Даже Темучин, это тот которого потом назовут Чингисханом, после своей смерти разделит между своими сыновьями все царство, которое насчитывало к его смерти всего 44 000 юрт. Вася, это всё царство! Вся земля захваченная монголами от моря и до моря, и эта земля могла выставить всего то 88 тысяч воинов, по два человека с каждой юрты. И вот таким войском Темучин захватил половину известного ему мира.
А сейчас, в моем мире шесть сотен человек это и есть 'тьма-тьмущая' воинов, то есть очень много. С таким войском можно рушить империи, и я иду на Готланд, чтобы разрушить империю торговцев, которые фактически блокируют торговлю на Балтике, пытаясь обеспечивать любыми путями свою монополию на торговлю с северными варварскими народами, весью. Саамами, чудью и эстами. Сейчас это торговцы посягают на будущие земли Русской. Ведь именно в это время никто не может торговать из-за мерзких барыг с Готланда, которые и сами то не слабые, но к тому же имеют неплохую дружбу с вождями местных свейских, гетских, сконских и ютландских племен. Протовикинги наглухо закрыли протославянам проход из Балтики в Северное море. Без разгрома всех этих будущих викингов мне тут нормальную жизнь не наладить. Потому, что нормальная жизнь может быть только при свободной торговле по морям.
Мы вышли на рассвете примерно в начале апреля и шли по моему компасу строго на запад три дня. На каждом корабле был специально обученный навигатор с примитивным компасом. Задача простая держать общий курс на запад и при этом не отстать от группы кораблей. Двигаясь таким курсом мы рано или поздно должны упрется либо в Готланд, либо вообще в свейский полуостров.
Пройти нужно было пятьсот километров по морю. Древнее судно, по моим подсчетам, под парусами развивало скорость 8-10 км в час, а на веслах не более 5 км. в час.
Паруса были не у всех, и мы постарались на парусные корабли загрузить максимальное количество бочек с припасами, а корабли, что шли на веслах были максимально облегчены. Тем не менее парусные корабли незаметно наращивали скорость и уже к вечеру оторвались от каравана и в закатном солнце растаяли в морской дымке. Я старался не бросать тихоходные корабли и постоянно стравливал парус, чтобы держатся в основной группе. Вот так вот мы и гребли почти пять дней.
Как только впереди появилась темная полоска суши, я отдал приказ на всех моих кораблях дать полные паруса и мы полетели на волнах аки чайки по воздуху и уже к концу четвертого дня мы пристали к берегу, а первый из кораблей брата Радомира и основной группы гребных кораблей я увидел к утру следующих суток.
На пятый день мы собрались почти все, все кроме двух кораблей. То ли бедолагам не повезло и они утопли, хотя как можно утонуть в такую погоду, погодка то шепчет, легкий весенний ветерок, волны небольшие. А может те корабли прибились к берегу где то в другом месте и сейчас в панике ищут нас.
Я отправил в обе стороны по одной быстроходной чайке и уже к вечеру шестого дня похода мой разведчик привел одно из потерявшихся судов Аркха. Но судно ободритов мы так и не нашли, а ждать было бесполезно. И так понятно, что переход удался. Радовались все кроме меня, надо же мы смогли перепрыгнуть море и сам Чернобог не посмел гневаться. Я вот сейчас думаю что Чернобог забрал целый корабль с людьми, но что такое один корабль когда у людей такая эйфория. Мы нашли ЗЕМЛЮ, УРА!
Да, проблемка состоит в том, что я понятия не имею, что это за земля. Ведь мне то нужен был остров Готланд, а мы скорее всего остров проскочили и теперь находимся на шведском или свейском побережье. Теперь нужно тупо плыть вдоль берега и ловить местных людишек для допроса и уточнения маршрута движения. Это как старый анекдот про советскую и американскую подводные лодки, что встретились в период холодной войны в Тихом океане. Наш капитан выскочил на мостик с картой и кричит:'— хей, хер капитан, а где тут Владивосток? Зюйд-зюйд-вест — кричит американец. Да ты не умничай, а пальцем покажи — возмутился наш капитан'.
Вот так и я, с картой и компасом ищу хоть кого то, кто укажет пальцем путь к Готланду.
Мы уже два дня идем вдоль берега на юг, а я все бегаю по своей чайке и смотрю на берег. Стараясь высмотреть хоть одного человека, а то мы не местные, случайно заблудились. Как ни странно, но на восьмой день похода мы нашли пропавшее судно. Выходит Чернобог вообще не взял жертвы, это же какая радость для аборигенов, это не просто, а знак, знак того, что я как предводитель этого похода, пока что люб богам. По секрету скажу, что я дал пару серебрушек нескольким воинам из команды Радомира и наказал им прилюдно меня хвалить, то есть поднимать авторитет. И когда все увидели потерявшееся судно, то проведенная перед этим работа вдруг взорвалась криком сотни ликующих глоток, '..ура Чеславу, слава сварожичу!!'
Слава, мне слава. Это бурное одобрение и восторг толпы поставил меня на уровень практически суперзвезды, ну и ладно, теперь главное никуда не спешить, а то то поспешишь-людей насмешишь. Славу очень легко приобрести, но также легко и потерять.
Ночевали мы на берегу, со всеми средствами предосторожности, с выставлением усиленного караула и вытаскивании кораблей на берег. И я уже догадывался, что остров таки мы просмотрели и сейчас идем вдоль шведского берега на юг, вот только куда дальше, сколько еще идти, земли то безлюдные? За все время путешествия ни одного человека так и не обнаружили.
Утром десятого дня мы пошли вдоль берега отклоняясь южнее и уже к вечеру нашли огромный залив, уходящий вправо, вдаль до горизонта.
Как только наши корабли показались в горловине большой бутылки, то увидели несколько полу драккаров, полу чаек, что убегали в глубь фьорда.
Мы посовещались и решили зайти в гости к уважаемым свеям, или сконцам, или кто тут сейчас обитает, так чисто для ознакомительной цели. Но дойти до конца фьорда в этот день нам не удалось и пришлось опять ночевать на берегу, а с рассвета продолжать путь в глубь этой проклятой бутылки.
К обеду одиннадцатого дня путешествия показалось небольшое селение, а в селении комитет по встрече. Там было собрано почти все население поселка. Пока мы плыли к причалу я пытался сосчитать местных людишек, и получалось, что мужчин было не больше пяти десятков, еще сотни полторы злых тёток с копьями и щитами почти сотня подростков. Странные люди, а ведь могли сбежать, но не бежали, а стояли и ждали врага, почему?
Я махнул рукой и помощник поднял сигнал 'все ко мне'. По этому сигналу к моей чайке подошли корабли воевод, или капитанов, или пиратов. В общем мы устроили военный совет прямо в море. Основной вопрос состоял только в том, что делать, нападать или попытаться договорится? А если не удастся договорится, то стоит ли вообще применять силу, ведь нас банально могут с фьорда и не выпустить? Там наверняка уже посыльные побежали к соседям и скорее всего уже на помощь местным жителям идут корабли прото викингов. Совет порешил пристать к берегу и пытаться торговать с местными, ведь мы все таки взяли с собой много ценных товаров и дорогое железо. Нам припасов прикупить нужно, да и обстановку разведать, и про этот проклятый Готланд узнать. А то я уже чувствовал себя лохом педальным. Пообещал пацанам привести их на Готланд, а привел в какой то дикий фьорд, где даже бабы за копья хватаются, вместо того чтобы просто сбежать в горы.
Встреча была воистину голливудская. Я чувствовал себя капитаном испанского брига, который пришел в Южную Америку.
На берегу стояли воинственные аборигены, только вот буссов у них не хватает, и стоят они все в приличной одежде, а не в трусах как аборигены южных морей. И мы все таки не с мушкетами, но и сотни арбалетов хватит, чтобы разогнать это стадо.
Я первым сошел на берег, а со мной четверо самых преданных воинов, прошел несколько шагов и встал подняв руку в приветствии. Постоял минутку потом показал на себя пальцем и сказал — я князь Чеслав, пришел к вам с миром и товарами, кто у вас вождь?
Мои слова вначале прокричали на кельтском, потом на белском, потом еще на нескольких языках. Это были те воины, что пошли со мной в поход из числа освобожденных рабов, что я привез с собой с острова Готланд прошлым летом.
Ноль внимания, потом воин Алларата то же самое прокричал на готском языке, потом попробовали еще несколько человек, опять ноль.
Я почесал затылок, шлем я снял и привязал к ремню на поясе, все таки переговоры.
После такого затянувшегося молчания из толпы закрывшихся щитами местных аборигенов вышел мужик и сказал, что то на непонятном мне языке. Я честно пытался уловить хоть одно слово и услышал, что то такое далекое, типа норвежско-шведского, но нет, не слышал такого акцента ранее.
Я повернулся и посмотрел на свою группу переговорщиков и увидел одного человека, что поднял руку.
— Что он сказал ты его понимаешь?
— Да, с трудом понимаю, он как то коверкает слова, это не гет и не свей, я не понимаю кто он, наверное из сконцев — ответил мой переводчик.
— Понятно — протянул я — а что он сказал?
— Он спросил нас, кто мы.
— А что он сказал про 'вик', они что викинги? — переспросил я.
— Нет они обычные люди, бонды, а вот тебя они назвали человеком с залива — ответил переводчик.
— Вик, по ихнему — это залив, что ли? — не понял я.
— Да, они так называют залив, это то, что ты зовешь почему то фьордом. Все кто приходит с моря и туда же уходит, то есть с залива, это люди моря, то есть люди залива. А те кто сидит на земле, те люди земли, то есть бонды. Эти местные — переводчик показал рукой на группу людей со щитами — они свободные общинники, то есть бонды.
Я подошел ближе.
— Мы мирные торговцы, нам нужна вода и припасы, мы привезли железо, керамику и другие товары. Если позволите причалить у вас в селении, то обещаю мирный отдых, а не позволите встать тут, то мы станем вон там у берега — я показал рукой на небольшой ровный мыс.
Местный мужичок что то заговорил на своем языке, а мой переводчик долго слушал и кивал головой, а потом повернулся ко мне и сказал.
— По договору, мы имеем право приставать в любом месте, и вести мирный торг. Но заходить на берег на удалении пяти полетов стрел нам запрещено.
Я аж морду скривил от удивления и переспросил у переводчика.
— Это что за договор такой, и почему нельзя заходить на берег дальше пяти полетов стрел?
— У них считается, что люди залива мертвецы, что иногда выходят из царства Хель на берег, а мертвецам по берегу ходить нельзя, а то мертвецы своим присутствием землю оскверняют, кстати — переводчик посмотрел на меня внимательно, как то оценивающе — старик сказал, что на тебе нет специальных охранных символов и ты нарушаешь договор.
— О каких символах говорит этот старик, ну ка спроси у него точно, что ему не нравиться.
Толмач спросил, потом покачал головой и еще что то спросил, после чего начал свой рассказ.
— Один бог, который ходит по этой земле и собирает армию мертвецов. В его армию обычных бондов не берут, берут только таких как мы, то есть не просто воинов, а тех кто пришел с залива. Местные считают, что все воины, особенно вожди должны иметь на теле специальные руны, то есть символы, что позволяют Одину не видеть тебя пока ты жив. А после того как воины погибают, то всё их тело должно быть покрыто этими защитными символами. Они наносятся на тело для того, что бы Один сразу забрал погибшего воина к себе и не позволял ему шлятся по земле и убивать своих сородичей. На нас символов нет и это очень плохо. Вождь говорит, что тебя видят боги и через тебя они могут наносить вред живым. Всем бондам разрешается убивать таких как мы, ибо мы уже мервы, мы все уже состоим в армии Одина. Если мы нарушим закон и заступим за запретную черту, то мы оскверним их землю. Мертвецы, то есть люди Одина не имеют право заступать на сушу более чем на пять полетов стрелы. За нарушение закона — смерть, такое убийство угодно богам.
Интересная история получается, там в 20-м веке, наши придурки, что называют себя историками раскапывают древние могильники и иногда находят мумифицированные тела норвежцев или шведов. На этих телах чудо историки видят всякие наколки и думают, что викинги типа были такими понтовыми пацанами, что просто любили украшать свои тела. А вот местные так те вообще против этих протовикингов. Местные считают викингов живыми мертвецами, пока, что живыми. И по факту выходит, что местные требуют от всех, кто решил посвятить себя воинскому делу сразу на тело нанести защитные руны, чтобы эти руны после смерти тебя удерживали от нападения на живых. Пусть лучше тебя Один сразу заберет в свои чертоги, чем ты будешь шляться по земле в качестве зомби и жрать своих сородичей. Прикольная история.
— Да — задумчиво протянул я — интересно, а они уже подмогу вызвали, а то маловато их чтобы нас побить за нарушение закона?
— Вызвали — усмехнулся переводчик — можешь не сомневаться, тут рядом местный вождь сёконунг-морской живет, всего в пяти днях пути, а они нас еще три дня назад увидели, так что не сомневайся уже по берегу весточка направлена, а у этого конунга морского аж сотня воинов есть и пять кораблей.
— Сила страшная — усмехнулся я — но все таки мы не будем ссориться с местными жителями и нарушать их законы, скажи деду, что мы станем там, где он укажет и будем рады быть его гостями. К стати, а спроси у этого старика, чего они не сбежали, ведь нас больше?
— А что тут спрашивать, мы хоть и страшные, но богов должны уважать, а боги требуют от воинов, что в боевом походе идут, себя обозначать, вывесив на носу кораблей голову чудища. Раз у нас на носах кораблей чудищ нет, то мы не в боевом походе.
Вот наивные чукотские, или шведские парни. Странно, как они такие наивные только выживают, ведь любой идиот в 20-м веке знает, что такое военная хитрость, ведь можно и не вешать голову чудища на нос лодки, а напасть внезапно, пограбить и повоевать.
Вот взяли добрые дяди из НАТО и протянули в ООН голосования про обеспечение бесполетной зоны в Ливии, и что бы вы думали, они под предлогом этой самой зоны просто расхреначили Ливийскую армию и даже кортеж президента Каддафи обстреляли. Вот такие хитрые пиндосы. Там идиоты думали, что бесполетная зона это типа благо для народа, типа злой диктатор не сможет повстанцев бомбить. Обманули лохов, под видом спасении повстанцев разрушили страну, убили сотни тысяч человек, миллионы превратили в беженцев, так а чем я хуже?
Да и богов мне боятся нечего, я ведь безбожник, октябрёнок-пионеро-комсомолец. Меня местными байками про армию мертвецов Одина не напугаешь, я сериал 'Игра престолов' смотрел и знаю, что бога мертвецов можно убить кинжалом из драконьего стекла. Осталось только найти это стекло и пипец Одину.
Самое главное записать в память, что местное население сильно богов уважает. И если им бог сказал, что в боевом походе нужно вешать голову чудища на корабль, то местные обязательно повесят. И местные не знают, что тут могут появиться такие как я. Вот эти непуганые идиоты и стояли, ждали пока я к берегу причалю. Да дорого эта наивность и вера в богов обойдется прото шведам, то то они такие злые будут через пару сотен лет.
