Когда смерть разлучит нас...

Размышляя над этим, она сделала еще один неровный глоток. Алкоголь расслаблял мгновенно, что теперь грозило обернуться истерикой. Это душевное давление должно было как-то себя израсходовать.

Мэт. Миранда. Эти головорезы. Черт, почему это все происходит именно с ней?

Повернувшись, чтобы донести стопку до раковины, Кэри уже в следующую секунду забыла свое намерение. Потому что на пороге кухни стоял Эохайд, появившийся как всегда словно из воздуха. Влажные взъерошенные волосы, пристальный взгляд ярких, как будто искрящихся глаз и... святые угодники, мужчина был обнажен по пояс, и, Кэри готова была спорить, эти штаны очень легко снимаются.

Проклятье, то что она способна думать о сексе сразу после покушения, многое о ней говорит.

— Ты не против? Я... опять лезу, куда не просят. — Пробормотала Кэри, опуская стопку на столешницу. Честное слово, безопаснее этой стеклянной вещице не находиться в ее руках. — Прости, что все так... вышло.

Ну разве не идеальное извинение? Прямо-таки до слез.

— Хочешь принять ванну? — Да он сама невинность! Даже предполагая наличие ее в его доме, в ванной, без одежды, Эохайд выглядел исключительно невозмутимо. Его было буквально не узнать.

— Нет.

Что уж скрывать, она хотела кое-чего другого, но этот мужчина реагировал на возникшую ситуацию должным образом, в отличие от нее.

— Тебе необходимо отдохнуть. — Голос был полон благоразумия, когда он кивнул в сторону комнаты, в которую некогда ее отнес.

— Да... спасибо. А ты?

— Здесь есть несколько спален. — Отозвался Эохайд, на что девушка покивала.

Несомненно, вот только... как он расценит заявление, что она не сможет заснуть одна? Только не после того, через что прошла сегодня.

— Хорошо. Спасибо. — Каролайн положила ладонь на лоб, покрытый холодным потом. Не стоит доставлять профессору еще больше проблем, пусть убедится в том, что она может быть при необходимости тихоней. — Ну... я пойду, да?

— Я буду рядом. Если тебе что-нибудь понадобится...

Интересно, он тоже думал над тем, откуда появилась эта неловкость между ними? Очевидно, ее спасение, приправленное жертвенной кровью, слишком стремительно сблизило их. Сильнее чем страсть, поцелуи... исключительно ее оргазмы. Что несправедливо.

— Да. Спокойной ночи. Спасибо. — Кажется, она повторяется.

Он повернулся к ней спиной, заставляя кусать губу. Безумная, что могло ее так завести? Его скульптурный торс? Вся беда в том, что она уже до этого была возбуждена. Еще в машине...

Скрываясь в комнате, Кэри заперла дверь и прислонилась к ней спиной, прислушиваясь. Самая дальняя по коридору дверь мягко затворилась. Брендан решил держаться подальше от своей гостьи совершенно оправдано. Вполне вероятно, что отныне ее вид вызывает в нем лишь отвращение. Считает, что она променяла его на этого недоумка Мэта. За что и поплатилась.

С мучительным стоном, Каролайн сползла на пол, подтягивая колени к груди. Боже, происходящее все еще казалось ей извращенной фантазией подсознания. Потому ей не хотелось спать, ей необходимо было проснуться.

* * *

Всё повторяется, проклятье!

Упершись руками в подоконник, Брес ссутулился, устало опустив голову. Мысль, что на этот раз он успел, была настоящим спасением, однако... черт, однажды он подверг ее этому. И если сама Айрис не помнит, что некогда такие же точно ублюдки добились своего, то Брес, закрыв глаза, мог воспроизвести в деталях тот момент отчаянья.

Он нашел ее в библиотеке, расхищенную и мертвую, готовый отдать вечность за возможность вернуть упущенный час. Представить себе, что она испытала перед смертью не составило труда, но сколько это стоило безысходной муки. А теперь эта неугомонная Миранда со своим тренированным щенком... как объяснить всем этим людям, что он готов проломить череп кому угодно за любую попытку навредить его до сих пор наивной и невыносимо упрямой женщине? А что важнее, как это объяснить ей?

Вряд ли он мог найти ответ на этот вопрос там, куда он посмотрел, но, дьявол! верх его брюк так топорщился, что можно назвать чудом то, что Айрис не заметила степень его радости видеть ее в этом доме. Знать, что она проведет здесь ночь. Не с ним, но поблизости, совсем рядом...

И кто он после этого? Айрис едва не подверглась насилию и теперь вряд ли решится подойти к мужчине. Особенно к такому, у которого желания на лице написаны... черт, не только на лице.

Дверь за его спиной отворилась практически бесшумно, заставляя резко убрать руки от пояса штанов и выпрямиться. Чувствуя себя преступником, которого застали с поличным, Брес замер, пытаясь представить, для чего ей мог понадобиться. Чтоб его, он ведь даже не рассказал ей, как устроен этот дом и где она может найти все необходимое. Да, пусть отнесется с пониманием, его голова была занята мыслями совсем иного рода...

Гребаное дежа вю. Брес помнит нечто подобное: вот он уже собрал все свое ничтожное благородство воедино, решая повести себя достойно приличного хозяина. Тактично осведомиться, что угодно его драгоценной гостье. А она выкидывает нечто такое, что заставляет его забыть свои похвальные намерения разом.

Он вздрогнул, как долбаный сопляк, когда ее руки скользнули вокруг него. Ее упругие груди прижались к его спине. Она все еще в одежде, но судя по оборотам, которые набирает этот поезд, — ненадолго. Глотнув воздуха, Брес смотрел на то, как женские ладони двинулись выше, от низа его живота, к груди. Лаская, вызывая, требуя... А потом он почувствовал ее дыхание у своего плеча. И то нежное, почти невесомое прикосновение к коже, несомненно оставили ее губы. Какого ж дьявола...

— Каролайн... — Услышал он свой предостерегающий голос. В ее озвученном имени звенело намерение послать к черту все запреты и даже ее "нет", когда она одумается.

— Я хочу тебя. — Едва слышно проговорила девушка за его спиной, заставляя забыть про дыхание.

Он, мать его, спит. Как еще объяснить эти слова, которых он добивался черт знает сколько времени? И вот теперь он держит этот момент в руках. Собираясь воспользоваться ее слабостью, не так ли? Брес знал, что нужен ей в качестве успокоительного. Она хотела заменить одни эмоциями другими, и будь он чуть более достойным мужчиной, то хотя бы попытался объяснить ей, что спонтанный, отчаянный секс — не то, что он мечтает дать ей. И уж точно не то, что она хочет от него получить. Ведь ее завтрашние сожаления, станут и его сожалениями, а Брес меньше всего хочет, чтобы воспоминания об их близости вызывали неприязнь и боль.

— Кэри, тебе лучше... лучше будет, если ты уйдешь. — О, и это он говорил, что не святой? Такие подвиги и Гераклу не снились.

Кажется, он переборщил с моралью: Айрис вздрогнула за его спиной, словно от удара. Думает, что он отвергает ее, проклятье! Брес уже хотел было повернуться, дабы (исключительно на словах) заверить ее в том, что она — прекраснейшее и желаннейшее из всего, что создала природа. Однако ее руки, ослабевшие на мгновение, сжались на нем с новой силой. Прижавшись лбом к его плечу, она тяжело задышала.

— Ты хочешь наказать меня? Злишься? Справедливо. Но если бы ты знал, как мне нужно это. Ты... ты мне чертовски нужен. Прямо сейчас. — Ее голос дрожал из-за непрошеных слез. — Сделай это, как хочешь. Не заставляй меня умолять тебя...

Он разъединил ее руки, встречая незначительное сопротивление. А уже через секунду Айрис лежала на полу, в то время как он торопливо избавлял ее от одежды. Вспыхнувшая на секунду паника, исчезла за той древней как мир потребностью, что теперь утяжелила ее дыхание и заставляла податливо выгибаться, когда Брес стягивал с нее джинсы и трусики.

Умолять?! Она его? Когда мир успел встать с ног на голову?

— Прости. — Прохрипел у ее губ Брес, заглядывая в блестящие, полные предвкушения глаза. Устраиваясь между раскрытых женских бедер, спуская штаны вниз.

Проявившееся недоумение в ее взгляде требовало объяснений. Нужда в которых отпала уже в следующий миг. Смежив веки, Айрис облегченно застонала, откидывая голову назад. Чудно, ведь если бы он взялся перечислять все поводы для этого жалкого "прости", ей пришлось бы ждать утра. Следующего.

Для начала? Он хотел извиниться хотя бы за то, что годы предвосхищения этого самого момента были бледной тенью по сравнению с тем штормом эмоций, который его накрыл ныне. В связи с чем ему следовало бы отнестись к эйфории, которую он берет от нее, с большим почтением. Айрис заслуживала лучшего ложа, чем холодный, твердый пол, пусть даже кровать стояла чертовски далеко. Вся штука в том, что расстояние теперь измерялось им не в метрах, а в секундах и их долях.

Еще? Он обязан был начать с восхваляющих и в то же время просящих поцелуев, прежде чем оказаться в ней. Не для того, чтобы завести сильнее — ее сокровенное местечко было таким влажным и жарким, что в прелюдиях не было никакой нужды — но для того, чтобы показать свое исключительно трепетное отношение. Заверить, что не она для него, а он для нее. Что века его терпения у ее ног, и он может подождать еще несколько секунд, однако... гребаный ад, он не мог.

20 глава.

Какой сюрприз, они все-таки добрались до кровати.

Первая осознанная мысль после пробуждения была похожа на открытие подобного рода. Ведь Кэри не помнит того момента, когда жесткий паркет сменился мягкостью матраса и шелковистостью простыней. Да и кого это волновало в тот раз?

Тело приятно ныло, визуализируя в голове причины этой тягучей боли. Боже, она как только увидела этого мужчину уже знала, что близость с ним будет похожа на сражение, бурю, настоящее безумие.

Осторожно повернув голову, Кэри не сдержала томного выдоха. Кажется, все это время второй мечтой ее было увидеть его спящим. Что касается первой? Эохайд осуществлял ее всю ночь с завидной неустанностью, потому стоило дать ему передышку. К тому же, похоже, она отлежала ему руку.

Соскользнув с кровати, не в силах отказать себе в удовольствии еще пару секунд полюбоваться открывшимся видом, Каролайн неслышно вышла из комнаты. И почувствовала себя так, словно должна немедленно вернуться... Ох, ее потребности становятся пугающе примитивными.

Обхватив лицо ладонями, Кэри побрела по коридору, как ей показалось, в сторону ванной. Думая над тем, что все испортила. Потому что... проклятье, как мало она знает о соблазнении и сексе самом. Теперь все вышло не по правилам, не само собой, как это бывает у нормальных людей. Она прямолинейно заявила, что хочет его. Сразу после того, как он убил человека, м-да. Это вряд ли можно назвать нормальным.

Кстати, по поводу примитивности. Презирая себя, Кэри забрала одну из его футболок, прежде чем зайти в ванную комнату и провести там не меньше получаса. Рассматривая, прикасаясь, вдыхая в себя запахи шампуня, мыла, лосьона для бритья. Озабоченная идиотка.

Закончив с душем, она расчесала влажные волосы и отметила про себя, что его футболка потрясающе на ней смотрится. Возможно, это был единственный раз, когда отражение ее не ругало.

Надеясь, что хозяин дома простит ей очередное своеволие, Каролайн прошла на кухню, которая, по всей видимости, использовалась крайне редко. А может, и никогда. Однако отыскать кофе труда не составило.

Почему мысль, что она варит утренний кофе не только для себя, заставляла краснеть? Называя Эохайда старомодным, она сама недалеко ушла, раз млеет, представляя, как будет готовить ему, чтобы потом вместе завтракать и ужинать.

Знать бы, пыталась ли в первые годы совместной жизни ему готовить Миранда? Ох, Миранда...

Воспоминания вчерашних потрясений волной страха всколыхнули душу. Кто бы мог подумать, что Миранда настроена настолько серьезно. Эта неудавшаяся попытка грязного убийства совершенно оправданно вызывала массу... хм... негодования, однако, больше всего Кэри хотелось знать, что будет теперь. Как произошедшее изменит ее судьбу.

Каролайн метнула взгляд в сторону коридора, пройдя по которому, можно набрести на ту самую комнату, что была облюбована ей нынешней ночью, и подумала о мужчине... который, вопреки ее предположениям, не спал, стоя теперь за порогом кухни. Взъерошенный, мрачный и молчаливый. Как будто недовольный... тем, что она ушла? Или тем что без спроса хозяйничает у него дома?

— Не хочешь... ирландский кофе? — Предложила Кэри, выключая плиту.

Судя по его тяжелому выдоху и взгляду, который буквально касался ее через слой ткани, Эохайд хотел не кофе. И в момент их зрительного контакта, в ее голове возникло это совершенно нелепое желание озвучить слова родом из совершенно диких веков. Слова, за которые ее с чистой совестью могли презирать современные свободолюбивые женщины. Но вряд ли ей тогда было до них какое-то дело.

— Возьми меня. — В этом робком требовании уже читалось "прямо здесь и сейчас".

Отлично, смысл слов дошел до него почти мгновенно. Кэри понимала его секундное замешательство, все-таки подобная смелость никогда не имела места в ее жизни. После встречи с этим мужчиной? Вероятно, совсем скоро он услышит что-нибудь покруче в ее исполнении...

Когда Кэри оказалась прижата к стене, пытаясь ответить на безжалостный поцелуй, то невольно отметила, что проявлять инициативу — чертовски приятно. Смотреть, как он выходит из себя под действием пары слов? Предел мечтаний.

— Не уходи... от меня... больше... — Между рваными поцелуями, ласкающими лицо и шею, процедил мужчина.

Ее согласный стон был лучшим "как скажешь". Не важно, говорил ли он о том, что она опять покинула его постель, или имел ввиду ее предыдущие упрямые попытки бегства.

— Оставим это на тебе. — Решил Эохайд, намекая на свою футболку, после чего опустился на пол, вставая на колени.

Святые... небеса, она знала наверняка, что все это значит. Потому ее дрожащая рука смяла край футболки, медленно поднимая ткань, обнажая бедра, что было встречено тихим одобряющим рычанием.

Прикосновение его губ было нарочито медлительным, пленяющим, обжигающим.

Еще никогда гравитация ей так не мешала. Теперь же сила притяжения грозила все испортить. Хотя к черту законы физики, во всем виноваты внезапно ослабевшие ноги, отказавшиеся ее слушаться.

— Держу тебя. Я держу тебя. — Шепотом заверил мужчина, обжигая дыханием бедра и низ живота. Его сильные руки обхватили ее талию, крепко удерживая у стены.

Иногда Кэри казалось, что он читает ее мысли. Нетерпеливо выгнувшись ему навстречу, она, совершенно осмелев, запустила свободную руку в его волосы, сжимая мягкие пряди в кулаке. И, какая жалость, ее неопытность дала о себе знать: удовольствие было интенсивным, но недолгим.

Одобрительно заурчав, Эохайд отклонился, облизывая губы, после чего поднял свой взгляд на пунцовую и тяжело дышащую Каролайн. Которая размышляла над тем, что в качестве завтрака намеревалась предложить ему кофе и, может быть, тосты... а не себя.

Думая, что сказать, Кэри пришла к выводу, что "спасибо" прозвучит убого. Кэри говорила "спасибо" кассиру в универмаге и незнакомцу в метро, который галантно придержит дверь. Затертое слово благодарности, казалось, не окупит и сотой часть того, что он ей дал. Черт, как бы ей не хотелось в этот момент вспоминать о Миранде, Кэри понимала, за что ее хотела убить та женщина.