Неясытев Цвет

'Кровью делиться не желает моей' — мелькнуло у меня в голове тут же, и вполне закономерно, потому как вампирье племя — оно такое. Никакой здравости и логики, чуть только вопросы крови касаются. Им только дай этой самой кровушки отведать, они тут же считать начинают, что ты им теперь на всю жизнь свою добровольно принадлежишь, по личной горячей инициативе. И вот никакими разумными словами их в этом не разубедить! По крайней мере, некоторое время, пока кровь твоя бродит в жилах вампира.

Сама я, конечно, виновата, знала же, чем чреваты эти кровные жертвы добровольные истинному вампиру. Ну так и поздно теперь сожалеть и каяться, нужно что-то с упырем разъяснять, не совершенно же он из ума выжил?

Я выразительно на него поглядела, и рукой потрясла со значением.

— Что ты на меня так гневно уставился, упырь? Ревнуешь? — положила я дипломатично начало новой беседе тонкой, как можно вежливее, чтоб лишний раз его не нервировать.

Гордость не позволила господину Ниррийскому пасть низко, разразившись истинно вампирскими тирадами о том, что мол я-де теперь только ему принадлежу, как всякая кровная раба, и что он — де меня прирежет самолично, если только посмею принадлежать другому вампиру или кому угодно, и все в том же духе. Но скрипнул зубами он будь здоров, громко.

— Так что насчет Неясытева Цвета? — свернуло рыжее умертвие опять в другом направлении, ответа избегая и не позволив мне ничего разъяснить на всякий случай о том, что ни-ни, никаких, пусть даже и не рассчитывает. Никому я никакой рабой быть не желаю, хоть обскрипись зубами.

— Вот сейчас отдохну — и пойду — огрызнулась я сердито, вырывая у него наконец-то руку.

Вампир осмотрел землю под нашими ногами. Не менее внимательно осмотрел меня. А потом — свою вытянутую вперед руку, с разных сторон, покрутив всячески ладонью туда-сюда.

— Ты боишься, что тебя могут там оставить? За, эгм, неуместность твоих чаяний?

Огрызаться и препираться уже расхотелось, как и дурака валять. Поэтому я просто скупо кивнула, и обняла руками собственные приподнятые плечи.

Наемник вновь привычно уже поморщился.

— Так не ходи — и весь сказ. Возвращайся к Маре, на Оборотнев Мыс. Или — он как-то непонятно поменялся лицом — Если вдруг пожелаешь, могу показать тебе нашу знаменитую Долину.

И сразу же заухмылялся наиболее мерзко и противно, чтоб сгладить, видать, у меня положительные впечатления о своем предложении галантном.

Я с тоской заглянула в клубы магического тумана, недвижимо висящие неподалеку.

— Не могу — прошептала тихо, не только Александру, но и себе самой — Не могу не пойти. Мне...нужно.

Вампир молча кивнул медленно, прикрыв на миг глаза.

— Прощаться с тобой я не буду, и не надейся — мрачно сообщил он мне, не размыкая век — Поцеловать-то себя дозволишь на дорожку?

Я с максимально серьезным лицом протянула ему руку, и двумя пальцами другой взялась аккуратно за штанину сбоку. И чуть присела в реверансе.

— Ну какая веселунья, надо же — пробормотал вампир, осторожно и вкрадчиво обвивая пальцами протянутую ему ладонь, и я тут же пожалела горько о своих авансах. Потому что он склонился к моей руке столь...хищно и многообещающе, что поневоле задумаешься — а уж не легче было его, в самом деле, быстренько клюнуть в щеку? Малой кровью, так сказать, обойтись?

Его губы прижались с силой к основаниям пальцев. Соскользили ниже, он перевернул внезапно мою руку — и откровенно поцеловал распахнутую ладошку. Я испугалась отчего-то, и попыталась упомянутую конечность деликатно отнять — но он плавно потянул меня вперед, прижался приоткрытыми губами к запястью, я ахнула непонятно — и вот он уже обнимает меня всю. Как только умудрился?!

— Александр — пробубнела я смущенно, и немножко со страхом, припомнив тут же, как он держал меня на весу, с незабвенным табуретом, и хамские вещи изволил отпускать насчет моих ног.

Он вздохнул мне в волосы, чмокнул макушку, и хмыкнул мягко.

— Ну, посмотри на меня, маленькая демоница, не откушу я тебе нос, обещаю — голос его был буквально ощутимо теплым.

Я помотала упрямо головой.

— Не боюсь я, что ты мне нос откусишь, упырь рыжий.

Шелковый смешок над головой. Он наощупь ухватил меня твердо за подбородок — и поднял к своему лицу мое, насупленное и суровое.

Я тут же зажмурилась, не решаясь отчего-то вопить и ругаться.

Его дыхание защекотало мне лоб, и он склонился ко мне низко-низко.

— Я все-таки подожду тебя, Велея Мара. Не тут, разумеется, и не обязательно сейчас. Но если вдруг ты утомишься вздыхать о своем чопорном дроу, я, возможно, как раз буду еще немножко свободен — и.... прижался ртом к моему рту, подлец эдакий.

Он целовал меня...нескромно. Чуть-чуть слишком уж...смело. Я словно попала прямиком в сердце самой сильной весенней грозы.

Наверное, именно в связи с этой грозой что-то загрохотало трескуче совсем рядом.

Вампир не выпустил меня всю — отпустил лишь мои губы. И оглянулся.

Прямо навстречу открывающемуся порталу.

Владыка дроу был почему-то опять наряжен монашкой, и волосы его прятались под таким знакомым мне капором.

А магистр Лиотанский — вновь разгневан и суров, в какой-то новенькой, с иголочки, тунике и щегольских штанах, заправленных залихватски в сапоги.

Я успела лишь прийти в неописуемый ужас от того, что меня застигли в таком месте, в такой компании и за таким фривольным времяпровождением. А вампир, ни слова не сказав, крепко и коротко поцеловал меня еще раз, весьма, на мой взгляд, демонстративно — и толкнул с силой прямо в застывшие вихри густого тумана.

Нелепо взмахнув руками, я лишь успела лихорадочно мазнуть испуганными глазами по лицу самого прекрасного Владыки на свете. Ухватить в последний раз, быть может, абрис скул, разлет чуть хищный бровей, и бесконечные, бездонные глаза.

Его губы были стиснуты с силой, до бледности, глаза — сужены гневно.

Я протянула глупо к нему пальцы. И туман сомкнулся надо мной необратимо.

Земля Кукловодов, Велея. И помогут тебе боги.

Повелитель дроу, одернув с задумчивым видом край капора, съехавший ему на глаз, высокомерно оглядел вампира.

Тот, как водится, заухмылялся непочтительно, отвечая монарху темных не менее высокомерным взглядом.

Магистр Лиотанский внимания всем этим переглядываниям не уделил. Легкой рысью подбежав к самому краю туманной границы, некромант тщился, очевидно, рассмотреть там то ли след вновь улизнувшей Велеи, то ли самих Кукловодов — было непонятно. Но вид у магистра был сосредоточенный и мрачный.

— Мне кажется, господин Ниррийский, что я вас встречаю чересчур часто. И буквально всюду, куда бы не пошел. Вам нечем заняться? — Повелитель, невзирая на свой наряд, выглядел сейчас на редкость величественно.

— Я, Ваше Величество, хотел бы...

Вампир не успел сообщить, чего там он хотел бы, потому что сосредоточенный мэтр Лиотанский внезапно замахал руками, и сделал ужасные глаза.

Вампир замолчал, Владыка нахмурился сильно, а откуда-то из тумана ....запели.

Еле слышно, глухо, словно бы очень издалека. Нестройный хор плаксиво выводил что-то необъяснимое и непонятное, но отчетливо жалостливое и печальное.

— Велея — прошептал Владыка, и шагнул мимо вампира, ближе к магистру.

Не сговариваясь, но очень дружно, и рыжий наемник, и седой некромант, вцепились с разных боков в Его Величество, почти повиснув на нем.

— Ваше Величество, не ходите — убедительно сообщил некромант, благодарно выглядывая на вампира — Подождите ее тут. Велея идет за желанием своим, понимаете?

— Если следовать такой логике, то я тоже — непонятно ответил Его Величество, не соизволив даже и взглянуть на якоря, удерживающие его перед туманным океаном.

— Что — вы тоже? — с наигранным интересом испросил магистр Лиотанский, упираясь пятками новых сапог поглубже в землю.

— Иду за своим желанием — ответил Владыка, и попытался вежливо стряхнуть с себя обоих.

Вампир тряхнулся чуть-чуть — но одежды Владыки не выпустил.

— Вы же, демон вас побери, Повелитель! — голос рыжего наемника был весьма недружелюбен — О чем вы думаете, а? Что Кукловоды пригласят вас чаю попить — и отпустят с миром?

Владыка повернул к Ниррийскому голову.

— Кукловоды не карают тех, кто не коснулся святыни с дурными намерениями. Я не собираюсь ни загадывать желаний, ни бегать по полю в грязных сапогах, или топтать цветы.

— Ваше Величество, там время течет иначе. Пока мы тут стоим — у Велеи там уже могла пройти целая вечность, и не одна даже. Вы все равно не сумеете ее догнать.

— Я попытаюсь — спокойно поведал Его Величество висящему упорно, как злобная моська, на нем некроманту. И повел опять плечами — Господин Ниррийский, хочу вас предупредить. На будущее. Найдите себе свою даму сердца, или что там у вас — и вот ее кусайте, сколько угодно, или целуйте насильно... В общем, ухаживайте, как можете. А госпожу Мару извольте избавить от своего навязчивого внимания. И помните о том, что такое предупреждение я могу сделать, и делаю, один раз. В честь того, что ценю вашу помощь. Другого не будет. Поверьте мне на слово.

Вампир только было собрался ответить достойно, как Повелитель, усыпив столь удачно бдительность своих стражей, по-кошачьи извернулся, ссыпал доброжелателей со своих одежд и рук, и одним рывком преодолел расстояние, отделяющее его от клубов тумана, в которых все так же слезливо и трогательно пели.

— Мое почтение, господа — Владыка чуть заметно поклонился, и исчез сей же миг, проглоченный сизой мглой.

Некромант только горестно покрутил усы вслед канувшему в туман дроу. Вампир злобно отряхнул зачем-то рукав куртки, стиснул зубы, и тут же сложил руки на груди.

— И что же, магистр, происходит с теми, кто ступает на землю Кукловодов не с целью загадать желание?

Некромант хмуро потер лицо.

— Ни малейшего понятия не имею. Мне о таких личностях ничего не известно.