— Понимаете, этот идиот Керенский решил выслать царскую семью в Тобольск. В Петербурге ситуацию более-менее контролирует флот, поэтому того что восставший народ порвёт царя на тряпочки, Керенский опасается зря. А вот в Тобольске, в котором у власти непонятно кто, такое запросто может случиться.

— А какое вам дело до царя? — удивился Михаил.

— Понимаете ли, я не хочу жить в стране, история которой началась с бессудной расправы не только над предыдущим правителем, но и над ни в чём не повинными девочками. Поэтому я хочу добиться того, чтобы до созыва Учредительного Собрания, которое уже решит предавать Николая суду или нет, вся царская семья находилась в безопасности.

— И что вы предлагаете?

— Снять её с поезда где-нибудь, где там Транссиб пересекается с Мариинской системой, и привезти сюда, в Нижний. Здесь, как вы понимаете, есть две основные военные силы — Красная Гвардия Сормовского и Канавинского заводов и выздоравливающие в госпитале. И те, и другие уже разагитированы на тему того, что революция это не бунт, а порядок.

— И какими военными силами вы собираетесь это сделать? Наверняка же царскую семью отправят в ссылку с соответствующей охраной.

— Ещё весной я попросила у Эссена парочку старых эсминцев, для контроля поволжского региона. И вот сейчас "Эмир Бухарский" и "Москвитянин" уже прошли Вытегру и приближаются к Белозёрску. Каждый из них это три четырёххдюймовки, шесть пулемётов и около сотни человек.

— А зачем вам в этой операции я?

— Затем что вам брат и его семья поверят. Очень сложно спасать тех, кто не хочет быть спасённым. Кроме того, вы уже полгода занимаетесь подготовкой штурмовых отрядов. На миноносцах там есть несколько человек, имевших опыт десантов в Курляндии летом 1915, но этого мало. Нужно за оставшиеся несколько дней обучить людей действовать в городской застройке, с использованием автоматического оружия против превосходящих сил противника. И так чтобы весь город в процессе в развалины не превратить. Давайте грузим сейчас в мою летающую лодку полсотни комплектов штурмового обмундирования и пистолет-пулемётов и летим в Белозёрск.

* * *

Второго августа 1917 года состав, везущий Николая II и его семью в Тюмень, прибыл в Череповец.

На станции к удивлению Николая его встречал отряд моряков под командой кого-то в генеральском кавалерийском мундире. Присмотревшись, Николай понял, что видит перед собой родного младшего брата, Михаила, в пользу которого он, собственно и отрекался, хотя тот короны и не принял.

Как только поезд остановился, моряки сломали строй и оцепили вагон. Николай обратил внимание, что вооружены они были короткими "окопными" ружьями-пулемётами под пистолетный патрон, которые Мещёрский уже второй год пытался запродать военному ведомству, но то приняло это новшество в штыки. А флот... Нет про флот он ничего не понял.

Михаил широкими шагами пересёк перрон и вошёл в вагон. Ружьё-пулемёт у него было, но висело на спине стволом вниз.

— Мишкин! Ты всё-таки сумел с нами встретиться! — обрадовался брату Николай.

— Никки, Аликс, девочки! Быстро выгружаемся. Вас, Евгений Сергеевич, — обратился он к Боткину, — это тоже касается.

— Но почему?

— Дальше по реке поедем. У меня тут миноносец. Не то чтобы самое комфортабельное транспортное средство, но не медленнее поезда, и три четырёхдюймовки тоже вещь иногда полезная.

— По какому праву? — поинтересовался полковник Кобылинский.

— По праву сильного, — ответил Михаил Александрович, и ружьё-пулемёт как-то незаметно переехало со спины под мышку, в положение для стрельбы с опорой на ремень.

— У меня тут особый отряд в триста человек, — продолжал настаивать командир царского конвоя.

— Без артиллерии и пулемётов. А у меня тут эсминец с тремя четырёхдюймовками и шестью "максимами" это не считая поголовного вооружения экипажа автоматическим оружием. Ваши люди просто не смогут покинуть вагоны. Поэтому сдавайте мне царскую семью под расписку. Боткин и прочая свита, насколько я понимаю, свободные люди, добровольно следующие за ссыльными, и их задерживать вы в любом случае не имеете права.

— И как это мы по реке попадём из Череповца в Тобольск? — спросила Анастасия. — Ведь корабль не может переплыть Уральские горы.

— Ну вообще-то это вполне возможно. В 1913 году твой papá дал разрешение нижегородским купцам на реконструкцию Северо-Двинского канала? Так вот там теперь шлюзы как раз под миноносец класса "Финн". Так что можем уйти в Двину, по ней в Архангельск, по Северному Океану в Обь, а там и Тобольск. Но мы так делать не будем. Что вы, собственно, забыли в этом Тобольске? Чем хуже, к примеру, Ипатьевский монастырь под Костромой? Там история нашей династии начиналась, пусть там и закончится. Но вообще-то я вас хочу увезти в Нижний.

Николай продолжал ничего не понимать:

— Почему именно Нижний?

— Потому что там хоть и революционный, но порядок. Что в Питере, что в Сибири я не могу быть уверен, что вас не порвут на тряпочки просто потому, что вы царская семья. А в Нижнем если и отклонятся от справедливости, то в сторону милосердия.

— Мишкин, я тебя не узнаю, — вмешалась в разговор Александра Фёдоровна. — ты стал какой-то резкий, говоришь короткими фразами, действуешь быстрее чем говоришь.

— Надо вас на киноплёнку снять. А через полгода жизни в Нижнем показать. Соприкосновение с прогрессом людей меняет. Когда ездишь не на лошади, а на автомобиле или танке, командуешь через микрофон радиостанции или танкового переговорного устройства, это и правда меняет. Сандро меняться начал ещё раньше, но вы на это как-то внимания не обратили.

Буквально через полчаса царская семья с немногочисленными сопровождающими её в ссылку придворными были погружены на эсминец "Москвитянин". Тот отвалил от причала, и, направившись вниз по Шексне, развил полный, двадцатипятиузловой ход.

К закату действительно достигли Костромы, где встали на якорь в устье реки Костромы между Ипатьевским монастырём и городом. К эсминцу после обмена флажными сигналами подошла большая шаланда, с которой полночи грузили уголь.

Михаил долго шептался с гофмаршалом Долгоруким и генерал-адьютантом Татищевым, потом матросы почти бесшумно спустили шлюпку-четвёрку, и утром цесаревны, которым офицеры эсминца уступили свои каюты, обнаружили отсутствие на борту почти всей свиты.

На рассвете путь вниз продолжился. Четыре года назад царская семья уже совершила путешествие по Волге от Нижнего до Костромы, и даже почти с той же скоростью, но это был маленький, с четырехосный железнодорожный вагон размером, катер "Заря", а сейчас они шли на 80-метровом боевом корабле. Впрочем, похоже офицеры не первый раз шли этим маршрутом.

К вечеру третьего числа эсминец ошвартовался к дебаркадеру компании "Самолёт" в Нижнем.

Там их встречали два бронированных грузовика с эскортом из нескольких солдат. Как выяснилось, это были выздоравливающие из госпиталя. В госпиталь царскую семью с немногочисленными придворными и отвезли.

Там им пришлось подождать в приёмном покое примерно полчаса, пока из операционной, сдирая прилипшие к рукам латексные перчатки не вышла Нэтти.

— Привёз? — спросила она Михаила, увидев того во главе разношёрстой команды. Тот кивнул. — О, Евгений Сергеевич! И вы здесь. Это прекрасно, к нам сейчас идёт поток раненных с летнего наступления и хороший хирург лишним не будет. Кстати, ОТМА20, вас это тоже касается. Своей властью рекрутирую вас в сестры милосердия.

— Откуда вы знаете это прозвище? — удивилась Анастасия.

— Я много чего знаю, чего в этом времени и на этой планете знать не положено.

— На этой планете... Так это вы госпожа Нэтти, марсианка?

— А откуда у вас власть? — удивился Николай.

— Да в грязи валялась, пришлось подбирать. Это вы по-моему не удержали. Ладно, шутки в сторону. Алексея я пристрою учеником на станцию переливания крови к доктору Богданову. С его болезнью лучше быть поближе к лучшему в России специалисту по проблемам крови. А вас попрошу пока быть моими гостями. Если вас затребует на суд Учредительное Собрание, не выдать вас я не смогу. Алексея смогу, девочек смогу — они никаких преступлений не совершали. А вас я могу не выдавать самозванцу Керенскому, но не законно избранному Учредительному собранию.

Николай шёпотом спросил у Михаила:

— И как это понимать?

— Как шутку, — тоже шёпотом ответил тот. — Власть у Нэтти тут не потому что она уроненную тобой подобрала, а потому что тут в госпитале тысяча выздоравливающих солдат. Которых она оперировала, лечила своими фантастическими лекарствами, давала свою кровь для переливания. Как в песне поётся: "под моею рукой чьи-то жизни лежат, я им новая мать, я их снова рожаю"21. Вот для этой тысячи ветеранов с боевым опытом она — вторая мать. За неё они порвут на тряпочки и тебя, и меня, и Керенского, и Троцкого. И заметь, она хочет чтобы твои дочери оказались в точно таком же положении.

* * *

Керенский пришёл домой крайне озабоченным. В прихожей его встретил двенадцатилетний сын Олег:

— Папа! Тут доставили из Англии новую книжку про страну Оз! Там принцесса Озма пропала.

Александр Фёдорович был слишком озабочен проблемами политики, чтобы адекватно отреагировать на события в жизни сына:

— Олег, тут у нас целых четыре принцессы пропали. В поезде нет, в Ипатьевском монастыре тоже нет. Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Если по первым буквам, будет ОТМА. Ну вот что стоило Николаю назвать свою вторую дочь не Татьяной, а Зоей и Зинаидой. Была бы тоже ОЗМА. Куда твоему американскому сказочнику до реальности.

TBD Моонзундская операция

TBD Штурм Зимнего

Часть 5. Мир народам

Хочешь разорить небольшую страну

Карл Хельферих вышел на крыльцо дворца в Брест-Литовске и полез в карман пиджака за сигаретами.

— Позвольте предложить вам сигару, — услышал он сочный баритон, говоривший по-немецки фактически без акцента.

Перед ним стоял человек в пальто с воротником из бараньей шкуры и бараньей же папахе.

Немного подумав, Хельферих понял, что перед ним должно быть Красин, бывший директор российского отделения Сименс.

— С удовольствием, герр Леонид!

— Ну как, вы уже получили от Тиссена предложения по поводу того, какие российские товары Германию интересуют в первую очередь? — спросил Красин, поднося немцу зажигалку.

— Получил, ещё не читал.

— Тиссен не знает самого интересного.

Русский вынул из кармана кусочек резины и протянул немцу.

— Возьмите вот это и переправьте Тиссену. Я думаю что уже за поставки каучука в количествах сотен тонн в месяц вы согласитесь уступить в своих требованиях довольно сильно. А за лицензию на технологию производства каучука из картошки вообще отдадите нам всё, по самую довоенную границу.

— Из картошки? — удивился Хельферих.

— Ну да, У нас ещё много чего интересного есть. Об этом я и хотел бы с вами поговорить в приватной обстановке. Дело в том, что фон Кюльман искренне считает что выторговать что-то полезное для Германии можно только отобрав это что-то у России. А мир устроен несколько сложнее и наиболее интересных результатов можно было бы добиться, если договариваться в первую очередь о вещах, полезных и Германии, и России, за счёт Англии и Франции. Они же сюда делегаций не прислали, вот пусть и расплачиваются.

— О вещах полезных и Германии, и России? Мне нравится такой подход. Так о чём же?

— Первый вопрос, это Черноморский флот. Почему-то фон Кюльман очень хочет поделить эти три несчастных дредноута между Германией и Турцией. А зачем они вам? Есть поговорка: "Хочешь разорить небольшую страну — подари ей броненосец". Россия и Германия — страны большие, но и броненосец тут не один. Представьте себе, что Германия снимет с России бремя содержания в боеготовом состоянии этих кораблей. Это семьдесят тысяч тонн стали, четыре тысячи человек, оно потребляет огромные количества угля и смазки, требует ремонтов. Теперь давайте подумаем, сколько самолётов-торпедоносцев сможет произвести Россия, ну, скажем, за год, только на деньги, которые тратятся на содержание этих линкоров? Разве "Гебен" утопили они? Они тогда ещё у достроечной стенки стояли. А "Мольтке"? Разве его пустили ко дну 12-дюймовые снаряды "Петропавловска" и "Полтавы"? При этом перебросить "Петропавловск" в Чёрное Море или "Катю" с "Машей" в Балтийское во время войны почти нереально. А вот полк-другой торпедоносцев перелетит из Качи на Эзель меньше чем за сутки.

— Интересный расклад. Но тогда вы должны первым меня убеждать забрать эти кораблики. В чём выгода для России?

— Россия сейчас неоднородна. В ней есть разные группы, которые имеют разные представления о внутренней и внешней политике. Я представляю группу, которую можно назвать технократами. Которая входит в более широкий альянс "Красных имперцев". В отличие от группы Троцкого, которая считает что удержаться наша власть может только в случае победы революции в Западной Европе, и прежде всего в Германии, мы считаем что нам нужно наводить порядок в России и пытаться как-то мирно сосуществовать с окружающими капиталистическими странами. Поэтому нашими естественными союзниками являются офицеры старой армии и, особенно, флота. Тем более что флотские офицеры технически образованы, и наши инженерные идеи им близки. Если я сумею сохранить для России эти бесполезные в военном отношении кораблики, я могу рассчитывать на лояльность морских офицеров. Мне нужен Колчак, который ещё пятнадцать лет назад руководил экспедицией в Восточно-Сибирском море, мне нужен Новопашенный, командовавший ледоколом, прошедшим из Владивостока в Архангельск. Зачем они мне нужны? А чтобы организовать вывоз хлеба Сибири через Карское море. Германии нужны экспортные запасы хлеба в Архангельске? А никель Таймыра и Печенги? Вот чтобы это вам продать, мне нужны эти корабли.

По хорошему счету, "Гангут" и "Севастополь" нужны мне не в Гельсингфорсе, а на Мурмане. Минную позицию можно прикрыть и корабликами поменьше. А там, где береговые батареи ещё не развёрнуты, а Гранд Флит может проявить нездоровый интерес к перевозкам зерна и руд из Сибири, линкоры с ледокольными обводами могут оказаться полезными. К сожалению, когда Эссен отправлял туда "Петропавловск" и "Полтаву", решили что переход на север всех современных линкоров Балтфлота слишком фраппирует англичан.

Второй вопрос: у вас в Германии есть сильное желание посодействовать националистам Финляндии. Вот не надо это делать. Батареи Гангута это часть контура обороны нашей столицы. Кроме того, высадив экспедиционный корпус в Финляндии вы создадите угрозу железной дороге на Мурман, а мы хотим туда эвакуировать чехословацкий корпус. Нужен он вам на Украине? Вряд ли. Гораздо лучше если он будет во Франции. Они его там ещё несколько месяцев будут вооружать и формировать, даже если ваши U-боты не проредят его хорошенько по дороге. И в любом случае во Франции это не более чем 3-4 дополнительных дивизии. А у нас в тылу эти 3-4 дивизии могут оказаться значимой военной силой, способной поменять лояльную к Германии большевистскую власть на профранцузскую. Как раз в самых что ни на есть районах производства экспортного зерна, которое позарез необходимо Германии.

TBD Учредительное собрание

TBD Маневренная война с немцами в марте 1918

Гангутский десант