Сломанная корона

— Ты приготовил для меня новое стихотворение? — внезапно спросила девушка-кукла.

— Стихотворение? — Я украдкой вытер взмокшие ладони о шелковое одеяло. — Да, конечно. Я приготовил тебе новое стихотворение.

— Хочу послушать! — Меаль откинулась на подушки и блаженно закрыла глаза.

Признаться, глядя на потрясающие изгибы ее тела, на тяжелые волны черных шелковистых волос, разбросанные по подушке и на крепкую высокую грудь, просто рвущуюся из декольте туники, я меньше всего мог думать о поэзии. Но девушка желала стихов, а желание дамы всегда закон. Откашлявшись, я продекламировал один из моих любимых сонетов:

Невольные грехи, былую грязь,

Пот всех трудов и грим комедианта,

И серость неуча, и яркий блеск таланта,

Любовь, как чистый дождь, смывает враз.

Она бельмо смывает с наших глаз:

Себя мы видим в ней без украшенья,

Переживаем новое рожденье,

Едва любовь из Тьмы выводит нас.

Так я блуждал в потемках, как слепец,

Но вспыхнул свет, и все переменилось,

Остались в мире только ты и я.

За муки мне сполна воздал Творец.

В живой воде Любви душа омылась —

Возьми ее себе. Она твоя.

— Как красиво! — сказала Меаль со вздохом, когда я закончил читать. — Aenne Lais Rel`yar soi Ferraien a mel twyen? Эту песенку ты посвятил мне?

— Конечно, мое солнышко, — я придвинулся к ней поближе. — Тебе понравилось?

— Я счастлива, мой милый, что ты так сильно меня любишь.

— Меаль, — решился я, — я хочу поиграть с тобой в новую игру.

— О, да! — Меаль радостно засверкала глазами, захлопала в ладоши. — Хочу новую игру! Что за игра?

— Тебе понравилось, что я сейчас сделал?

— Поцеловал? Наверное, понравилось. Только я немножко не поняла, что это значит.

— Я тебе объясню, — сказал я и, решившись, привлек девушку к себе и начал целовать. Да, это были изрядно позабытые ощущения! Уж не знаю, сколько времени мне целовались, но, когда я отпустил Меаль, в глазах у нее была такая гамма чувств!

— Что скажешь? — шепнул я, обняв ее за талию.

— Я чувствовала твой язык у себя во рту, — вздохнула принцесса. — Так забавно! А мне можно просунуть язык тебе в рот?

— Как пожелает ваше высочество, — сказал я и продолжил игру. Не выпуская Меаль, быстренько стянул с нее тунику и понял, что сейчас, переполненный желанием и тестостероном, взорвусь от переизбытка чувств.

— Как у тебя сердце бьется! — шепнула Меаль. — И зачем ты снял с меня платье?

— Сейчас увидишь...

— Милый, какие удивительные ощущения! Никогда не испытывала ничего подобного.

— То ли еще будет! — сказал я, переведя дыхание, как ныряльщик перед очередным погружением. — Ты только не бойся, все будет отлично.

— А я и не боюсь. У тебя такие нежные руки!

Задавленный Омартэ дух Жефруа издал последний отчаянный вопль, не услышанный никем, кроме меня. Его любовь, его реликвия, волшебная кукла Меаль, стала моей во всех смыслах. И пускай я был в чужом теле, но это тело наилучшим образом мне послужило. Во всяком случае, потрясенный случившимся дух лансанского короля больше ни разу не пикнул, и я мог в полной мере наслаждаться радостями любви.

— О-о-о, какая чудесная игра! — простонала Меаль, продолжая обхватывать меня ногами. — Я хочу играть в нее все время! Я хочу еще!

— Любовь моя, ты просто читаешь мои мысли. Но мне надо немного времени, чтобы набраться сил.

— Немного — это сколько?

— Полчасика хватит, — я поцеловал ее и перекатился на бок. — Ночь только началась, мы еще много-много раз сможем так поиграть.

— Ты хочешь спать?

— Нет, — я заморгал глазами, чтобы согнать совершенно некстати навалившуюся сонливость. — Прижмись ко мне, ага, вот так. Знаешь, я тебя люблю.

— То, что мы сейчас с тобой сделали — это любовь?

— Самая настоящая. И самая правильная.

— Ты стал любить меня по-другому.

— В самую точку, милая. И уверяю тебя, такая любовь тебе не наскучит.

— Я хочу, чтобы в моих снах я все время играла в эту игру! — заявила Меаль с самым серьезным выражением лица.

— О, теперь так оно и будет, обещаю. Сейчас я немного отдохну, и мы... — Тут я опять почувствовал, что мои глаза слипаются. Блин, да что это? Совсем некстати меня начало плющить. — А что, разве Жефруа... разве я никогда не пытался?

— Что пытался?

— Да так, ничего... — Я попытался побороть глубокий зевок, но зевота все-таки оказалась сильнее. — Сейчас, я только немножечко отдохну. Совсем немного... немного...

* * *

* * *

* * *

*

Он вышел из сияющего портала, встал у постели и уставился на меня своими зелеными нечеловеческими глазами.

— Ты все-таки сделал то, что должен был сделать, Нанхайду, — услышал я его голос.

— Салданах, что ты здесь делаешь? — спросил я, несколько удивленный его появлением. — И как ты сюда попал?

— Все, что у тебя окружает, кроме Меаль, конечно — иллюзия Интэ-Аир, и создал ее я много лет назад. Вижу, что для Меаль наконец-то пришло время покинуть эту реальность. Я хочу поблагодарить тебя. Ты спас мой народ.

— А ты меня опять обманул.

— Прости старика. Это была тактическая хитрость. Меня оправдывает то, что я обманул не только тебя, но и Мастера. Дело в том, что незадолго до нашей последней встречи я пригласил Мастера в свою башню на переговоры. Мы говорили о будущем. Я показал ему Фьорделис. Сказал, что сумел подменить изготовленной мной магической копией куклу Жефруа, и настоящая Меаль теперь у меня. Что решил пойти по пути тех эльфов, которые больше не верят в исполнение древних пророчеств и приняли сторону Империи. И мы говорили о тебе. Ты очень беспокоил Мастера. Я попытался убедить его в том, что ты слишком занят Рискатом и Марикой и тебе не до куклы. Пообещал найти тебе какое-нибудь задание, когда ты вернешься ко мне — если вернешься, конечно.

— Почему Мастер сразу не забрал у тебя куклу?

— Он очень хотел забрать, но я ему ее не отдал. Сказал, что мне нужны гарантии того, что, получив куклу, Мастер не начнет войну с эльфами. Естественно, Мастер начал клясться, что не допустит войны, и потребовал куклу немедленно, но я сослался на корону Амендора, которую нужно восстановить.

— Мать твою тру-ля-ля! Вот оно что. Я восстанавливал эту корону для Мастера, так получается?

— Именно. Я убедил этого подонка, что доверю ему куклу лишь после того, как он возложит на свою голову древнюю корону Алдера, не раньше и не позже. Вряд ли Мастер начнет резню эльфов, если сам станет их королем. Эдакий ритуальный компромисс, который устроит все стороны. А еще я рассказал ему о великой силе Интэ-Квеаннар, Магии Жизни, которой обладает корона. И Мастер так захотел обладать венцом Амендора и стать адептом высшей магии эльфов, что согласился подождать немного.

— Э, опять ложь, Салданах! Почему же он не забрал корону с моего трупа после того, как меня убили его людомеды?

— Клянусь величием Алдера, как много тебе приходится объяснять! Неужто сам не понимаешь? Камни Славы, maenn. Те камни, без которых корона просто кусок металла. Ты должен был найти их, и Мастер знал об этом. Без тебя он не мог их отыскать, маги Магисториума не научились еще работать как следует с эльфийским Наследием, — в голосе Салданаха отчетливо прозвучало презрение. — Я рассказал ему о пророчестве, которое написано на ободе короны. Ты — тот самый дважды умерший, и тебе предстояло сделать выбор. Либо проиграть, оставив корону себе, либо победить, отдав корону другому. Мастер вообразил, что это он должен получить от тебя восстановленный венец. И поспешил приблизить пророчество, приказав тебя убить. Он понимал, что твое возвращение неизбежно, но никак не ожидал, что ты вернешься к жизни в облике Марики. — Салданах усмехнулся. — Почему-то проклятый имперский пес решил, что это я вселил тебя в ее тело, и наша нежная дружба дала трещину. Так что будь готов, очень скоро Мастер явится за короной.

— Вот теперь мне все понятно. Ты должен был сказать мне правду.

— Это было слишком рискованно. Да и стал бы так активно и отважно действовать, если бы знал, что я задумал на самом деле?

— Наверное, не стал бы, — признался я. — Но все равно, ты был со мной не очень-то честен.

— Еще раз прошу у тебя прощения и благодарю тебя за твой подвиг. Память о нем останется в веках, как бы ни высокопарно звучали мои слова.

— Подвиг? Я всего лишь переспал с вашей принцессой-куклой. Причем находясь в теле короля Жефруа, который очень странно с ней обращался. Бедная девушка рисковала остаться старой девой.

— Ты считаешь, что поступил правильно?

— Еще бы! А ты бы как поступил на моем месте? Меаль выросла, Салданах. Конечно, по уму она сущая дурочка, но такой ее сделал идиот Жефруа. Нашли, кому девчонку доверить!

— Ты взял ее, Нанхайду. Теперь она твоя жена.

— Еще раз говорю, я был в теле Жефруа.

— Это не имеет значения. Не Жефруа овладел Меаль, а ты, пришелец из другого мира. А это значит, что чары разрушены, и Меаль свободна от проклятия Шамхура Риската.

— Так, — я набросил край одеяла на сладко спавшую рядом со мной Меаль и повернулся к Салданаху. — О делах амурных и снятых проклятиях поговорили, давай поговорим о короне. Я нашел все камни, но бриллиант еще надо вставить в пустой зубец. Сейчас я вернусь обратно во дворец и займусь короной.

— Главное ты уже сделал, — ответил эльф. — Есть старая эльфийская пословица: "Путей к истине много, но сама истина одна". Корона Амендора отныне всего лишь символ нашего древнего величия и будущего процветания эльфов. Когда ты восстановишь ее, она станет венцом, которым мы, фаермеллены, коронуем тебя, мужа Меаль и наследника славы древнего Алдера.

— Как ты думаешь, Салданах, кому сегодня отдалась дочь Нуир-Эгатэ? И кому по справедливости назначено стать ее мужем?

— Что? — Салданах приподнял бровь. — Ты хочешь отказаться от короны Алдера и любви Меаль в пользу Жефруа?

— Ну, во-первых, я всего лишь призрак, у которого нет собственного тела, и который физически не может жениться. Ты в курсе, что меня убили, и моя голова у Мастера? Так что не до свадьбы мне сейчас, дорогой чародей. Действие экстракта Омартэ скоро закончится, и я покину тело Жефруа. Во-вторых, я уже говорил тебе в твоей башне, по каким причинам я не могу быть королем Алдера и жениться на Меаль. Она прекрасна, но я люблю другую, и ты это знаешь. Только поэтому я взялся восстановить корону.

— У тебя было время передумать.

— Нет. Я все давно решил, Салданах. Вместо того чтобы сватать мне Меаль, помоги вернуть голову.

— Ты должен вернуть ее сам, — ответил Салданах. — Есть вещи, которые никто не может сделать за тебя.

— Ну, я уже привык, что всем от меня что-то нужно, а вот когда я нуждаюсь в помощи, мне с умным видом говорят: "Ты должен все делать сам!" Ладно, хрен с вами, — я повернулся и посмотрел на сладко спящую Меаль. — Хотел я еще раз девушку порадовать и самому порадоваться, но не буду терять времени.

— Погоди. Тебе понадобится особое оружие для битвы с Мастером, — Салданах протянул руку, и на ладони фаермеллена материализовался эльфийский меч-кора с ярко вспыхнувшим рубином в оголовке. Тот самый меч Ллоинар, который когда-то подарил мне эльф Нехаир.

— Возвращаю тебе оружие древних королей Алдера, — сказал эльф, сверкнув глазами, — ты достоин носить его. А еще возьми вот это кольцо.

— Ага, очередная магическая цацка. И что оно может, твое кольцо?

— Это перстень Исполнения желаний. Награда, обещанная высшими силами тому, кто разыщет все реликвии Заламана и исполнит пророчество о королевстве Восходящей Звезды.

— Оно реально может исполнить мое желание?

— Любое, но только одно.

— Вот это дело! — сказал я. Мне стало так радостно и хорошо на душе оттого, что Ллоинар снова со мной, и что теперь я смогу выполнить свое самое большое и единственное желание — чтобы после окончания чертова Главного Квеста Марика осталась со мной. И сердце у меня запрыгало от счастья, как гимнаст на батуте. А потом я понял, что это не сердце, что кто-то меня трясет за левое плечо, и вместо жестяного голоса Салданаха я слышу испуганный и жалобный голос Меаль.

— Жефруа, проснись! Жефруа!

— А? — Я открыл глаза и увидел над собой прелестное личико Меаль, ее полные ужаса глаза. Как-то сразу в комнате потемнело, и кровать под нами ходила ходуном, словно началось мощное землетрясение. Я вскочил, попытался запрыгнуть в штаны. Меаль стояла на коленях среди подушек и смотрела на меня глазами насмерть испуганного ребенка.

— Одевайся! — крикнул я, понимая, что происходит нечто нехорошее. Потянулся к камзолу, лежавшему на полу и вскрикнул — на камзоле лежал Ллоинар. Значит, Салданах был тут на самом деле. Я вспомнил про перстень, который он мне дал. Перстень уже красовался у меня на пальце.

Сильнейший удар тряхнул кукольный домик Меаль, стало совсем темно. Девушка закричала. Мгновение спустя мрак ушел, но я увидел физиономии игрушек на полках — на них был непередаваемый сверхъестественный ужас. Мне стало очень жутко. Схватив меч одной рукой и Меаль другой, я поволок девушку к выходу.

Глава шестнадцатая: Король Восходящей Звезды

Пройдено без читов

Снаружи нас ждала весьма мрачная картина. Еще недавно ясное небо теперь затянула угрожающая багрово-черная пелена, и прямо над нашими головами клубилась здоровенная туча, из которой к земле тянулись хоботы сразу нескольких смерчей. Один из них коснулся крыши дома, и она в мгновение ока разлетелась градом из черепицы и балок — мы едва успели отбежать на безопасное расстояние. Еще через мгновение домик Меаль просто разнесло по камешку и всосало в тучу. Оплакивать уничтоженный дом было некогда: я даже не сомневался, что мы видим только начало катаклизма, и что нас ждет впереди, даже боялся себе представить. Надо было уносить ноги через тот портал, через который я вошел в этот мир — в этом случае у нас была хоть какая-то возможность спастись.

Но у портала нас уже ждали. И это были совсем не те из моих знакомых, кого я хотел бы увидеть. Справа и слева от нас из багровой дымки, накрывшей погибающий мир Меаль, появились воины с тяжелыми копьями и в сверкающих золотых шлемах в виде шакальих голов. А у самого слабо светящегося в этом зловещем тумане портала стояли ряды вооруженных кривыми клинками фешаи, личных телохранителей Шамхура Риската, охватывая портал полукольцом. Кордончик, мать его, пройти такой вряд ли получится. Сам альбарабийский колдун стоял у портала, скрестив руки на груди.

— Мой друг! — крикнул он и поманил рукой. — Вот мы с тобой и встретились.

— Кто это, Жефруа? — прижимаясь ко мне, простонала Меаль.

— Да так, один мой приятель, — я поцеловал девушку и направился к Рискату, держа ладонь на рукояти меча. — Не много ли ты собрал тут народу, Рискат? Может, по-мужски поговорим, один на один?

— Слишком много чести для тебя, — ответил маг с очень нехорошей улыбкой. — Я не придерживаюсь рыцарских правил. Они для глупцов и позеров.У меня одно правило: уничтожать моих врагов любыми средствами. Только вот пока не знаю, как мне с тобой поступить.