витя, — есть ещё или закончилась?

— Вышла вся, — в тон ему ответил Колесов, — завтра возьму канистру и схожу в управление, пусть отольют литра три.

— Понял вас, задавайте уже вопросы.

— Как вас зовут? — спросил Колесов. Ник перевёл.

— Викентий, — отозвался хранитель, — это моё настоящее имя.

— Викентий, вы состоите в обществе так называемых хранителей?

— Да, — резко ответил он.

— Как давно вы попали в указанный мир?

Молчание, поворот болта, вскрик.

— Не нужно! Я пытался посчитать, десять, нет, одиннадцать месяцев.

— Какова была ваша задача?

— Разработка программы детского образования с привлечением церкви.

— Церковь полностью вам подчинена?

— Нет, но это и не нужно, часть церковных иерархов напрямую работает на нас, этого достаточно.

— Когда произошёл катаклизм?

— Их было несколько, — хранитель скривился, — какой именно вас интересует?

— Последний.

— Сорок девять лет назад, масштабная эпидемия, к тому времени был подготовлен исход на север, тех, кто пошёл туда, вакцинировали.

— Каковы при этом были потери населения?

— Точно не знаю...

Поворот болта.

— Десять, может быть, двенадцать миллионов, не могу сказать точно.

— Когда начался сам процесс?

— Двести тридцать лет назад, небольшая война с обменом ядерными ударами, последующие тектонические подвижки были представлены, как последствия этих ударов. Мир был дезорганизован, но апокалипсиса не произошло.

— Что было дальше?

— Дальше наши люди начали приводить мир в порядок, но слишком много ещё осталось на Земле независимых правителей, слишком велики были их амбиции, а оружие, способное уничтожать массы людей, ещё находилось в их руках. Пришлось нанести более сильный сейсмический удар, вызвавший огромные волны цунами. А эта территория, выбранная нами для разработки, была отчасти прополота вирусом с высокой патогенностью.

— Каким образом наносились сейсмоудары?

— Не знаю.

Поворот болта.

— Правда, не знаю! — почти выкрикнул хранитель, — я не техник. Бурятся скважины глубиной до нескольких километров, там размещаются заряды, взрывы вызывают колебания, те приходят в резонанс, начинаются сильнейшие землетрясения, вплоть до появления разломов литосферных плит. Это всё, что я знаю.

— Что было потом?

— Потом, когда наша власть окончательно утвердилась, а общество большей своей частью стало готово принять любые изменения, только бы выжить. Мы начали строить будущее. В первую очередь мы стремились задавить в обществе милитаризм, со временем и неравенство должно было уйти, а потом и все остальные причины конфликтов, мы работали с молодёжью, воспитывали в нужном нам духе, прививали нужные ценности.

— Ради чего был нужен этот процесс? Каков конечный результат?

— Построение идеального общества, во всех мирах, а технологии, которыми мы владеем, — отличный рычаг для этого.

— Идиотия какая-то, — проворчал Витя.

— Сколько миров вы уже охватили?

— Точно не скажу, больше трёх десятков, ещё столько же наготове, их развитие ещё не подошло к точке невозврата.

— Ясно, вернёмся к этому миру, территория, где вы работали, — единственное населённое место на Земле?

— Нет, мы её выбрали, поскольку она ближе всего к точке перехода. На других материках есть заселённые территории, где люди пребывают в дикости, мы их держим на случай, если понадобится людской резерв. Есть ещё несколько относительно цивилизованных анклавов, которые просто очень далеко от прохода. Они безопасны, население не превышает нескольких десятков тысяч.

— Что было дальше?

— Они подняли бунт, часть наших людей была убита, растерзана толпой, остальные затаились, или ушли через проход, мир остался без нашего контроля, началась затяжная война всех со всеми, но и прогресс продолжал двигаться, снова переключившись на военные разработки. Так уж получается, люди, оставленные без присмотра, непременно начинают изобретать оружие. Тогда мы вернулись и нанесли новый удар, уже другим вирусом, который имел долгий инкубационный период, но потом мог убить до девяноста процентов заразившихся. Когда начались смерти, мы поставили людей перед фактом, либо они уходят на север и живут дальше под нашим контролем, соблюдая установленные для них правила, либо их не будет вовсе. Умерли многие, но остальные, те, кто не успел заразиться и те, кого мы успели привить, подчинились нам. Больше бунтов не было, мы, как и прежде, направляли прогресс вперёд, работали с обществом, всё получалось. В обществе был идеальный порядок, почти отсутствовала преступность, репрессивный аппарат был крайне малочисленным, но и он чаще всего сидел без дела.

— Что случилось потом?

— Не знаю.

Поворот болта, из-под ногтей тонкими струйками брызнула кровь. Хранитель тихо заскулил, выпучив глаза.

— Я действительно не знаю, — тихо проговорил он сквозь зубы, — окно, единственный проход в мир, оно закрылось. Более того, закрытие сопровождалось сильным электромагнитным импульсом, от которого сгорела почти вся электроника на базе. Охранные системы не подлежали восстановлению, роботы, кроме самых простых, вышли из строя. Нарушилась дальняя связь. Энергетическая установка просто сгорела, неоткуда было запитывать охранные системы, даже виварий, где мы содержали разные экзотические формы жизни, погрузив их в анабиоз, теперь не работал, пришлось просто открыть все клетки и распустить их в природу. Те из них, которыми мы могли хоть как-то управлять, занялись охраной базы, некоторых мы ещё раньше встроили в местную экосистему, но они были привязаны к месту и перекрывали несколько направлений. Мы надеялись, что проход откроется вновь, нужно только подождать, наши техники должны были что-то придумать.

— Проходы между мирами — дело рук ваших техников? Или они появились сами?

— Нет, проходы существовали всегда, к их открытию мы отношения не имеем, сначала появились они, потом только общество хранителей.

— А сколько лет существует ваше общество?

— Более тысячи лет, точнее не могу сказать, делаю вывод из количества поколений.

— Понятно. Так значит, вы не умеете самостоятельно открывать проходы между мирами?

— Мне об этом ничего не известно, на моей памяти число проходов было постоянным.

— С этим понятно, — Нику показалось, что Колесов облегчённо вздохнул, — что было дальше?

— Дальше было то, что опасность стала угрожать нашей базе.

— Говорите яснее.

— Люди, жившие в южных районах страны, которым мы отвели роль поставщиков продовольствия, иногда подходили к базе довольно близко. Но они были темны и суеверны, их легко можно было отпугнуть страшным монстром или голограммой. Рассказы об ужасах, творящихся в Пустошах, работали на нас, простого обывателя в деревнях эти суеверия отлично удерживали от походов туда. Но со временем появились те, кого местные зовут ходоками, а сами себя они называют рейдерами. Нам нужно было сразу понять, что они из другого мира. Эти люди не из города, при этом не подвержены суевериям, технически грамотны, оружие используют профессионально, не боятся монстров, охотно их убивая. К сожалению, мы не придали им значения, пока они не приближались к базе, после непонятной аварии и закрытия окна, мы понадеялись на орды монстров, которые рыскали вокруг, но это не помогло. Один из ходоков смог добраться до базы, разведать её устройство и даже понять, что это такое. Проще всего было его убить, но никого из боевиков тогда на базе не было, поэтому вдогонку ему послали вампира, который получил чёткую установку на ликвидацию... Аааааа!

Ник, дотянувшись рукой, сам повернул болт на два оборота.

— Николай Иванович, — недовольно сказал Колесов, — не вмешивайтесь в процесс, ваше дело переводить, Витя, ослабь.

Витя провернул болт обратно.

— В итоге начались восстания в городах, — хранитель уже и сам рад был выложить всё, — мы ничего не смогли сделать, верных боевиков с современным оружием было немного, а городские дружины от нас отвернулись почти все. Наши люди смогли дать только один серьёзный бой, в котором были разгромлены. Единственное, что нам удалось, — это разжечь с помощью оставшихся агентов в сельской местности истерию против ходоков, но эффект её был, скорее, обратный. Спасая свои жизни, ходоки и все, кто был с ними связан, массово отправились в Пустоши. Я был последним из хранителей, кто остался в живых. От отчаяния постарался влиться в среду ходоков, маскируясь под священника, чтобы потом вместе с ними проникнуть на базу.

— Зачем?

— Есть способы регулировать работу прохода, я надеялся с помощью приборов восстановить пропускную способность.

— А если бы этого не случилось?

— Тогда я бы просто убил ходоков и отсрочил захват базы.

— Что же, — подвёл итог Колесов, — по крайней мере, честно. Витя, снимай.

Витя выкрутил болты и снял тиски с изуродованных пальцев хранителя, тот с облегчением вздохнул и закрыл глаза, передние фаланги были расплющены, кровь из-под ногтей продолжала капать боль должна быть ужасной, но мысль, что пытка окончена, явно приносила ему облегчение.

— Что дальше? — спросил возникший из ниоткуда мужик в белом халате. — Докладывать будем?

— Сложный вопрос, — Колесов вздохнул, — после тех событий, начальство нам голову открутит за самодеятельность, это точно. Мир-1 и тот прикроют, думаю, стоит пока повременить. Большим дядям, которые решения принимают, нужно готовый результат давать, причём, строго положительный.

— Там несколько десятков людей из нашего мира, — напомнил Илья, — как с ними? Их ведь нужно эвакуировать.

— Нужно, — майор внимательно посмотрел на Ника и добавил, — вот этого товарища мы уже эвакуировали, он теперь даст подписку и будет себе жить-поживать. Ну, или ещё лучше, у нас работать останется. А другие? Им в России жить точно не захочется, работать на нас они и подавно не станут, а потому, уедут на свою родину. Теперь подумай, Илья Юрьевич, как скоро они побеседуют со своими местными (читай, американскими) чекистами и расскажут, чем тут злые русские заняты?

— С психиатром они побеседуют, — выдвинул идею Витя.

— Может быть так, а может, и нет. В своё время, Ситник мне в два счёта доказал, что не псих. Думаете, они глупее? А под замком держать, так проще там и оставить.

— А вы как думаете? — Илья обратился к Нику.

— Думаю, эвакуировать нужно, а вот как обеспечить их молчание, я не знаю. Товарищ майор прав.

— Это не говоря о том, что на эвакуацию нужны люди, как я понял, вся людская масса там сосредоточена отнюдь не возле прохода, так?

— Именно, — подтвердил Ник, — больше недели пути. А дорога кишит монстрами.

— А у меня из свободных только Витя, да этот... как его зовут?

Майор повернулся к великану.

— Грин... Грюн... Не могу выговорить, — отмахнулся Витя, — просто Ушастый.

— Я могу пойти, — вызвался Илья.

— Илья Юрьевич, — укоризненно проговорил Колесов, — прекратите уже, ваше дело — исследования, а вы всё в бой рвётесь.

Илья смущённо развёл руками.

— И откуда это? Год назад вы были нормальным кабинетным учёным, а потом связались... — майор укоризненно посмотрел на Витю, — с плохой компанией. Теперь вот автомат в руки берёте чаще, чем ручку. Я понимаю, у вас личные мотивы, но ведь тех, кто убил ваших друзей, давно уже в живых нет.

— А организация есть, — спокойно напомнил Илья.

— Короче, — майор, устав от препирательств, наконец, принял решение,— докладываем наверх, что во время штатного тестирования аппаратуры, случайно, слышишь, Костя, случайно открылось окно в неизвестный мир. Оттуда к нам попали эти люди. Тоже случайно. Хранителя мы вычислили, взяли в плен и оперативно допросили, он всё рассказал, но форсированных методов допроса не перенёс и благополучно преставился. Так ведь, Витя.

— Угу, — только и ответил великан, вставая с места и подходя к привязанному хранителю, который после допроса пребывал в прострации.

Две огромные ладони легли на затылок и подбородок Викентия, движение рук было почти неуловимым, только сочный хруст позвонков ознаменовал переход хранителя в иной мир.

— А за это не спросят? — поинтересовался Ник, — вдруг, он ещё зачем-то понадобится?

— Знаешь, это второй хранитель, побывавший у нас на базе. После того, что устроил первый, руководство, узнав о безвременной кончине второго, только пот со лба вытрет.

— Так и будет, держать такого себе дороже, — объяснил Илья, — его предшественник, Григор, сбежал из закрытого помещения, с вертолётом искали.

Майор раздал последние указания.

— Тело в топку. Николай — пока отдыхать, Константин — писать отчёт, желательно позаковыристее, чтобы без бутылки не разобраться. Витя, ты тоже пока отдыхай, но подготовься, оружие и снаряжение, всё, что нужно, если прикажут произвести эвакуацию, то пойдёте ты, Ушастый, Илья Юрьевич и Николай, который знает дорогу. Я буду рапорт писать.