Полная_ерунда_Зимы_2024

— Хорошо, это можно устроить, — с радостью сказал Жак.

— В Липецке есть небольшой тракторный завод — он технически отсталый, оборудование давно устарело, однако, в этом же городе есть большой металлургический комбинат и проблем с металлопрокатом в нём нет, можно купить прямо с завода в любых объёмах. Мы могли бы договориться о следующем — вы строите завод и даёте лицензию на производство некоторых образцов собственной техники. Для суровых русских условий придётся производить собственные образцы, они у нас есть. Мы готовы заплатить вам четыреста миллионов за строительство завода "под ключ", если часть оборудования будет наша — то триста миллионов, этот вариант нулевой маржинальности — то есть что так, что эдак — ваша чистая прибыль составит около ста десяти миллионов. Я бы посоветовал второй вариант, так будет меньше мороки и доставок.

— Какие тракторы вы хотите там выпускать?

— Тяжёлые, сочленённые или гусеничные машины... секунду, где-то у меня были фотографии прототипов...

Чертежи и фотографии салона заставили товарищей французов слегка прибалдеть. Это был комфортабельный дворец по сравнению с местными тракторами.

— Нравится?

— Не то слово. Кабину по крайней мере вы сделали очень хорошей.

— Она ещё лучше, чем вы думаете. Шумо и виброизолирована от корпуса, снабжена независимым отопителем и кондиционером, воздушными фильтрами, аудиосистемой, электроники в тракторе — на пять тысяч баксов. Двигатель триста тридцать лошадиных сил, очень надёжный и относительно сложный агрегат. Конструкция хорошо продумана — это не как у коммунистов в рекламных роликах — она правда хорошо продумана и надёжна. Трактор — конфетка. Проект у нас есть — а завода под него нет — поэтому мы были бы рады предложить Рено Агро партнёрство — вы строите завод, мы предоставляем образец, который на пять-десять лет опережает уровень конкурентов. И может составить основу для будущего производства в будущем — ведь тракторы это утилитарная техника, её не меняют, когда круглые формы и фары с лампами накаливания выходят из моды... Предложение к вашему руководству простое — строительство завода в Липецке, производство там тракторов и всего спектра навесного оборудования — вы получаете бессрочную лицензию. Мы в свою очередь получаем завод и удовлетворяем собственные нужды, все довольны. Ах, да, и необходимый станочный парк — кузовные штампы, агрегаты для резки, сварки, некоторые станки — на сумму около ста миллионов — мы вам поставляем.

Он задумался.

— Предложение выглядит очень хорошо. В чём подвох?

— Нам нужен не рынок, нам нужно удовлетворить собственные нужды. Поэтому мы делаем такие предложения. Рынок и продажи заберите себе — а нам постройте завод. Кстати, господин министр, если французские фермеры так же окажут некоторое содействие сельскому хозяйству СССР — очень отсталому, честно говоря, хозяйству — то мы тоже в долгу не останемся.

— О какой помощи и суммах речь?

— Птицефабрики, молокозаводы, производство сыра, технологии обработки и хранения зерна и овощей, технологии производства удобрений. Россия большая, и зерна всегда в России производилось достаточно много — но сейчас сельское хозяйство отстало от роста населения и промышленности — и Русским снова нужна помощь Франции. Если ваши промышленники, строители, готовы построить в России фермы и фабрики — мы можем рассмотреть их проекты и предложения — и щедро заплатить за их работу. В случае же с тракторами — мы предлагаем совместный проект. Вам достаётся проект, которым вы можете распоряжаться как своим и часть, особенно технологически сложная и самая дорогая часть оборудования для его производства, а нам — нужно построить завод, с хорошей оплатой всех участвующих лиц.

— Договорились, — министр протянул руку, — это щедрое предложение. Официальные документы, я так понимаю, будут позднее?

— Совершенно верно, этот проект — нужно представить в политбюро — весной будет съезд — коммунисты будут принимать план развития на ближайшие пять лет — и к этому моменту нужно заключить все договора, чтобы включить в план все необходимые затраты на ближайшее будущее с нашей стороны. Времени на то, чтобы думать и обсуждать у нас нет, нужно действовать быстро.

— В таком случае нам понадобится где-то неделя на обсуждение всего проекта и мы примем решение, — сказал министр, — оставьте свои контакты, чтобы мы могли связаться с вами в обход посольства.

— А, это легче всего по спутниковому телефону — номера на визитке, — я подал пластковую карту-визитку, — обращайтесь, если что. Мы займёмся подготовкой к работе.

— Какой подготовкой? — не понял министр.

Типичный француз, кстати, пожилой, деловой, немногословный, и очень добродушный на вид.

— Нужно подготовить место для размещения рабочих, рабочие посёлки, и всё необходимое. Фундаменты и инфраструктуру можно начинать строить уже сейчас. А вас мы будем ждать, когда решите.

— Права отказаться вы нам не оставляете?

— Оставляю, но в этом случае вместо вас в проекте будут участвовать итальянцы. Они на грани банкротства, поэтому всеми силами цепляются за эту сделку.

— Я понял, — Жак встал, — в таком случае мы изучим ваши проекты и договора и примем решение в кратчайшие сроки.

— Хорошо.

* * *

Ещё бы они отказались! Сказать, что сделка им выгодна — нихрена не сказать — количество плюшек для них удвоилось, но зато и от них потребуется более активное участие.

Строительство заводов необходимо — мои боты уже начали делать самое главное — на выделенных площадках расчистили место, возвели заборы, и сейчас там был ад — летали строительные дроны и делали рядом со стройплощадками временное жильё для работников, вычищали котлованы земли и загружали туда крайне плотную материю. Можно было ждать осаждения фундамента несколько лет, а можно поставить на землю что-то огромное и надавить с помощью гравитационных излучателей, чтобы землю тщательно утрамбовало.

Строительные боты большие — они строили коммуникации. Место под завод утвердили — хотя сначала хотели сделать в Тольятти, но город на отшибе и концепция раскидывать стратегически важные предприятия — без раскидывания центров власти — это не вариант.

В итоге выделили землю в Липецкой области — место хорошее, рядом крупный металлургический комбинат, имеется вся железнодорожная инфраструктура — зимы холодные, летом тепло, аграрный регион, черноземье. Площадка была огромной, отделена от города пятнадцатью километрами и лесами. Строительство завода, который должен получить не аббревиатурное название — уже началось, по сути — туда свозили стройматериалы и некоторые станки, которые я ранее обещал сделать. Этот проект курировал Анатолий — друг и надзиратель Воронова. За отсутствием кадров — в ход шло всё, что под руку попадётся — Анатолий должен был организовать вывоз людей, ограждение территории, и решать тысячи мелких проблем, связанных с местным начальством.

Несмотря на то, что зима, сугробы, морозы трещат — уже построили ТЭС — это сделали мои стройботы.

Строительство, развернувшееся там — удивительно. Я переместился из номера своей гостиницы на объект — проследить, как продвигается. И оказался на вершине крупной смотровой вышки, высотой метров двадцать пять, с широкой площадкой и козырьком, ветрозащищённой, с прожекторами. Раскинувшийся пейзаж меня порадовал — место под строительство цехов уже бетонировалось — и в нём делались подземные коммуникации. Фундаменты под станки устанавливались, сверху это напоминало огромное поле, почти от горизонта до горизонта, из проплешин. Стучали огромные сваезабиватели, прожектора освещали строительную площадку. Чуть поодаль стояло огромное крупное здание — оно имело вид круглый, рядом несколько квадратных коробчатых бетонных зданий. Это была электростанция — первое, что надо было создать на стройплощадке — и это была ГТЭС и ДЭС собственных нужд. И ещё несколько аккумуляторных залов с ними.

За электростанцией находились громадные хранилища нефти и газа — и те и другие имели вид шарообразной гигантской цистерны, стояли в ряд. Газохранилище было расчитано на длительное хранение сжиженных газов. От них трубы через распредстанции шли к электростанции. Я сел на небольшой стульчик тут и разглядел в бинокль саму станцию.Внутри было установлено множество крупных дизельных двигателей, по мегаватту мощности каждый, пятьдесят таких двигателей, автоматизированные, малообслуживаемые, и вся электроаппаратура их подключения и обеспечения питания, причём качественного питания.

От электростанции провода тянулись на заводскую подстанцию — и уже соединялись вне завода рабочими местной коммунальной сферы с городскими сетями. НЛМК в своё время тоже потребовала строить и свои генераторы, и подключиться к электростанции.

Дома для рабочих строились в десяти километрах от площадки — в небольшом импровизированном поселении под Липецком — туда не долетал шум стройки и место было красивое — леса, поля, чернозём, яблони, летом там красиво. В рабочий посёлок шли подземные коммуникации — электроснабжение и водоснабжение. Водой завод снабжала местная река, из которой отбирали необходимое и на очистительную станцию.

Зазвонил телефон.

— Добрый вечер, Александр Николаевич, — я поёжился, — ну и холодрыга в России.

— А ты в России?

— Я на строительстве объекта в Липецке, — пояснил ему, — что мне делать во франции?

— Говорил с министром?

— Он был очень немногословен и не участвовал в разговоре. Если коротко — то даже дурак и тот не откажется от таких условий, которые я им дал. Технологии, проекты, станки, деньги — всего достаточно. Уверен, они будут искать только подвох.

— Хорошо, молодец. Справился.

— Тоже мне работа. Александр Николаевич, можно как-то поторопить Леонида Ильича — у меня тут электростанция уже вошла в рабочий режим, посёлок строится, фундаменты почти готовы, площадка идеально подготовлена — через несколько дней — точнее через три дня — будем ждать приезда советских рабочих. Сообщите Леониду Ильичу, чтобы думал и решал быстрее — желания раскачиваться несколько месяцев или лет у меня нет.

Шелепин заверил меня, что вопрос будет решён сегодня же. И хорошо — потому что и правда не хотелось тормозить с этим. Даром столько сил и средств что ли потрачено? А пока что я хотел как следует развлечься — у французов есть большая испытательная площадка, которой пользовались и Рено, и Ситроен, и там же проводили гонки. Поэтому я покинул стройплощадку, убедившись в наличии тяжёлых кранов и нескольких сотен экскаваторов, грузовиков и другой спецтехники, и появился в своём номере в Париже. Откуда поспешил скорее отправиться в грузовой терминал аэропорта.

Нужно было организовать перевоз автовозом прототипов на испытательную площадку — а заодно и своей скромной ласточки. Да, той самой, спортивной. Погода сейчас во Франции хорошая — снега не было, прохладно, не сыро, то есть самое то, чтобы проехаться с ветерком.

* * *

Ветерок — это мягко сказано. Да и вообще — модифицированный хайрон против нынешних спорткаров вроде феррари — такое себе. Из-за подвески и отсутствия АБС и прочего — гонять на нынешних машинах просто небезопасно. Да и на этой тоже небезопасно, но чего не сделаешь забавы ради — я уже минут двадцать наслаждался неспешной поездкой по дороге прямо за автовозом, пристроившись в хвосте. Доставку прототипов взяла на себя местная транспортная компания, стоило лишь показать пачку франков. С заводом Рено мы договорились заранее — посмотреть на прототипы приехали несколько десятков человек. Прототип для Ситроена — был тут же, а я подъехал к людям с помпой, так сказать. Вылез.

— Доброе утро, господа!

— Месье Вильгельм! — меня заметил уже знакомый Жак. Жак Нику, заместитель директора компании и важный человек в ней. Я обошёл свою машину, пожав ему руку.

— Как я и обещал — оба образца доставлены на испытания. Хотите прокатиться?

— Конечно. Но сначала хотел бы узнать, что у вас за машина?

— Это моя личная, — улыбнулся я скромно, — единственный в мире экземпляр.

— О, это очень интересно! Какой у неё странный звук.

— Шестнадцать цилиндров. Если вы любите быстрые машины — то приглашаю насладиться этой прелестью.

Рабочие начали отгружать прототипы, а Жак, с загоревшимися глазами, полез смотреть мою машинку. Он забрался на пассажирское сидение. Я сел на место водителя, закрыв дверь — холодно, всё-таки.

— О, — у него глаза начали быстро округляться, — выглядит... потрясно.

— Согласен.

Ему было интересно всё — материал, дизайн, функции многочисленных клавиш, множество крутилочек и нажималочек, заглянул всюду, погладил торпедо. На взгляд человека современного, привыкшего к современному простому дизайну — кабина этого спорткара была чем-то запредельным. Это было видно по резко округлившимся глазам месье Нику.

— Сколько она весит?

— Тысячу семьсот пятьдесят.

— Килограмм?

— Конечно.

— А быстрая?

— Давай покажу, вопросы отпадут.

Я запустил двигатель кнопкой на руле, благо тут было очень много свободного пространства, и втопил до сотни. Две с половиной секунды. Остановился, развернулся, снова втопил до сотни, затормозил.

— Разгоняется до сотни за две с половиной секунды. Две с половиной.

— Ничего себе!

— Я говорил вам про технологии, которые мы применяем, — улыбнулся я, — это то, что можно с их помощью сделать. Полторы тысячи лошадок у нас за спиной.

— Сколько? — у него по-моему начала отвисать челюсть.

— Полторы тысячи. Только послушайте этот табунчик, — я дал газу, на месте, — красота, а?

— А что это так свистит?

— Это компрессоры. Функция мгновенного разгона турбин, их всего четыре, двухступенчатые, — пояснил я, — больше внимания я уделял не скорости, а дизайну, интерьеру и экстерьеру. Как вам? По-моему получилось неплохо.

— На мой взгляд... очень и очень недурно, я бы даже сказал крайне необычно. У вас есть вкус.

— Благодарю. К сожалению, серийные машины не могут похвастаться ни такой мощью, ни таким дизайном — хотя я внёс в него несколько своих правок. Пойдём, я покажу вам всё.

В безымянном проекте салон был непритязателен — он состоял из глинистого цвета пластика, пластик кстати качественный, цветовую гамму как-то разнообразили только вставки. Никаких изысков не было — приборная панель, рычаг КПП, кресла водителя и пассажира, и задний диван. Машина была относительно простой. Первой была показана она — представителю производителя Ситроен — мы забрались внутрь, позади сели другие люди — представитель ситроена сел за руль и долго осматривал всё.

— Не сказал бы, что это выглядит дорого. Но красиво.

— Верно, это сравнительно недорогой салон. Но приличный — тут есть всё необходимое.

-С этим не поспоришь.

— Можно. Но тогда пришлось бы сэкономить на двигателе, а это нежелательно. Или поднимать цену машины — это тоже неприятно.

— Хотя дизайн вроде бы ничего такого не имеет неприятного, — не стал он дожимать тему, — что за двигатель установлен? — он его завёл.

— Четырёхцилиндровый, V-образный, объём три литра, мощность сто восемьдесят лошадей.