Поньтеология. Книга Ночи

— Нет, — ответил Тандерхувз. — Нам нужна только тропа.

— Тогда не вижу проблемы. Будет в саду дорога в четыре бизона шириной. Раз в год по ней будут бегать бизоны, а осенью пони будут использовать её для вывоза яблок.

— Но остальная равнина тоже наша! — заметил бизон.

— Но вы её никак не используете, — заметила Каденс, левитируя кусок яблочного пирога, принесенного кем-то из поселенцев. — Воспринимайте это как аренду. Наши деньги вам вроде как без надобности... Платить вам поселенцы будут, скажем, теми же пирогами, в прерии ведь такого нет, вождь Тандерхувз?

— Пироги вкусные, — согласился бизон, уминая третий по счету.

— То есть нам придется вырубить яблони? Мы столько времени потратили на них! Их ведь так просто не выкопаешь!

— Во-первых, это всего лишь одна тропа. А во-вторых, зачем вырубать, если можно поступить по-другому. Ваши яблони уберутся с тропы бизонов, но останутся расти в другом месте равнины, это я беру на себя, есть способы. Нет, если кто-то предпочитает воевать и привлечь внимание уже не меня, а моих тетушек...

Шериф представил, в какую глушь его сошлет шерифствовать явившаяся в Эпплузу Селестия, если он вообще сохранит звезду, после чего кивнул.

— Вот и хорошо.

* * *

На следующий день Каденс стояла на холме, и смотрела на раскинувшийся между его подножьем и рекой яблоневый сад. Метрах в двадцати от неё росла очередная яблоня, которую нужно было убрать. У этой яблони, обнимая ствол, стояла, прикрыв глаза, земнопони с зеленой шкурой и коричневой гривой. Через минуту она разомкнула объятья и отошла, а корни яблони полезли из-под земли и вскоре подняли её ствол, превратившись в ноги.

— Ведите третью на новое место, — сказала она ошеломленно глядящим эпплузцам. — И почему первая и вторая ещё тут? Ведите, я их хорошо оживляла, они послушные.

Постепенно пони перебороли шок и начали уводить яблонь-дендроидов к специально для них подготовленным ямам.

— Она так всю тропу? — ошеломленно спросила Эпплджек.

— Всю тропу за день Три Хуггер, может и не потянула бы, но тут я, а вдохновлять и усиливать — это мой талант, — ответила Каденс. — Так что с моим благословением справится. Но если сама по себе, пожалуй, дня за три сделала бы, она все-таки великолепный дендромант, наверное, сильнейшая из ныне живущих. Это стоит того, чтобы не обращать внимания на некоторую эксцентричность.

А на будущей тропе дендроманка уже шла к седьмой яблоне, сопровождаемая летящей радом с ней Флаттершай, которая что-то спрашивала у Три Хуггер.

— Это будет интересное письмо для принцессы Селестии. О необходимости договариваться и делиться, — сказала Твайлайт. — Спайк, доставай перо.

— Так, я тогда пошла искать место для Блумберга, благо бизоны его вернули, — сказала Эпплджек и умчалась.

— Это она о ком? — удивленно спросила Каденс. — Бизоны брали заложников?

— Нет, это она о своей яблоне, — ответила Твайлайт. — Так, Спайк, начинаем: "Дорогая Принцесса Селестия"...

Глава 19. Птица в копытце.

— Так, что мне вообще нужно сделать, чтобы стать одним из королевских стражей? — поинтересовалась Рэйнбоу Дэш у пары неподвижно замерших у двери Сахарного Уголка пегасов-гвардейцев.

Те не прореагировали.

— Платят-то хорошо? — она потыкала одного копытом, но тот продолжал безмолвно стоять и смотреть в пространство. — Эй! Кто-нибудь есть?

Но гвардейцы не прореагировали ни на возглас, ни на рожицы, которая начала корчить Рэйнбоу Дэш, пытаясь привлечь их внимание.

— О да, вы хороши... Даже слишком, с вами скучно.

— Твайлайт Спаркл, попроси, пожалуйста, свою подругу прекратить терроризировать несчастных гвардейцев, — донесся до неё голос белой аликорнессы, с легкой улыбкой смотревшей в сторону приоткрытой двери.

— Принцесса Селестия, прошу прощения, — сказала радужногривая пегаска.

— У них проси, — ответила та. — Что же касается твоих вопросов, то платят хорошо, никто пока не жаловался. А чтобы занять место одного из этих стражей, достаточно собственно поступить в гвардию и пройти первые два месяца учебы. И очень может быть, что ты будешь на месте одного из них. Стоять у двери, иногда бегать по мелким поручениям и возить колесницу.

— То есть, они что, новобранцы? — ошеломленно сказала пегаска, подлетев к идущей в сторону стола с едой Селестии.

— О, ты считала, что они — лучшие из лучших, моя личная охрана? Моя преданная ученица не рассказывала, что это не так?

— Принцесса Селестия, это что, действительно не так? — удивилась Твалайт Спаркл. — Я всегда считала, что они — лучшие из лучших, готовые своими телами закрыть вас от опасности...

— Ты не знаешь? У тебя же брат в гвардии и при этом ты не знаешь, — сказала Селестия. — Твайлайт, Рэйнбоу Дэш, я древняя аликорнесса, я старше, чем само время в самом что ни на есть прямом смысле — до нашей с Луной победы над Дискордом отсчет времени никто не вел за бесполезностью этого занятия. Мое тело пропитано магией от кончика рога до кончика хвоста, по моим венам струится солнечное пламя, дошло до такого, что моя грива просто не может вести себя обычно и теперь постоянно является полуматериальной и развевается на незримом ветру, слишком много во мне магии. Любая атака, которая меня хотя бы поцарапает, "закрывающие" меня от опасности тела испарит и не заметит. Так что они не телохранители, телохранители мне просто не нужны. Задача этих двух пони — быть почетной охраной, неподвижно стоять у двери, как сейчас, иногда бегать с моими мелкими поручениями, делая то, на что я сама не могу найти времени. И, как в данном случае, таскать колесницу, что тоже не является необходимым, я прекрасно умею летать. По сложившейся традиции этой ролью проверяют новобранцев сразу после первичного обучения, она должна развивать в них старательность и усидчивость. Я делаю вид, что не замечаю этого, что позволяет моим гвардейцам продолжать это делать. Что же касается тех личностей, что действительно могут выдержать атаку, способную причинить мне вред, то для них найдутся более важные дела и ответственные позиции, чем сопровождать меня. Шайнинг Армор, скажем, сейчас капитан гвардии, его учитель Стронг Шилд вышел в отставку и преподает в Школе для Одаренных Единорогов, а капрал Айрон Хуф, земнопони, пустивший свою магию на укрепление своего тела и повышение живучести и достигший в этом деле значительных высот, сейчас тренирует новобранцев. Нет, моя гвардия охраняет, прежде всего, не меня, меня охранять не нужно. Так что эти двое кто угодно, только не мои телохранители. Правда, они все-таки стоят у дверей и проверяют наличие гостей в списке приглашенных, вот как сейчас.

— Стоп, это же Флаттершай! — сказала Твайлайт и направилась к двери. — Все в порядке, господа, она в списке приглашенных.

Пока её ученица разбиралась со стражниками, Селестия подвинула к себе чашку с чаем и подняла с подноса одно из пирожных, начав левитировать его ко рту.

— Вы будете это есть? — подскочила к ней Пинки, но дожидаться ответа не стала.

Впрочем, за стремительно уменьшающимся под напором Пинки запасом пирожных на её тарелке следили не только Селестия, но и ужаснувшиеся хозяева. Поэтому мистре Кэйк сдернул Пинки за хвост и утянул в противоположную сторону, после чего принес новый поднос с пирожными.

— Тысяча извинений, Ваше Высочество.

— Ничего страшного, спасибо, — ответила богиня, поднимая небольшую чашку с чаем, выпивая её и принимаясь за пирожное.

— Пустая чашка на четыре часа, — сказала миссис Кэйк.

— Вижу, дорогая, — ответил её супруг, подходя с чайником в зубах и наполняя чашку Селестии.

— О, спасибо.

— Не стоит, Ваше Высочество.

Богиня прожевала пирожное и выпила ещё чашку. Через несколько секунд её уже вновь заполнила чаем хозяйка.

— Спасибо ещё раз.

— Не за что, Ваше Высочество.

Селестия ещё раз опустошила чашку, и ту наполнил мистер Кэйк, следующую налила его супруга, но тут богиня едва заметно улыбнулась, поднесла чашку ко рту и начала опускать назад. И мистер Кэйк начал наливать в уже полную чашку.

— Попались, — сказала Селестия, глядя на текущий из переполненной стараниями услужливых сверх меры пони чашки чай.

Испарив пролившийся чай едва заметной вспышкой рога, она повернулась к краю стола, где стояли Твайлайт и Флаттершай.

— Как твои дела, дорогая Флаттершай? Насколько я поняла из писем Твайлайт, ты любишь заботиться о лесных зверях, — сказала Селестия.

— Да, я люблю заботиться о животных.

— Так же, как и я. Как правительница Эквестрии, я забочусь обо всех живых существах в её пределах, а мое солнце светит всему миру. Хотя ничто не заботит меня больше, чем благополучие моих маленьких пони.

В это момент её оборвал кашель, раздавшейся из стоящей в углу клетки.

— О, Филомина, ты проснулась, — повернулась к клетке Селестия. — Поздоровайся с нашими любезными хозяевами.

— Ох, что с ней? — спросила Флаттершай.

— Своеобразное зрелище, не права ли? — сказала аликорнесса.

— Я никогда не видела ничего подобного, — ответила Флаттершай.

— Это не удивительно, сородичи Филомины не очень распространены, они предпочитают держаться вулканических регионов, — начала Селестия, но тут к ней подошел стражник и что-то зашептал, после чего богиня вздохнула. — Правда? Что ж, если я должна... Прошу прощения у всех, мне придется уйти с вечеринки пораньше, мэр попросила моей аудиенции. Дела меня зовут, большое всем спасибо за приятно проведенное время.

И аликорнесса направилась к дверям.

* * *

Час спустя она вернулась в Сахарный Уголок и стояла у опустевшей клетки. Филомины не было. Селестия вздохнула и повернулась к своим стражникам.

— Похоже, Филомина опять отправилась погулять. Наверное, нашла кого-нибудь сердобольного. Найдите её, пока она не довела кого-нибудь до инфаркта. Начните с моей ученицы, она посоветует, за чей счет Филомина могла решить развлечься, заодно проверьте Флаттершай.

— А сама птица?

— Не пострадает. Двенадцать лет назад она после такой шуточки получила огненным шаром и снова сгорела, после чего возродилась как миленькая. Сансет так забавно дулась, когда выяснила, что её верное пламя не действует и Филомина хоть и горит, но возрождается снова, — Селестия ностальгически улыбнулась. — Так что, что бы с Филоминой не делали, хуже не будет. В крайнем случае, её самосожжение нейтрализует все лекарства и прочее.

Аликорнесса повернулась к витрине, поесть на вечеринке в её честь не удалось, но вполне можно попробовать местную готовку как обычный покупатель. А гвардейцы пускай ловят Филомину, в конце концов, для подобных задач они и нужны.

* * *

Десять минут спустя Твайлайт Спаркл захлопнула дверь домика Флаттершай за стражниками, прижалась к косяку и попыталась отдышаться. Это было близко.

— Что ты делаешь!?

— Собираюсь вернуть Филомину, ты забыла? — ответила Флаттершай.

— Теперь уже нельзя! — заслонила собой дверь лиловая единорожка.

— Почему?

— Ты хоть представляешь, что с тобой сделает Принцесса Селестия, если узнает, что ты взяла её птицу?!

— Нет. А ты?

— Ну, тоже нет. Но наверняка ничего хорошего. Она выгонит тебя из Эквестрии. Или посадит в темницу. Или выгонит из Эквестрии и посадит в темницу там, куда выгонит.

— Ты действительно считаешь, что Принцесса так поступит?

— Хорошо, допустим, этого не случится, но ты готова проверить?

— Но я ведь всего лишь хотела, чтобы бедная Филомина поправилась...

Вышеупомянутая птица высунулась из корзины на спине Флаттершай, в которую её посадили с целью возвращения незадолго до появления стражников.

— Очень благородно, я буду писать тебе в изгнание. Если меня саму не изгонят туда, где нет почты, тогда ты будешь мне писать, договорились? — продолжала паниковать Твайлайт.

— Пожалуйста, Твайлайт, ты просто должна помочь мне вылечить Филомину и тогда мы сможем вернуть её Принцессе Селестии. И все будет в порядке.

Волшебница вздохнула и кивнула.

— Ты давала ей какие-нибудь лекарства?

— Да, — ответила пегаска. — Но она их не ест.

— Тогда ты должна ЗАСТАВИТЬ её их принять, — твердо сказала Твайлайт, предварительно подняв глаза к потолку. — Нельзя быть такой мягкой, Флаттершай, нужно показать этой пациентке, кто здесь главный. Она у тебя должна по струнке летать!

— Но она не может летать.

— Никаких отговорок! — сказала волшебница, телекинезом раскрыв клюв птицы и залив поданное Флаттершай лекарство. — Готово! Хорошо, что дальше?

— Она продолжает выдергивать свои перья, я имею ввиду те, что ещё не выпали сами от кашля.

Ответом Твайлайт стал воротник-воронка, надетый на шею птицы.

— Вот так.

— Не думаю, что ей нравится, — заметила Флаттершай, глядя на то, как Филомина пытается освободиться.

— Жестко, но необходимо, — отрезала Твайлайт. — Ты же хочешь, чтобы она поправилась, верно?

— Конечно, но...

— ДАЛЬШЕ!

— Она отчаянно нуждается в отдыхе, но у меня не получается заставить её оставаться на месте.

Лиловая единорожка подставила копыто под воротник-воронку, от которого отчаянно пыталась избавиться птица, останавливая её бесцельный бег по полу.

— Я всегда на шаг впереди тебя! — сказала она птице.

Филомина посмотрела на эту безумную улыбку, вспомнила события двенадцатилетней давности и поняла, что ей пора линять. И как можно быстрее...

* * *

— Это для твоего же блага, Филомина. Пожалуйста, расслабься и постарайся немного поспать, — обратилась Флаттершай к кашляющей в закрытой тканью клетке птице.

— Что это за суп? — поинтересовалась только что выходившая посмотреть, не идут ли гвардейцы Твайлайт. — Пахнет восхитительно.

— Я приготовила его для Филомины. Но она не ест, — пояснила пегаска.

— О, сейчас она все съест, — ответила Твайлайт, подхватила миску с супом и пролевитировала по направлению к клетке.

Когда снималась ткань, Филомина сидела смирно, но стоило только Твайлайт открыть дверцу, как птица с жутким воплем прыгнула вперед, сшибая несомую к ней миску и разливая суп, перепрыгнула через спину инстинктивно пригнувшейся единорожки и рванула к открытой двери со всех лап.

— Стой, куда это ты собралась? — крикнула Твайлайт.

— Нет! Филомина! Вернись! — сказала Флаттершай, бросаясь за птицей.

* * *

Следующие несколько минут оказались временем самой забавной гонки за всю историю Понивилля так как пара кобыл, даже несмотря на крылья у одной и телепортацию у другой никак не могли поймать одну многоопытную беглянку. Особого колорита добавляли все так же ходящая по поселку пара гвардейцев — в их присутствии гонка замедлялась и становилась тихой-тихой, скорой встречи с Селестией не хотел никто из участников.

* * *

Она стояла у окна с полным подносом пирожных и чашкой горячего чая и с удивлением смотрела вслед только что пронесшейся под окнами Сахарного уголка её исчезнувшей питомице.

— И от кого она так бежит? Так, Флаттершай и Твайлайт, похоже, я правильно угадала жертву, — вздохнула Селестия. — А ведь в ближайшую пару часов Филомина должна полыхнуть, но такая гонка гарантирует, что это будет скорее рано, чем поздно. Значит, прямо на глазах моей ученицы и её подруги. Что там эта пара новичков возится, я же им прямо сказала, кого спросить...