Возьмите нас в стаю

Глава 43

Первым его встретил Джек: просто бросился к люку входного шлюза инапрыгнул, и чуть не повалил. Это было самое самое лучшее из всего,что случилось в последние часы. Тиму больше всего хотелось зарытьсялицом в собачий мех и отдохнуть, отпустить себя на волю; но этого онпозволить себе не мог.У них не было никакой возможности отследить, исчез ли дотуш напланете: сканеры кораблей туда не дотягивали. Они даже за бомбойпроследить не могли, потому что сигнал из ущелья не проходил. Но и посамым щедрым прикидкам бомба должна была давно взорваться.Единственное, что и в самом деле стало очевидным: на планете вдруг,как по волшебству, прекратились миграции. Точнее, миграциипродолжались: толпы животных продолжали по-прежнему кидаться внеизвестном направлении то тут, то там. Но метались они в разныестороны, частенько сталкиваясь друг с другом.Та упорядоченная миграция лошаде— или оленеподобных животных, которуюнаблюдали Тим и Вонг, та, что видна была из космоса, -фактически прекратилась. Широкая пропасть напрасно разевала свойоскаленный рот: никаких новых приношений не было.А еще в нескольких местах на планете было зафиксировано значительноепроседание почвы, как будто обрушились какие-то подземные каверны.Возможно, поддержанием структуры этих каверн занимался каким-тообразом дотуш, и они обрушились, когда он погиб.Тим вспомнил: "Рушится царство Кащеево".И еще: Олежа Пирс и Келис Малс оба отрапортовали Тиму, что имперестало казаться, что на планете дотуша нет. Еще до исчезновениямиграции. Это все приводило к одному-единственному выводу: дотуш напланете был и действительно погиб.Вероятно, следовало слетать еще раз и посмотреть на труп. Тимабсолютно не горел желанием. Он понятия не имел, как выглядел дотушживьем, если не считать той гигантской лапы, и ему совершенно нехотелось разглядывать эту зверюгу мертвой. А еще он не сомневался втом, что найдет там труп Вонга. Кстати говоря, наверное, труп полагалось забрать. Ради родных. Можетбыть, потом...Черт возьми, он убил Вонга.Своими руками. И в этот раз не было надежды, что посол мистическим образом окажетсяв живых.Пусть на него воздействовало излучение дотуша, пусть на Вонга оновоздействовало тоже, но потом-то Тим нашел в себе силы справиться,активировать бомбу... Значит, мог справиться и раньше. Или этотолько потому, что его воспаленный разум и дотуша определял какугрозу, точно так же, как посла?А тот еще думал попробовать договориться. Да и сам Тим, мать вашу,так думал — до того, как увидел картины разрушений наТусканоре. И теперь уверился окончательно: разум дотушей чужд всемостальным разумам во вселенной. Точка.Никто на корабле и слова не сказал про Вонга с тех пор, как Тимподнялся на борт. Возможно, они заключили, что посла убил дотуш. Аможет быть, что он свалился в трещину. Тим не сомневался, что раноили поздно, может быть, не члены экипажа, но кто-то другой,вышестоящий, потребует с него ответ.Сейчас ему было все равно. Режьте его, бейте, расстреляйте,наградите, только дайте поспать...Но спать как раз было нельзя. А все из-за этой "Маджики Тофь",будь она неладно.— Капитан, вас вызывают, — сказала Олежа, появившись ввиде изображения на экране его каюты. Тим как раз, с трудом и морщась, натягивал на побитое тело параднуюформу. Форма у него, кстати, была земная — тот же Вонг выкопалгде-то, может, просто заказал в пошив. Сказал, мол, хорошо будетвыглядеть на фото.Мать вашу, вот до этого практически никогда не думал о Вонге -а теперь тот не идет из головы... Нужно было просто идти одному,и не только в ту пещеру, а вообще нужно было лететь одному...Правда, пилотировать он не умеет, но ничего, как-нибудь с автопилотомбы разобрался, или пусть бы управляли с корабля... а впрочем,это не получилось бы без связи...Или не играл бы в благородство и отправил бы Вонга одного. Тот бысправился. А чего, собственно, не справиться... Если быдогадался про этих мелких сморчков, что таскали мясо...Джек тихонько заскулил и ткнулся Тиму в бок. Это тоже было больно, новсе-таки не так. И легче.Тим положил руку на загривок собаки. Нужно было подумать еще о том,что ему приходило в голову тогда, во время драки: что и он, и Вонгдумали точно так же, как Айрин. Точно так же. Этот телепатическийкомпонент излучения дотушей... Сэяна, гадина ты четвероногая, тыведь научилась его выделять, не так ли? Именно ты подкинула его тем,кто воздействовал на нас... ты хотела испытать нас, и нашлаустойчивыми... Ну что ж, будь уверена, Сэяна Фил, я найду, как тебя похоронить. Еслименя утащат на трибунал, я утащу тебя с собой. Если не прикончураньше.Джек положил голову на колени Тиму.— Не знаю, будет ли все хорошо, друг, — ответил Тим ему.— Может быть, мы проиграем. Но и они не выиграют.Уверенности Тим, правда, не ощущал.Но десять минут спустя он появился в этой их нарядной, как скиноэкрана рубке тоже нарядный, как с киноэкрана. Свежевыбритый, сосвежезаглоченной таблеткой и с заклеенной головой. Джек гордо вышагивал рядом с ним и сел рядом с капитанским креслом,как приклеенный. Он прямо светился от того, что Тим вернулся, и всеостальное его не касалось. Хоть у кого-то хорошее настроение.В середине рубки, прямо перед капитанским креслом вспыхнул голостолб.Он барахлил, словно передающая станция работала из рук вон плохо.Сперва в столбе возник жизнерадостный толстяк гуманоидной внешности,который пробасил: "А, ну все, соединение установлено" наобщеторговом.Потом в пятачок света вошла незнакомая Тиму женщина.Она казалась невысокой, чуть ли не ниже Тани, худощавая, возраст -все что угодно от сорока до семидесяти, про женщин иной раз бываеттрудно понять. Голограмма сильно уклоняла все цвета в зеленый, нодаже по ней можно было сказать, что и волосы и глаза у женщинысветлые. А вот в разрезе глаз все-таки чувствовалось что-тоазиатское. — Хонда Мэй, — представилась она коротко. — Прошупрощения, что так неофициально. Но официальные лица меня отказалисьслушать.— Точно, отказались, — сказал откуда ни возьмись голосТани. — А я подумала, что тебе все равно надо это услышать.Голографический столб расширился, и стало видно, что Таня стоит рядомс Хондой. Она и впрямь оказалась повыше — а еще говорят, чтовсе шемины коротышки. Таня была во всем белом: подчеркнутоофициально, значит. Тим замер, разрываемый двумя противоречивымипорывами. Ему хотелось смотреть на нее и смотреть: как же, она жеопять ломанулась ему на выручку, презрев официальные каналы, опятьрискнула всем! (Как знать, не на свои ли деньги она наняла "МаджикуТофь"?) Но одновременно ему не хотелось рассказывать ей оВонге. Ни слова не хотелось. И нельзя ведь было не рассказать.Но Таня ни о чем не спросила, просто глядела и улыбалась.— Коротко говоря, — сказала Хонда уверенным тономчеловека, привычного к вниманию других, — на пробе дотуша,оставленном в океане Тусканора, нам удалось собрать кое-какиесведения. Говоря "нам" я подразумеваю в первую очередьсебя, поскольку я была телепатически подключена к его системамкакое-то время, и информация была извлечена из моего разума. А такжемоего ассистента Флинта и наших союзников из числа тлилилей.— Флинт, — кивнул Тим. — Я его помню.Про себя подумал: Хонда — похоже, тот еще подарочек, но хорошо,что прилетела она, а не тот зануда.— Да, но это история для другого раза. Пока же важно вот что:нам удалось понять, что дотуш, оставивший этот проб, -последний дотуш в Галактике.— Что мы подозревали, — вставила Таня.— ...Но не потому, что он убил всех остальных, -продолжала Хонда, как будто ее и не прерывали. — Убивать ихочень трудно, кому-то одному это не под силу. Поэтому он всехостальных усыпил. Погрузил в летаргию с помощью своего ментальногополя. И случилось это несколько миллионов лет назад.— Они бы уже умерли... — неуверенно начал Тим.— Возможно, — сказала Хонда. — А может быть, нет. Иесли они выжили, то вы сейчас уничтожили единственный фактор, которыйне давал им пробудиться.— Черт, — сказал Тим.— Боюсь, это ближе к дьявольским возможностям, -проговорила Хонда без иронии. — И у меня есть, что добавить:устройство, которое произвело столько разрушений на Тусканоре, мойпомощник Флинт называл "эсминцем". Но сам дотуш,изготовивший его, считал его деликатным пробом. Посланным для мягкогоисследования планеты. К тому же, этот проб был частично выведен изстроя при приводнении. Поэтому он так долго не работал и поэтому,заработав, действовал хаотично и причинил сравнительно малоразрушений.Рената, сидевшая в кресле по левую руку от Тима, нецензурно ругнуласьна немецком. Тим этой роскоши был лишен. Он только не сомневался, чтотеперь уж точно попадет под трибунал. Даже под два трибунала: Земнойи Галактический. Они точно передерутся за право его торжественноказнить..."Может, все еще обойдется...— мелькнула дурацкаямыслишка. — Или по крайней мере обождет до тех пор, пока я невысплюсь как следует..."Увы: иногда принцип драматичного работает и в жизни не хуже, чем насцене. Раздался сдвоенный сигнал: одновременно на пульте у Тима и уПирс. Олежа, которая еще и получала данные телепатически, произнесла:— Сообщение с Триоки! Они получили гравидепепшу изГалактического Совета и приказывают нам срочно возвращаться.Тут же, как по команде, на мостике возник еще один голографическийстолб — этот без всякой зелени, в изумительном качестве и спревосходной цветопередачей. В нем столбе нарисовался командир флотагеллорцев (во всяком случае, так можно было предположить по желтойповязке у него на верхней правой руке: у геллорцев не былофиксированного командного состава, командиры каждый день выбиралисьиз всего экипажа путем сложных астрологических расчетов).— Капитан Крюков, с сожалением должен сообщить, что мы выбываемиз состава миссии, — проговорил геллорец скороговоркой. -Чрезвычайная ситуация у нас на родине.Он очень походил на человека, если не считать двух пар рук (нижниекороче и меньше, верхние — невероятно длинные, и с кожанойскладкой, вроде крыла; геллорцы ходили, опираясь на локти этих рук).— Поясните.— Полчаса назад на нашей планете проснулся дотуш и уже началразворачивать свою базу. Флот нужен для эвакуации населения. Можете ивы помочь, лишними не будете, — буркнул геллорец и отключился.На мостике повисла тишина.— По-моему, — первой нарушила эту тишину Таня, — наТриоку можно не лететь. Такие сигналы будут поступать вскоре со всейГалактики. Нужно лететь прямо в Центр.— Мы посчитали по дороге, — согласилась Хонда. -Около тридцати процентов планетных систем Содружества могут иметьследы присутствия дотушей.— А Земля? — спросил Тим, и потом то, что егодействительно волновало: — А Благодать?!— Не знаем, — мотнула головой Хонда.И не узнаем — следовало понимать ее слова. Земля не пользуетсягрависвязью. Корабли с Земли до Перекрестка идут всего пару дней, ана Перекрестке недавно появился излучатель, и номинально он ещевходит в состав Конфедерации. Но передаст ли он сигнал бедствия сЗемли?А у Благодати и вовсе никаких шансов: до нее любому кораблюдобираться месяцами."Нужно лететь туда, — подумал Тим. — Нужно...я не знаю, что я могу сделать, но наша бедная планетка столько всегопережила, что только вторжения безжалостных, контролирующих мыслигигантских монстров ей и не хватало!"Но приказать такое он не мог: он чувствовал, что его капитанскаявласть никогда не была особенно крепкой, а сейчас трещит по швам.Никто его не послушает. К тому же, сейчас, пожалуй, у Земли все равнолучшая ставка в войне — Галактическое Содружество и его совет.— Лучшая защита — это нападение, — Хонда не зналаего, а он не знал ее, но по лицу Тим видел, что у них мелькнула однаи та же мысль. — Летите к планете Совета, Крюков,таково и моемнение.— Хорошо, — Тим принял решение. — Дайте на связькапитана "Маджики", пусть стыкуется с нами. Подхватим вас— и вперед.Он по-прежнему не знал, что сказать Тане. Он не знал, что будет сними в ближайшие дни, не говоря уже о неделях или больше того. Он незнал, в силе ли их уговор "разобраться" после того, какони встретятся снова.Но он видел ее лицо и читал на нем, что она смотрит на самого Тима, ивидит не сороха и даже не капитана Крюкова (до чего же неловкопо-прежнему сидело на нем это украденное звание!) — видитчеловека.И пока это было все, что имело значение.

Эпилог

Когда Галактический Совет отправил на Землю ознакомительнуюделегацию, Тэна была совсем еще девочкой. Только-только закончилаосновное обучение, практиковалась под началом Учителя. У нее былиочень высокие показатели, и ей страшно повезло, что Учитель ее взял,так сказать, под щупальце: будучи одним из ведущих социологов Центра,он, разумеется, мог выбирать.Впрочем в тот, самый первый день их визита на планету сорохов Тэна нечувствовала себя везучей.Сперва все было нормально — планета как планета, из не слишкомцивилизованных, но с местным колоритом. Ей нравились черно-белыекостюмы, в которых их все встречали: как это строго и оригинально!Большинство миров Содружества предпочитали яркие тона: красные,синие, желтые. Шемин-мингрели со своим белым казались чудаками: Тэнаслышала шутки на эту тему.А потом их повели на банкет (ужасная гадость, но съедобно) и какую-тоговорильню на тему Земли. Тэна слушала вполуха и скучала, глядя вокно на скучное бетонированное поле, чахлые деревья на газоне икакие-то бараки в отдалении. Часть комплекса космопорта, склады,сказали им при приземлении.И вдруг эти неприметные склады вспухли золотисто-серебряным куполом -наверное, самое красивое, что случилось с ними за всю историю.А потом завибрировали и зазвенели, падая, стекла, и все они тожепопадали на пол.— Сохраняйте спокойствие! — кричал какой-то землянин (всеони были на одно лицо) на ломаном общеторговом. — Сохраняйтеспокойствие!Потом им сказали, что это был несчастный случай.Но Учитель не согласился.Он пригласил Тэну к себе в номер. Люди подготовили ему гостиницу на славу: зайти в его помещение безскафандра было невозможно. В идеале там еще должно было быть темно,как на самом Сухтияре, но у сухти все равно глаз не было, а потомуадминистрация, видимо, благоразумно решила не ломать ногиобслуживающему персоналу, так что свет там имелся.Тэна сидела на бесформенном пластиковом седалище и наблюдала, какучитель менторски расхаживает туда-сюда по комнате. Ну то естьползает туда-сюда. Несмотря на свою внешнюю неуклюжесть, сухтидвигались довольно быстро. Стекло скафандра слегка запотело изнутри,но видеть не мешало. Наоборот, забавно было смотреть, как щупальцаУчителя слегка расплывались от влаги. Она попыталась представить, каково это, жить совсем без глаз. И несмогла.— Они нам соврали, — сказал учитель ровным, механическимголосом через синтезатор. Он мог бы передать напрямую, но Тэнаподозревала, что ему просто нравится использовать эту игрушку. (Лишьпозднее она догадалась: по каким-то причинам Учитель хотел, чтобы этучасть их разговора записали подслушивающие устройства в гостинице.) -Знаешь, что это было? Это пацифистское движение взорвало военныесклады в честь нашего прибытия. Галактика без войны, вот как ониназываются!— Но в Галактике и так нет войн! — воскликнула Тэна. -Уже много столетий!— Скоро опять начнутся, — мрачно пообещал Учитель.— Сорохи? — опять удивилась Тэна. — Учитель, вымудры и редко ошибаетесь. Но они не кажутся мне такими ужзлокозненными. Больше всего проблем они причиняют самим себе, чемкому-то еще. Да и технически так отстают от нас, что это практически смешно.— Они развиваются быстро... — учитель вдруг перешелна ментальное общение, и "голос" его стал глубоким,насыщенным, полным нюансов. — Но не в этом даже проблема. Яговорил не о них. Я говорил о дотушах. Что ты знаешь о Проекте?Тэна ничего не знала о Проекте, и тогда учитель рассказал ей.Выслушав, она спросила:— Но чем это отличается от археологии? Вы же просто ищите следыэтих дотушей в других мирах, иногда очень-очень старых...— Ничем, — ответил Учитель. — Кроме того, что этаархеология очень скоро может оказаться нашей единственной надеждой наспасение.У юной Тэны холодок пробежал по плечам и спине. Тогда Учительрассказал и показал ей: многие находки свидетельствуют о том, чтодотуши умеют впадать в спячку и спать тысячами, если не миллионамилет. Что же будет, когда такие образины проснутся и потребуют своеместо под звездами?— Мы... поделимся с ними? — осторожно спросила Тэна.— Ваши чувства делают вам честь, — похвалил ее сухти, -они отражают максиму нашей цивилизации. Но на деле мы просто вымрем. Тэна вздрогнула. Она никогда прежде не слышала, чтобы разговаривалитак безапеляционно. — В отличие от нас дотуши не понимают, что такое "делиться",— продолжал Учитель. — Они думают не так, как мы, ближе кэтим сорохоам, как вы их называете. Для каждого дотуша существуеттолько он сам, может быть, еще его прямые потомки, мы в этом неразобрались. И если мы не научимся понимать его психологию, мы несможем их победить. Для этой цели сорохи подходят нам идеально.— Но по ним не понять психологию дотушей, -запротестовала Тэна. — Учитель, они же строят города,взаимодействуют друг с другом... Они, может быть, и агрессивнее, но если располагать их на шкале между нами и дотушами, как вы ихописываете, они куда ближе нам!— Ты совершенно права, — сказал-подумал сухти, — ягоржусь тобой за этот выход. Но Тэна, вспомни, что я говорил тебе опсихологии стада? У сорохов есть одно качество, которое делает ихуникальными и незаменимыми. Точнее, два. Во-первых, они телепатическиустойчивы — устойчивы даже к нашему влиянию. Дотуши будутмощными телепатами, нам нужен кто-то, кто сумеет им сопротивляться...Для этого, впрочем, еще потребуются тесты. Куда важнее другое, то,что иллюстрирует сегодняшний взрыв. Сорохи умеют жертвовать собой.— Ничем они не жертвовали, — возразила Тэна. — Онипросто взорвали склад!— У них существует террористическая организация, способная насистематическое уничтожение недвижимого имущества! Даже если одна,Тэна, это и то был бы повод задуматься, а их сотни, даже тысячи! Иони не то чтобы очень скрывают их наличие, они передают про них вновостях, пишут в энциклопедиях... Что было бы, попробуй такаяорганизация набрать поддержку на Триоке?— Она бы провалилась после первого террористического акта, -Тэне не пришлось задумываться: она уже размышляла над этим феноменом.— То есть сначала могла бы быть какая-то поддержка, может быть,кто-то бы даже видел в этом выход, решение каких-то социальныхпроблем... Но потом бы все ужаснулись и не дали бы главарямзакончить: просто разошлись бы по домам. Так у нас много разслучалось с кровавыми восстаниями.— Вот видишь. А у них есть люди, которые не только считают, чтожертвы могут быть необходимы для пользы расе, но и способны приноситьэти жертвы снова и снова! И общество в целом снисходительно относитсяк ним...— Их порицают...— Их порицают, но продолжают прикармливать! А к тому же сколькоу них книг и стихов о самопожертвовании... — учитель вдругсменил интонацию. — Знаешь, почему я выбрал тебя в группу,Тэна?— Нет, почему?— Ты можешь читать их книги. У тебя достаточно интеллекта ивосприимчивости, чтобы додумывать контекст. Большая редкость средителепатических рас, таких как твоя и моя. И ты читала достаточно,чтобы знать: самопожертвование — краеугольный камень ихкультуры. Один умирает, вся стая живет... Отсюда и ихнеспособность сотрудничать. Зачем идти на долгие переговоры, поисккомпромисса, когда все можно решить быстро и кроваво, ценойнескольких жизней? Возможно, в этом-то и был выигрыш их популяции поскорости развития...Тэна промолчала. То, что говорил учитель, было слишком ново, и она незнала, как это осмыслить или как с этим спорить. Да и было ли чемспорить? Она никогда раньше не думала, что альтруизм как модельповедения может привести к отсутствию взаимопомощи междупредставителями вида, это шло в разрез со многим из того, чему ееучили... но какая-то логика в этом нащупывалась.— Загвоздка в том, что сорохи жертвуют собой только ради своегоже вида, — проговорил сухти. — Они не будут воевать снами против дотушей и тем более умирать за нас, если их неприкормить... А эти идиоты из Проекта не желают с нимисвязываться.— А вот сейчас мне точно не нравится, что вы мне передали, -Тэна упрямо нахмурилась. — Что значит, они будут умирать занас? Это звучит так, как будто их будут использовать как щит...— Нет, — не согласился Учитель, — нет. Умиратьбудут все. Настанет такое время, что всем придется умирать. Можетбыть, еще при твоей жизни настанет, Тэна. И я хочу, чтобы этисущества, которые так замечательно это умеют, были на нашей стороне.А не на стороне дотушей. Или не попытались бы вовсе спрятаться отэтого плуга, который вспашет нашу Галактику. Они малы, всего пятьколоний, им может это удасться. Ты понимаешь?Тэна понимала. Ей это не нравилось, но она понимала. — Но, — сказала она Учителю, — ведь мало того,чтобы мы приняли их. Они должны принять нас. — Да, — согласился сухти, — они должны принять насв свою стаю. И я надеюсь, Тэна, ты станешь одной из тех, кто за этимпроследит.