Птица в клетке

Шантаж. Слово мне не нравилось, но то, что я собиралась делать, иначе назвать было нельзя.

Я знала тайну Юрия, он знал почти все мои. Однако я готова была вызвать неудовольствие императора, но не позволить опасности коснуться Замира. А вот Цехель едва ли был готов рискнуть жизнью ради мести мне. Конечно, он мог попытаться заставить меня замолчать, а это подтвердило бы, что не нужно было позволять ему близко подходить ко мне.

Я много раз репетировала свой предполагаемый разговор с гардариком, но всё сводилось к одному: "Вы должны покинуть Лонгу и пообещать, что перестанете охотиться за Замиром. Иначе император узнает о ваших намерениях".

Правда, произнеся эту угрозу, можно было попрощаться с надеждой, что Цехель продолжит помогать мне. Сей факт подтачивал мою уверенность в принятом решении, тем более что рядом с Юрием здравомыслие мне нередко отказывало — слишком уж у этого рыжего был ловкий язык.

С попытки покушения прошло пять дней, и мне уже начало казаться, что жизнь моя навеки останется неизменной: маленькая комнатка, снежные горы за окном, трапезы три раза в день и нескончаемая скука. Но Рашид Оссе, заглянувший ко мне ранним вечером, чтобы проверить моё некстати простуженное горло, сообщил, что завтра меня забирают в Кадис.

Кадис! Значило ли это, что изоляции пришёл конец? Или наоборот, перемены сулили мне одни неприятности? Как бы то ни было, в ожидании возвращения в столицу Лонги чувствовала я себя необыкновенно взбудораженной. Поэтому долго не могла заснуть, даже выпив снотворное, припасённое тайком от доктора Оссе.

Когда же меня всё же сморило, сон был тревожным и беспокойным. Посреди ночи я проснулась от сухости горле и неприятного свербения в носу. Чихнула в ладошку и тут же вытерла её об одеяло.

— Надень носки. Они под кроватью.

Голос императора заставил меня вздрогнуть и заозираться. Альге сидел на полу около двери, прислонившись спиной к стене. И как я не почувствовала его присутствие?! Привычка, должно быть. Хотя...

Я прислушалась к собственному дару и впервые усомнилась, что работает он правильно. Потому что восприятие императора было не таким, как раньше. Ядгар всё ещё казался неправильным, но... обычной пустоты не было. Я так же не понимала, что он чувствует, но точно перестала ощущать веяние холода. Когда же это произошло?

Путаясь в подоле ночной рубашки, выбралась из кровати, присела рядом и изумлённо уставилась на Альге, забыв о прежней обиде.

— Что ты так смотришь, Эрика? — устало спросил он. Алкоголем вроде не пахло, но выглядел император так себе. — Пытаешься понять, не выросли ли у меня рога? Так я их спиливаю.

Неужели Замир всё-таки смог ударить по разуму отца и свёл его с ума? Странный он какой-то. Я опасливо попыталась отодвинуться, но Ядгар внезапно схватил меня за руку и потянул, заставив почти упасть на него. Попав в плен мужских объятий, я неожиданно для себя не испугалась, а расслабилась и едва не потёрлась носом о его плечо, словно скучавшая по хозяину кошка, требующая ласки.

— Хочу тебя. И наплевать, что ты ко мне чувствуешь.

Слова Альге были грубыми и жесткими, но вот руки касались меня на редкость осторожно, не удерживая, а скорее поддерживая. Я всхлипнула.

— Что, опять рыдать будешь? — устало спросил Альге. — Может, дать тебе что-нибудь пошвырять в меня? Оскорблять больше не позволю, спасибо, наслушался.

Я снова всхлипнула и смущённо отстранилась от мужчины, попытавшись украдкой вытереть нос рукавом, а затем ещё раз звонко чихнула.

— Насморк, — наконец догадался император, — и где только умудрилась?

— Не наю, — прогнусавила я, неожиданно расстроившись из-за своей болезни: такую меня целовать Альге не станет.

Оказалась права частично — рта моего он в ту ночь так и не коснулся, но поцелуев мне хватило сполна. Ядгар изучал моё тело губами, языком, пальцами, казалось, не оставив без своего внимания и сантиметра кожи. И в этот раз я отвечала ему неожиданно агрессивно, вместе со страстью позволяя вырваться наружу и моему гневу. Оставляя на мужчине метки от своих зубов и ногтей.

Мне кажется, ему понравился мой новый способ проявлять ненависть. И наверное, я его всё-таки заразила. Хотелось бы на это надеяться.

Разбудили меня рано — за окном ещё не рассвело.Рашид Оссе, ставший причиной моего раннего подъёма, сам был невыспавшимся и то и дело зевал.

— Могла бы сразу сказать, что заболеваешь, — укоризненно сказал доктор, настраивающий медсканер.

— Но я вфсера фкафала, — невнятно прогундосила я из-за градусника, зажатого во рту.

— Можешь вытаскивать...

Я передала Оссе термометр, он мельком взглянул на него и поморщился.

— Температура. А вчера ведь всего лишь побаливало горло. Будем лечить.

— Но ведь вы решили, что лучше, когда организм сам справляется с инфекцией.

— Я-то, может, и сказал, но всем наплевать на мои знания и опыт, — проворчал доктор. — Так что будем лечить, пусть даже позже это ослабит твою иммунную систему.

Я уже успела понять, что причиной недовольства доктора было не моё нездоровье, а то, что из-за моей банальнейшей простуды его подняли ни свет ни заря. Но как тут не встанешь, когда приказ исходит лично от императора! По мнению Оссе, император меня излишне опекал.

Мне же в альтруистичность этой заботы верилось мало. Правда, немного смущало, что проснулась я в шерстяных носочках, которые перед сном точно не надевала. Фыркнула, представив, как Альге украдкой натягивает на меня носки, стараясь не разбудить. Он на самом деле в последнее время казался странным и непонятным. Совсем не тот император, которого я впервые увидела несколько месяцев назад. Тот Ядгар Альге был человеком порядка, рационалистом и прагматиком. И я знала, что от него можно ждать, а чего нельзя. Но тот, кто пришёл ко мне ночью и сидел в темноте под дверями моей спальни, не пытаясь разбудить, казался другим.

После лечебной инъекции я почувствовала себя лучше, зато стало клонить в сон, поэтому перелёт в Кадис я почти не запомнила. Со мной летели Алана, бледноватая, но в хорошем расположении духа, и Юрий, как ни в чём не бывало улыбнувшийся мне при встрече. Уселся он рядом с Кронберг, делал вид, что заинтересован только в ней, и не мешал мне дремать.

Замир летел вместе с Мацуми и доктором Оссе в другом флаере, а император, как оказалось, покинул замок в горах ранним утром. Оттого, что я так и не увидела Альге, почувствовала себя разочарованной — он продолжал меня избегать. Может быть, и ночью он мне почудился?

Вернувшись в Кадис, я ожидала, что всё будет как раньше. Раз от меня не избавились, значит, решили, что я всё ещё нужна Замиру. Поэтому я отправилась в свою прежнюю комнату во дворце, разложила вещи и стала ждать, когда меня позовут. Ждала я два дня. Но первым, кто меня посетил, оказался не Альге или Кронберг, а Тао Мацуми.

— Тани, помоги Эрике собраться, — приказал секретарь незнакомой чернокожей рабыне.

— Я переезжаю в другую комнату?

— Что-то вроде, — неопределённо повёл плечами Мацуми.

Первой мыслью стало, что Альге решил переселить меня ближе к себе. Вторая же заставила похолодеть. Уж не в изолятор ли меня поведут? Может, император всё выяснил и теперь решил меня наказать...

Когда служанка вытащила из гардероба верхнюю одежду и положила передо мной, стало ясно, что, куда бы меня ни отправляли, это место было явно за пределами дворца. Неужели снова переезд?

Я бросила взгляд на Тао и решила не доставать его вопросами. Может, Юрий и помог как-то секретарю, но мне как эсперу это было не слишком заметно. Разум его напоминал дом с выбитыми окнами и дверями, хотя внешне мужчина казался привычно собранным и вежливым. Заметив мой встревоженный взгляд, Мацуми успокаивающе улыбнулся, решив, что я волнуюсь за себя.

— Всё будет хорошо. Давай не будем тратить время и поговорим в аэрокаре.

Пока мы шли до стоянки, я успела выудить из головы секретаря часть информации, и поэтому, когда мы приблизились к летательному аппарату, меня уже распирало от вопросов.

— Это правда, что теперь я буду жить в городе?!

— Пристегнись для начала.

Увидев, как я неумело вожусь с ремнями, Тао вздохнул и сделал всё сам. Управляемый автоматикой аэрокар мягко поднялся в воздух, и Мацуми наконец решил перейти к делу.

— Для начала скажу, что ты всё ещё будешь обязана... — он несколько замялся, подбирая слова, — помогать наследнику. Фактически можешь считать себя его гувернанткой, хотя виданное ли дело, чтобы на эту должность назначали кого-то столь малообразованного, как ты. Но нянечка почти семилетнему наследнику уже не к лицу. Соответственно, довольствие твоё будет двенадцать тысяч сольде в месяц. Вряд ли тебе это о чём-то говорит... Жить будешь в съёмной квартире, за неё платить не надо. Квартирка небольшая, но хорошая — в квартале Алькалы. Живут там в основном те, кто работает во дворце — наёмные служащие, мелкие чиновники, обслуживающий персонал. До дворца ходит транспорт, но за тобой будет приезжать аэрокар и увозить обратно. Четыре дня в неделю будешь проводить с наследником, остальное время полностью твоё.

— Я... не совсем поняла, какой у меня будет статус.

— Мне тоже, — хмыкнул секретарь, — пришлось долго разбираться. Официально ты остаёшься собственностью тая Альге. Вольную тебе не подписали. Но в тех документах, что я передам тебе в квартире, твоё положение не отражено. Документы официальные, но не советую пробовать покинуть с ними Кадис или тем более Лонгу. Отловят ещё на полпути. Но всё же... поздравляю тебя с началом независимой жизни, Эрика Деветци.

Я растеряно сжала ладони на коленях.

— Это фамилия моей матери. Я помню.

— Тебе виднее, — равнодушно пожал плечами Мацуми, — но по ИК ты значишься теперь именно так.

— ИК?

— Идентификационной карте. У тебя ИК второго уровня. Первый присваивается гражданам Лонги, второй — иностранцам, официально устроенным на работу в империи.

Деветци... Наверняка Альге знал и фамилию моего отца, но решил почему-то дать материнскую. Уж не дело ли это рук Аланы? Она знала, насколько я не любила упоминать отца. Эрика Деветци! Это звучало фантастически, пусть даже это имя мне подарили, а не сама я его выбрала. Впрочем, в этом был весь Ядгар Альге.

Значит, я остаюсь рабыней, но буду жить отдельно. Ясно, что за мной будут следить, но при этом... собственная квартира, деньги и возможность в пределах города ходить куда угодно! Голова кружилась от всего происходящего.

И всё же я не понимала, зачем Ядгару нужно было настолько ослабить привязь, при этом не отпуская меня. Я ему надоела, но всё ещё нужна? Он хотел наказать меня или, напротив, наградить? И как мне привыкнуть ко всем этим переменам?

Аэрокар приземлился у девятиэтажного серого здания. Я вышла, с интересом рассматривая окна. Буду жить в одной из квартир этого дома. Насколько долго? Я не знала, но всё время, что у меня было, собиралась использовать с пользой и удовольствием.

Мы поднялись на лифте на седьмой этаж, прошли по длинному безликому коридору и оказались у выкрашенной в синий цвет двери.

— Подожди минутку, — Мацуми покопался в своей папке и достал пластиковую карточку, — сейчас настрою систему на тебя.

Секретарь приложил пластик к устройству на стене, ввёл какие-то данные, затем заставил меня прижать к ней ладонь и снова что-то откорректировал. Панель засветилась тускло-голубым светом, а дверь тихо отъехала в сторону, исчезнув в стене.

— В следующий раз достаточно будет приложить ладонь к "замку" и что-нибудь сказать.

— Что, например? — полюбопытствовала я, пропуская робота-погрузчика, держащего мои вещи, внутрь квартиры.

— Неважно, датчик реагирует на голос, а не на текст.

— А что за карточка?

— Это и есть ИК. Не теряй.

Секретарь протянул мне пластиковый прямоугольник размером чуть больше половины ладони. Одна сторона карты оказалась экраном, на другой были напечатаны мои данные и фотография.

— Хорошо, — немного растерянно сказала я. — А её нужно настраивать на меня?

— Уже всё сделано. — Мацуми улыбнулся и нетерпеливо махнул рукой. — Ну заходи же, хватит торчать в дверях.

Как-то я представляла себе это событие более... торжественным. А свой новый дом — не таким простым и утилитарным.