Камень 1

Грубый мужчина, с которого нечего взять, открыл сразу.

— Я вас не знаю, — удивлённо заявил нам, но впустил в квартиру — хотя где-то тебя видел.

— Это я вам звонила — объяснила Маша, увидев недоумение хозяина — насчёт заказа.

— Что, и правда, заказчик? — вылупился на неё парень — я думал, бухнуть приехали. За пять лет это первый случай, что кому-то понадобились мои работы.

— Мне нужна шкатулка, — напомнил о себе я — либо та, что стоит в Мухе, либо подобная.

— Нет, из Мухи нельзя. Тогда про меня совсем забудут. Да и не отдадут, в этой технике давно никто не работает. А сделать, конечно, можно.

— Как долго?

— Ну, месяца два, я думаю. Плюс-минус.

— Лучше бы, конечно, минус, но ничего. Сколько будет стоить?

— Ох ты, и впрямь заказчик. Пять тысяч евро.

— Не многовато будет?

— Тогда три. Три тысячи евро. Но нужен аванс, у меня же ни мастерской, ни материалов нет.

— А на основной работе не заругают?

— О, основная работа! Я работаю промоутером — звучит внушительно, а на самом деле в пробках бегаю между машинами и сую листовки со всякой хренью. Да я с поросячьим визгом буду вам шкатулку делать.

Интересное кино! Говорит со мною, но смотрит только на Машу. Но не буду же я сцену устраивать!. Неприятно, конечно, но Мария мне в дочки годится — или не годится? — наверно, годится, всё-таки двадцать лет разницы. Правда, не в дочки тоже...

— Аванс сколько?

— Тысяч сто рублями.

Я отсчитал ему деньги, положил на стол.

— Пожелания какие-нибудь будут?

— Да. Общий стиль сохранить тот же, размеры по высоте сохранить, а в плане сделать двадцать пять на двенадцать сантиметров. В общем, как кирпич. Хотя, если будет получаться несуразно, сделайте иначе. Мне хотелось бы, чтобы объём получился не меньше двух литров, и чтобы шкатулка легко поместилась в дипломат. Да, и ещё один момент: я должен приобрести её через магазин, с чеком и фотографией, как авторскую работу, чтобы на таможне не было проблем. Комиссионные оплачу отдельно. И ещё — изнутри дно не лакируйте. Мне нужно будет кое-что приклеить. Кстати, какая толщина материала?

— Полтора миллиметра. А что?

— Годится. Дно не должно быть тоньше.

— Как с вам связаться?

— Вот мои реквизиты — протянул ему листок со всеми своими телефонами — но периодически связываюсь с Марией, через неё тоже можно передать.

Да, юноша из моих рук получил шанс. Это ж надо, ни разу на меня не взглянул! На первого в своей жизни заказчика!

Спустились к машине.

— Еще будем приобщаться к чему-нибудь?

— Нет, хватит с тебя прекрасного. Поехали домой.

— То есть ты меня к себе приглашаешь?

— Ну да. А что такое?

— Тогда поехали.

Юркая машинка пыталась доставить нас побыстрее, но увы. Весь город внезапно устремился в нашем направлении. К Академке добрались только в начале десятого.

— Скажи, зачем тебе эта шкатулка? Я согласна, она неплохая, но за такие деньги ты мог бы что-нибудь не хуже просто купить, и не заморачиваться с заказом.

— Ну, тут несколько причин. Во-первых, мне нужен металлический ящик, с достаточно толстыми стенками, не вызывающий вопросов на таможне. У него толщина стен оправдана применяемой техникой. Во-вторых, она мне действительно понравилась, особенно среди всего остального. Ну и в третьих, мне захотелось немного поддержать парня.

— Ты что, двойное дно сделаешь в шкатулке?

— Нет, конечно. Я надеюсь, с её помощью что решу затруднение с отправкой камней твоему отцу, но пока не уверен, что получится. Но если получится, будем переправлять любые партии без риска обнаружения.

— Как волшебный карман?

— Наверно. — ну не знаю я, что такое волшебный карман. Разные мы мультфильмы смотрели в детстве — А можешь показать мне свои обереги и амулеты?

— Мне неловко, это такая ерунда — но вытащила несколько поделок.

— Командир — влез Пьер — дай посмотреть!

— Смотри, кто тебе мешает.

— Не так, поднеси к месту, где я.

— Пришлось взять один браслет с камушком на верёвочке, внимательно рассматривать его с разных сторон, потом поднести к виску, где в хайратник зашита пластинка с Пьером.

— Ты знаешь, а в нём есть чуток силы. Он очень слабый, но действует. Привози её ко мне, шеф, она после погружения тебе за три часа кинжал зачарует. У неё к этому способности.

У меня, наверно, глаза округлились от удивления.

— Что-то случилось? — обеспокоилась Мария.

— Ты знаешь, он не пустой. В нём есть сила, хоть и немного — я присвоил себе лавры Пьера.

— Не может быть! — удивилась девушка.

— Я тоже так думал. А ты, значит, немножко ведьма.

— Брось.

— Нет, не теперь не брошу. Завтра поедем со мной, проведём обряд. Сила вырастет, и умение придёт. Не бойся, никаких условий и никакой подчинённости. За это просто зачаруешь мне кинжал.

— Какой кинжал? — Маша поняла, что я говорю всерьёз, и от этого растерялась ещё больше.

— Да мой кинжал. Помнишь, показывал тебе?

— Нет.

— Ну я еще двух бандитов им убил, когда мы с тобой познакомились.

— А, помню.

— Так вот он сломался, а новый не зачаровать. Поможешь?

— Я же не умею.

— Так научишься. Я договорился выезжать завтра в пять, хорошо?

— Хорошо.

— Ну и ладушки. Мы как, вино пить будем? — я кивнул на давно уже полные бокалы.

Ближе к ночи я позвонил Шуре, сказал, что сегодня не приду и напомнил, что с тётей Тасей нужно выйти.

— Что я, не соображаю? — возмутился Шура.

Матвей Нахимович был в прекрасном настроении. Рассчитался со мной за алмазы тремя картами на одиннадцать миллионов рублей и за изумруды с сапфирами долларами. Наличными. На два с лишним миллиона.

— Надо бы как-то уходить от наличных денег — заметил он — такие суммы привлекают внимание. Да и с картами теперь заморочки.

— Пожалуй. — я тоже не ожидал такой кучи зелёных бумажек — Как-то не думал об этом до сих пор.

— Георгий вышел на владельцев той фабрики, они не против избавиться от ненужного актива. Но по цене пока не договорились — сообщил мне ювелир последние новости — под залог камней ему обещали открыть кредитную линию на двадцать миллионов шекелей.

— Это много?

— Этого должно быть достаточно.

— Да, Матвей Нахимович, возвращаю вам одолженный камень — я достал пакетик с бриллиантом.

— И как, получается у вашего партнёра огранка?

— Вот, поглядите — я извлек спичечный коробок и высыпал на стол пять бриллиантов, все такой же формы, но разные по величине.

— Ого! — ювелир тут же вооружился лупой — так-так-так...очень неплохо...очень — наконец, оторвался, посмотрел на меня — очень хорошие камни, на вскидку здесь от семидесяти до двухсот тысяч долларов. Вы их мне оставите?

— Конечно.

Мария с разрешения деда тоже взяла лупу и углубилась в изучение.

— А вот, Матвей Нахимович, обещанный подарок — я вытащил алмаз, по размерам между большим фундуком и маленьким грецким орехом.

— Какой ещё подарок, бросьте, мне неудобно, право! — запротестовал дед.

— Но обещал же! — я развёл руками — Вы не рассматривайте его как ценную вещь, а считайте памятным подарком. Вы же видите, мне они достаются достаточно легко. И обратно не возьму, мне он всё равно ни к чему.

— Бери, дедушка, — вмешалась Мария — ты его не продавай, пусть себе лежит. Может, пригодится когда, а может, и нет. Ты покажи лучше Александру жемчужную парюру.

— О! — просиял ювелир — этот гарнитур мне удался, без сомнения — он удалился в соседнюю комнату и принёс большую коробку, как будто конфетную, и открыл её передо мной — вот, смотрите!

На красном бархате лежали украшения. Два я определил — серьги, название третьего не знал. Но функционально понятно, застёгивается на шее. Невзрачные прежде жемчужины здесь стали центром композиции, приковывая внимание. Причём серьги оказались... разными, я не поверил себе, и взял коробочку в руки. Мне сунули лупу, я ею машинально воспользовался.

Действительно, при общем сходстве, в деталях серёжки — нет, серьги — отличаются. Но несомненно, они составляют пару. Тот же общий рисунок, но третья тема на ожерелье, или как его там.

— Правда, необычное решение для колье? — спросила Мария.

Понятно, эта штука — колье.

— Очень красиво, — сказал я вполне искренне — никогда такого не видел.

Дед от моих слов только что не замурлыкал.

— Вот тебе разница между ювелиром и дипломированным специалистом — вполголоса сказала Маша.

— Ничего, вот пройдёшь обряд, проявится сила, тогда посмотрим. Ещё и дедушка в ученики попросится, вот увидишь.

В гостях хорошо, но пора и честь знать.

— Матвей Нахимович, какие пожелания по срокам следующей партии?

— Георгий сказал, хорошо бы в ноябре. Он разве не написал?

— Может быть. Честно говоря, ещё не читал, что там. Хорошо, будет в ноябре.

Я распрощался и взял в руки приличных размеров клетчатую сумку на молнии.

— Куда ты с таким грузом? Вызови такси — подсказало Мария.

И впрямь, что-то я торможу. Вызвал машину, через несколько минут она и подошла. Ещё раз попрощался и ушёл.

Тётя Тася встретила меня, как будто после трёх лет отсидки.

Шура был ещё дома.

— Тебя ждал — пояснил он.

Я вывалил на стол доллары, разделил на две кучки.

— Забирай свою — пододвинул одну брату — только не свети особо.

Сгрёб свою половину обратно в сумку.

— Найдёшь, на что потратить?

— Гена найдёт — ответил Шура — он у нас умный.

— На ближайшее время большого прихода не предвидится, по крайней мере, до нового года.

— Куда уж больше. Сколько здесь?

— Миллион с небольшим. У нас встаёт вопрос с легализацией доходов. Если будут предложения, запоминай. Как ты понимаешь, у меня до сих пор мозги работали в обратную сторону — как укрыть доходы от налогов.

— Ну да, проблема для нас новая. Но через клинику можно много отмыть, если что.

— Ага, и сколько останется после уплаты налогов?

— Ладно, пойду на работу. Ты когда уезжаешь?

— В пять встреча с хакером, потом домой. Ключи от УАЗика не забудь оставить.

— Да, и документы — Шура извлёк откуда-то искомое — отдыхай. Поди, не спал ночью.

Так и ушёл, а я и впрямь прилёг. Сквозь сон слышал, как Таисия осторожно забралась к стеночке. Нельзя, конечно, но ведь никто не видит...

Проснулся отдохнувший, но голодный. Пошарил в холодильнике — пусто. Шура что, вообще не ест? Пришлось сбегать в магазин, благо, в этом же доме. Только поели с Таисией, а уже и выдвигаться пора. Позвонил Марии, она решила ехать на моей машине, так что заскочил за ней.

Евгений ждал на условленном перекрёстке. Я поставил машину рядом, он попытался сесть ко мне — тётя Тася не пустила. Пришлось выйти самому.

Женя отрапортовал, что все поручения выполнены, требуемое приобретено и лежит в машине. Кроме мышей.

— Что так?

— Не было нигде белых. Вы же сказали, только белых брать.

— А. Ну да — но у меня сейчас других забот хватает, мыши подождут.

— А зачем вам только белые?

— Ну, они гарантированно незаразные. Чтобы микробов каких не занести.

— Куда не занести микробов?

— Да в одно место. Потом расскажу. Значит, так: едем сейчас по дороге на Приозерск, я вперёд, ты сзади. Буду останавливаться, тоже вставай, вперёд не убегай. Если что, мобильный там везде берёт. Всё понятно?

— Понятно.

— Тогда по коням.

— Командир, мне тоже интересно, зачем тебе белые мыши? — пристал Пьер, стоило только вернуться в машину.

— Ты говорил, что у тебя есть выход ещё куда-то, где темно. Вот и хочу узнать, что там. Но сначала запустить туда мышей, мало ли там что нехорошее.

— А, я понял, белые мыши, потому, что там темно.

— Нет, белые не занесут в тот мир заразу. А обычные часто бывают заразные.

Доехали без приключений. Определил Евгения в бывшую комнату Петра, Машу к себе. С Пьером договорились, что сообщать Маше способность зачаровывать будем ночью, когда меньше случайных глаз. Да и таинственности ночь добавляет.

Мирно посидели за вечерним чаем, Евгений перед дамами распушил хвост, травил хакерские байки, как он в одиночку ломанул сначала Форт Нокс, но там оказались одни бумажки, а потом Газпром, но там вообще газ — и куда его столько бедному хакеру. Выпивать я запретил — Нина удивилась, но не возражала, а вот Евгений готов был бежать в магазин, и расстроился, когда я объяснил, что до ближайшего километров шестьдесят. Ну, не считая своего. Так что разошлись по комнатам трезвые.

В полночь взял фонарь и повёл Марию в шатёр. Тётя Тася выразительно посмотрела на нас, только пальцем у виска не покрутила. Не приспособлены у собак пальцы, чтобы у виска крутить.

С трудом пробрались внутрь через стройплощадку, вошли внутрь. Там зажёг свет, уже привычно расстелил одеяло.

— Так ты что, всерьёз собираешься какой-то дурацкий обряд проводить? Я думала, хочешь романтическим вечером девушку порадовать.

— Какой вечер, самая полночь уже. Но и правда, давай обряд проведём. Уверяю тебя, опасности нет, а получить можешь много. Можешь и ничего не получить, это по-разному бывает. Но вероятно, что-то приобретёшь.

— С чего ты взял?

— Если честно, это не я взял. Это сказал тот, кто дедушку твоего лечил.

— Когда он мог такое сказать, ты вчера только впервые сам увидел мои обереги? Хотя да, уезжа... — Мария, похоже, поняла, что я настроен серьёзно, и тоже собралась — Ну, и что я должна делать?

— Ложись на одеяло, я рядом посижу.

— Хорошо, что я в джинсах — изрекла Мария, и вскарабкалась на камень.

— Ложись на спину — я укрыл её вторым одеялом и взял за руку — сейчас задремлешь.

— Командир, пусть она представит себе, что делает свой амулет — подсказал Пьер.

— Вспомни, как ты делала тот амулет, что я видел — передал я пожелание Пьера — закрой глаза, представь, что ты его делаешь.

Маша послушно закрыла глаза и через несколько минут уснула.

— Как, Пьер, долгий обряд получится?

— Обычный, часа на три. Полтора — два часа сканирование, потом погружение на час примерно. Хочешь, чтобы я её подержал до утра?

— Нет. А ты когда-то говорил, что если несколько погружений сделать, силы больше будет?

— Да, каждое погружение увеличивает силу. Но желательно, чтобы после первого погружения прошло какое-то время, чтобы дар хоть немного усвоился. Не обязательно, но женщине особенно не советую, слишком сильно ими владеют эмоции. Ты меня не отвлекай, а то будет тебе женщина с параболой.

— Хорошо хоть не с веслом.

Осторожно высвободил палец из Машиной руки. Хорошая девочка, только из другого поколения. Даже если Пьер меня омолодит, мозги-то всё равно останутся прежние. Как-то вот так.

Пересел в садовое кресло, которое притащил, чтобы удобнее было с компом работать, и не заметил, как сам задремал.

Разбудил меня Пьер.

— Командир, просыпайся — раздалось в голове — сейчас получишь свою спящую красавицу.

Пока спал, замёрз, нога затекла и заболела, стоило пошевелиться. Так что, когда Маша открыла глаза, я делал приседания.