Училка недобитая

— Ну...

— Я знаю Глеба достаточно хорошо, чтобы утверждать, что у вас всё серьёзно.

— С чего такие выводы?

— Ты спишь с ним, знаком с его семьёй, вхож к ним в дом, ночуешь у него, он готовит завтрак для тебя, отвозит в школу, забирает.

— И?

— Это много значит, поверь.

— Глупость какая-то.

— Всех своих любовников Савкин выставлял за дверь, едва проснувшись. Да и не задерживались они у него в постели больше одного раза.

— Ярослав.

— Ярик? Он исключение. Просто слишком приставучий, как клещ.

— Не хочу обсуждать эту тему, Анна Сергеевна.

— Ревнуешь.

— Ревную, — блондин даже спорить не стал, кивнув утвердительно головой, — но ему не скажу.

— Пойдём, мне ещё журнал закинуть надо, — девушка бросила под ноги докуренную сигарету.

— Иду, — поднявшись, Антон потянулся и вышел из-за угла за практиканткой.

Аня уже перестала обращать внимание на любопытные и заинтересованные взгляды, обращённые к её персоне. Хотя когда она появлялась в компании кого-то из своих учеников, зрителей прибавлялось, как и сейчас.

— Уроды, — Тимошин нервно дёрнул плечом.

— Расслабься.

— Бесят.

— Так, мне к физруку.

— А у меня информатика. Увидимся?

— Место встречи изменить нельзя, — хохотнув, рыжая скрылась за дверью спортивного зала.

Физрук закидывал баскетбольный мяч в кольцо вместе с несколькими старшеклассниками, когда Валеева окликнула его:

— Извините?

— Да? — Вадим Алексеевич подошёл ближе.

Аня протянула ему журнал:

— Эти оболтусы у меня оставили.

— Спасибо.

— Не за что, — пожав плечами, Валеева круто развернулась на каблуках и вышла под пристальным взглядом физрука.

— Хорошенькая, да? — Абрамов стоял прямо за спиной Вадима, довольно скалясь.

— Ага, — на автомате ответил мужчина и чертыхнулся тут же: — Дуй отсюда!

— А у меня урок! — Сергей развёл руки в стороны.

— Какая жалость.

Выйдя в коридор, девушка столкнулась лицом к лицу с Маркеловым.

— Здравствуйте.

— Здравствуй.

— Как вы?

— Отлично, — рыжуха огляделась по сторонам и сбавила тон: — Алишеров тебе ничего вчера не сделал?

— Анна Сергеевна, не надо думать, что я за себя постоять не могу! — возмутился Денис. — Если бы он полез, я бы ответил.

— Всё в порядке?

— Да.

— Хорошо.

— У нас урок, пойдёмте?

— Пошли, — практикантка кивнула головой и поцокала каблуками рядом с улыбающимся учеником.

— Анна Сергеевна, а вы не могли бы мне помочь?

— Что такое?

— На Выпускном читаю стихотворение довольно объёмное, мне бы поработать над интонацией.

— Без проблем. После уроков давай?

— Спасибо.

— Было бы за что.

— Но вы же тратите на нас своё личное время, задерживаетесь часто.

— Не страшно.

— Тогда я к вам зайду?

— Конечно.

— Можно заодно и сочинение разобрать?

— Ладно.

— Анна Сергеевна, вы классный преподаватель.

— Слышал бы это Роман Владимирович, — Валеева искренне рассмеялась.

— Это тот мужчина, который на проверку приходил?

— Ага.

— Он из вашего университета?

— Он меня сюда и засунул, — остановившись перед кабинетом, практикантка достала ключи и открыла дверь, впуская школьника внутрь.

— Вы жалеете?

— Совсем нет, я привыкла к вам.

— Жаль, что вы раньше не пришли.

— Всему своё время, Денис, — Аня села за свой стол и придвинула ближе нужные учебники.

— Наверное.

— Всем привет, — Ник вплыл в класс. — Всё те же лица!

— Здравствуй, — рыжая придала своему виду равнодушия, а Маркелов вообще проигнорировал вошедшего и плюхнулся за парту.

— Я помешал? — Алишеров усмехнулся.

— Сейчас звонок уже будет, — Аня не отрывала взгляда от записей, разложенных на столе.

— Иногда и пары минут достаточно для приятных мелочей, — брюнет оскалился, и практикантка поняла, что он намекает на их тискания в этом самом кабинете.

— Маловато будет, — подал голос Денис.

— Ты вообще молчи, убогий, — махнул рукой Никита.

— Не тявкай.

— Кто там пискнул? — Алишеров нахмурился, сверля взглядом одноклассника.

— Заткнитесь оба, — голос Валеевой перекрыл раздавшийся звонок, оповещающий о начале урока.

Когда остальные ученики заполнили помещение, девушке даже задышалось проще. Она устала от этих разборок, от наездов её любовника, теперь уже бывшего, от его подозрений, но обманывать себя было бесполезно — ей нравился этот хамоватый тип. Коньячные глаза сводили с ума, подчиняя и опаляя тело и душу, кожа всё ещё ощущала прикосновения горячих грубых ладоней, а губы хранили страсть поцелуев, доводящих до безумия. Тело не забывает, у него отменная память.

Глава 32

Михаил никогда не считал себя сильным мира сего и не ставил выше людей, не имеющих такого дохода, как он. Но сейчас, сидя в небольшом кафе напротив неопрятной нервной девушки, он ощутил ту огромную пропасть, разделяющую их.

— Подписывай, — мужчина подвинул папку с документами собеседнице.

— Удостоверились, что выродок сынка вашего? — Света скосила глаза на толстый белый конверт, лежащий на краю стола.

— Подписывай.

— Без проблем, — непутёвая мамаша схватила ручку и зашуршала листами, оставляя корявые подписи и продолжая бросать взгляды на конверт. Закончив, она подняла глаза: — Деньги.

— Послушай меня, девочка, если вздумаешь оспаривать подписанные тобой бумаги и подавать в суд, будет хуже. Я тебя раздавлю, как букашку.

— Мне недоносок ваш не нужен.

— Закрой свой рот, — Савкин брезгливо поморщился и протянул конверт. — Пошла вон.

— И вам не хворать, — схватив подачку, девушка выскочила из кафе.

— Дрянь, — прошептал мужчина и собрал документы обратно в папку. Она даже не проверила содержание конверта, жадность затмила ей глаза. Вместо денег ей была отдана увесистая пачка фотографий, недвусмысленно изображающих образ её жизни. С такими данными ей ни один суд ребёнка не отдаст.

Михаил Андреевич прекрасно понимал, что впереди ещё много бумажной волокиты, посещений органов опеки, социальных служб и прочих учреждений перед тем, как его внук, наконец, станет Савкиным Артёмом Глебовичем, полноправным наследником и членом их семьи официально. Но главное было сделано — Светлана добровольно подписала бумаги об отказе от ребёнка и ещё несколько документов. Она пока не знала, что часом ранее Тамара Васильевна заверила завещание, в котором сказано, что после её смерти хозяином квартиры становится Михаил. Савкин-старший хотел, чтобы у его внука в будущем была своя жилплощадь, а нерадивая мамаша могла в любой момент потерять всё, если бы являлась собственницей квадратных метров старухи. Да, деньги решают, если не всё, то очень многое. В противном случае ему было бы гораздо сложнее достать нужные бумаги и пришлось бы потратить больше времени на беготню по различным кабинетам и заведениям.

Защитить свою семью — разве мог он думать о чём-то другом? Семья превыше всего. Эту истину он понял когда-то давно, попав в советский детский дом с особыми правилами жизни, придуманными самими воспитанниками. Он не привык искать помощи, потому что её никогда не было. После смерти родителей он, совсем ещё мальчишка, был выброшен в жизнь, далёкую от безмятежного счастливого детства. Воспитав себя сам в грязной луже насилия, лицемерия и злости, он решил, что будет идти напролом, сметая всё и вся, чтобы семья, которую он создаст, никогда не нуждалась в чём-либо.

— Ваш кофе, — симпатичная официантка засветилась дежурной улыбкой.

— Благодарю, — Савкин кивнул и сделал пару глотков горячего напитка. — Будьте добры, счёт.

— Конечно, — девушка исчезла из поля зрения мужчины.

Телефон настойчиво затрезвонил, нарушая приятную тишину.

— Да?

— Старый козёл! Я тебя по судам затаскаю! — Света орала в трубку.

— Лучше тебе забыть о том, что Артём существует. Я тебя предупредил. В больницу тоже не советую соваться. Не зли меня, девочка, — сбросив вызов, Михаил усмехнулся и прошептал: — Мразь жадная.

— Что, простите? — официантка замерла рядом с ним.

— Это я не вам.

— Оу, ваш счёт.

— Спасибо.

* * *

— Принцесса! — Макс окликнул Машу, выходящую из ворот школы. — Привет!

— Привет.

— Куда пойдём?

— Ты каждый день будешь провожать и встречать меня?

— Ты против?

— Нет, но у тебя ведь своя жизнь, а я могу ходить с братом.

— Думаю, у твоего брата сейчас хватает проблем.

— Из-за Анны Сергеевны, да? — Кленова вздохнула.

— Умная девочка, — Валеев потрепал её по волосам. — Гулять?

— Я хотела домой зайти.

— Голодная, что ли?

— Угу.

— Пошли, проглотка.

— Дурак!

— Какой есть! — рыжик рассмеялся и взял школьницу за руку. — Мама дома?

— Да, папа тоже.

— Отлично. Идём на семейный обед, — Максим бодро зашагал по тротуару. — Люблю такие посиделки.

— Но...

— Тебя смущает что-то? Думаю, твои родители против не будут.

Смущает? Да, Кленову смущало многое. Этот парень обращался с ней, как с маленьким ребёнком, а ей хотелось совсем другого. Она могла бы влюбиться в Антона, более подходящего ей, но почему-то не смогла, хотя пыталась. Нет, все её мысли занял рыжеволосый конопатый студент со смешинками в зелёных глазах и потрескавшимися губами.

Уже возле двери Маша засуетилась, ища в сумке ключи, но Валеев, нацепив на лицо широкую улыбку, нажал на звонок.

— Максим? — Инга Николаевна замерла на пороге, перевела взгляд в сторону и заметила дочь. — Ой, Маша. Проходите.

— Здравствуйте, — Макс пропустил вперёд девушку и зашёл следом.

— Проходите на кухню, будем обедать.

— С удовольствием, — рыжик скинул кеды, а школьница, смущённая под пристальным взглядом Инги, потупилась, снимая балетки.

— Здрасте! — Максим заглянул на кухню и кивнул майору Кленову.

— Валеев? — мужчина отложил газету. — Ты мой ночной кошмар.

— Саша! — шикнула на будущего супруга женщина, стоя в дверях.

— Молчу.

— Садись за стол. Маш, ты чего там? — Алишерова обернулась к дочери.

— Иду.

Александр Игоревич хмурился минут десять, но после уже и сам хохотал над шутками Валеева вместе с Ингой. Только их дочь молчала, уткнувшись в свою тарелку, пока парень не дёрнул её за прядь волос:

— Принцесса! Приёёёёём! Вернись к нам.

— М?

— Ты чего зависла? — Макс улыбался.

— Ничего.

— Жуй давай и пойдём гулять.

— Пусть уроки сделает! — возмутился майор.

— Какие уроки? Конец года, у неё отличные оценки, дайте ребёнку отдохнуть.

— Я не ребёнок! — девушка даже подскочила.

Именно в этот момент её мать поняла всё. Да, они не были кровными родственниками, но, как женщина, она ощутила обиду в голосе девочки и поняла её влюблённость, пока ещё безответную, не видящую взаимности, слепо бьющуюся в стену.

— Маша, всё хорошо, — тихо прошептала Инга, вынуждая дочь сесть.

— Принцесса, не дуйся, — рыжик сделал вид, что не понял причины.

Не понял ли? Он не был дураком, чтобы не заметить пылающие щёки и отведённый взгляд каждый раз, когда он делает девочке комплименты, пусть даже маленькие и совсем не значительные. Но она слишком мала и чиста, он боялся испортить и запятнать эту чистоту и ещё детскую наивность. Она достойна чего-то лучшего.

— Молодёжь, — проворчал глава семейства, качая головой.

— Спасибо, — Макс поднялся из-за стола. — Я подожду тебя на улице.

— Хорошо, — отличница опустила голову.

___

— Держи, — Макс протянул Маше мороженое. Всё так, как уже было: тот же парк, та же скамейка, мороженое, и они вдвоём.

— Спасибо.

— Принцесса, ты всегда благодаришь меня так, будто я каждый раз спасаю тебя от конца света.

— Это вежливостью называется.

— Оу! — рыжик плюхнулся рядом с ней. — Буду знать.

— Скажи, тебе не жалко тратить своё время со мной?

— Принцесса, я никогда не делаю того, чего мне не хочется.

— Ну... — Кленова отвела взгляд.

— Эй! — Валеев коснулся пальцами её щеки. — Посмотри на меня!

Девочка подняла глаза и нервно улыбнулась.

— Да?

— Принцесса, знаешь... ты очень красивая... — Максим одёрнул руку и уставился на подтаявшее мороженое в пальцах девушки. — Только маленькая, — совсем тихо закончил он.

— Я не маленькая, — школьница затаила дыхание и замерла, глядя, как капли холодного лакомства стекают по подушечкам.

— Посмотри! — Макс притянул её руку к губам и осторожно слизал липкие капли. — А говоришь, что не маленькая. Хрюшка.

— Дурак! — внушительная затрещина разрезала воздух, и мороженое упало на асфальт.

— Глупышка, — фыркнув, рыжик поднялся. — Ещё купить?

— Не надо, — сникла девушка, глядя под ноги на растекающуюся лужицу кремового цвета.

— А что тогда?

— Научи меня! — Маша пристально посмотрела на парня.

— Чему?

— Как правильно.

— Что?

— Ты знаешь.

— Принцесса, пойми...

— Нет! — Кленова вскочила. — Или я... — она посмотрела по сторонам и наткнулась взглядом на компанию ребят. — Или я их попрошу.

— Всех сразу? — Валеев сощурился.

— А почему нет? Разные способы покажут! — девушка решительно двинулась в сторону, но Максим резко потянул её назад, схватив за руку.

— Зачем ты так? Ты ведь знаешь, что я не позволю. Зачем? — в его глазах читалась холодная ярость. — Ведёшь себя, как идиотка! Научить тебя, да? — усмехнувшись, рыжик приблизился и, нагнувшись, впился в приоткрытые, немного липкие от мороженого губы, настойчиво проталкивая внутрь язык. Он плохо соображал, вся его защитная стена рушилась, потому что эта девчонка разозлила его своей упёртостью и заставила сдаться.

Он не давал Маше и шанса, полностью перехватив инициативу и хозяйничая у неё во рту, подчиняя и нажимая. Отличница растерялась, её руки безвольно висели вдоль туловища, глаза были крепко зажмурены, а спина напряжена.

Оторвавшись, Макс провёл языком по своей нижней губе и улыбнулся.

— Довольна? Этого ты хотела?

Решив ловить момент, Кленова вздёрнула подбородок, приподнялась на носки и выдохнула:

— Надо закрепить урок.

— Смелая девочка, — тихий шёпот и поцелуй, последовавший за ним, теперь уже трепетный, мягкий и изучающий.

Рвалась та грань, что была между ними, тонкими осколками впиваясь в кожу и застревая там, чтобы никогда не склеиться вновь.

Максим чувствовал, как подрагивает хрупкое тело в его руках, осторожно прижимаясь, ещё не уверенно, но с желанием. И тем труднее ему было сдержать мужские порывы и не двинуться навстречу, поддавшись инстинктам. Чистая, хрупкая, неиспорченная, она пятнала свою белизну, прикасаясь к нему. Парень отпрянул, удерживая школьницу за плечи.

— Хватит, принцесса.

— Почему? — она хлопнула ресницами.

— Достаточно. Пойдём, я провожу тебя.

— Тебе не понравилось, да? — Кленова стала пунцовой.

— Глупышка, — покачав головой, рыжик взял её за руку и повёл за собой.

Понравилось, ещё как понравилось, только было это чем-то запретным, потому и отчаянно сладким и манящим.

* * *

— Степан Николаевич, можно? — Аня заглянула к директору.