Танго с призраком - 6. Танго Эсценарида

— Конечно! — даже возмутился Карлос. — Кто же от своего счастья отказывается?

— Какая нежная любовь к деньгам, — не выдержал уже и Эктор.

Нотариус и ухом не повел.

— Я бы попросил синьора следователя пригласить к нам ритану Ксарес. Как вы понимаете, завещание должно быть оглашено и для нее.

Следователь даже и не подумал спорить.

— Конечно. Сейчас я попрошу навести справки о ее местонахождении.

— У них свой дом, — скрипнула зубами Роза. Ей не хотелось этого говорить, но какая разница? Часом раньше, часом позже... все равно девчонку найдут! Братья и те не ругаются.

— Адрес, ритана Ксарес? — с интересом поглядел следователь.

Роза послушно выдала адрес.

— Сами узнали?

— Столько всего можно узнать в модных ателье, у портных, шляпников и прочих, — отозвалась даже с вызовом Роза.

— Вы молодец, ритана.

Следователь не заметил удивленного взгляда Розы.

А вот отец называл это недостойной пронырливостью. И говорил, что ритана должна быть выше сплетен. А как быть, если она и не захочет, а услышит?

К телефону подошла синьора Элена Фелиса. Послушала пару минут и даже головой покачала.

— Простите, синьор, я не могу вам помочь. Ритана Феола будет... я даже не знаю, будет ли она вечером. Скорее всего, она сейчас в полицейском участке.

— Она что-то нарушила?

— Нет. Она маг, и на этом основании помогает тану следователю, — даже слегка оскорблено отозвалась синьора Торо. Ее хозяйку в ТАКОМ заподозрили! Что за наглость!?

— Маг? Тану следователю?

— Маг огня. Тан Риалон, — не выдала всю информацию синьора.

— Благодарю. Вы весьма помогли следствию, — вежливо попрощался следователь. Риалона ему и узнавать не надо — давние приятели. Хороший человек, даром, что тан.

И снова телефонировал. На этот раз в участок.

— Амадо, ты такую ритану Ксарес не знаешь? Феолу Амадину?

— Знаю.

— А можешь меня с ней связать?

Ритана Феола Амадина, которая сидела неподалеку, подняла брови.

— Амадо?

Тан Риалон прикрыл трубку рукой.

— Тебя ищет мой знакомый следователь. — И уже в трубку. — Что случилось? Не для протокола?

— Ее дед помер, — не выдал секретов следователь. — И она в завещании упомянута.

— Умер дед? Завещание? Да она его видела два раза в жизни!

— Хватило, наверное.

Феола, которая прижалась вплотную к Амадо, уже беззастенчиво подслушивая разговор, вспомнила надменного противного старика. Вот ничего он хорошего не придумал, это точно! А всяких гадостей ей и так хватит! Она сморщила нос.

— Поехать придется, — одними губами просигналил ей Амадо.

— Вместе?

— Всегда вместе.

Феола улыбнулась в ответ. На таких условиях она и завещание Патрисио Ксареса перетерпит. Так и быть.

— Я скоро привезу тебе ритану Феолу, — сказал Амадо в телефонную трубку. — Но прошу учесть, что без меня она не будет ни с кем общаться.

— Вот как?

— Брат ританы пока не может исполнять свои обязанности, а ритане семнадцать лет.

— Условно совершеннолетняя.

— Тем не менее.

Следователь и не спорил. Коллега коллеге поможет всегда.

— Хорошо. Привози ее, мы подождем. Сколько?

— Через полчаса.

— Ты меня выручаешь, Риалон.

— Делами сочтемся, — отозвался Амадо. Повесил трубку и посмотрел в глаза Феолы. — Я никогда и никому не позволю тебя обидеть. Жизнью клянусь. Смертью и посмертием.

Глаза Феолы оказались совсем рядом с его глазами.

— Не клянись. Я тебе и так верю. И я тебя люблю...

А целоваться в кабинете все равно неудобно. Так и ждешь, что сюда кто-то заявится.

Но — приятно. Какие же у нее сладкие губки....

* * *

До приезда тана Риалона Роза успела распорядиться по хозяйству. В кабинет и кофе подали, и рогалики, и джем... и специально для следователя яичницу с ветчиной.

Тот жевал, только за ушами трещало!

Работа такая... то голова болит, то живот, то поспать не дадут, то поесть. Но сейчас его кормили и смотрели с сочувствием. Надо пользоваться.

Остальные Ксаресы не протестовали. Голодный следователь — злой следователь. А поест, может, и подобреет.

Риалон тоже себя ждать не заставил. Вошел в кабинет под руку с ослепительной рыжей девушкой.

Именно, что ослепительной.

Не была Феола Ксарес такой уж красавицей. Но Яркой? Броской! И безусловно, светлой и искристой. Сила обволакивала ее невидимым шлейфом и невольно притягивала чужие взгляды. Хотя и сама по себе девушка хорошенькая. Живая и обаятельная.

— Ритана Феола Ксарес?

— Феола Амадина Ксарес, — улыбнулась девушка. — Синьор...?

— Синьор Имануил Эмет Рокелио, — представился ей следователь. — Рад знакомству, жаль, что оно состоялось при таких печальных обстоятельствах.

— Не стоит лицемерить, я деда видела пару раз, и мне плевать, — отмахнулась Феола. — Жив он или умер, меня не касается. Я бы и на похороны не пришла.

— Жестоко! — прошипела Роза.

Феола фыркнула в ее сторону.

— Жестоко издеваться над родней, заставляя плясать вокруг себя, лишая будущего и жизни. А правда по определению не может быть приятной. Патрисио Ксаресу плевать на меня, он родного сына из дома выгнал.

— Он надеялся, что Хулио вернется, — Эктор одобрительно поглядел на девушку. Племянница, определенно, ему нравилась.

— Ползать ниц и целовать его сапоги? Перебьется.

— Перебился.

— Мне жаль, что вы остались в его власти, — Феола пока не определилась со своим отношением к дяде, надо посмотреть. — Но у вас был выбор.

— Не решился. А там и затянуло.

— Бывает. Итак, зачем я здесь?

— Потому что вы, ритана, упомянуты в завещании вашего деда.

— Я?

— Вы. И ваш отец.

— Забавно. Отца здесь нет, будете вызывать его из Колоний или слать письмо?

— Мне и вас хватит, ритана. Мне озвучить завещание или вы его сами прочитаете?

— С вашего позволения, — Феола протянула руку за листом бумаги.

Нотариус послушно отдал лист. Он-то уловил сразу — ритана Ксарес и этот... тан Риалон, они вместе.

А вот Альба и Карлос этого не уловили.

Карлос расправил плечи, стараясь произвести впечатление на будущую невесту.

Альба послала Амадо призывный и чуточку виноватый взгляд. Может, пока получится вернуться к мужу?

А что такого?

С Патрисио у нее почти ничего не было, а Амадо пока подойдет. Если им выходить в свет, как родителям Карлоса.

Пока...

Пока она себе кого поприличнее не присмотрит?

Ах, дорогой, ты же видишь, мне нужно было приглядеть богатую невесту для сына, я готова ради его благополучия на все, но я тебе не изменяла, честно-честно...

А дальше будет видно.

Карлос уж точно мамочке поможет!

Феола читала с отвращением.

Этот... крысиный король... решил, что она — проститутка?! Так, что ли? Ее только деньгами поманить — и она выйдет замуж за... за КОГО!? Этого!?

А, вот он! Память Феолу не подвела. Это тот самый тан Риалон, который сын — и — не — сын Амадо. Как там с усыновлением, неясно, а вот слизень он точно. В мать — или в своего настоящего отца? Женишок нашелся! Сейчас обратно потеряем!

— Тан, а вас это устраивает? — почти прошипела Феола,

— Да, конечно, — расправил худые плечи Карлос.

Амадо выдохнул.

И тут же получил локтем в живот.

Феола промолчала, не желая устраивать сцену при посторонних, но взгляд ее был очень выразителен.

Я тебе еще оторву голову. За то, что сомневаешься во мне.

За то, что даже посмел подумать, предположить... да как ты вообще посмел?!

Амадо ответил виноватым взглядом.

Дорогая, я же следователь, я допускаю — ВСЕ. Вообще все. Издержки профессии.

Локтем он получил еще раз. Но уже почти не больно.

Ладно уж. Профдеформация — такое дело, Феола вообще шаман. И с этим тоже придется жить.

А потом женщина брезгливо, двумя пальцами за кончик, словно дохлого слизняка, протянула завещание обратно нотариусу.

— Я отказываюсь от этой мерзости. Как это официально оформить?

— ЧТО!? — дуэтом выдохнули трое Ксаресов-деток.

Эктор, Эмилио, Роза... вот уж чего они не ожидали. Да и Альба выпучила глаза. Не сказала ничего по уважительной причине — воздухом подавилась.

— А... у...

Пока она пыталась пропихнуть комок кислорода то ли в себя, то ли из себя, опомнился Карлос.

— Ты... ты одурела!?

Вопль был такой силы, что заколыхался лист завещания в руках нотариуса.

— Потому что не желаю продавать душу? — ехидно уточнила Феола. — Я же правильно понимаю, тан Ксарес собирался мне об этом сказать лично?

Нотариус кивнул.

— Вы угадали, ритана.

— Чего там гадать, нашлись костяшки судьбы, — фыркнула Феола. — На его детей посмотрите, если бы я подчинилась, я бы тоже плясала вокруг старого подонка. Не сомневаюсь, он бы еще раз сорок это завещание поменял.

Нотариус тоже не сомневался.

— Полагаю, ритана, вы правы.

— Вот.

— Но сейчас он уже ничего не поменяет. Вы отказываетесь от очень больших денег. Громадных.

— Насколько громадных?

Список имущества был передан ей в руки.

Феола и его прочитала — чисто из любопытства. И пожала плечами.

— Так как оформлять отказ? Давайте сразу, чтобы два раза не вставать?

— Ты уверена? — тихо спросил Эмилио.

Он уже думал, что все зря. Отцеубийство — страшный грех. А они его взяли на душу... и даже не за деньги? Даром? Вдвойне обидно! Но...

— Конечно, — даже обиделась Феола.

— У меня есть с собой отказ. Форма. Если ритана подождет пару минут, я все сделаю, — кивнул нотариус.

Убийство там, не убийство — дела семейства должны быть в порядке.

Феола протянула ему свои документы.

— Заполняйте отказ, я подпишу.

— Но вы пока еще несовершеннолетняя. У вас только первое совершеннолетие?

Ксаресы опять впали в уныние, но Феола не дала ему расползтись.

— Тан Риалон подпишет, как представитель моего брата. Лоуренсио сейчас в госпитале, он пострадал во время покушения на его высочество. В крайнем случае, может подписать его высочество. Родители сейчас в колониях, но они тоже не будут против, — взмахнула рукой Феола. — Не нужна им эта грязь!

Как живой, вспомнился надменный старик, и его глаза — холодные, злые, змеиные. Никогда он ей не простил бы дерзости. А может, и не дерзости. Свободы.

Осознания того, что кто-то с фамилией Ксарес может ему не повиноваться.

Может жить, любить, быть счастливым...

Конечно, Феолу надо было прогнуть, заставить повиноваться. И чем плохо замужество?

Особенно если муж ради денег готов на все. Да и о самой Феоле старик явно так подумал.

Что ж, мы судим о других по себе...

— Девочка, ты осознаешь, от чего отказываешься? — вкрадчиво вступила Альба.

На мужа она внимания не обращала — зачем? Потом она с Амадо поговорит, потом подумает, что с ним делать, потом... сейчас важнее не упустить такие деньги из рук!

Альба и раньше бы рот открыла, она просто не сразу осознала, что сказала Феола. Так это выбивалось из ее картины мира...

Такие деньги!

ТАКИЕ ДЕНЬГИ!!!

И отказаться? Да она безумна, эта Ксарес! Просто безумна!

Феола с интересом посмотрела на Альбу. Она уже поняла, кто перед ней. Но Амадо был спокоен, рука под ее пальцами не дрогнула, пульс не участился. Для них с супругой все кончено. Это единственное, что ее волновало.

— От петли на шею? — подняла брови Феола. — Любое предложение тана Ксареса отравлено.

— Если бы он остался в живых. А он умер.

— И что?

— Теперь вы спокойно можете пожениться с Карлосом, пожить вместе, получить деньги. Не понравится — разойдетесь. Теперь завещание уже никто не изменит, и дергать вас за веревочки не будет. Подумай сама, это громадные деньги. Ты третья в семье, много ли тебе достанется? А это свобода, независимость...

— Ваш сынок рядом...

— Составьте брачный контракт. И потом — Карлос будет рядом, да!

Феола насмешливо фыркнула.

— Я не продаюсь.

— А речь и не идет о продаже.

Девушка покачала головой.

— Ритана Риалон, называйте вещи своими именами. Выйти замуж на первого попавшегося мужчину из-за денег — это проституция. Только узаконенная. А если учесть, что деньги не его, и он тоже из-за них женится, то проституток становится две. Даже три, вы ведь тоже в стороне не останетесь? От семейного бюджета?

— Ах ты...

— Я. И руки распускать не советую, — Феола полюбовалась ноготками, и добила. — Я не продаюсь. А что мне нужно будет — заработаю.

Альба сжала кулаки.

— Ах ты...

Она бы еще как распустила руки. И не остановили бы ее ни бывший муж, ни полиция, но Феола продолжала разглядывать ноготки. И на одном из них светился огонек.

Яркий такой, размером с вишенку.

— Ты... маг?!

— Да. Ксарес об этом, правда, не знал.

Маг... Альба быстро просчитала варианты. И заметила она и еще кое-что.

К примеру, взгляд Амадо на наглую тварь.

Ответная змеиная улыбка расцвела на губах женщины.

— Дорогая Феола, уж позволь так тебя называть на правах будущей свекрови. — Ты уверена в своем отказе?

— Вполне. Вы еще не заполнили документы? — Феола сдвинула брови, глядя на нотариуса, и тот сделал вид, что торопится.

Врал.

Наслаждался спектаклем. В каком театре такое увидишь? Там все однообразно, скучно, а здесь! Вдохновляющее слово — ДЕНЬГИ! Крупные деньги! И такое борение чувств начинается — приятно посмотреть!

— Я правильно понимаю, ты заинтересована в моем супруге? А ведь я могу и не давать ему развод, — мурлыкнула Альба. — попр-робуем договор-риться?

Феола пожала плечами.

Не даст она развод.

Ага-ага... когда с одной стороны королевская воля, плюс епископ Тадео, да скромные братья в неприметных рясах, да еще маги... Альбу под землю зароют и выкопать забудут. Смешная женщина.

Но узнать, что она предлагает, стоит. Не ради согласия, просто, чтобы Амадо на женушку во всей красе поглядел. И никогда не жалел ни о чем.

Маленькая такая женская хитрость. Показаться любимому мужчине вдвое порядочнее и краше на фоне расчетливой и подлой стервы. Обычно такую еще поищи, а тут вот она! Сидит, наслаждается собственным умом!

Феола о себе точно знала, что с ней жить сложно. Шаман ведь...

Научил ее Адэхи, но в том и беда, любому мужчине с ней будет трудно. А здесь — посмотрит Амадо, вспомнит свою первую жену, да и выдохнет. Нет, шаман рядом с такой гадюкой — это радость!

— Что вы предлагаете... свекровушка?

— Выходишь замуж за Карлоса Живете год, потом разводитесь. Семьдесят процентов денег ему, тридцать тебе. Ну и мой бывший муж в придачу.

На лице Амадо выразилось такое отвращение, что Феола едва не рассмеялась.

Сработало!

И улыбнулась.

— А брак ведь должен быть консумирован, — Карлос гордо выпятил цыплячью грудь. — А я к этому уродцу и щипцами притронуться не смогу.

Грудь сдулась обратно. Карлос пытался переварить полученную информацию.

Это его...? К нему...!? Но... к-как!?

— Я — не продаюсь, — отчеканила Феола, выдернула из-под рук нотариуса заполненную форму, и быстро расписалась. А потом вручила лист Эктору, который прижал его к груди нежно, но крепко — не вырвешь.