-Нет, это не так,— Медб только чуть улыбнулась на эти слова, глядя в глаза Нитокрис, замершей, не зная, что именно она испытывала в момент размеренного разъяснения со стороны Медб, словно бы та вела объяснение Нитокрис в единый момент с ее оценкой, как судья, или, может быть, психолог, проводящий осмотр Нитокрис с целью создания ее единого психологического портрета и оценки того,— Набор определенных действий, подобный "умению ходить на каблуках" не сделает тебя одночасно взрослой, как не сделает тебя "достойной службы Озимандии" помощь мне или ему в его делах. Взросление занимает десятилетия, во время которых конкретные атрибуты, будь то "умение завязывать галстук" или "умение руководить армией" не столь важны, как перемена самой личности и общность пройденных этапов. Этапов, что можно поторопить, но нельзя проскочить.
Сбившись окончательно со своих мыслей, Нитокрис опустила взгляд, прежде чем осознать, что ведет себя именно подобно ребенку, опуская взгляд перед отчитывающим ее взрослым, и поднять взгляд... Столкнувшись взглядом с Медб, что только чуть покачала головой, заставив Нитокрис осознать, что это поведение уже напомнило ребенка, старающегося показать свое детское "несогласие" отчитывающему ее взрослому, и замерла, глядя на Медб.
-О чем я и говорю,— Медб вздохнула, после чего, неожиданно для Нитокрис протянула той руку и положила на голову Нитокрис, заставив ту рефлекторно распластать свои уши по бокам головы, после чего осознать, что Медб пришлось подняться на цыпочки, прежде чем та смогла дотянуться до макушки Нитокрис и провести рукой по ее волосам,— Пожалуй, я действительно понимаю Озимандию...
Нитокрис, услышав интересующее ее имя резко встрепенулась, поднимаясь из полунаклона, что она приняла рефлекторно, позволив Медб опуститься с носка обратно на подошву, заставив королеву фей отнести руку от ее головы, после чего, не обращая внимания на Нитокрис и не закончив свое длительное глубокое объяснение, развернуться, направившись прочь,— Нашел, что искал?
-Определенно,— голос Холмса окончательно вырвал Нитокрис из напавшего на нее молчаливого размышления.
-Направишься с нами или прочь? — Медб задала вопрос, проделав шаг до выхода из комнаты.
-Полагаю, прочь,— Холмс ответил спокойно, после чего замер, внимательно прислушиваясь,— Несколько быстрее, чем я предполагал.
Нитокрис не успела задать вопрос, ожидая разъяснений, прежде чем ее слух уловил тихий разносящийся по пустым коридорам но быстрый шаг множества ног, смешивающийся между собой — после чего подняла взгляд на Холмса.
-Атлас позволяет кому угодно войти внутрь своих чертогов — но не выйти,— объяснение ситуации Нитокрис, однако, услышала в голосе Медб.
Спустя еще мгновение Медб легко откинулась на спину, не обращая внимания на то, что она должна была упасть на пол комнаты, прежде чем под ее спиной возник из ниоткуда, словно бы иллюзорный, трон.
Спустя еще мгновение шаг, приближавшийся к комнате,вдруг затих, словно бы двигающиеся к главному суперкомпьютеру отряды роботов — Нитокрис, по крайней мере, предполагала, что это были они — замерли на полушаге... Или не смогли сделать следующий шаг.
-Захватывающе,— голос Холмса прозвучал спустя мгновение,— Действительно захватывающе — подобное сложно найти в этом мире.
-Не так сложно для тех, кто знает больше, чем иные,— Медб перенесла взгляд на Холмса спустя мгновение, после чего поднялась со своего трона одним слитным движением, позволив трону, возникшему на мгновение, исчезнуть также просто, как и появиться, без единого звука или взгляда.
-Идем,— Медб бросила взгляд на Нитокрис, после чего, неожиданно для самой Нитокрис, чуть улыбнулась, одним краешком губ, так, как она иногда видела улыбающимся Озимандию, когда он смотрел на нее — без какой-либо любви или нежности... Если только отеческой — или, может быть, любви учителя к ученику — не более того,— Если ты не можешь говорить на моем языке — мне придется говорить на твоем.
Оставив после себя эти слова висеть в воздухе, Медб направилась вперед, заставив Нитокрис, на мгновение остановившуюся, пытаясь осознать сказанное, спохватиться и направиться вперед.
* * *
Семирамида пыталась осознать, когда именно ее жизнь свернула не туда.
Призванная в Сингулярность влиянием Грааля в исторический период, что был ей чужд, в мир, что не просто находился на грани апокалиптической катастрофы, а уже переживал ту в этот момент — может быть причина была в этом? Уже в тот момент Семирамиде стоило понять, осознать, что ее жизнь, казавшаяся каким-то благословением, покатилась под откос?
Но нет, Семирамида, не иначе, чем по своей глупости, решила проигнорировать подобную донесенную до нее самим миром информацию, возрадовавшись возможности оказаться в этом мире, на территории когда-то принадлежавшей ей по праву родной Ассирии — и, что было особенно удачно, на том самом месте, где когда-то существовали Висячие Сады.
На самом деле Семирамида не была связана с Висячими Садами — отследить причину, почему ее легенда оказалась связана с теми было сложно — Семирамида даже не жила во время их существования! Но для Слуг, существ легенд, ошибки порой значили не меньше, чем достижения.
И вот, по странному капризу судьбы Семирамида оказалась в родной, ныне умирающей Ассирии, в единственном месте мира, где ее Висячие Сады могли обрести их полную силу и где не возникло бы проблем с ресурсами, необходимыми для их создания.
Взять под контроль государства, начавшие рассыпаться под гнетом надвигающегося апокалипсиса, было даже слишком легко — точно также, как и организовать создание памятника человеческой ошибке и легенде, к которой Семирамида не имела отношения — созданные сады явили силу Семирамиды этому миру, удержав на своих плечах падающее небо умирающей реальности.
Единственной проблемой для Семирамиды стала одна небольшая и не столь уж старая по сравнению с ее собственной легендой крепость — Аламут, крепость легендарных убийц. Единственное место, докуда рука ее правления не могла достичь.
В единственный раз, когда Семирамида попытались взять под контроль полагающуюся по праву ей землю она...
Кхм... Эм... Как-бы Семирамиде стоило сказать это...
Предпочла тактически отступить несколько раньше момента начала полноценного сражения... То есть, Семирамида воспользовалась своими силами для того, чтобы объявить о своем намерении...
Прежде чем комендант Аламута заставил ее отступить, передав ей вместо своего клинка свою... То, что можно было бы назвать мыслеформой? Или эмоцией? Присутствием?
То есть, нет, конечно же нет, Семирамида вовсе не сбежала потому, что ее испугал брошенный на нее взгляд единственного обитателя этой крепости, абсолютно точно нет... Просто она решила, кхм, заняться иными важными правительственными делами в данный момент, не касающимися старой крепости Аламут, где обитает смерть, к которой предпочла бы не приближаться даже сама легендарная царица Ассирии.
И с того момента Семирамида не забывала о Старике с Горы, что лишь молчаливо продолжал нести свою службу в Аламуте, не обращая внимания на деяния Слуг в этом мире, ожидая того момента, когда тот все же покинет свои чертоги...
И ей казалось, что это произошло — в определенный момент Семирамида вдруг ощутила, как в ее царство вторгся неизвестный, скрытый от ее взгляда, но подспудно ощущаемый как нечто неправильное, темное в этом мире.
И Семирамида, даже если она была испугана до этого, не собиралась просто принимать свою смерть, готовая сражаться... Даже осознавая на определенном уровне бесполезность своих попыток.
Но не каждое поражение приходит просто из-за того, что кто-то сдается в своем сражении — и Семирамида проиграла... Что, однако, не закончилось достойной смертью самой Семирамиды — вместо мгновения боли и потери своей головы победивший ее маг сбросил ее с трона — в самом прямом смысле слов — прежде чем, сев в ее трон низвести Семирамиду с позиции королевы на...
Семирамида даже не была уверена — водителя? Кто вообще мог позволить себе иметь Семирамиду в качестве своего водителя?!
Семирамида перенесла взгляд на мага, что так и не представился ей все это время, прежде чем задуматься, и, сбросив правила приличия и ее роль в качестве королевы, осознав, что ее новый безымянный знакомый не заботился о подобном вовсе и не собирался играть в ее игры, потерь свой лоб рукой, задумчиво глядя на того.
Неизвестный, отвлекшись на мгновение от изучения Висячих Садов с взглядом, будто бы он уже неоднократно видел подобные легендарные чудеса в прошлом, если не управлял ими ранее вовсе, прежде чем поднять взгляд на Семирамиду,— Да, что-то не так?
-Ты так и не представился мне,— Семирамида на мгновение задумалась о том, чтобы вновь попытаться вернуть себе частицу утраченной власти, прежде чем сдаться и махнуть на то рукой,— Это невежливо.
-Аинз,— маг произнес мгновенно, назвав имя, не вызвавшее в памяти Семирамиды никаких воспоминаний или ассоциаций. Конечно же Аинз мог соврать, или его имя могло быть забыто — или не быть никогда известным вовсе, так что подобное имя скорее всего не являлось слабостью Аинза...
И все же по крайней мере Семирамида могла оценить символический жест раскрытия своего личного имени, хранившегося в себе силу и слабость Слуг.
Это, конечно же, не искупало его действий относительно Семирамиды — Семирамида сама не думала, что когда-нибудь забудет подобное столкновение с Аинзом, но в текущей ситуации по крайней мере Семирамиде было понятно, что ей было необходимо делать и в какой ситуации она оказалась.
К тому же Аинз судя по всему планировал столкнуться с Стариком с Горы, и кто бы не победил по итогу — он как минимум был бы ослаблен подобным, что давало Семирамиде возможность нанести свой удар.
А что иного можно было ожидать от старейшей легендарной отравительницы мира, призванной со способностями класса Ассасинов?
Ну а до этого момента Семирамида по крайней мере могла на мгновение расслабиться. Нет, конечно же, ей нравилось управлять своей парящей крепостью, но сидя на своем троне, она была лишена возможности даже сдвинуться с того — если только того не требовали срочные государственные дела. Сейчас же, спустившись со своего трона, Семирамида по крайней мере впервые за долгое время могла позволить себе пройтись по пустым переходам и заглянуть через перила, глядя на расположившееся под ее взглядом королевство — ее королевство...
"Хах, удивительно, даже у моего поражения есть какая-то небольшая положительная черта" — Семирамида позволила легкой чуть искривленной ухмылке появиться на ее лице, перестав поддерживать свою вечную маску царицы — "Не то, чтобы это могло спасти его от моей мести, стоит мне получить возможность к той — но, по крайней мере, я должна сказать, что он подарил мне причину для того, чтобы выбраться с моего трона и взглянуть на мою Ассирию... Может быть если бы он не украл мои Висячие Сады, а просто победил меня, я бы даже не была бы слишком зла на него после подобной возможности... И если бы он не сбросил меня, конечно же." Семирамида вздохнула, после чего перевела взгляд на приближающиеся медленно в ее взгляде горы и одинокую крепость на тех, прежде чем помотать головой и взглянуть на Аинза — "Ну что же, Старик с Горы против Аинза... Давайте же определим, кто из них окажется стоять в конце концов."
* * *
Скатах с некоторой настороженностью наблюдала за ее новой знакомой, Жаком, и Медузой, казалось бы, мгновенно нашедшими общий язык между друг другом, но вместе с тем была несколько более расслаблена в относительно знакомой ей обстановке.
Точнее, неправильно было говорить, что она находилась в привычной ей обстановке — ни крестоносцы, ни города, ни даже наличие людей вокруг не было для нее привычно или знакомо — однако проводя сравнение между текущей ситуацией и предыдущей — а именно присутствие Аинза за ее спиной и непонятной нежити-монстра, которые к тому же не являлись ее противниками — или может быть являлись, Скатах сама уже не была особенно уверена в этом — текущая ситуация для Скатах была по крайней мере более понятна, чем ранее.
Поэтому Скатах и чувствовала себя чуть более расслабленно... Что, правда, никак не отражалось на ее готовности к сражениям — Скатах давно достигла того уровня, при котором ей уже не нужно было быть напряженной для сражения — ее боевые способности и навыки существовали отдельно и независимо от ее эмоций или мышления — поэтому в любом момент, стоило только Жаку показать, что она была готова к сражению, Скатах могла в мгновение разобраться как с ней, так и с окружающими ее людьми.
Пока же это не требовалось Скатах могла посвятить время наблюдение за пытающимися заниматься своими рутинными делами на фоне апокалипсиса крестоносцами...
С некоторым удивлением замечая среди воинов Христа мелькающие фигуры вовсе не европейских черт.
Скатах остановилась на несколько мгновений, увидев фигуру усталого мужчины средних лет с явным красным крестом на белой накидке, наброшенной поверх его иной одежды, помогающего мужчине с яркой арабской внешностью вытащить его застрявшую на ухабе повозку, чуть задумавшись — "По вполне очевидным причинам я не могу поручиться за полноту и правильность моих знаний о этом временном промежутке и взаимоотношениях крестоносцев и населения этих мест... Но я должна сказать, я представляла ситуацию значительно менее идиллической, чем подобная."
Конечно же в истории существовали примеры мирного сосуществования представителей различных религиозных конфессий, различных национальностей, даже завоевателей и завоеванных — к тому же учитывая ситуация наступившего апокалипсиса предыдущие разногласия между различными народами могли ныне показаться ничем иным, чем отзвуками прошлых дней...
Но они же могли оказаться и катализатором еще более жестоких преследований или обострения ненависти — от борьбы за остаток ресурсов до взаимных обвинений в том, что именно отличные от их сподвижников люди послужили изначальной причиной катастрофы.
Даже учитывая подавляющую по сравнению с простыми людьми силу Слуг удержать людей от второго варианта было достаточно сложно — просто потому, что такова была природа людей, и потому наблюдать столь идиллическую картину Скатах даже было несколько странно. Или проблема была в том, что она видела в людях плохое и не видела хорошее?
Скатах еще несколько секунд пронаблюдала за действиями людей, прежде чем услышать голос Жак,— Что-то не так?
Скатах, при всей своей невероятной скрытности в бою и умении прятаться любым образом, так, что ей даже не было нужно обладать "Сокрытием Присутствия" в качестве навыка была слишком непривычна к социальным взаимодействиям, а потому ее попытку скрыть свой интерес к увиденной картине нельзя было назвать иначе чем "никакой", из-за чего Скатах была вынуждена внутренне чертыхнуться и ответить,— Нет, ничего, просто... Удивляюсь увиденной картине мира.
-А есть причина для удивления? — Жак, оставив Медузу без контроля и надзора со своей стороны, будто бы полностью уверенная в той и в ее действиях, проделала путь до .скатах,— Они верят в одного бога, пусть и пришли к тому разными путями. Мелочные отличия не значат более ничего — у них есть общий враг, захвативший святой для них город, а ситуация слишком опасна для того, чтобы позволить себе тратить силы на убийство себе подобных. Либо они спасутся все, либо не спасется никто — прагматизм и идеализм впервые за тысячи лет существования человечества действует заодно.
